Анжелика Николаевна Галецкая "Вариус. В погоне за желаниями"

– Йозеф!

Подобрав полы плаща и подол платья, ловко спустилась вниз и склонилась над бесчувственным телом. Темный нехотя последовал за ней и только тогда понял, что лежавший там человек был вовсе не пьян. На нем места живого не было от побоев. Даже удивительно, как Светлая смогла его узнать. Разве что по одежде?

– Еще дышит, – еле слышно пробормотала она, поводила над ним руками и сдавленно всхлипнула.

– Хочешь ему помочь? – спросил Эралиир.

Девушка помедлила с ответом:

– Я… Я не могу. Он уже одной ногой за гранью.

И вдруг бедняга захрипел. Забулькал – на губах вспенилось алым. А затем заговорил. Точнее, неразборчиво замычал что-то, не открывая опухших, склеенных засохшей кровью, глаз. Умолял отпустить его. Потом про какие-то камни… Да, кажется, камни или драгоценности. Корабль. Может «Святая Элена»? Ари. Кто это? Вскоре Темный устал вслушиваться в бред умиравшего, потеряв всякую надежду найти в его словах хоть какой-либо смысл. Но, судя по бледному, ошарашенному лицу Аэнис, она-то как раз понимала, о чем тот говорит.

– Господи… – прошептала она. – Это он… Из-за него погибла нимеида.

Нимеида? Не та ли, что…

– Ходок?

Светлая молча кивнула, зажав рот ладонью.

Надо же…

– Не стоит тут оставаться, – он легонько тронул плечо девушки.

Та растерянно посмотрела на него:

– И что же?.. Мне просто оставить его здесь, в канаве, корчиться от боли?

– Ты не можешь помочь ему, сама ведь сказала, – напомнил Темный.

– Я не могу его исцелить, – с нажимом на последнее слово произнесла она.

Так вот что Аэнис имела ввиду…

– Он не заслуживает легкой смерти.

– А ты? – вдруг спросила Светлая, поглядев на него снизу вверх полными слез глазами. – Чего заслуживаешь ты?

– Что ты хочешь сказать? – уже догадываясь, о чем она, нахмурился Эралиир.

– Я не знаю, кто ты… На твоих запястьях следы заключения. За тобой гнались… Там, в порту Дефоса, – напомнила она. – Не станешь ли ты меня убеждать, что сам не без греха?

– Делай, как считаешь нужным, – пожал он плечами и отвернулся, давай ей время на раздумья.

Когда он снова посмотрел на Аэнис, все уже было кончено. До самого постоялого двора она не произнесла ни слова. Шла, поджав губы и украдкой вытирая рукавом платья, то и дело набегавшие на глаза, слезы. Сухо поблагодарила кивком у входа и скрылась за скрипучей дверью. Эралиир немного постоял у башни, вдыхая прохладный ночной воздух, пропитанный запахом дождя, и побрел назад.

Ну, что ж… Игра только началась, а двое уже выбыли. Похоже, шансы на победу стремительно возрастают.

Глава 7

Туман, густой и неподвижный, приглушавший звуки, залил все вокруг молочным киселем. Касался кожи прохладой, оседал капельками воды и, чем ближе к Локкеньену они подходили, тем плотнее он становился. Теперь уже дальше нескольких метров решительно невозможно было что либо разглядеть: «Святая Элена» будто бы мерно покачивалась в бесконечном сером небытии. Порой Светлой казалось, что весь мир, тот, который все они знали, исчез – остался только этот корабль да кусочек морской глади, и девушка только диву давалась, как морякам все еще удается вести судно.

Они плыли уже четвертые сутки и к вечеру должны были пристать в порту Гельяноа. Все это время Аэнис мучила совесть. Правильно ли она поступила, остановив трепыхавшееся в груди Йозефа сердце? Было это жестом милосердия или…? Она столько раз использовала свой дар, исцеляя, и никогда не думала, что однажды он пригодится ей, чтобы оборвать чью-то жизнь, полную страданий. Ей вдруг вспомнились слова учителя Арвена, умудренного сединами магистра: «Всех не спасти – умейте резать обратной стороной ножа». Тогда она не понимала, что он подразумевал под ними. Теперь же это знание далось ей слишком тяжело. Слишком.

А еще Светлую снедала тревога. Их осталось всего четверо. И куда отправила Ходоков подсказка? В Адову Пустошь, куда смеют совать нос разве что самые отчаянные искатели приключений. Если начало таково, то чего же следует ожидать дальше? Да, у них был проводник. Или, во всяком разе, Аэнис хотелось на это надеяться. Но она не была уверена, выполнит ли Эралиир свою часть сделки, поэтому и Ровину с Иатэн ничего не стала говорить пока. Успеется.

