Иван Сергеевич Калиничев "Девочка из шара 2"

Но преобладала все-таки разная ерунда и пошлятина.

На заимке я провел несколько дней. Как ни пытался экономить, скоро крупа закончилась, а воды осталось на донышке. Стал охотиться на бегающих по домику крыланов, придумав на них ловушку: перевернул котелок вверх дном, чуть наклонил и упер один его край на ребро овального камушка, а под котелок положил в качестве приманки немного крупы. Когда крылан забирался за приманкой, неустойчивая конструкция падала и котелок накрывал его. Тушки зверьков я потрошил, тщательно опаливал на огне и тушил. И знаете, не такая уж это и гадость. Но вскоре крыланы прочухали мою хитрость и стали обходить ловушку стороной.

К тому же меня донимала скука. Просто невозможная скукотища! В Форте у меня были книги, комиксы про Ставра Звездного и живое общение, а тут…

Но в одну из таких ночей все разом переменилось.

V

В клетке. Выживший продолжает рассказ

Я проснулся от громких голосов и скрипа входной двери. Успев схватить воздушку, которую на всякий случай держал при себе, юркнул под шконку и затаился, хотя мне и пришлось для этого буквально сложиться пополам.

По помещению забегало пятно фонарика. В его свете я сумел разглядеть ноги в черных армейских ботинках.

– Здесь и заночуем, – сказал голос. – Заходи, все чисто!

Вошел еще один человек в таких же ботинках.

– Слышь, Зохан, а тут точно безопасно? – хрипло спросил он.

Стало светло как днем. Похоже, кто-то из этих двоих включил переносной светильник.

– Не парься, я все проверил. Но если у тебя очко играет, сам посмотри. И обязательно загляни под шконку, вдруг там притаился Бука, – расхохотался тот, которого назвали Зоханом, и страшным голосом добавил. – Бу!

– Вечно ты со своими шуточками. Ничего я не боюсь, – ответил хриплый.

– Боишься, Гвидон, боишься. Помнишь, как тебя в школе называли? «Родничок»! А все потому, что ты в первом классе обмочил со страха штаны, когда на тебя физрук наорал.

– Ничего и не со страха, у меня тогда была почечная инфекция, и ты отлично об этом знаешь, – огрызнулся тип по имени Гвидон.

– Ладно, проехали.

Они присели на шконки. На той, под которой прятался я, расположился Гвидон, не замедливший поинтересоваться:

– Ты что, реально думаешь здесь заночевать?

– Очень даже подходящее место. Нет, ты, конечно, если хочешь, можешь спать в грузовике, а как по мне, так уж лучше дрянной шконарь, чем сидушка в кабине. Когда за нами прилетит шаттл, неизвестно, а так хоть отоспимся по-человечески.

– А как же урод? Полковник Годар приказал глаз с него не спускать.

– Не очкуй, он крепко заперт, а ключ у меня в кармане, надежней места нет во всем свете. И вообще, я вколол этой твари такую дозу барбитуры, что он еще не скоро очухается. Может, и тебе укольчик сделать, а то ты какой-то нервный сегодня? – хохотнул Зохан.

– Себе коли эту дрянь! – фыркнул Гвидон.

– Ты же знаешь, я больше по бухлу. И кстати, о птичках, – он направился к ящику и поднял крышку. – Гуляем, дружище!

– Да ты бутылку и в аду отыщешь! Как это у тебя получается?

– Считай, что это моя суперспособность.

Как вы понимаете, эти двое нашли самогонку. Но сначала они решили спрятали плазмаметы в кабину грузовика.

– Чтобы не было, как в прошлый раз, – прокомментировал Зохан.

Гвидон возразил. Мол, как же они без оружия?

На что Зохан заметил:

– Чему быть тому не миновать.

Через полчаса оба уже порядком захмелели. При этом они болтали без умолку, прерываясь только на выпивку и закуску.

– Как, говоришь, называется это место? – спросил Гвидон.

– Сиротка. Раньше здесь добывали динамиеву руду, из нее делают сверхсталь, а потом создали колонию-поселение для пожизненно заключенных. Но после того, как в Системе снова ввели смертную казнь, лавочка схлопнулась, – ответил Зохан.

