– Дави, Дави, – спешно окликнул его Тамиор, – угомонись.
Тил прервался и непонимающе уставился на белобородого.
– Достаточно, дружище, – мягко проговорил воин. – Выпьем за уже сказанное. Оставь немного помпезных речей для следующего бочонка.
Поэт смущенно улыбнулся, согласно кивнул, и наши чарки сомкнулись под звук ободряющего клича.
– Что ж, – отирая с усов остатки влаги, пробасил рыцарь, – раз прежняя байка пришлась всем по вкусу, могу рассказать еще. Например, историю о том, как наш могучий и бесстрашный Варанта впервые повстречался с ужасным лесным вепрем. Вот уж вправду неравная случилась битва, – сквозь приступ дикого хохота проскрипел он и согнулся, хватаясь за брюхо.
Я, было, приготовился возразить – мне вовсе не хотелось вспоминать тот досадливый случай и уж тем более выставлять его подробности напоказ – но Давинти опередил меня и взял инициативу в свои руки.
– С удовольствием послушаю, – отозвался он, закидывая в рот очередной ломтик хлеба. – Но прежде я бы хотел попросить немного вашего внимания, закрузья, – поэт посерьезнел и наклонился ближе. – У меня имеются некоторые сведения, касающиеся причин нашего нахождения здесь.
– Валяй, – благодушно отмахнулся Тамиор и откинулся на спинку стула.
– Благодарю, – кивнул остроухий. – И спешу сообщить, что сегодня, пребывая в неописуемой неге под толщей ароматных вод, утопая в горячих облаках пара первой и, следует отметить, единственной натуральной купальни Тари-Сахина, я неожиданно встретил сородича, который представился странствующим бардом. Кстати, все местные купальни, коих с трудом насчиталась лишь пара, и вправду способны поразить воображение неискушенного путешественника разнообразностью оказываемых услуг, однако до «Лавандовых Бань» Миндонара им все же далековато, – глаза тила вспыхнули упоением, словно он вспомнил нечто особенное. – Только сейчас, конечно, не об этом. И так, мне повстречался бродячий бард, – мотнул головой он, возвращаясь к началу разговора. – Правда, для бродяги его одежда выглядела весьма достойно. Однако подобная деталь никогда и никоим образом не могла изменить моего первостепенного отношения: я не очень-то жалую пустозвонов. Ох уж и бездарное голосистое племя… б-р-р-р, – Дави поморщился. – Но этот обнаружился весьма приятным собеседником. Он охотно делился новостями со всех концов Тилендаля, чем крайне умело и скоро снискал мое расположение. Желая не упустить великолепную возможность, я в подробностях расспросил его о месте, в которое мы направляемся.
– Ты хочешь сказать… – встрял в повествование я.
– Именно, – радостно выпучился поэт. – Земли, о которых ты, Варанта, узнал в недрах Камневорота, действительно существуют. Мой новый знакомый подтвердил наши давние догадки. Он заверил, что крохотная деревушка с названием «Колючая напасть» по-прежнему расположена у северной кромки владений досточтимого короля эльфов Арманила. Диковинное, красочное местечко. И вот что странно, угодья эти населяют не только толпы вездесущих ежей. По словам барда, в тех краях Тилендаля уже несколько столетий обитает некий затворник, маг настолько могущественный, что его жилище не могут обнаружить даже самые пытливые искатели. Хотя лично я сомневаюсь, что нелюдимый чародей может представлять интерес для кого-либо еще, кроме себя самого, – рифмач сметено повел угловатыми плечами. – Имени отшельника бард не припомнил, но поклялся, что другого такого чудака в тилских лесах, скорее всего, нет. Я же всецело готов согласиться с ним. Мало кто из здравомыслящих эльфов в силах устоять перед соблазном, что сулит всевозможные блага маго-технических достижений Миндонара. А потому мои родичи все чаще предпочитают селиться, как возможно, ближе к столице. Отнюдь не наоборот. И значит, все упомянутое наводит лишь на одни мысли: мы на верном пути, – Дави наполнил опустевшую кружку и вытянул шею навстречу крепкому питью.
– Вот тебе раз, – с иронией отозвался Тамиор. – Не думал, что от тебя когда-нибудь будет польза, длинноухий, – рыцарь хмыкнул и лукаво подмигнул обескураженному поэту.