Однако, насчет Йозефа и Ари она с ними поделилась. Новости вызвали шквал эмоций со стороны рыжей, а вот Ровин лишь нахмурился, а потом и вовсе затих, не принимая больше участия в разговорах. Темный же избегал их общества, и отчасти Светлую это радовало, хотя она сама толком не понимала, почему. Возможно, потому что ей было стыдно?

Крики лоцмана «Земля!» сначала показались Аэнис игрой воображения, но, когда моряки все разом засуетились, подняв шум на палубе, она и сама поверила, что совсем скоро они причалят.

Наконец-то.

Девушка, не без труда стряхнув с себя сонную апатию, овладевшую ею с тех пор, как «Святую Элену» окружил туман, стала собираться. Иатэн, тоже подрастерявшая было свой энтузиазм, снова ожила и, быстро побросав вещи в сумку, выскочила из каюты.

Гельяноа оказался серым, мрачноватым и походил на крепость. Непривычно высокие и узкие дома из диабаза, изрезанные небольшими, вытянутыми вверх, оконными проемами, больше напоминавшими бойницы, срастались друг с другом, превращаясь в неприступные стены. После яркого шумного Каттана город выглядел пустым и безлюдным. Ни криков зазывал, ни цветастых шатров, ни вездесущего мусора… Даже вывески были одинаково невзрачными, графитного оттенка. Фонари – и те светили как-то холодно и строго, еле пробиваясь сквозь туман. Светлой вдруг подумалось, что это место похоже на Эралиира. И если все города Локкеньена такие же, то не удивительно, что он был их отражением.

– Сюда.

Темный остановился у постоялого двора, ожидая пока остальные Ходоки его нагонят. Он сдержал свое слово – завтра утром они должны были выдвинуться все вместе на юг, к Пустоши. Не сговариваясь, разбрелись по комнатам, решив заказать ужин туда же. Только Ровин задержался внизу, переговариваясь о чем-то с хозяином. Аэнис косо проводила его взглядом, перед тем, как подняться к себе: уж не собрался ли ост покорять Адову Пустошь в одиночку?

* * *

– Я… хочу уйти.

Слова Ровина прозвучали громом средь ясного неба. Они были ожидаемы. От нимеи или Светлой. Но никак не от него.

Иатэн сплела руки на груди и откинулась на спинку стула – завтрак подождет.

– Передумал, значит?

– Это из-за тех двоих? – спросила Аэнис.

Судя по ее лицу, она сама была не прочь покинуть игру. Один только Темный, кажется, не обратил внимания на заявление здоровяка, продолжая поедать овсяную кашу, как ни в чем не бывало.

– Из-за кого…? – рассеяно отозвался ост. – А… Нет, не из-за них.

– Только не говори, что ты Пустоши испугался, – бросила гельд с презрением. – Или может кости ломит от тумана?

Ровин насупился, но так и не ответил.

– Из Вариуса нельзя выйти досрочно, – вдруг подал голос блондин, не поднимая глаз от тарелки. – Живым, уж точно.

Рыжая напряглась – об этом она слышала впервые:

– Это как?

– Вот так.

– Откупной надо? – пробасил ост, зажав ложку в кулаке с такой силой, что та аж погнулась. – Так я это… Найду, стало быть… Отработаю.

– Игру можно покинуть или достигнув финиша, или отправившись на тот свет. Третьего не дано, – пожал одним плечом Темный.

– Но… Ты уверен? Хранитель об этом не предупреждал, – растерянно возразила Светлая, нервно затеребив край своего плаща.

– А вы у него спрашивали? – криво улыбнулся блондин.

– Ну, хорошо… Допустим, я вот сяду здесь и с места не сдвинусь, – сказала Иатэн, хлопнув ладонь по лавке. – И что? Что со мной будет?

– Вариус будет звать тебя. И ты либо последуешь этому зову, либо сойдешь с ума – все просто.

Вряд ли Темный соврал. Ему-то как раз было бы на руку избавиться от лишних соперников. И тут, наконец, рыжая задумалась. Во что она встряла по собственной глупости? Да, она участвовала в игре от скуки, что неизменно, рано или поздно, настигает каждого из гельдов, живущих по человеческим меркам слишком долго. Так долго, что теряют интерес к жизни. Одни посвящают себя служению Господу, другие идут на более радикальный шаг – засыпают, порой навсегда. Иатэн же решила сыграть и сейчас впервые засомневалась в своем выборе.

Высшие набрали съестного с собой, расплатились и вышли вон: Ходокам предстояло взять лошадей – не на своих же двоих переться дальше. Рыжая задержалась, ожидая, пока Ровин заберет свою сумку наверху, и, снедаемая любопытством, все-таки спросила его:

– Почему ты передумал?

Ост, и так не больно-то веселый, помрачнел еще больше и буркнул, нехотя:

– Опоздал я.

