Она выпучила глаза.
– Какой ещё родственник?!
– Я уж не знаю какой, может папашка твой, может брательник, но он целый день за мной ходит.
– Ничего не понимаю, – девица потрясла головой. – Ты чего, набухался, что ли?
– Иди – сама посмотри!
Оксана слезла с дивана и выглянула наружу.
Там, прислонившись к ограде вокруг сквера в центре двора, стоял соглядатай, уткнувшись взглядом в свою чёртову книгу.
– Это кто?
– Тебе лучше знать, подруга! – ядовито произнёс я, стаскивая с себя джинсы и переодеваясь в костюм.
«Ну, ни фига я похудел! Всё мешком висит! Вот что значит – тунеядствовать и бухать с кем попало! Особенно – с нимфоманками!».
Виагра хмыкнула.
– А с чего ты решил, что это – мой родственник?
– С того и решил! – рявкнул я. – Слушай, мне и вправду некогда! Давай собирайся!
– Во! – девушка постучала себя пальцем по лбу. – Совсем уже ку-ку! Голоса-то… – тут она снова хмыкнула, – моих родственников ещё не слышишь?
Ничего на это не ответив, я переместился в ванную, почистил зубы, после чего, подумав, принялся бриться.
Время неумолимо приближалось к семи часам, и хотя мне было известно, что Новослободской будет просто в лом подниматься ко мне в квартиру (когда мы вместе куда-то собирались, она никогда этого не делала – просто ждала в машине), я всё-таки нервничал.
«Да чёрт её знает! Вдруг всё-таки припрётся?! Нет, надо быстрее!».
Впрочем, когда я вернулся в комнату, Оксана оказалась уже одетой и даже причёсанной.
– А на хрена тебе костюм? – поинтересовалась она, снова дымя сигаретой.
– Я ж тебе говорю: в Москву еду! К партнёрам!
– Почему на ночь глядя?
– Лучше приехать сегодня и там переночевать. На их же квартире. В девять утра начинается конференция.
– Что за конференция?
– По наружной рекламе.
– И кто тебя туда повезёт?
– Машину за мной пришлют! Через…. – я глянул на часы и мысленно ужаснулся. – Уже через двадцать минут! Всё! Выходим!
– Я тоже хочу в Москву! Возьми меня с собой!
«Этого ещё не хватало!» – опять же мысленно взвыл я. «Господи, да кончится это когда-нибудь или нет?!»
– С дуба рухнула?! Что бы меня завтра же уволили?!
Она посмотрела на меня довольно иронично.
– А как же твои друзья?
– Какие друзья?
– Ну, которых ты хотел здесь поселить. Ты же ещё ключи им передать должен?
«Ой, ё!».
– Мы к ним по пути заедем, – начал выкручиваться я. – На вокзал.
– Может тогда и меня до дому подкинете?
– Ну, не могу я с девицей в чужую машину лезть! Неужели не понимаешь? Ты вообще, когда-нибудь в частных компаниях работала?
– А я вообще ещё нигде не работала! Ладно, – она ухмыльнулась, – планктончик ты мой офисный, плыви! В Москву!
…Пока мы выходили из квартиры, пока спускались во двор, пока я провожал Виагру «до угла», подъехала машина с изображением снежного барса.
Слава Богу, моя «квартирантка» к тому времени уже скрылась, поэтому к «мерсу» я подходил, пусть и на дрожащих от перепсиха ногах, но всё-таки бодрым и весёлым. Хотя бы внешне.
Кстати, соглядатай, как только мы с Оксаной показались из парадной, снова продемонстрировав свой фокус с исчезающей книгой, устремился прочь, привычно заложив руки за спину и не оглядываясь.
– Садись, – скомандовала Новослободская, открывая заднюю дверцу.
Я залез в пахнущий приторными духами салон, чмокнул свою благоверную в щёку и поздоровался с водителем. Всегда почему-то в подобных ситуациях здороваюсь с водителями, хотя большинство из тех, кто разъезжает на таких вот машинах, шофёров в упор не замечают. Ни шофёров, ни гувернанток, ни садовников, ни прочих крепостных. Наверное я всё-таки демократ.
– Дерьмовый костюмчик, – Ирина скривилась. – Где ты его выкопал?
– В шкафу.
– И это всё, что у тебя есть?
– Нет, – я холодно улыбнулся. – Есть ещё плащ-палатка, военно-морской бушлат и пару тельников. Плюс —сапоги. Резиновые. Может, вернёмся – я переоденусь?
Новослободская тяжело вздохнула.
– Ладно, не выступай. Мой косяк. Надо было раньше сообразить.
– Я вообще костюмов не ношу и не носил никогда. Не мой стиль.
