Обычно она постоянно подкалывала меня, как и я окружающих, а сейчас смотрела на меня своими светящимися кибернетическими глазами и будто смогла просканировать мою душу. Смотря на ее нежный взгляд, я порой забывал, до какой степени она может быть напрочь отбитой психопаткой. Мне спокойно с ней, интересно и весело, обожаю проводить с ней время.
В школе мы считаемся теми еще отморозками – всячески подставляем учителей, толкаем траву и препараты за школой, задираем одноклассников и отжимаем у них деньги.
Не жизнь, а сказка!
Учителя вечно пытаются вызвать моих предков, чтобы нажаловаться на меня, но, учитывая, что их постоянно нет дома, они даже и не собираются приходить, однако один раз моя мама соизволила прийти на родительское собрание. Она была в тот день вся на нервах, не оттого, что ей было ужасно стыдно за меня, просто ей было неимоверно скучно, и она не хотела тратить на это время. Когда учителя сообщили ей о том, как я себя веду, она сделала серьезное лицо и пообещала, что поговорит со мной. Придя домой, мама рассказала все отцу. Родители предупредили меня, что если я продолжу себя так вести в школе, то могу привлечь к себе лишнее внимание, и одна группа нежелательных людей может попытаться со мной и ними разобраться. Я, конечно, послушал их какое-то время, но потом продолжил так же заниматься тем, чем мне так нравится.
Лина невысокого роста, со стройной фигурой и милейшим личиком. В школе носила рубашку на пару размеров больше, галстук никогда не завязывала, а просто вешала себе на шею. Никогда не любила юбки, всегда при любой возможности заменяла их темными облегающими джинсами. Красилась она лишь раз, когда мы были на школьном балу. Тогда я увидел ее в черном платье и глубоким разрезом до бедра. У меня тогда чуть челюсть не выпала. Когда приходилось быть женственной, в этом плане она никогда не допускала проколов.
В свободное от школы время она всегда ходила в легком спортивном костюме, для нее он казался самым удобным из всего ее огромного гардероба.
С Линой я дружу уже четыре года, в одном из школьных походов на природу я увидел ее, как она закидывала камнями шпану из параллельного класса. Я подумал, что она задирается, и хотел вмешаться, но после слов «Эй, да успокойся ты, дура ненормальная, мы просто поспорили с пацанами, что сможем потрогать твои сиськи», я сам взял камни и решил к ней присоединиться. Так мы и познакомились.
Спустя некоторое время я успел ей рассказать все, что происходило тем вечером.
– И что, теперь тебе нельзя даже выходить гулять? – спросила она.
– Получается, что так.
– Надолго все это?
– Не знаю, по крайней мере, пока не закончатся основные тренировки.
– И когда же это будет? Через сто лет?
Я промолчал.
– Иля, переставай грустить и пошли со мной, думаю, что мне стоит тебя кое с кем познакомить.
– С кем это?
– А вот когда придем на место, узнаешь.
Она мило улыбнулась, взяла меня за руку и повела с крыши нашей школы до самых школьных ворот. Мы остановились с ней около охранной будки, я насторожился, а она лишь ехидно улыбалась и оглядывала забор.
– Лина, ты же понимаешь, что нас не пропустят охранники, пока идут занятия?
– Ты всех учеников в школе так сильно зашугал, что они тебя стороной обходят, когда тебя видят, а тут ты вдруг превратился в трусливую девочку, с чего вдруг?
– И что ты предлагаешь? – нахмурился я.
– Просто перелезем через забор, охранник и опомниться не успеет, как мы уже с тобой убежим.
Я скривил лицо и с такой физиономией простоял около минуты.
– Иля, ты прикалываешься? – возмутилась она и тут же ударила меня кулаком по плечу.
– Ай, больно же!
– Смелее, не позорься, особенно когда стоишь перед такой дамой, как я, – посмеялась она.
Забор хоть и высокий, но он был монолитным со множеством выступов, вскарабкавшись на которые можно было с легкостью его перелезть.
Лина полезла первая, а я – вслед за ней.
– Ну что, куда теперь? – спросил я, спрыгнув с обратной стороны забора.
– Теперь нам нужно сесть на поезд и поехать в Южный район Митры.