– Куда? – поинтересовалась гельд.

– Никуда.

Он замолчал, и Иатэн решила, что здоровяк так и не назовет причину, но уже на улице он вдруг заговорил. С горечью. Сжав пудовые кулаки.

– К дочке я не успел… Она умирала, а я… Я думал, что смогу вырвать ее… у лап костлявой. Выиграю и попрошу ей лучших целителей… Мое золотце. Не успел я.

В глазах сурового, несгибаемого оста заблестели скупые слезы. Он быстро сморгнул их, смазал рукавом и ускорил шаг, догоняя ушедших вперед спутников. Рыжая провела рукой по лицу, усмехнулась. Глупая, какая же она глупая… Кто-то рискует жизнью в попытках спасти родную кровь, а она… От скуки. Еще и посмеивалась над здоровяком. Гельд на мгновение сама себе стала противна. Ей внезапно захотелось как-то утешить Ровина, посочувствовать ему, но она понимала, что никакие слова не помогут горю того, у кого вырезали кусок сердца, оставив на его месте бездонную пустоту.

Лошади были чистыми, ухоженными – шерсть лоснилась на боках, гривы и хвосты расчесаны. Гельд осмотрелась и выбрала игреневой масти коня, ехидно косившего на нее шоколадным глазом. Расплатилась с конюхом и подсунула животному корку хлеба, стянутую со стола за завтраком. Тот фыркнул – мол, зря подлизываешься, но подношение принял. Ост взял гнедого тяжеловоза, Светлая – серую кобылку. Темный же даже не посмотрел в сторону скакунов.

– Мой ждет за городскими воротами, – бросил он на вопросительные взгляды спутников.

От почтовой станции пешим ходом двинулись к Осенним воротам, по пути заполнив переметные сумки провизией: крупой, лепешками, сыром, сушенной говядиной, специями, чаем да медом. Поразмыслив, Иатэн прихватила еще и сморщенных от жара печеных яблок с корицей. Блондин посоветовал купить у травника вытяжку из листьев шалфея – болота Адовой Пустоши кишели комарами. О том, кого еще, охочего до крови, им стоило ожидать там, Темный, к сожалению, не стал говорить. Девушки тут же приобрели по бутылочке пахучего настоя, а Ровин лишь отмахнулся: его толстую, грубую кожу не то что комары, даже кто покрупнее, прокусить не сможет.

За пределы Гельяноа попали нескоро – город все тянулся и тянулся вдоль берега, и, казалось, конца и края ему нет. Однако, некоторое время спустя Ходоки все же миновали ворота и вышли на тракт. Туман, надо сказать, никуда так и не делся: стелился по дороге, клубился в низинах, укутывал деревья, топорщившие голые черные ветви, полупрозрачным саваном. Рыжая взглянула искоса на шагавшего рядом с лошадьми Эралиира, погруженного в мысли и словно бы уплывшего разумом далеко отсюда. Не заведет ли он их в какую топь? С него станется. А что? Мало бы кто не воспользовался подвернувшейся возможностью избавиться от всех соперников одним махом.

Увлекшись собственными рассуждениями, гельд не сразу заметила появившегося посреди дороги будто из неоткуда вороного скакуна. А приглядевшись, ахнула – на месте гарцевал дэрилл, перебирая тонкими, сотканными из дыма, клубящегося под прозрачной кожей, ногами. Черная грива его струилась волной почти по самые бабки. Дивное создание приблизилось к Эралииру, доверчиво заглядывая тому в глаза и ткнулось храпом в шею. Так вот, значит, какой скакун ждал блондина. Ох, не прост, Темный… Ох, не прост…

Их проводник прошелся ладонью ласково по щеке дэрилла и обнял его, а рыжую на мгновение кольнуло: хотелось бы чтобы и ее кто-то так встречал. Или чтоб рисковал собственной жизнью, спасая от смерти…

Глава 8

Огонь сильно дымил – влажный валежник горел нехотя, лениво. Большая охапка хвороста лежала рядом, подсушиваясь. Ночь тревожила звуками. Поскрипывали деревья, томясь в ожидании весны – в Локкеньен она приходила поздно, вдоволь нагулявшись по другим землям. Гудела, словно ветер в трубе, выпь. Где-то далеко зловеще хохотала неясыть. Изредка шуршало прошлогодними опалыми листьями. Слышался глухой плеск воды – совсем рядом промышляла ондатра, не побоявшись нескольких двуногих, расположившихся у костра.

Эралииру все это было знакомо, а вот остальные беспокойно ерзали у костра, то и дело, оборачиваясь и слепо вглядываясь в темноту, местами подсвеченную гнилушками – болота любили припугнуть. Обед, не сговариваясь, пропустили, стараясь добраться до Пустоши за один дневной переход. Лишь перекусили прямо в седле, оставив за спинами последнее поселение, и сейчас с аппетитом наверстывали упущенное. Возможно поэтому никто ничего не заметил.

