Слышится вздох. Такой, что меня озноб пробирает. И, кажется, будто я совершила самую большую ошибку в жизни. Но это ведь не так! Я все сделала правильно!
– Олеся, – измученно выдыхает Давид, – только не говори, что те слова были одной из причин твоего побега?
– То есть твоя свадьба – недостаточная причина!
Не выдерживаю. Да он шутит?! Ведет себя так, словно и не виноват вовсе. Словно и не ждет его жена дома с работы. Словно это я одна во всем виновата!
– Моя свадьба – отдельная тема.
– Действительно, – пожимаю плечами, – и ты тоже для нас отдельная тема, Давид. Мы теперь отдельно, – говорю так, чтобы понял. – И, знай, ребенок не твой! Если хочешь тест-ДНК. Будет тебе тест-ДНК!
Бросаю трубку в прямом смысле. Благо телефон падает на пол и не разбивается. Крепкая модель. Повезло. А мне надо быть осторожнее. Ведь позволить себе новый я пока не могу.
Чай уже остыл. В отличии от пожара, бушующего в моей душе.
Подбираю телефон. Проверяю его работоспособность. Небольшая трещина все же появилась. Но защитная пленка спасла экран. Качаю головой и уже заношу палец, чтобы удалить номер Давида с устройства. Но в последний момент останавливаюсь.
Может пора прекращать совершать импульсивные поступки. Удалить его номер я успею всегда. Но сначала нужно разобраться с тестом-ДНК, который я ему с дуру пообещала. Хотя вообще не обязана ничего подобного делать. Только боюсь, если откажусь, он может пойти своим путем. И тогда правда вскроется. А я должна избежать этого любым путем.
Прохожу в комнату. Пару секунд любуюсь, как дочка мирно спит в своей маленькой кроватке. Сердце в груди сжимается. Разве смогу ее отдать? Никогда? Она уже давно стала частью меня. И мы прекрасно все эти годы жили без Давида. Прекрасно ведь?
Сажусь на старенький купленный по объявлению диван. В этой комнате вся мебель такая. На большее просто нет средств. Ведь у меня даже родственников нет, кто мог бы позаботиться. Поддержать. Когда-то была бабушка. Единственный и самый родной человек на свете. Но ее не стало в мои двадцать. Невосполнимая утрата.
А потом встретился Давид. Решительный. Уверенный. Такой надежный на первый взгляд. Спрятаться за ним, как за каменной стеной, стало моей мечтой, которую я отчаянно хранила. Не позволяла даже взгляду неподобающему упасть на собственного начальника. И все его ухаживания принимала за обычную вежливость. Я была такой наивной.
Это потом поняла, что вежливым он никогда не был. Что Давид из тех мужчин, которые привыкли брать свое. Вот и меня он взял. Только я надеялась стать законной женой, а не позорной любовницей.
Не срослось. Бывает. В моей жизни часто так. Пора бы уже привыкнуть. Пора бы уже самой строить собственное счастье, не надеясь на помощь со стороны. Пора бы уже забыть все, что было.
Опускаю голову на подушку и закрываю глаза. Я справлюсь. Я со всем справлюсь. Я смогу!
– О-ле-ся! Звезда моя!
Я поддаюсь. Прогибаюсь под его ласками. Ощущаю его тепло каждой клеточкой своего организма. Хочется пить эту ласку, как изысканный нектар. Вбирать в себя полностью. Как солнечные лучики на летнем пляже. Купаться в ней, как в теплом безбрежном море. Море, которое не обидит. Которое не предаст. И никогда не разобьет мой маленький кораблик о рифы суровой реальности.
– Скажи мне! Аня ведь моя дочь? Девочке не место рядом с такой мамашей, как ты. Я заберу ее и обеспечу нормальную жизнь. Жизнь, которой достоин мой ребенок.
Я резко открываю глаза и просыпаюсь. Гулкие отголоски сна еще кружат вокруг. Пытаются причинить боль. Но разлетаются на мелкие осколки в свете утреннего солнца. Хватаю ртом воздух. Стараюсь привести чувства в порядок.
Все это сон. Просто дурацкий сон. Страшный кошмар, который никогда не сбудется. Я не позволю!
