Екатерина Аристова "Любовь под соусом бешамель"

– И случайно оголила филейную часть? – не поверила Мишель.

– Да!

– Это в твоем стиле. Куда ты вчера поперлась?

– В «Ла Пайот».

– В эту дешевую забегаловку?! Я была о тебе лучшего мнения.

– Мишель, отстань! И без тебя тошно… Может, самоубиться?

– Когда планируешь? Не забудь меня предупредить, – ехидно ответила сестра. – Чтоб я не уехала в отпуск, например.

– Потрясающая поддержка.

Вдоволь насмеявшись, сестра попрощалась, оставив меня в растрепанных чувствах.

И жизнь все-таки – дерьмо.

Совет #3: перед подачей блюдо можно украсить зеленью

К родителям я так и не поехала – на следующий день после моего позора снова позвонила сестра и заявила, что нашла для меня вакансию. Ее коллега, всегда обедающая в одном рыбном ресторанчике, сообщила, что шеф-повар долго и упорно ищет квалифицированного помощника для су-шефа. И через три дня, в пятницу, я отправилась на встречу с судьбой.

Конечно, от дома далековато. Я живу практически рядом со Старым портом, а возможное место работы – в центре Марселя. Но зарплата приличная, хватит и на такси пару раз в месяц, когда совсем невмоготу стоять в душном автобусе. В крайнем случае можно использовать подземку, хоть я ее и не люблю. А кто любит?..

Шеф – милая дама лет пятидесяти со старомодным пучком. Это на первый взгляд. А когда я увидела ее в деле… Монстр, каких поискать. Всех работников держит в тонусе. Но без перегибов, по крайней мере, на первый взгляд. Думаю, сработаемся. Кажется, я ей понравилась. Приготовила на пробу пару рыбных блюд, одно она сочла неплохим, второе заставило ее призадуматься и долго гипнотизировать меня взглядом прищуренных глаз. Затем медленный кивок головой, улыбка краем губ, и со словами «До завтра. Формой обеспечим. Не опаздывать!» меня отпустили.

Моя смена начнется в два пополудни, а с утра нужно подписать договор в офисе. Отдел кадров находится в соседнем квартале. Спасибо, хоть оплату буду получать в ресторане.

Возвращалась домой уже вечером, уставшая, но довольная. Задолбанная жарой и запахом пота в транспорте, вышла на пару остановок раньше, и чтобы сократить, решила идти по улице Шаторедон. По стеночке, на цыпочках, крадучись. Время как раз к открытию, мало ли, вдруг народ уже подтягивается…

Народ может и не подтянулся, зато нарисовался Клод, с какого-то перепугу открывающий переднюю дверь. Обычно персонал заходит с черного входа.

– О, радость моя! Давно тебя не видел, – и полез с объятиями.

Я от такого панибратства даже не нашла сил вырваться. Лишь слабо прокаркала что-то вроде «отвали».

– Не могу. Мне срочно нужно с тобой помириться. Я – идиот, хотел произвести впечатление на нового приятеля. Я все осознал и удалил фотографию. Прости.

– Приятель оценил твой подвиг?

– Нет, – погрустнел бармен. – Сказал, что я – козел. И с друзьями так не поступают.

– Так вот почему ты извиняешься, – прозрела я. – Потому что любовничек твою шутку не признал.

– Вовсе нет. Вообще, хватит дуться. Пойдем внутрь, я угощаю.

– Ты издеваешься? Посмотри на меня!

А посмотреть было на что: помятая футболка с влажными кругами под мышками, всклокоченные от духоты волосы, потекший карандаш (водостойкий, между прочим) под глазами.

– Ты прекрасна в любом виде.

– А потом я обнаружу в интернете фото своей замученной физиономии.

– Нет, клянусь!

– Ох, Клод, до чего ты пафосный…

– А еще я умею канючить.

– Ладно. Только недолго, пока народа нет. Как только соберется человек десять, я сваливаю.

– Заметано!

– От меня хоть потом не воняет?..

– Нет, ты чудесно пахнешь.

– Ну, конечно.