– Чего? Ты серьезно?
– А что такого?
– Ты предлагаешь мне сбежать и поехать в самый опасный район мегаполиса? В этот лес трущоб, где живет весь сброд планеты, и в котором убить человека посреди улицы – это обычное дело?
– Ого, так ты наслышан? В таком случае все правильно, так и есть, – ответила Лина, пожимая плечами. – Тебя что-то смущает?
– Ясен член, я на такое не подписывался. Мой отец рассказывал мне, что ступив своей ногой на ближайшую улицу, ты автоматически можешь считаться знатным деликатесом для местных каннибалов-педофилов.
– Там, конечно, все плохо, но не до такой же степени, – махнула она рукой. – Твои предки преувеличивают.
Я остановился.
– Лина, я серьезно. Я не хочу туда идти!
– Да чего ты так боишься? Ты натренированный сын наемных убийц, думаю, что тебя там даже и пальцем тронуть никто не сможет.
– Все равно.
– Нам нужно туда, потому что там живет человек, который сможет помочь тебе с твоей проблемой.
– Может, ты просто ему позвонишь, и он сам сюда приедет?
Мы резко остановились, и мне стало немного не по себе от ее взгляда.
– Иля, твою мать, ты хочешь поменять свою жизнь? Ты хочешь, наконец, стать свободным? Перестать ходить на изнурительные тренировки своих родителей, терпеть их унижения и то, как они тебя постоянно во всем ущемляют?
– Конечно, хочу.
– Ну вот, тогда заткнись, и поехали со мной. Не переживай, я в этом районе постоянно ошиваюсь, и все про всех там знаю. Я буду рядом. Идет?
– Идет, – нехотя согласился я.
– Вот и славно, пошли, по расписанию поезд приедет через полчаса, мы должны успеть.
***
Станция оказалась намного больше, чем я мог себе представить.
Широкое белоснежное здание с украшенными торцами из циркона, как и остальные дома и небоскребы в Митре. Кругом люди двигаются в бешеном темпе, лишь бы успеть сходить на свои деловые встречи и заключить многомиллионные сделки.
Сам я не знал, куда идти, чтобы купить билет на поезд, поэтому мне пришлось довериться Лине и слепо следовать за ней. Она не мешкала, была уверена в каждом своем действии, видать, и правда она частенько ездила, и не только в тот злополучный район.
– Ты, правда, часто катаешься в Южный район?
– Да, мне на самом деле там нравится. Здесь, в богатом районе, я считаюсь самой настоящей оторвой, даже психопаткой, я бы так сказала. Не с кем пободаться, помериться силами. Но там таких, как я и того хуже, – миллионы. Если здесь мне и моей жизни ничего не угрожает, ну разве только полиция и органы правопорядка, то там я нахожусь в настоящей опасности, и мне от этого просто ужасно кайфово. Адреналин кипит, не переставая!
– Какой ужас!
– Иля, я тебя не узнаю.
– Почему?
– Я с тобой дружу только потому, что ты практически не отличаешься от меня, остальных я либо заебываю, либо мне с ними скучно.
– Не знаю, Лин, я никогда не выбирался за пределы Центрального района, особенно после родительских рассказов о том, что находится вне их стен.
В ответ на это она устало закатила глаза и, держа меня за руку, дотащила до ближайшей кассы продажи билетов.
– Здравствуйте, будьте добры, два билета до Южного района Митры, – обратилась подруга.
Кассир удивленно подняла бровь, посмотрев на нас с Линой.
– Добрый день, прошу вас, заполните эту форму и представьте ваши документы.
Кассир протянула планшет, в котором нужно было написать данные о пассажирах. Лина взяла в руки стилус и молча записывала все данные, а я тем временем стоял молча и ждал ее.
– Эй, друг, не будет сигаретки? – спросил я проходящего мимо человека в деловом костюме.
– Извини, парень, но я курю электронку.
– Понял.
– Пожалуйста, – протянула Лина планшет с заполненными данными кассиру.
– Одну минутку, оформляю.