Дольше обычного привожу себя в порядок в ванне. Даже душ принимаю. Только чтобы смыть с себя липкие остатки страха и… Боже! Это всего лишь сон. Давид вслух ничего подобного не произносил. Да, даже если бы произнес. Разве меня должны волновать его слова? Теперь он мне совершенно чужой человек. Пускай думает, что хочет. Моя жизнь от этого не изменится.
Собираю дочь. Волосы свои в тугую гульку закручиваю. Настраиваюсь сегодня на бой. Наверняка Борис опять с меня не с лезет. Да и Давид… А что Давид? С ужасом понимаю, что жду встречи с ним. Хочу снова увидеть, как он забирает свою племянницу. Милую девчушку так не похожую на маму. Наверное, в отца. Тоже…
Да, блин! Хочется стукнуть себя по щеке. Ударить как следует. Выбить все глупые мысли. Воспринимать Давида Сулейманова, как одного из многих. Например, как моего начальника, Бориса, к которому я точно никогда не воспылаю желанием. Дай бог, сдерживать рвотные позывы при нем.
Но придя вечером за Анютой, едва не выпускаю вздох разочарования. Он не пришел. Давида сегодня нет. Девочку забирает другой мужчина. Большой, накаченный, с татуировками, спускающимися по оголенным рукам. Алиса кидается ему навстречу с визгами «папа». И сложно представить более неподходящую пару для Яны, чем этот суровый на вид мужчина.
Я собираю дочь и выхожу. Глупо было чего-то ждать. Надеяться, что после нашего разговора Давид пересмотрит свои взгляды. Разведется. Сделает мне предложение. Глупо и наивно. Все что его волнует это установление отцовства. Формальность, столь важная для их семьи.
Он не испытывает любви ни ко мне, ни к нашей дочери. Все решают жалкие бумажки. Родство. А если его нет, то и мы ему не нужны. И в этом кроется ключ к свободе.
Тест-Днк?! Что ж будет ему тест-Днк. Залезаю в интернет и вбиваю в поиск.
Ты не получишь нашу дочь, Давид. Я не позволю!
Глава 9
Всю следующую неделю Давид не показывается мне на глаза. И это должно меня радовать. Ведь я так и хотела. Никогда больше его не видеть. Не соблазняться красивым видом широких плеч. Жесткой линией губ. Длинными пальцами, которые…
Похоже мое воздержание плохо на меня влияет. Но и заводить любовника только, чтобы укротить физиологию, не собираюсь. Ведь постель для меня никогда не была на первом месте. Будь оно так, я бы не ушла от Давида. Довольствовалась бы малым – ролью любовницы. Только не хочу. Или все, или ничего.
– Соколенко, что это за ужас опять? Что за цвета? Сразу видно – дизайн не твое.
Я вздрагиваю, а Наташа кидает сочувствующий взгляд. Но я все равно поднимаюсь и иду к начальнику.
Борис окидывает меня взглядом, от которого холодок ползет по спине. И хочется забиться под стол. Или убежать. Этот мужчина похоже в совершенстве владеет искусством моральной порки. Нашел самое слабое звено в офисе и теперь издевается. Ведь что может противопоставить начальнику обычный стажер. Я здесь на птичьих правах и могу вылететь в любую минуту.
– Подойди сюда, – зовет к своему столу, и я слушаюсь, – исправь здесь и здесь. Надеюсь, как это сделать, тебе объяснять не надо.
Я киваю головой и замечаю, как его взгляд съезжает в мое декольте. Да быть такого не может! Это длится всего одну секунду. А может вообще лишь мне мерещится. Я слишком много последнее время думаю об озабоченном бывшем начальнике. Но ведь не все такие как Давид. Не все будут тянуть своих сотрудников сразу в койку.
– Я все исправлю в кратчайшие сроки.
– Хорошо. Выполняй.
Он откидывается на стуле. А мне пятую точку так и печет, когда обратно к своему месту возвращаюсь. С другой стороны подумаешь – мужик пялится на твою задницу. Нет в этом ничего криминального. Законом не запрещено. И, вообще, ничего не значит. Не все спят и видят, как затащить любую юбку в постель.
– И, кстати, во второй половине дня у нас выезд к заказчикам. Так что успевайте закончить все свои работы в офисе, – предупреждает грозное начальство.
Мы с Наташей переглядываемся и утыкаемся в мониторы. Светлана продолжает пить чай. Но ей никаких замечаний никто не делает. И вот правда я не хочу думать о плохом. Не хочу делать выводы по одному внешнему виду девушки.