– Ты мне не веришь? Боже, ты разбиваешь мне сердце, дорогая!..

– Заткнись и открой, наконец, эту проклятую дверь.

Мы вошли в темный холл, и я вздохнула свободнее – здесь никто не увидит растрепанную Моник.

Клод подвел меня к барной стойке и забренчал бутылками.

– Что будешь? Напоминаю, все за мой счет.

– Самый дорогой коктейль, – злорадно улыбнулась я.

– Без проблем.

Минут десять я медленно тянула напиток через трубочку, лениво перекидываясь словами с Клодом. Народ подтягивался так же медленно и лениво.

– Что-то у вас

– Караоке в десять. А в половину девятого играет наш новый диджей. О, а вот и он приволокся. Опоздал на десять минут, негодяй.

Я повернулась в указанном направлении и обомлела. Знакомая блондинистая грива, ямочки на щеках, широкие плечи… Это же Он, Герой, который был свидетелем моего позора… Захотелось спрятаться под барной стойкой. Но меня парализовало, и все, что я смогла, это тихонько пропищать:

– Боже мой! Это он…

– Хочешь, познакомлю? – покосился на меня Клод, в глазах которого тут же пустились в пляс чертенята. Взявшись за руки.

– Нет, ни в коем случае! – я с отчаянием утопающего вцепилась в стакан и мотала головой из стороны в сторону с выпученными от ужаса глазами.

– Эй, Доминик, подойти на минутку! – чертенята в его взгляде уже водили хоровод.

– Не смей! Клод, Боже-е-е. Я тебя ненавижу… – проскулила я, пытаясь спрятаться за коктейлем. Не получилось.

– Он, между прочим, расточал комплименты твоей попе, – ехидно прошептал мне бармен.

– Салют! – к нам моряцкой походкой подплыл Герой по имени Доминик. Моя физиономия сравнялась цветом с красным зонтиком в стакане. Круги под мышками увеличились…

– Дом, познакомься – это Моник, моя подруга.

В глазах диджея расплылось море непонимания. Так и читалось: «И что?» Потом он оценивающе оглядел меня с головы до ног, и непонимание сменилось искрой любопытства.

– Мы знакомы? Кажется, я вас уже где-то видел…

– Да, ты вступился за нее неделю назад, герой. Из-за тебя и я по ушам получил.

– О! Как вы себя чувствуете? Не сильно ушиблись?

Боже-Боже-Боже! Он помнит меня! Помнит, как я завалилась, сверкая ляжками. Да еще и в курсе, как выглядит мой зад. Все. Убейте меня. Очень хотелось прикинуться чем-нибудь неодушевленным. Или глухонемой.

Но сила волшебства мне не подвластна. Пришлось изображать уверенную в себе дамочку и кокетливо стрелять глазами. Со стрельбой не очень вышло, но вроде кровь отлила от щек.

– Не сильно. Вот только гордость моей задницы малость задета.

– Не переживайте, – он подмигнул. – Она у вас замечательная. Вы останетесь до караоке?

– Нет, – я покачала головой, втайне надеясь, что третий размер груди перевесит размазанный макияж, влажную одежду и бешеный хаер на голове. Первое впечатление ведь – самое главное. Второе – тоже важно. Ни с тем, ни с другим у меня не задалось.

А еще очень хотелось сорваться с места и убежать. Но я знала, что обязательно за что-нибудь запнусь или навернусь со стула. Ну уж нет. Второго раза вы не дождетесь.

– Жаль. Я бы хотел перекинуться с вами парой бокальчиков.

Интересно, с какой стати? Так понравилось мое ню? Но вслух я это говорить не стала, ограничившись милой улыбкой.

Доминик попрощался с нами, отбыв настраивать аппаратуру. И я тоже ретировалась, пока основная клиентура Клода не подошла.

Завтра ответственный день. Поэтому нужно принять душ и лечь спать пораньше. Так бы сделала правильная Моник. Но у нее есть неконтролируемое альтер эго. Которому вечно не вовремя хочется приключений. Потому после душа я облачилась не в пижамку с котятами, а в затягивающий корсет, платье в обтяжку с глубоким декольте, и босоножки на высоком каблуке. После получасовых мучений хаер обрел достойный вид, на ресницы нанесена свежая псевдо-водостойкая тушь. Быстросохнущий красный лак для ногтей завершил процесс перевоплощения.

