Джон Раттлер "Истории о Призрачном замке. Кровь, пепел и огонь. Книга пятая"

– Я осталась единственной выжившей. Я убежала в пустыню, в белые пески, чтобы никому не навредить. Я чувствовала, как приходит голод. Ты ничего не знаешь о голоде, Линчеватель. Только вампир знает, что такое голод. Я пряталась от них, но они меня находили. Сначала Хранители, потом обычные маги, которых посылали из Цитадели, потом воины. Все они пали жертвами моего голода. Голод был силен, но я пыталась… Пыталась сохранить разум. И у меня получилось.

Черная женщина усмехнулась.

– Все погибли, Муно. Саноо больше нет. Но я живу. Я – Саноо. Если ты сдохнешь тут, в пыли, среди проводов, род Садриани прервется. Ты – Садриани. В тебе течет кровь твоих предков. Скажи, что ты услышал?

Муно с трудом выпрямил спину и снял с шеи моток разноцветных проводов.

– Я услышал голос очень мудрой женщины. И я клянусь, что твоя история уйдет со мной в могилу.

– Истории не умеют ходить, долговязый. А ты умеешь. Вставай и отправляйся спать.

Муно Садриани медленно поднялся и направился к двери. На пороге он оглянулся:

– Спасибо тебе, Дака Кад-Хедарайя. Да будет твой сон без сновидений.

Он ушел, а Черная Пантера ещё долго глядела, как по монитору ноутбука бегут длинные строчки кода.

***

– Хорошенькое дело! – сказал нугл Фатих, когда дверь на вершине Зеркальной башни открылась, и перед ним предстал старый Мутарх. – Они пытаются подчинить Наследие.

– Кто это – они? – ворчливо спросил седовласый нугл и заковылял вглубь помещения. Фатих поспешил за ним.

– Хранитель приволок в Цитадель бывшего прихвостня Предвестника Хашат, некоего Муно Садриани, и теперь он что-то делает с терминалами в резервной библиотеке.

Мутарх пожал плечами.

– Давно пора. Почему Гектор Хронвек до сих пор не пришел ко мне?

Старший специалист ответил, стуча кулаком по крышке гудящего на полу прибора:

– Мне это не нравится, Мутарх. Наследие никому не подчиняется.

– И что в этом хорошего? Ты не хуже меня понимаешь, что Наследие не может остановить уничтожение миров Ожерелья. Да что там, все это пустое. Мы даже не знаем, что оно такое, это Наследие.

От таких речей Фатих ненадолго потерял дар речи. Старый нугл подошёл к одному из странных приборов, стоящих на полу верхней залы Зеркальной башни, забрался на табурет и принялся нажимать на кнопки.

– Что это ты там делаешь, Мутарх? – пробормотал Старший специалист, который ожидал совсем не такой беседы.

Фатиха возмущало грубое вмешательство в вековые устои Призрачного замка, покушение на святая святых – Наследие, которое до появления Хранителя вообще не проявляло активности, а только исправно открывало и закрывало дверь в хранилище данных.

– Наконец, Гектор Хронвек нашел человека, способного разобраться в работе всей этой рухляди, – заметил Мутарх. – Ему понадобится регистратор напряжённости эфира РНЭ-1. Без него невозможно диагностировать магическую составляющую Наследия.

– Откуда ты все это знаешь?! – удивлённо воскликнул старший специалист, беря из рук древнего нугла маленькую коробочку. Мутарх ответил:

– Это только передатчик. Само устройство, – смотритель Зеркальной башни похлопал ладонью по корпусу стоящего перед ними прибора, – само устройство здесь. Об этом мне рассказал мой предшественник, как я рассказываю тебе. Отнеси передатчик Хранителю. И принеси мне бутылку хорошего вина.

Фатих ушел, размышляя о словах Мутарха. Этот нугл уже много лет не покидал Зеркальной башни, и тут захотел выпить. Да, Гектор Хронвек наделал шороху в Цитадели. Все это совершенно не нравилось старшему специалисту, но поделать ничего было нельзя – нуглы, проживающие в Призрачном замке, обязаны были подчиняться Хранителям. Поэтому ворчливый Фатих отправился в галереи, зажав подмышкой передатчик регистратора напряжённости эфира РНЭ- 1.