Неприлично короткая юбка, из-под которой даже видно кружево чулок. И блузка с очень глубоким декольте на объемной груди. Так что даже пуговки трещат от натуги. И явно размер побольше бы не помешал.
Но все это не мое дело. Поэтому я утыкаюсь в экран планшета и стараюсь создать чудо. Хочу показать этому невыносимому мужчине, на что действительно способна обычная самоучка. Может тогда он наконец отстанет от меня.
– Ну, и денек сегодня выдался, – вздыхает Наташа, опуская голову на мое плечо, когда мы наконец заканчиваем все дела за пределами офиса.
– Не говори, – я копаюсь в сумочке и достаю наконец телефон.
Борис так нас всех загонял, что даже времени проверить его не было. Смутная тревога гложет изнутри. А когда замечаю, что аппарат разрядился и выключен чертыхаюсь.
– Ты что? Случилось что-то? – подскакивает девушка.
– Да нет. Все хорошо. Просто телефон разрядился. А я и не знала. Может кто звонил.
– Сейчас в офис приедем, можешь на зарядку воткнуть. Я дам тебе провод. У нас вроде подходят.
Киваю. Но тревога не отступает. Мы добираемся на такси. Так как Борис и Светлана уехали на машине начальника. В офисе их не обнаруживается. Но думать сейчас о шашнях этих двух, последнее чего я хочу. Ставлю телефон на зарядку и тут же его активирую.
Буквально сразу раздается звонок. Отвечаю не раздумывая.
– Да, Анна Павловна. Что-то случилось с Аней?
– Ох, Олеся Тимофеевна, наконец-то я до вас дозвонилась. Девочку увезли в больницу. Очень быстро поднялась температура. А вы не брали трубку. Я побоялась оставлять ребенка под свою ответственность.
– Кто увез? Скорая? В какую больницу?
В голове ураган. Руки трястись начинают. Но я стараюсь не паниковать. Стараюсь не думать, как сильно испугалась моя маленькая дочь одна в неизвестном месте с незнакомыми людьми.
– Вы же понимаете, я сама не могла поехать. У меня тут еще дети. А ваша дочь так резко потеряла сознание.
Начинает оправдываться женщина. Но я ее обрываю. Все понимаю. Сейчас не до этого.
– Анна Павловна, кто и куда ее увез?
– По счастливой случайности Давид Сергеевич оказался рядом. Он вызвался сам сопровождать ребенка.
Отметаю вопрос: вы так просто отпустили мою дочь с совершенно посторонним человеком – как непродуктивный сейчас.
– Я пыталась дозвониться Борису, вашему начальнику. Но он не брал трубку.
Подозрение о том, что мужчина делал это намерено, тоже отметаю. Не настолько же он муд… Придурок в смысле.
– Адрес! Анна Павловна, в какую больницу увезли мою дочь.
Она диктует, а я тем временем пытаюсь объяснить Наташе на пальцах, куда и зачем ухожу. Но она, похоже, итак понимает.
– Иди. Иди, конечно. Я прикрою. Даже не волнуйся об этом.
Киваю с благодарностью и вылетаю наружу. До места добираюсь на такси в кратчайшие сроки. По дороге звоню Давиду. Сейчас не время для обид или выяснения отношений. Да и он, к счастью, больше не пытается залезть ко мне в душу. Не задает неловких вопросах. И вообще ведет себя нормально. По-деловому строго объясняет, что случилось. Даже выходит встретить меня. И провожает до нужной двери. Я бы долго плутала во всех этих хитросплетениях дорожек и корпусов.
Обстоятельства настолько бьют. Настолько вводят меня в шок. Что руку на своей талии, я пропускаю как само собой разумеющееся. Не обращаю внимание и на то, как близко прижимается ко мне Давид. Хотя тело, кажется, реагирует независимо от разума. И ему все очень даже нравится.
Но это все я отмечаю каким-то очень крохотным уголком сознания. Потому что все мысли сейчас заняты ребенком.
Давид отводит меня в палату, и я бросаюсь к дочери. Она уже в сознании. Но видно, что еще слаба. С капельницами, торчащими из руки. И глазами полными слез, которые при видя меня превращаются в бурный поток.