– Да уж вижу.
Она поправила мне воротник, смахнула с плеча невидимые пушинки.
– Не горбись!
– Я не горблюсь.
– Пил сегодня?
– Делать мне больше нечего! Работал я!
– Хорошо, не ори, не ори! Вижу, что не пил.
Новослободская погладила меня по голове, потом откинулась на спинку сиденья, нахмурилась.
– Значит так. У отца сегодня большие люди будут.
Я фыркнул.
– Местные воры в законе?
– Дурак! Говорят же тебе: большие люди!
– Участники шоу «самый толстый человек на планете»? Шведская баскетбольная команда? Великаны из параллельного измерения?… Нормальным, нехолопским языком можно сказать, с кем нам предстоит общаться?!
Как ни странно, Ирина не обиделась. Скорее – удивилась.
– Что ты психуешь? Ну, начальники будут. Из областной и городской администрации. Доволен?
– Доволен, – буркнул я. – Всю жизнь мечтал полюбоваться на их унылые рожи!
– Почему – унылые? – поразилась Новослободская.
Я промолчал, мрачно уставившись на пролетающие за окнами дома..
«Ё-моё! Ну, никуда от них не деться – от этих тёмных людей из тёмных автомобилей! Пожирателей бюджетов и денег налогоплательщиков! Мать их! Мне лично на сегодняшний день одного Голенбогена – Гелентвагена вполне хватило бы!».
Через какое-то время мы выехали за город и понеслись по федеральной трассе.
– Во сколько начало приёма?
– В восемь. Время ещё есть.
– На что время ещё есть? – насторожился я.
Впрочем, мои опасения (сексуальные, если можно так выразиться) не оправдались.
– Пообщаемся с отцом в неформальной обстановке, – пожала плечами Ирина. – Сто лет уже не виделись.
«И ещё б сто лет не видится!» – злобно подумал я, разглядывая проносящиеся за окнами кривые ёлки. «…Ладно, хоть похмелюсь по-человечески. Официально, так сказать».
…На человека свежего дом, вернее – дворец, или, если хотите – замок Анатолия Ивановича производил ошеломляющее впечатление. Свести в одно средневековые башенки, среднего размера небоскрёб в стиле «хай-тек» и русский народный теремок – это ж умудриться надо! Как рассказывала Ирина, её папаша самолично участвовал в разработке проекта и сменил аж пять архитекторов из Москвы и Петербурга! Надеюсь, что их просто послали подальше, а не закопали где-нибудь в соседнем лесочке.
Ворота нам открыли двое детинушек в тёмных костюмах.
– Привет! – Новослободская помахала им рукой в открытое окно. – Папахен на месте?
– На месте, Ирина Анатольевна, – один из бодигардов улыбнулся, сразу сделавшись похожим на акулу. – В доме.
Мы подъехали по идеально заасфальтированной дороге к причудливому строению и, сопровождаемые резиновым дворецким, прошли внутрь.
Почему – резиновым? Да я до этого не видел человека у которого так бы гнулась спина (во все стороны сразу) и прочие части тела! Даже среди чиновников.
– А! – завидев нас, входящих в огромный зал с пылающим мраморным камином, воскликнул Новослободский. – Доча! Ну, наконец-то! Я думал – пораньше приедешь!
– Пораньше не получилось. Лёня у нас теперь работает, ну и вот…. – она развела руками.
– Да? – будущий тесть повернулся ко мне и взглянул так, как злобные буржуины смотрели на пленных комиссаров. – На работу устроился?
Я потупил взор.
– Устроился….
– А куда, если не секрет?
– Почему же секрет? В «Дженерал – график» дизайнером.
Бывший бандит внезапно хохотнул:
– Да вижу, что не Ивановым! – вспомнил он древний анекдот. – Ладно, шучу. И чем ты там занимаешься?
– Наружной рекламой.
– Монтируешь, что ли?
– Нет, – помотал я головой, – эскизы делаю.
– Понятно, – хозяин замка усмехнулся и, развернувшись, кивнул на столик в углу. – Выпьем? Кому чего налить?
Я обвёл взглядом, пузатые и не очень, разноцветные бутылки, каждая из которых стоила наверняка гораздо больше моей будущей месячной (или годовой?) зарплаты, и сделал правильное лицо.
– На ваш вкус, Анатолий Иванович!
Судя по взгляду, брошенному на меня дражайшей Ириной Анатольевной, лицо и впрямь вышло правильным.
Господин олигарх удовлетворённо хрюкнул и схватил замысловатую посудину – тёмную, квадратно – треугольную (она именно такое производила впечатление), со сверкающей золотом этикеткой.
– Папа, нам по чуть-чуть! – тут же насторожилась Ирина.