– М-да… Жутковато здесь.

Они выпили еще.

– А кому вообще понадобился этот урод? – продолжал интересоваться Гвидон.

– Генералу Каюмову.

– А это что еще за хрен с горы?

– Это очень старый хрен, но не с горы, а из Министерства обороны, какой-то зам по чему-то там. Лютый дед, чудо-богатырь. У него орденов и медалей на кителе столько, что можно нарядить елку.

– Но урод-то ему зачем? – не унимался Гвидон.

– Как это зачем? Чтобы жрать! – на полном серьезе ответил Зохан.

– В смысле?

– В смысле, кушать. Со спаржей, чесноком, молодым картофелем и соусом бешамель.

– Опять дуркуешь? Серьезно не можешь ответить, что ли?

– Да не знаю я! Чего ты привязался? Наше дело маленькое – приказ выполнить. А вопросы свои задай лично полковнику Годару, если такой смелый.

Говорили они долго. Смеялись, вспоминали детство, спорили о политике, обсуждали тачки, ругали начальство, сослуживцев, обсуждали детей и жен. Я бы уже давно свалился от такого количества выпивки, но эти все никак не могли дойти до кондиции.

– Знаешь, что моя недавно заявила? Ты, говорит, Гвидоша, давай завязывай с бухлом. Представляешь?

– А ты что? – спросил Зохан.

– А я такой: «Да конечно». Но нет…

– А у меня друг недавно завязал. Два месяца уже не пьет. Занимается всякими нудистскими практиками, – поделился Зохан.

Гвидон аж поперхнулся самогонкой:

– Какими практиками?

– Тьфу, то есть этими… инду… индуиск… индуистскими, вот какими! – все-таки сформулировал Зохан.

– А почему завязал-то?

– Говорит, пить стало не с кем. Народ измельчал. Деградировал. А пить с дегенератами, которые жрут бухло, чтобы сбежать от себя и от жизни, без толку.

– Небось профессор какой-нибудь…

– Еще чего! Простой слесарь.

– И он тебя дегенератом назвал.

– Он не называл.

– Как это не называл?! Погодь! – Гвидон размашисто ударил по столу. – Ты же сам, ну то есть он, как ты говоришь, сказал: «Народ измельчал. Деградировал». Так?

– Так.

– А ты что, не народ?!

– Народ…

Снова выпили.

– А хорошая самогонка, – сказал Гвидон. – Интересно из чего они ее гонят?

– Поверь мне, лучше тебе этого не знать, – заметил Зохан.

– Почему?

– Потому что, из чего только ее не гонят!

– Например?

– Говорю же, из всего! Некоторые в самогонку керосин добавляют или аккумуляторную кислоту.

– Это зачем еще?

– Чтобы с ног валило.

– И ты такое пил?

– Не-а, но видел того, кто пил. Ты его знаешь. Марат Кривомазов.

– Ты о Кривом говоришь?

– О нем!

– Но он же слепой как крот.

– Догадайся теперь почему.

– А ведь я когда-то спортом занимался, – жалобно протянул Гвидон. – Помнишь?

– Угу. Штангу поднимал. А теперь тяжелее стакана ничего не поднимаешь, – заметил Зохан.

– Захочу и снова начну.

– Ну-ну.

– А что? Какие мои годы? Сегодня побухаем, а завтра брошу. Хватит здоровье губить.

– Что мне не верится.

– Вот и моя тоже самое говорит. А мне может мне нужна ее поддержка! Я, может быть, и бросил пить. Но она в меня не верит.

– Бабы, – вздохнул Зохан.

– Угу. Тяжело с ними… Но без них никак…

– Рано ты женился, Гвидон. Ох, рано. Мог бы еще погулять.

– Зачем? Меня все устраивает.

– Ну да. Ну да. Сам же рассказывал, что она тебя бьет.

– Это всего раз был. Я сам накосячил. Пришел в лоскуты, ругаться стал при ребенке. Ну она меня и…

Зохан хмыкнул.