Мы стояли и ждали, пока она сверяет данные с документов. Я огляделся и обратил внимание, что в центральном зале станции скопилась толпа людей, многие покупают билеты на сверхскоростные поезда до других мегаполисов, к которым привязаны отдельные кассы. Однако та касса, которая отвечает за покупку билетов до Южного района Митры, была совсем без очереди.
Там настолько плохо, что люди попросту не хотят туда ехать?
– Прошу, ваши документы, – сказала девушка на кассе. – Все данные корректные, за два билета стоимость будет составлять восемь тысяч рат.
– У тебя же деньги с собой? – спросила меня Лина.
– Ты прикалываешься? Я сбежал из дома, у меня при себе только хуй в штанах, мне даже карманных денег больше пятисот рат в жизни не давали, о чем ты вообще говоришь?
Она посмеялась.
– Да я шучу, не переживай. У меня есть деньги.
Она протянула руку к терминалу, и с ее вживленного в запястье чипа вычли нужную сумму. Кассир распечатала билеты и передала их Лине.
Мы вышли на платформу – впереди нас остановился поезд черного цвета, и те, кому нужно было доехать до Южного района, должны были сесть в последний вагон.
Зайдя внутрь, я увидел нескольких людей в рваной и грязной одежде, много детей, пожилых мужчин и женщин. Я подошел к приборной панели, и, нажав на кнопку «маршрут», увидел список всех станций, через которые проезжал данный экспресс.
– Откуда едет этот поезд? – спросил я у Лины, облокотившись на поручень.
– Судя по данным маршрута, из прибрежных районов за пределами мегаполиса. Говорят, что в последнее время попасть в Южный район стало намного проще.
– Раньше было сложно?
– Раньше, лет так двести назад, этот район считался просто неблагополучным, люди также проходили собеседования, как и при переезде в другие мегаполисы, но кастинг был не такой простой, как сейчас. Со временем люди научились обходить систему и договариваться с миграционными службами, всячески подкупая их. Сейчас же все стало намного хуже.
– А как сейчас стало?
– Не знаю, Иль, но говорят, что миграционная служба в Митре уже перестала быть той, какой была раньше.
Мы сели на свободные места в вагоне, я стряхнул с сиденья грязь и мелкие куски земли, и мы молча проехали несколько часов с воткнутыми в уши наушниками, слушая музыку с плеера Лины.
Белоснежные здания после проезда через черные стены, отделяющие районы, сменились на грязные и проржавевшие. Весь район был окутан трущобами и самодельными домами, построенными из обыкновенной фанеры и обугленных досок. Время близилось к вечеру, у горизонта светили две яркие луны, а в городе уже начали зажигаться неоновые огни. Я бы не сказал, что Южный район выглядел настолько мерзко, впрочем, мне только предстояло это узнать.
Мы приехали на место.
Выйдя из поезда на станцию, я полной грудью вдохнул местный воздух и понял, что это была большая ошибка – меня чуть не стошнило. В воздухе витал запах гари, сигаретного дыма, вперемешку с дешевой уличной едой, грязью и гнилью. Лина, увидев мое лицо, тут же засмеялась, взяла меня за руку и повела на улицу, где эти запахи усилились еще раза в три.
– Нам далеко? – спросил я.
– Нужно пройти несколько крупных кварталов.
– Будем добираться пешком?
– Ты знаешь, иногда я люблю прогуливаться по этому району, слоняясь по крышам бараков, но сегодня мы найдем себе транспорт.
Когда мы вышли со станции, мы приблизились к парковке около нее. Вокруг стояла куча подержанных автомобилей, которыми владели местные таксисты, предлагая свои услуги приезжим.
– Эй, деточки, не хотите прокатиться с ветерком по самому романтичному району Зороастры? – иронично предложил нам один из таксистов. – Довезу в любое место всего лишь за тысячу рат.
– Грабеж, – фыркнула Лина.
– Ох, святые Бессмертные, что за прелестная парочка? Вы на свидании? В моей карете вы сможете уединиться, и в поездке вам никто не помешает, – сказал очередной водитель, встав перед нами.
Я посмотрел на него с чувством презрения и недоверия.
– У меня самые низкие цены на лимузин, довезу с комфортом, всего за девятьсот рат, – вставил третий.
– Отвали! – ответила Лина.