– Всегда готов подсобить закадычным друзьям, – нашелся Дави. – А если бы некто хоть иногда отвлекался от сочинения язвительных подковырок на предмет моей сущей никчемности, то он мог бы заметить, что я неусыпно стараюсь внести лепту в общее дело.
– Не серчай, дружище. Те остроты не для обид. В конце нашего путешествия я все-таки добьюсь, чтобы твой дух стал крепче, чем у любого наемника средней руки, – хохотнул белобородый. – Ты принес отличные вести, Давинти. Хоть в целом они ничего не меняют, но уверенности прибавляют с избытком. Будем действовать, как и задумали. Сперва двинемся к юго-востоку, пересечем тилскую границу и заночуем в первом попавшемся поселении. Затем возьмем курс на запад. Ориентир у нас вполне точный. Так что не заплутаем. Надеюсь, этот отшельник… э-м-м… как же он? Менирад… не станет прятаться и прольет немного света на то, где следует искать идол Истока Тиборы. Недаром же Камневорот хранит именно его имя. Насколько мне известно, сущность мертвого бога знаний ошибается в предсказаниях довольно редко. Настолько редко, что тут будет куда уместнее – «никогда», – рыцарь помолчал. – А там, глядишь, завершим начатое, выполним контракт, получим свою награду в довесок с исключительным расположением Верховного лорда Данкила и всей Далратии вместе взятой и вернемся в родной Мак-Таур настоящими героями. От желающих заручиться нашими услугами отбоя не будет. Так ведь, рогоголовый? – Тамиор мечтательно задрал нос и хлопнул меня меж лопаток. – Заживем не хуже прочих, – прорычал он и залпом осушил доверху полную чарку.
– Так и будет, друг, – спокойно согласился я и, следуя примеру соратника, потянулся к своему питью.
Сказав так, рыцарь жадно сорвал зубами кусок жареного мяса с обкусанной кости, бросил остатки в тарелку и разом остолбенел, уткнувшись округлившимися глазами куда-то в дальний край таверны.
– Не может быть, – ошалело промямлил воин, приоткрывая рот в изумлении.
– Что значит – «не может»? – насмешливо возразил Дави, осоловело наблюдая за игрой света под сводами высокого потолка и совершенно не замечая, что бородач обращается вовсе не к нам. – Сам командир не верит в успех похода? Это, знаешь ли, весьма настораживает.
– Ридами? – пропуская мимо ушей остроту рифмача, проговорил воин полушепотом. – Рида… – обомлевший, он словно в забытьи поднялся и вышел из-за стола.
– Ты чего, Тамиор? – встрепенулся я. – Случилось что-то?
Белобородый, будто не слыша моего вопроса, двинулся прочь.
– Куда это он? – поэт встревожено поглядел на меня. – Вот так покидать побратимов в самый разгар застолья по меньшей мере не вежливо… Невежливо по меньше мере по отношению к нам, – продолжал бубнить тил, медленно выпрямляясь во весь рост и внимательно прослеживая путь товарища.
Тем временем рыцарь уверенным шагом запетлял меж скучившихся рядов разомлевших от тепла и крепкого пойла гостей таверны. Буром протаранил скопище горлопанов, что, вытянувшись в колеблющуюся из стороны в сторону линию и хором завывая какую-то нескладную песнь, начисто перекрыли единственный ближайший проход. Протиснулся мимо примелькавшейся фигуры необъятного монаха-тахара из братства Миропрядов и замер в шаге от скромной компании, расположившейся возле северных границ зала.
Группа незнакомцев всем своим суровым неприглядным существом разительно выделялась на фоне пестрящего непринужденностью праздничного облика прочих горожан. Молодую белокурую женщину с миловидными, но не по возрасту серьезными чертами лица, украшенного плотной кожаной повязкой, полностью скрывающей правую сторону, окружали четверо крепких на вид мужчин, искоса бросающих тяжелые недоверчивые взгляды на окружающих. Облаченные в серую, покрытую толстым слоем песчаной пыли одежду, отдаленно напоминавшую манерой шитья амуницию младших стражей далратийской гвардии, они выглядели так, словно очутились в Тари-Сахине совершенно случайно и ныне терпеливо дожидаются возможности покинуть этот своеобразный и чересчур шумный город. Высоко поднятые козыри тужурок скрывали уставшие физиономии до половины. Так что судить о намерениях чужеземцев можно было лишь по холодным прищуренным глазам. Двойные ряды широких ремней, стягивающих на манер сбруи корпус каждого из воинов, удерживали в форменных плетениях целый арсенал из коротких клинков и диковинных приспособлений неведомого назначения.