Прижимаю к себе и успокаиваю свою малышку. Ловлю на себе внимательный, задумчивый взгляд. Давид подпирает спиной дверь. Смотрит молча. Но так красноречиво, что мурашки по спине проползают. А в голове странные мысли. Так не смотрят на чужих, посторонних людей. Так смотрят…
Под наплывом чувств и эмоций губы сами размыкаются. И я уже готова признаться. Сказать, что Аня действительно его дочь. Сказать, как сильно я скучала. Сказать, как люблю его до сих пор. Признаться во всем. А потом будь что будет. Мозг в этот момент уходит на паузу. Оставляя сердце полновластным хозяином.
Но случайность спасает от роковой ошибки. Телефон, звонящий в его кармане, мое спасение. Давид достает аппарат. Мельком смотрит на экран. Морщится, едва заметно, и отвечает:
– Да, Милана. Слушаю. Что ты хотела?
А меня словно ледяной водой обливают. Милана – это ведь его жена. Столько лет прошло, но я помню это редкое имя и красивую девушку, что однажды встретила в клубе. В день моих рухнувших надежд.
Отворачиваюсь к дочке и больше на него не смотрю. Еще сильнее убеждаюсь в том, что все делаю правильно. Никакая мы не семья. Ведь у него есть другая. Настоящая. И он нам чужой.
Глава 10
Дочь наконец засыпает. А я выхожу наружу. Надо найти врача. Спросить, что это было. Почему мой ребенок потерял сознание. Спросить сколько мы должны за одноместную явно платную палату. И хватит ли у меня средств заплатить. Ведь до зарплаты еще далеко. Да и я пока всего лишь стажер. На скромный оклад, прописанный в договоре, много не разгуляешься.
Выхожу спиной. Тихонько прикрываю дверь и вздрагиваю. Тело упирается во что-то твердое. А вокруг уже разливается знакомый до боли аромат туалетной воды.
Хочется трусливо сбежать, но я решительно разворачиваюсь. Встречаюсь с пепельными глазами, выражение которых сейчас не читается. Но в то же время пробирает до дрожи.
Что он здесь делает? Почему еще не ушел? Я думала давно побежал к женушке. Не зря ведь она ему звонила. Злиться начинаю. Хотя не должна. Больше меня не должно волновать, где и с кем проводит свои ночи Давид.
– Что ты хотел? – надеюсь мой голос достаточно тверд.
А вот сердце предательски подводит. Никогда рядом с ним не могла оставаться спокойной. И холодная решимость в глазах Давида не самое сильное его оружие. Ведь стоило ему улыбнуться или позвать меня ласково, и все обиды отступали прочь. Оружие, которое он беспроигрышно использовал. Раньше.
– Хотел напомнить про твое обещание. Про тест для нашей дочери.
– Моей дочери, – на своем стою. Хотя его внезапная выходка и застигает врасплох. Заставляет сердце стучать как сумасшедшее. – Сколько раз тебе повторять? Аня не твой ребенок.
– Интересно, где же ее отец?
Одной рукой он упирается в стену. Блокирует мне выход стороны. Еще движение и я окажусь в окончательной ловушке. Словно загнанный после долгой охоты зверь.
– Ее отец нас бросил! Доволен?
– Наверное он полный дурак, раз оставил такую женщину. Я бы никогда тебя не бросил.
От его слов дыхание перехватывает. А свободная рука Давида так внезапно подле лица оказывается, что я отдернуться не успеваю. Но вместо того, чтобы прикоснуться, он подцепляет прядь моих волос.
– Тебе идет темный, – к своему лицу подносит, вдыхает. А я таращусь, как завороженная. Такой невинный жест, а меня словно раздели и к кровати уже подталкивают. И в голове тысяча и одно воспоминание как это было. – Но светлый мне нравился больше.
Сглатываю липкую слюну. Все идет не по плану. Не таким я представляла наш разговор. Признаюсь, я вообще его не планировала. Он ведь не показывался всю прошлую неделю мне на глаза. И я уже понадеялась, будто легко отделалась. Но разве с этим мужчиной хоть раз было легко? Он мне в наказание послан. Не иначе. Только вот за какие грехи?
– Давид! Пусти меня! Тебя жена ждет!
– Никто меня не ждет. Так что постой спокойно, О-ле-ся. А то хуже будет.