Захватив клатч, выскочила из квартиры. И вцепившись в перила, аккуратненько поковыляла вниз.

Когда я села за барную стойку, Клод присвистнул и одобрительно закивал.

– Правильно. Такими, как Дом, лучше не раскидываться.

– С чего ты взял, что, во-первых – я так разоделась для него, а во-вторых – он во мне заинтересован?

– Во-первых, у меня есть нюх, глаза и чуйка. Во-вторых, не надо заливать про «не для него». Уж точно не для меня.

– Да-а-а. Ты мои труды за столько-то лет не оценил.

Людей в зале прибавилось. Диджей, на которого я старательно не смотрела, поставил что-то из лаунжа в прогрессивной обработке. Народ потянулся на танцпол, но я не рискнула. Лишний повод дать своим ногам взбрыкнуть? Нет уж. А платье настолько узкое, что, если я упаду, оно разойдется по швам. И тогда я точно помру со стыда.

Лаунж мягко сменился популярными синглами. Я очнулась от горьких дум о своей безногости и поняла, что пришел час караоке.

– Все, теперь можно расслабиться, – вдруг раздалось за спиной. Я перестала дышать. Герой явился. – Клод, налей мне пива. Темного. На твой вкус.

Бармен кивнул и отвернулся к пивной бочке. Доминик повертелся на стуле, оглядел зал и, наклонившись над стойкой, спросил у Клода:

– Та красотка не вернулась случайно?

– Ты о ком? О Моник? – расплылся в хитрющей улыбке мой приятель. – А чем тебя эта симпатяга не устраивает?

Бармен подмигнул в мою сторону, Доминик стрельнул на меня глазами и обомлел.

– Моник?! О! Захватывающее перевоплощение. Я очарован.

– Спасибо за…, наверное, комплимент…

– Передумала и вернулась?

– Именно. Мне просто нужно было отдохнуть. Но дома, как оказалось, совершенно нечего делать.

– Ты не хочешь пересесть за столик? Там спокойней. И главное, там не будет Клода.

– Я все слышу, – буркнул бармен, выныривая из-под стойки.

– Не возражаю. Пардон, Клод.

Доминик помог мне встать, а я постаралась провернуть сие действие как можно изящнее. Вроде удалось. Затем, обняв меня за плечи, диджей мягко потянул меня в сторону углового стола, за которым я в прошлый раз и познакомилась с тем безумным туристом.

Пока парень болтал о погоде, сетуя на ужасную духоту, опустившуюся на Марсель в июле, я лихорадочно соображала, зачем такому, как он, такая, как я. Судя по его внешности, у него отбоя не должно быть от длинноногих анорексичных моделей. Или клонов Памелы Андерсон, на худой конец.

– У тебя обалденные волосы, – прервал он сам себя и протянул руку, чтобы коснуться локона. – Можно? Я должен проверить, такие ли они приятные на ощупь, какими кажутся.

Я кивнула в знак согласия. Неужели это и есть ответ? Он повелся на мои рыжие космы? Нет, я, конечно, не бегемот. Фигура – песочные часы, хоть и немножко заплывшие. Пресса нет. Заурядная курносая физия. Черты лица нам с Мишель достались от отца, к сожалению. А еще – поганые веснушки на всю морду. Вот что я ненавижу в себе больше всего остального. Даже нуждающийся в утягивающем белье живот – на втором месте.

Правда, говорят, что мужикам рано или поздно идеальные куклы надоедают. Может, это как раз наш случай? Или режим «защитник» активировался неделю назад, и пока не успел отключиться?

– Я был прав, – Доминик сделал вид, что с трудом оторвался от моих волос и улыбнулся. – Мягкие, и пахнут клубникой. Цвет волшебный.

Ну все. Парень влюбился в мои волосы.

– Что ты делаешь завтра вечером?

О, как!