Одеяние же единственной в отряде дамы немного отличалось. И в первую очередь открытостью наряда. Короткая стойка ворота позволяла в деталях разглядеть привлекательную внешность, а глубокий вырез на груди удачно добавлял дерзости и бесшабашности ее манящему облику. На талии женщины виднелись парные ножны с клинками, а на спине продолговатой потертостью замечалась полоса от лямки тяжелого колчана.
Подобный наряд невольно вызывал интерес обитателей постоялого двора, но в то же время заставлял зевак с опаской обходить стороной угрюмых пришлых. Все пятеро являлись выходцами из людского рода и вели тихую сдержанную беседу, изредка обмениваясь скупыми жестами.
Косматый рыжеволосый детина с окладистой бородой, занявший место возле узкого промежутка, прежде остальных заметил настойчивое присутствие посторонней фигуры и вопросительно поднял остекленелый взгляд.
– Кажется, ты заплутал, незнакомец? – раздраженно скривив губы, пробормотал ржавый.
– Вовсе нет, – хмыкнул в ответ Тамиор и, горделиво нахохлившись, сложил на широкой груди тугой узел из мускулистых рук.
– Тогда чего тебе надо? – напряжение в голосе здоровяка медленно нарастало. – На выпивку не хватило, что ли? Так мы милостыню не подаем. Ступай клянчить у кого попроще, – он брезгливо махнул в сторону разношерстной гудящей толпы и, грозно прищурившись, добавил: – Или на приключения напрашиваешься? Коли так, помятые бока я тебе запросто устрою. Лучше иди своей дорогой и не мешай добрым людям пережидать ночь.
– В самом деле? – рыцарь снисходительно глянул сверху вниз на грубияна и язвительно улыбнулся. – Выходит, бесстрашия тебе не занимать, братец. А может, это простая глупость, а? Все время путаю. Никогда не умел отличить одно от другого, – хохотнул Тамиор и с нарочитым серьезом поднял густые брови. – Ответь-ка мне, храбрый малый, у тебя случаем в роду огне-троллей не затесалось? Уж больно схож ты крикливыми манерами с этим безмозглым, да дюже воинственным народцем. Ну, сам посуди, – наставительно начал перечислять он, – красная голова, излишне угрюм, неприветлив. Кидаешься с кулаками на каждого встречного. Ни дать ни взять потомственный огне-тролль. Да и со спины не отличить. Если б самолично не увидел твоей рожи, ни в жизнь не поверил бы, что передо мной человек, – белобородый умолк и вопросительно наклонил голову, ожидая реакции от рыжего верзилы.
– А ну повтори! – злобно прорычал тот.
Его физиономия резко приняла багровый оттенок и стала походить на округлую алую кляксу, сливаясь воедино с копной огненных кучерявых волос. Он медленно приподнялся из-за трапезы и с хрустом расправил широченные плечи так, что походная одежа жалобно затрещала, натягиваясь меж двух надутых бугров выпирающих лопаток, словно на барабане.
– Езоф!
Властный окрик заставил рыжего вздрогнуть всем телом и обернуться. Белокурая предводительница небольшого отряда странников сурово смотрела на рослого воина исподлобья.
– А ну, сядь, – чуть тише, но столь же властно отрезала она. – Я сама потолкую с нашим гостем.
Уловив еле заметный усмиряющий жест в статной фигуре своего командира, смутьян виновато замялся, еще раз недобро покосился на обидчика и уселся на место. Тамиора же, казалось, исход несостоявшегося мордобоя, как и развитие событий в целом, откровенно забавляли.
– Да, – заразительно хохотнул бородач, – тебе лучше остыть, красноволосый. Я здесь уж точно не для того, чтобы зазря кулаки обивать.
Он задорно подмигнул детине и, демонстрируя пренебрежение, граничащее с полной потерей интереса к его персоне, перевел мутные захмелевшие глаза на предводительницу отряда.
***
Я лениво притянул тарелку с остывшим и успевшим загрубеть хлебом поближе. Оторвал увесистый ломоть и отправил его в рот. Почти не жуя проглотил аппетитный мякиш и запил двумя крупными глотками пробирающего до пяток жгучей крепостью пенного нектара.