Он шел длинными сводчатыми тоннелями, периодически покрикивая на подчинённых, спешащих по своим делам. Наконец галереи привели его к лифтовой шахте. Кабина подъемника приводилась в действие ручным вращением деревянного колеса, к которому были приставлены два крошечных человечка. Фатих забрался в люльку, махнул рукой, и лифт медленно поплыл вверх, увлекаемый толстым пеньковым тросом.

Миновав несколько остановок и выйдя на самом верху вертикальной шахты, Фатих снова вошёл в галерею и, пройдя по ней совсем немного, приоткрыл маленькую дверцу. Выглянув наружу, старший специалист вышел из стены спальни Хранителя Хронвека. Он осмотрелся и обнаружил Гектора на кровати, спящим в той же позе, в которой он заснул, упав на матрас лицом вниз.

Фатих забрался на стул и положил устройство на стол, рядом с фотографией, на которой Хранитель стоял с группой незнакомых людей в странной белой одежде. Старший специалист ненадолго задержался, разглядывая необычное фото, шариковую ручку и калькулятор, лежащие на столе, затем вздохнул и покинул апартаменты Хранителя таким же способом, каким вошёл. Он спустился на лифте вниз и снова затопал по галереям. Навстречу ему попался отряд нуглов, волочащих длинную лестницу. Фатих остановил их и велел разворачиваться.

– Каждый раз одно и то же! – ворчал он, следуя за ними. – Неужели так трудно запомнить, что сорок четвертая и шестьдесят восьмая галереи имеют слишком крутые повороты, вследствие чего пронос по ним длинномерных предметов ограничен четырьмя с половиной чалами!

Чалом называлась мера длины, равная среднему росту взрослого нугла, которая составляла примерно тридцать два сантиметра.

Отряд с лестницей свернул, наконец, влево, а Фатих направился направо, после чего повернул на перекрестке налево, затем снова направо, пока, наконец, не оказался в кладовой леди Жуады. Он внимательно осмотрел пол в поисках крысиных ловушек, поднял лежащую рядом с дверкой, ведущей в галереи, тонкую и длинную металлическую трубку, закрученную в штопор и снабженную ручками, после чего ловко забрался на табурет, стоящий рядом с решеткой для бутылок. Прислонив трубку к пробке одной из бутылок, он принялся вкручивать ее в мягкий материал. Когда острый конец вышел с другой стороны, из трубки полилась тонкая струйка. Фатих сунул под нее палец, облизнул его, удовлетворённо кивнул и вытащил из бездонного кармана своего фартука нугловскую бутыль. Подставив ее под струю, он быстро наполнил сосуд, заткнул пробкой и убрал назад, после чего вывинтил трубку, вытер тряпкой лужицу, которая образовалась на крышке табурета, и удалился назад, в галереи, предварительно аккуратно срезав с головки сыра тонкий пласт своим длинным складным ножом.

Леди Жуада до сих пор не могла разгадать причину, которая заставляла испаряться вино из определенных бутылок. Она всегда заполняла их одинаково, но почему-то белое сухое и гранатовый ликер через неравномерные промежутки времени теряли до десяти процентов своего объема, притом что все пробки были надёжно закупорены. То же самое происходило с сырами, ветчиной и хамоном, а также с некоторыми корнеплодами. И если исчезновение последних ещё можно было объяснить крысами, которые, надо сказать, никогда не попадались в расставленные ловушки, то испарение вина для хозяйки Женского крыла оставалось загадкой.

Фатих, уверенно шагая по лабиринту галерей, размышлял над словами старого Мутарха. Как давно он заступил на должность старшего специалиста? Уже и не вспомнишь. И все это время Мутарх торчит в Зеркальной башне головой вниз, один как перст, и занимается неизвестно чем. Когда-нибудь и Фатих станет таким же сумасшедшим седым старикашкой, и его отправят протирать пыль с корпусов машин в башне, стоящей вверх ногами. Все же зря Хранитель лезет в работу Наследия. А если оно нас всех выкинет из замка? Оно уже так делало. Выкидывало людей. Пришлось менять целый блок памяти, а ведь это были последние запчасти на складе! Если он ещё раз сгорит?

