Я делаю глубокий вдох, впиваясь зубами в нижнюю губу, и выдыхаю через нос, стараясь не смотреть на точеные черты лица и высокие скулы с мужественной щетиной. Стараясь не видеть в нем восхитительной и в то же время грубой красоты.
Стараясь не потерять возможность дышать. Как обычно это бывает рядом с ним.
– Ты закончила? – Его глубокий голос звучит внезапно, но мягко, что совершенно не соответствует сжатым в жесткую линию губам.
Зачем он спрашивает меня об этом?
Боже. Нет. Что бы это ни было, я не хочу знать.
Точно ничего хорошего быть не может.
Дыхание все же предает меня, и я ловлю себя на мысли, что такой реакции не было даже в первую встречу после пятилетней разлуки.
Я про ту реакцию, от которой мне хочется сжать бедра и никогда не разжимать их, лишь бы не чувствовать того, чего я абсолютно точно не должна чувствовать.
Вероятно, сказывается плодотворный рабочий день и отсутствие обеденного перерыва.
– Да… – выдыхаю едва слышно. – На сегодня закончила.
– Хорошо, – Айдаров кивает. – Тогда, может, скажешь, что ты здесь забыла?
Сглатываю, с ужасом наблюдая, как он начинает приближаться ко мне, двигаясь плавной поступью. Подавляя своей хищной энергетикой и взглядом, прожигающим меня насквозь. Его серо-стальные глаза горят холодом. Они доминируют надо мной.
Как и рука, которую он протягивает к моему лицу, но почему-то прямо сейчас я чувствую сильные пальцы на шее. Он сгибает их и впивается в кожу сильнее, вынуждая меня ахнуть и последовать за ним. Хотя он стоит на месте. Но его безжалостная пятерня… она контролирует каждый удар пульса на моем горле.
Жар тут же проникает в нервные окончания, сжимаясь вокруг них пламенем, а затем разрывая на куски.
Господи, нет…
Хаким сдавливает горло сильнее, все еще оставляя возможность дышать, но этой свободы недостаточно, чтобы противостоять ему. После чего склоняется и обжигает мои губы хриплым шепотом:
– Я вроде бы дал тебе неделю отгулов. Так какого черта, твоя задница делает в моем офисе?
Я задыхаюсь, не в силах вымолвить и слова.
И, если бы не его рука, удерживающая меня за горло, я бы уже растеклась у его модельных туфель талой лужицей.
– Мне повторить свой вопрос? – напряженный голос Айдарова вибрирует на моих губах опасным предупреждением. Тепло его дыхания в такой близости оказывает разрушительный эффект, пронзая дрожью все мои внутренности. До костей. Как и молекулы мужского аромата, который я панически втягиваю в легкие.
Потому что воздух вокруг нас стремительно исчезает.
Остается лишь он.
Его невыносимая близость. Искры, летающие между наших губ. И боль, скручивающая низ живота.
И чем дольше я чувствую подавляющее присутствие Айдарова, тем быстрее мое сердце стучит в горле. Оно бьется прямо о мужские пальцы. Как маленькая птичка, заточенная в клетку.
Все это сводит меня с ума.
– Отвечай мне, Алевтина, – грубый шепот заставляет задрожать, как и тон, которым он произносит мое имя. Я всегда ненавидела это.
– Ты не будешь мне указывать, – каким-то чудом вылетает из моего приоткрытого рта, но я даже не узнаю собственный голос.
Айдаров ухмыляется так, что теперь сердце летит вниз, как потерявший управление беспилотник. Я в секунде от взрыва. И он происходит, когда горячие губы касаются ушной раковины:
– Ах, этот рот, – низко мурлычет он. – Мне стоит найти ему более подходящее применение.
Какого черта…
С этими словами Айдаров прикусывает мочку моего уха, и я сдаюсь пораженным стоном. Чувственным. Ставящим меня на колени перед самим Сатаной, который намерен забрать мою душу. И прямо сейчас его проклятый язык прочерчивает к ней путь по моей шее.
Прерывисто выдыхаю и падаю в темноту, когда его зубы смыкаются на горле. А следом укушенное место обдает горячим дыханием.
Я больше не могу скрывать свою потребность в нем. Это покалывание и пульсацию между ног. Все во мне требует чего-то большего. Особенно когда он перемещается на затылок, сминает волосы в кулак и дергает мою голову назад.
Стон вырывается, распадаясь на мельчайшее песчинки возбуждения. Но их сносит гортанное рычание, которое в следующие секунды обжигает мои губы и проникает жидким огнем внутрь, скатываясь по горлу и достигая дрожащей сердцевины.