Беспрестанно мелькающие силуэты сменяющих друг друга посетителей «Солнечного Гнезда» шныряли перед носом взад и вперед. А потому, происходящее в противоположном конце таверны было сокрыто от меня размытым серым пятном, сотканным из очертаний разумных. Однако Давинти, с высоты своего поистине эльфийского роста, мог видеть все как на ладони. Дрожа от избытка любопытства, тил опирался ногой о коренастый табурет, время от времени приподымаясь над морем голов и напряженно всматриваясь в то самое место, где угадывался силуэт Тамиора.
– Ну что там, Дави? – заслышав резкие отрывки зачинающейся перебранки и знакомого баса, одернул я рифмача. – Наш белобородый приятель уже растолковывает кому-то из местных почем нынче горсть доблести?
– М-м-м… не совсем, – с легким волнением промычал эльф. – Но полагаю, драки все же не будет.
– Вот как? – удивился я. – Что же удерживает бравого воителя от любимой забавы? Или соперники попались слишком нерешительные?
– Сложно сказать, – отозвался поэт. – Насколько я могу судить, дело ни в том, ни в другом. Та женщина с повязкой, что шибко смахивает на наёмного плута…
Тил вытянул подбородок, стараясь вглядеться в лицо белокурой красотки повнимательнее, и, невольно подавшись вперед всем телом, чуть было не потерял равновесие.
– Кажется, она у них за главного… О-о-й-о-й!
Дави все же оступился, а стул с грохотом повалился набок.
– И судя по кислой гримасе рыжего громилы, – как ни в чем не бывало продолжал докладывать эльф, – он совсем не прочь помериться силами с незнакомцем, но не смеет ослушаться ее приказа. Что до господина благочестивого рыцаря, сейчас он говорит именно с ней.
– Ах вот оно что, – пробубнил я. – Женщина, значит… Это многое объясняет.
– Позволю себе заметить, – поэт изогнул шею и уставился на меня через плечо, – в действиях Тамиора не имеется ни капли видимого смысла. А уж благоразумностью не пахнет и вовсе. Я без сомнений признаю, что он могучий и умелый боец, но… их же пятеро! – возмущенно пискнул тил. – Кто знает, что эти головорезы прячут за пазухой? Тамиор еле на ногах держится. А щит и доспехи?
– А что с ними? – поднял я затуманенный взгляд.
– Как что? – раздосадовано выпалил Давинти. – Они не при нем! Противостоять такому количеству соперников, имея из нательной защиты лишь старую драную рубаху… Как по мне, так это весьма и весьма сомнительная затея.
Поэт некоторое время молча созерцал мою осоловелую гримасу. Его пальцы нервно барабанили по столу, а под широко распахнутыми веками мелькали блеклые огоньки сомнений. Затем, будто готовясь совершить вынужденный опасный шаг, он серьезно насупился, резко встал, одернул полы одежд и, решительно крутанувшись на месте, двинулся в глубь зала, где по-прежнему возвышался силуэт бородача.
– Стой ты, торопыга, – рассмеявшись пробормотал я, уже догадываясь, что задумал растревоженный тил. – Куда собрался?
– Я, в отличие от некоторых, – с явной досадой выпалил он, замедляя ход, – еще не настолько пьян, чтобы в упор не примечать возможной опасности, вот-вот грозящей обрушиться на отчаянную голову нашего общего приятеля. И потому вижу своим непреложным долгом уберечь Тамиора от всякого рода – как бы вернее выразиться – неразумностей. Даже если мне суждено принять долю вероятных тумаков.
– Дави, – сквозь хохот попытался я удержать поэта, – остановись. Не нужно никого спасать.
– Почему не нужно? – замер в растерянности тил. – Будем дожидаться, когда лиходеи той миловидной командирши примутся обчищать карманы белобородого гуляки?
– Отнюдь, дружище, – осклабился я. – Не нужно, потому что сейчас наша главная помощь заключается в том, чтобы не мешать. Мы же даем Тамиору возможность нащупать степень собственного величия. А оно у него порой ох как необъятно. При том несоизмеримом количестве крепкого хмеля, что сейчас бродит в его голове, это куда, как важнее пары свежих синяков или дюжины ссадин. Просто поверь мне, – я жестом указал эльфу сесть. – В конце концов, твои опасения тщетны уже только потому, что бородач, самое малое, вдвое сильнее и проворнее всех здесь присутствующих. Полагаю, с горсткой скитальцев, кем бы они не являлись, он великолепно справится и без нашего участия.