А может быть потому, что его спутники не ожидали нападения. Не такого, уж точно. Они были готовы к дикому зверю или нежити, но никак не к бесшумно возникшим, казалось, из воздуха, четверым Темным, скрывавшим свои лица под черными смеющимися масками. Mi Zaare. Палачи. Брат не поскупился на этот раз…

Первой спохватилась, как ни странно, гельд. Она вся как-то внезапно подобралась и коснулась рукояти кинжала, покоившегося в ножнах у бедра, за секунду до того, как в воздухе просвистел метательный нож. И, наверное, только это и спасло Эралиира, обратившего внимание на странное поведение рыжей и потянувшегося за клинком. Острие лишь вскользь черкануло его по виску, срезав прядь волос и оставив тонкую царапину, и с глухим треском вонзилось в гнилой пень. А затем явились Палачи.

Темный закрутился, осаждаемый сразу двумя наемниками. Он успел отметить, что третьего взяла на себя гельд. На четвертого же, размахивая секирой, попер ост. Эралиир не спешил атаковать противников: открыться сразу же – было бы плохой идеей. Он лишь парировал удары, пытаясь найти брешь в защите Палачей. И, когда они уж было совсем потеснили его к зыбкой зелени трясины, изогнулся дугой, вынуждая одного из них по инерции двинуться вперед. Всего мгновение, но его хватило, чтобы полоснуть наемника по горлу. Тот выронил оружие, обеими руками ухватившись за шею в безуспешной попытке остановить захлеставшую горячим фонтаном кровь. Тычок ногой – и Палач сам бултыхнулся в болото, жадно чмокнувшее жижей.

Остался один. Эралиир позволил себе осмотреться. Рыжая, гибкая и неуловимо быстрая даже для острого зрения Высшего, неплохо справлялась со своим противником: он уже сильно оседал на одну ногу – похоже, ему рассекли связку. Правая рука наемника повисла плетью. А вот неповоротливость оста сослужила тому плохую службу – он лишь крутил секиру мельницей, удерживая Палача на расстоянии, но ранить его не мог. Эралиир поискал Аэнис взглядом и чуть было не пропустил удар – Светлой на поляне не было. Проклятье!

Он предпринял серию коротких резких выпадов, задев наемника лишь один раз, да и то, слабо, касательной по бедру. За спиной послышался сдавленный женский крик, а следом – рычание оста, но Эралиир не смог даже обернуться – нападавший был силен. Не ровня ему, но несколько месяцев в заточении не прошли даром: тело чуть подрастеряло сноровку. Тогда он решил снова перейти в глухую защиту, выматывая противника – чего-чего, а терпения у него хватало – и вынуждая открыться. Помогла нелепая случайность: Палач зацепился ногой за хворост, сваленный у огня в кучу, и отвлекся всего на долю секунды, а Эралиир не замедлил воспользоваться этой заминкой, вонзив наемнику клинок сбоку, между ребер.

Ост с рыжей совместно добивали одного из напавших. Другой замер на противоположном краю поляны, уткнувшись лицом в землю. Решив, что спутники справятся и сами, огляделся.

– Аэнис! – позвал негромко.

– Здесь, – отозвалась та откуда-то слева. – Мне… Мне нужна помощь.

Темный было собрался рвануть в ее сторону, но голос Светлой звучал не испуганно, а, скорее, озадаченно. Он нашел ее быстро: девушка сидела, склонившись над еще одним Палачом, лежавшим ничком на земле. Сначала Эралиир подумал, что тот мертв, но подойдя ближе, услышал его тихое похрапывание. Тяжело вздохнул.

– Ты его усыпила?

– Он прятался здесь, а я…

– Ладно, можешь не оправдываться, – оборвал ее попытки объясниться Темный и резко обернулся на звук хрустнувшей за спиной ветки.

– Это я, – предупредила рыжая, вскинув руки вверх и подходя поближе. – Там Ровин… О-о-о, пленник – это хорошо! Будет кого допросить.

Она подошла к спящему и стянула с него маску. Надо же… Совсем еще мальчишка. Чтоб их…

– Не надо никого допрашивать, – устало потер переносицу Эралиир.

– Они напали на нас! – возмутилась она, уперев руки в бока. – Кто-то же их послал! Вот и узнаем, кто.

– Что с Ровином? – перебила ее Аэнис, поднявшись с колен и бросив быстрый взгляд в сторону костра.

– Здоровяк кинулся меня защищать и сам нарвался…

Светлая, кажется, побледнела:

– Что ж ты стоишь?!

И бросилась назад, на поляну, путаясь в полах плаща.