Я хочу оттолкнуть, но вместо этого лишь позволяю его доминирующему языку проникнуть в рот и завладеть моим телом и разумом.
Айдаров кусает меня за нижнюю губу, и я вздрагиваю, задыхаясь в плену его жадного поцелуя. Настолько дикого, что между ног становится неприлично влажно.
– Сейчас я трахну тебя. – Греховный шепот поражает сильнее слов. Я задыхаюсь обезумевшими эмоциями и властью, которую он демонстрирует над моим телом.
А с очередным укусом вскрикиваю и… все исчезает…
Он.
Порабощающие губы.
Прикосновения.
Стоны.
Все.
Остается лишь мое частое прерывистое дыхание.
А когда до меня доходит, какого черта только что произошло, я рывком поднимаю голову и судорожно сглатываю.
Подождите…
Секунда, две… Моргаю. Три.
И там, где мгновение назад был пожар, сейчас все леденеет от ужаса.
Нет! Ох, черт! Нет!
Прямо передо мной, опершись бедром о стол, стоит высокомерный Айдаров.
Тот, что только что господствовал над моим ртом.
Или что? Или это… был сон?
Черт, черт, черт… Я что, спала на рабочем месте?
– Выспалась? – Сейчас его голос напоминает что-то зловещее и мрачное, и, прежде чем ответить, я быстро пытаюсь привести себя в порядок, не сразу обнаруживая на своем подбородке засохшую слюну…
Твою ж мать.
***
Хаким
– Вера, что там с отчетами из бухгалтерии? – говорю в трубку и принимаюсь растирать переносицу.
– Еще час назад скинула вам на почту, Хаким Тазиевич, – слышится на другом конце провода мелодичный голос секретаря.
Прищуриваюсь, всматриваясь в экран монитора, когда снова открываю почту и пролистываю входящие. Так и есть, файл на месте. А это уже звоночек, сигнализирующий о необходимости отдохнуть, но я игнорирую его.
– Вижу. Спасибо, Вера.
– Что-то еще?
Ощущение тотальной усталости одолевает меня, и все, чего мне хочется, – занять горизонтальное положение и уснуть навечно. Ну или хотя бы на пару дней, но я обещаю себе подумать об этом позже.
– Что насчет анализа из отдела маркетинга?
Прочистив горло, протягиваю руку и щелкаю шарик Ньютона.
– Мне ничего не приходило. Могу связаться…
– Не нужно, я сам, спасибо.
Кладу трубку и откидываюсь на спинку стула, на пару минут позволяя себе расслабиться под мерное постукивание металлических шариков.
Возможно, проходит немного больше, чем пара минут, когда мое спокойствие нарушает стук в дверь, а затем я улавливаю приближающийся цокот каблуков.
– Нельзя жертвовать своим сном, даже если эта работа стоит того.
Сусанна.
Уголки моих губ дергаются в слабой улыбке. А как только женщина приближается, я чувствую ароматный запах кофе, и моя улыбка становится шире.
– Я уже говорил, что ты моя спасительница?
Приоткрываю глаза и принимаю из рук подруги кофе.
– Можешь повторять это почаще, – подначивает она и присаживается на край моего стола.
Густой аромат кофе щекочет ноздри, и я отпиваю напиток, который приятно согревает горло, пробуждая уставшие тело и мозг. Я определенно чувствую себя лучше. Делаю ещё несколько глотков и ставлю чашку на стол, ловя на себе пристальный взгляд Сусанны.
– Что?
– Когда ты спал?
Пожимаю плечами.
– Только что.
Она прищуривается и говорит поучительным тоном:
– Я говорю о нормальном сне, Хаким.
Улыбаюсь, не разжимая губ.
– Я был занят.
– Кем?
Закатив глаза, издаю мучительный стон, понимая, куда она клонит.
– Работой, Суса.
– Обманывай себя.
Я глухо усмехаюсь и перевожу взгляд на наручные часы.
– Если я приглашу тебя пообедать в ресторан, то смогу рассчитывать на твое милосердие?
– И в чем заключается мое милосердие?
– Оставить попытки залезть ко мне в голову.
– Что ж, как бы меня ни соблазняла мысль залезть к тебе в голову, еду я люблю больше. На твоей, – она достает из кармана ключи, – или на моей?
Я подаюсь вперед и выхватываю ее брелок.
– Я сегодня на такси.
Ее глаза округляются, а затем Суса протягивает руку и прижимает ладонь к моему лбу.
– Ты уверен, что ты не пострадал в аварии? Скажи мне правду. Если ты плохо себя чувствуешь, я не позволю тебе сесть за руль.