Словно почувствовав, о чем идет речь, рыцарь на мгновение отвлекся от созерцания воинственной красотки, поймал взгляд эльфа и отрицательно покачал головой. Давинти обиженно всплеснул руками, вздохнул и, грузно плюхнувшись на табурет, взялся изображать из себя героя, которому так и не позволили совершить желанный подвиг.
***
– Вижу, друзья беспокоятся о тебе, – игривым тоном вернула внимание Тамиора белокурая командирша.
Звук девичьего говора стих, а елейная фраза повисла в воздухе, не в силах увязаться с тем, с какой строгостью, не моргая и не отводя глаз, загадочная особа глядела на белобородого.
– Признаться, я удивлена, – продолжила она, не давая собеседнику возможности ответить. – Я не ожидала увидеть тебя в этой глуши, так далеко от родных краев. Сколько лет прошло с нашей последней встречи?
– Немало, Рида, – отозвался Тамиор, – немало.
– Это верно, – согласно кивнула девушка. – Я даже стала забывать черты твоего образа, – командирша обиженно вытянула вперед алые губы, а изящные линии светлых бровей сбились в кучу. – А ведь я не забываю лиц, – вдруг раздраженно прошипела она, с силой и гневом опуская раскрытую ладонь.
Спутники, что сидели подле и внимательно прислушивались к интонациям предводителя, настороженно зашевелились и медленно потянулись к поясам за оружием.
– Но об этом позже, – останавливая своих воинов многозначительным жестом, пропела Ридами, вновь возвращая речам мягкость и тягучий спокойный такт. – Так, что же привело Тамиора по прозвищу Сын земли в жемчужину пустыни, а теперь и к моему столу? Позволь угадать… Ты, как и многие несчастные, желаешь перерезать мне глотку, дабы раз и навсегда избавиться от тщетных воспоминаний о жарких ночах, что нам довелось провести когда-то вместе? – девушка медленно провела указательным пальцем по чуть заметной ямочке на подбородке, спустилась дальше по изгибам длинной изящной шеи и задержала движение чуть ниже яремной впадины. – Прости, рыцарь, но если не возражаешь, я предоставлю тебе такую возможность в другой раз. Сегодня у меня иные планы.
– Х-е-х, Рида, – весело ухмыльнулся бородач, – все так же прекрасна снаружи, а внутри по-прежнему дикий зверь. Узнаю твою лихую хватку, – он нарочито задумался и добавил: – Насчет твоих подозрений… Такая безумная мысль не приходила мне в голову, но… попробовать, пожалуй, стоит.
Тамиор высвободил руки и сделал короткий шаг вперед. Четверо головорезов, словно доселе в нетерпении ожидающих лишь один заветный приказ «к бою», мгновенно выпрямились и враждебно уставились на чужака. В пятерне каждого из них угадывалось по короткому клинку. Белокурая бестия единым рывком отбросила стул из-под ног, яростно ухнула о доски трапезы, издала почти животный крик и перемахнув через препятствие, бешеной молнией бросилась на оторопевшего собеседника.
– Варанта! – белухой завопил Давинти.
Неугомонный эльф так и не смог противостоять непоседливой натуре, даже после того, как Тамиор ясно дал понять, что вмешиваться не стоит, и все это время продолжал следить за происходящим, то и дело приподнимаясь с места и заглядывая поверх рядов пирующих обывателей.
– Варанта! – верещал поэт. – Ножи… Они достали ножи! А эта длинноволосая фурия вцепилась в Тамиора. Они нападают… все разом!
– Да чтоб тебя, – выругался я. – Никакого покоя.
Я решительно встал и крепко сжал холодную рукоять единственного прихваченного с собой оружия. Предательски отяжелевшая голова кренила туловище книзу, мысли лениво путались, не позволяя сосредоточиться. Наплевав на слабость, я попытался определить, в какую сторону нужно идти, затем раскатисто рыкнул, перекрикивая галдеж веселящихся выпивох, и ринулся на помощь приятелю, попутно опрокидывая вверх тормашками стол, за которым проходила наша маленькая пирушка.
Гудящая толпа смолкла и оторопело расступилась, услышав боевой клич броктаров.