Ворча под нос, Фатих добрался до своего рабочего места – огромного, по меркам нуглов, стола, стоящего на пересечении трёх галерей. Вдоль стен теснились полки с разными полезными вещами. Фатих выдвинул ящик и извлёк на свет два хрустальных бокала, изрядно заляпанных машинным маслом. Он протер их ветошью, отчего они стали немного прозрачнее, критически осмотрел дело своих рук, поплевал на стекло, протер ещё разок и убрал посуду в карман фартука. Затем открыл люк, ведущий в перевёрнутую башню, и спустился вниз.

Мутарх возился с РНЭ – 1. Увидев Фатиха, он спросил:

– Принес?

Фатих кивнул. Мутарх подошёл к другому прибору, постучал по циферблату, пригляделся и направился в свой закуток, поманив за собой старшего специалиста. Фатих извлёк наружу сыр, хлеб и бутылку с бокалами. Старик разлил вино и поднял стакан.

– За перемены! Я знаю, ты их не любишь. Я и сам не люблю. Но они нужны.

Он осушил бокал и наполнил его снова. Откинувшись на спинку стула, старый нугл добавил, неторопливо потягивая напиток:

– А неплохо. Жуада – хорошая хозяйка Женского крыла. Знаешь, что я понял, сидя тут в одиночестве?

– Нет, – проворчал старший специалист.

– Одиночество – это божественный дар, Фатих. Его нужно уметь ценить. Я много размышлял, спорил сам с собой, и пришел к выводу, что… Ты меня слушаешь?

Фатих кивнул. Мутарх продолжил:

– Нам нужен настоящий предводитель. Не обижайся, мой друг, но мы оба ведь ничего не понимаем во всех этих штуках. Вот что, к примеру, значит это РНЭ – 1? Ума не приложу. Знаю только, что его необходимо использовать во время диагностики Резервного Ядра Пальмеи или по-другому – Наследия. Вот и все, что я знаю. И ещё то, что все лампочки справа должны гореть, а слева – мигать. А если наоборот? Тогда что? Вот тебе и раз, – подытожил Мутарх и налил себе ещё.

– Наше дело – обслуживать узлы и чинить кладку, – отозвался его гость.

Мутарх ткнул в него скрюченным пальцем:

– Говорю тебе, нам нужен… знаешь кто?

– Нет.

– Жрец-инженер, вот кто нам нужен! Во всех справочниках написано – в случае нестандартной ситуации обращайтесь к жрецу-инженеру или жрецу-программисту.

– Так, где ж его взять.

Мутарх поставил стакан, набил рот сыром и хлебом, прожевал, проглотил и сказал:

– Дурак ты, старший специалист. Знаешь, как понять, что перед тобой жрец-инженер или жрец-программист?

– Нет.

– Пора и тебе узнать. Это знание передается от одного смотрителя Зеркальной башни к другому, но сейчас нештатная ситуация.

– Да говори уже, Мутарх.

Старик важно надулся и сказал:

– Если перед тобой человек, который делает то, чего ты не понимаешь и чего ты боишься, и после его действий то, что ты не смог починить, заработало, значит перед тобой жрец-инженер или жрец-программист.

Произнося это, Мутарх назидательно поднял вверх указательный палец.

– Уж не хочешь ли ты сказать…

Старик кивнул:

– Да, хочу. Если Муно Садриани починит Наследие, то перед нами жрец-инженер или жрец-программист. И значит, мы будем подчиняться ему, а не Хранителю. Потому, что так положено. А пока – знаешь, что?

– Нет.

– Помогай ему во всем. Я чувствую… чувствую, что он тот самый.

Фатих разлил остатки вина и кивнул. «Делает что-то непонятное и пугает», – подумал нугл. Хорошенькое дело. Только бы не сломал все окончательно этот Муно Садриани.

***

Бинокль немного дрожал, из-за чего картинка подпрыгивала и смещалась то вправо, то влево. Алексей положил его на колени и стал наблюдать за клиентом, который улегся возле обрыва в ожидании добычи.

Этот мужик вчера вытянул из Алексея все нервы. Он явно страдал каким-то душевным расстройством, его то тянуло на разговоры о вечном, то разворачивало в сторону бахвальства и злобного обсуждения совершенно незнакомых Алексею людей.

Алексей был владельцем маленькой, но вполне успешной фирмы, которая занималась элитным туризмом. Некоторых, особенно сложных и богатых клиентов, он сопровождал сам. Обычно такое решение приходило само собой после того, как все гиды напрочь отказывались работать с туристом.

