Но ведь мы всего лишь тени
Богоявленных созданий.
Убыстряясь и стихая,
За крестом оконных прутин
Наше время истекает,
Не меняя нашей сути…
Листва
– Достань вина покрепче…
Как наша жизнь черства…
Послушай, что там шепчет
За окнами листва.
– Ее ласкает ветер
Взволнованно рукой,
И оттого на свете
Пока царит покой.
И было очень мило
Сидеть и пить вино,
Пока ночная сила
Нас не укрыла сном.
И ты легла устало,
Кружилась голова,
И до утра шептала
В окно твое листва.
С тобою или без тебя
Ты можешь мне совсем не верить,
Не разговаривать со мной,
Ты можешь громко хлопнув дверью,
Уйти назад к себе домой,
Ты можешь плюнуть мне на спину,
Иль быть со мной совсем скромна,
Ты можешь мне по морде двинуть,
Когда я стану слишком нагл,
Ты можешь изменять мне с каждым,
Кто угощает коньяком,
И если хочешь, можешь даже
Мне чай разбавить мышьяком,
Ты можешь прыгнуть вниз с обрыва,
Иль жить со мною не любя —
Мне одинаково тоскливо
С тобою или без тебя…
Архивариус
– Ого! – сказал восхищенный Остап.
– Полный архив на дому!
– Совершенно полный, – скромно ответил архивариус.
И. Ильф и Е. Петров «Двенадцать стульев»
Архивариус молча глядит на часы,
Щурясь, жидкую гладит бородку.
Он идет мимо длинного ряда косых
Полок шаркающей походкой.
Он идет мимо длинной бумажной стены,
Мимо стертой давно политуры-
Он первейший хранитель запасов страны
По количеству макулатуры.
Было время, и людям служили они —
Эти бланки, дела и расписки.
Но теперь лишь сырье для тетрадок и книг,
Не прошедшее нужной очистки.
И когда наступает за окнами мгла,
И луна ностальгически душит,
Зажигая свечу, он сидит у стола
И ворошит забытые души.
А наутро больной от несказанных слов,
Пряча слез незастывшую влагу,
Он к приемному пункту бредет тяжело,
Чтобы сдать государству бумагу.
И вот так год за годом кладя на весы,
Безвозвратно прошедшее руша,
Архивариус молча глядит на часы,
И ворошит забытые души.
Закат
Посвящяется моей жене – Мироновой Людмиле
Поверни лицо к закату —
Солнце красным островком.
В тесто шорохов закатан,
Голос твой звенит легко.
Там уже все завершилось,
Все сбылось уже давно,
Только память ворошила
Чувств узорное сукно.
Там уже все обернулось
В легкий шепот ветерка,