Преодолев половину расстояния широким рывком, я замедлился и, вытаращив изумленные глаза, застыл в неподвижности. Передо мной, словно паря в полушаге над полом, крепко прижимаясь друг к другу и сомкнув губы в обжигающей страсти, замерли двое.
– И как это понимать?
В поиске хоть какого-нибудь смысла я глянул на Давинти. Поэт казался не менее обескураженным.
– Так… э-э-э… я все же в толк не возьму, сражаться, похоже, не будем? – замялся я, возвращая клинок в портупею.
***
– …Брось, ушастый, – спустя некоторое время настойчиво заверял Тамиор, никак не желавшего умерить обуревающую им подозрительность эльфа. – Я знаю Риду так давно, что уже вряд ли способен точно подсчитать, сколько лет мы с ней знакомы и сколько далей излазали бок о бок в поисках реликтовых безделушек. Никто не намеревался причинить мне вред.
Наша троица вернулась за стол. Недавно опрокинутая мебель вновь была аккуратно расставлена и терпеливо ждала гостей. О прежнем переполохе свидетельствовало лишь небольшое липкое пряно – пахнущее озерцо в запале расплесканного эля. Пустые чарки сиротливо смотрели в потолок донышками в белесых разводах.
– К тому же сегодняшняя встреча, – продолжал воодушевленно бубнить рыцарь, – сулит мне все шансы провести ночь с той, которая когда-то была для меня многим больше, чем заурядное увлечение.
– Многим больше? – мягко перебил я товарища. – Как-то не похоже на тебя.
Я грузно оперся на локоть и наклонился влево, огибая взором тощую фигуру Давинти, чтобы еще раз взглянуть на внезапную приятельницу Тамиора.
Чуть опустив лоб, пристально и не мигая единственным зрячим глазом, Ридами словно оценивала наш отряд. Затем девушка повернулась к спутникам и жестом приказала оставить ее. Четверо громил вытянулись в струну, поклонились и поплелись прочь.
– Эх, Варанта, – обиженно затянул бородач, одергивая меня от игры в гляделки, – много ты знаешь. Прежде в моей жизни происходило достаточно такого, что теперь на меня вовсе не похоже.
– Кхе-кхе! – вдруг неестественно громко крякнул тил, привлекая к себе не только наше, но и внимание половины зала.
– Ну, что снова не так? – сердито вскинулся рыцарь. – Решил под шумок нравоучений добавить?
– Н-е-е-т, – встрепенулся эльф, вытягивая руки перед собой и демонстрируя пустые ладони, – и в мыслях не было. Просто хотел сказать, что я… нет, мы… Варанта… да, – наконец отыскав верное, обрадовано выпалил он. – Варанта сильно недоволен твоим откровенным мальчишеством, однако изо всех сил придерживается дружеского такта и молчит, не желая тебя оскорбить.
– Чего это ты такое мелишь? – взбунтовался я. – Не помню, чтобы говорил что-то подобное.
– Вот именно об этом я и толкую, – парировал длинноухий. – Вроде как завтра с рассветом мы собирались покинуть Тари-Сахин? Конечно, моего опыта маловато, чтобы без смущения называться бывалым путешественником, но что-то подсказывает мне, что сейчас не самое подходящее время для амурных хлопот. Не стоит разбредаться накануне похода.
– Ну еще чего? – окончательно нахохлившись, процедил Тамиор. – Ты уж, Дави, прости, да только я в заботливой матушке не нуждаюсь. Сам решу как-нибудь.
Рыцарь встал, развернулся и зашагал вглубь таверны, где его дожидалась Рида.
– И это… не дрейфь, – вдруг остановившись, пробубнил он. – Я не нарушаю договоренностей. Особенно если это мой план. Завтра не успеете продрать глаза, как я буду стоять на пороге и пинками подгонять разоспавшихся лентяев в дорогу, – бородач хохотнул и двинулся дальше.
Как только Тамиор оказался возле заветного стола, он кликнул хлопочущую неподалеку хозяйскую внучку и что-то шепнул ей на ухо. Сармари понятливо подмигнула и скрылась за стойкой, а спустя мгновение перед нами уже красовался ладный, пузатый бочонок свежей выпивки.
– Эта девица… – заговорщическим тоном проговорил поэт, откупорив пробку и разливая эль по кружкам, – ты знаком с ней, Варанта?