Поэтому каждый из клиентов Алексея был редкостной сволочью, и хозяин агентства ни за что не стал бы тратить на них свои нервы, если бы не астрономические суммы денег, которые турагент выставлял горе-охотникам за свои услуги.

Этот хотел застрелить орла. Может, он переиграл в компьютерные игры, или в детстве его напугала в зоопарке хищная птица, но безымянный господин с животиком и жирной задницей очень хотел заполучить в свою коллекцию чучело охраняемого государством животного.

Алексей вчера явно выпил лишнего. Это не входило в его планы, но клиенту нужна была компания. Он начал пить ещё по дороге, а когда отряд прибыл на место, взялся за дело всерьез. Работники расчистили стоянку, установили палатки и уехали – Алексей старался учесть все пожелания каждого клиента, а этот извращенец хотел побыть в одиночестве. К несчастью, под одиночеством он подразумевал распитие дорогих крепких алкогольных напитков в компании Алексея.

Напившись, он стал нести откровенный бред, даже рассказал, как однажды во время заседания Государственной Думы на него напал дьявол. Алексей сделал из этого вывод – клиент является как минимум наркоманом и как максимум депутатом, а, значит, обращаться с ним нужно максимально осторожно.

Тело в траве зашевелилось.

– Смотри, что это там? Должно быть, орлан! Какой здоровенный! Крылья белые!

Алексей снова поднял бинокль. Далеко в небе действительно парила крупная белая птица. Расстояние определить было сложно. Клиент снова забормотал:

– Попробую его уложить! Мы же его потом найдем?

Алексей пожал плечами:

– Не уверен. Подпусти его поближе.

Но птица не приближалась, продолжая парить в небе, летая большими кругами.

– А, черт с ним. Не найдем и не надо, – проворчал горе-охотник.

Раздался выстрел. Хищник продолжал кружить, он не обратил на это никакого внимания. Опустив бинокль, Алексей сказал:

– Слишком далеко.

Клиент молча передёрнул затвор и выстрелил ещё раз. Плюнул, злобно ругнулся сквозь зубы и снова нажал на спуск. Алексей покачал головой и поднял бинокль – он был уверен, что эта скотина с ружьём не попадет в цель на таком расстоянии, даже если выстрелит двести раз, но хотел в этом убедиться. В конце концов, шум испугает орла, и он спрячется внизу, а толстяк решит, что попал, и заставит Алексея искать трофей. Такое уже случалось, поэтому опытный гид нажал кнопку записи на бинокле и стал следить за развитием событий.

Клиент произвел восемнадцать выстрелов подряд, а на девятнадцатом орлан исчез. Алексей включил режим просмотра записи и снова заглянул в окуляры – действительно, после последнего выстрела белая птица просто исчезла, будто бы ее и не было.

– Странно… – сказал он и протянул бинокль клиенту, – может, его разорвало пулей? Какой у вас калибр?

Тот скептически изучал запись, развалившись в траве.

– Калибр как калибр. Бинокль твой барахлит. Орёл, наверное, упал вниз. Я же говорил, что попаду.

Алексей не помнил, чтобы клиент что-то подобное говорил, но оставил при себе свои наблюдения. Он вообще плохо представлял, как охотник собирается искать трофей в ущелье, но при этом отлично понимал, что вниз придется тащиться вместе с ним.

Они повторно изучали запись, сделанную биноклем, когда над их головами раздался странный звук, похожий на смесь гудения и треска. Алексей поднял голову и замер – наверху, в воздухе, висела, слабо переливаясь, воздушная аномалия.

Клацнул затвор. Клиент пытался прицелиться в аномалию, но от страха оружие в его руках прыгало, будто живое. Наконец, он издал звук, похожий на поросячий визг и, выронив винтовку, пополз на карачках в сторону леса.

Алексей смотрел на слабо потрескивающую аномалию и пытался вспомнить, как нужно вести себя при появлении шаровой молнии. На молнию эта штука была не похожа, но больше никаких сравнений в голову не приходило.

Внезапно треск прекратился, мерцание сгустилось в большую каплю перламутровой жидкости, а затем приняло форму человека. За спиной у него торчали огромные белые крылья.