Лидер эльфов поднял руку, прерывая речь глашатая.
– Ты будешь жить и найдешь, – твердо сказал он. – Я был ранен клинком Безымянного, и чувствую скверну его, что растекается во мне, будто медленный яд. Боюсь, мне не побороть эту… болезнь. Рано или поздно, ты поведешь за собой эльфийский народ, Ксериан Дэлион. Вместо меня. И я верю, что ты сможешь разыскать для них новый Источник.
– Но Таласс! – только и успел возразить советник прежде, чем обмякнуть на плече Предводителя от бессилия.
– Ты выживешь, – Таласс выдохнул и взглянул на сцепившего зубы Рэйвира.
– Безымянный и меня зацепил, – сообщил тот. – Тоже чувствую, как эта дрянь разъедает изнутри. Будто с каждым вдохом.
– Нас ждет насыщенное время. За тот короткий срок, что нам отведен, мы должны успеть сделать слишком много.
– Мне бы хотелось провести оставшееся время с семьей. С женой. Я всегда мечтал о сыне. Я так мечтал… Надеюсь, еще не поздно.
Предводитель кивнул:
– Да будет так, магистр.
Белая вспышка ослепила Вейкиру. Она залила все пространство, стирая образы и очертания. Когда свет убавился, девушка очутилась возле озера одна. Небо уже начинало розоветь, предвещая грядущий рассвет над запечатанными в вечном молчании руинами.
Юная Дэлион присела у черной воды и коснулась ее пальцами. На удивление, эта жидкость казалась сухой и теплой, от нее едко пахло, как от отравы для насекомых.
«Я хочу обратно, – подумала Вей. – Хочу домой. К брату!»
По воде пробежалась мелкая дрожь. Послышался отдаленный шепот из множества голосов:
«Утопи себя, и ты увидишь. Утопи… себя».
Черная гладь потянула к себе магнитом. Эльфийка рухнула в нее, и тьма принялась нежно обволакивать со всех сторон, проникая в рот, в нос и в каждую пору на теле. Девушке не хотелось дышать. Хотелось лишь спать. Невыносимо тяжелые веки закрылись.
Открыла она их в той же комнате, где они с Рэем собирались поужинать. Руки воительницы до сих пор сжимали книгу, страницы которой начали переворачиваться к середине.
Дэлион отшвырнула от себя артефакт и отскочила назад, позабыв про стол за спиной, поэтому ударилась об его угол поясницей и глухо шлепнулась на зад, сбив ногой один стул.
Книга взлетела и стрелой поднеслась к заплаканному лицу Вейки. На страницах проявился текст:
«После осквернения Источника эльфы нашли новый способ питаться, и этот способ разделил их. Магистр Рэйвир скончался, едва успев исполнить свою мечту. И предан, и спасен был Предводитель.
Но мир не будет длиться вечно. Страх переварится в ярость и станет черным. Зальется темной скверною твой дом».
– Заткнись! – крикнула девушка и снова запихала магический фолиант к себе под синюю тунику. Часто дыша, Вейкира вскочила и тут же скривилась от боли в копчике. Прихрамывая, она устремилась к двери, опасливо оглядываясь на мраморный пьедестал, будто там сейчас сидел медведь.
В этот момент дверь в комнату отворилась, и эльфийка врезалась спиной в торс Рэйвира. От звонкого девичьего крика магистр ощутимо дернулся.
– Вейкира? – он растерянно потряс ее за плечи. – Что случилось? Ты здесь призрака увидала что ли?
Та запрокинула голову, чтобы посмотреть на лицо пироманта. Она хотела было ответить, но речь отняло, и вместо сформулированных слов из приоткрытых губ вылетало лишь частое возбужденное дыхание.
– А-э-э… – наконец-то вышло издать хоть что-то. – Ты. Там!
– Я тут, Вейка, ты чего?
– Там… – ее широко раскрытые фиолетовые глаза кричали о беспокойстве. – Мне срочно пора домой! Да.
Рэй отошел в сторону, пропустив девушку и озадаченно поглядел ей вслед.
– Что ж, тогда до новой встречи? – неуверенно протянул он.
– Д… – промямлила воительница и, развернувшись, дала знатного дёру. Теперь-то Вейка знала, где выход из дома.
Помрачневший магистр остался в пустом особняке, но не это печальнее всего – он остался в плену своих гнетущих мыслей.
Глава 5. Узы
Вейкира неслась по мощеной светлой улице. Ровной, с высокими белыми фонарями в виде извитых стеблей и с висящими на них горшками, в которых буйно цвели то синие, то фиолетовые, то розовые петунии.
Айнхириамм звучал и суетился. Кто-то из жителей спешил по делам, кто-то просто прогуливался. В это время эльфов на улице было особенно много. Появление взволнованной бегуньи переполошило всех. Прохожие бросали на нее непонятливые и напряженные взгляды. Разговоры в толпе зазвучали тише, подозрительнее. Горожанам было непонятно: что же могло напугать обычно боевую и храбрую Дэлион-младшую посреди раннего вечера? Не стоит ли всем опасаться чего-либо?
Тем временем девушка уже виляла по перекресткам между высокими двух- и трехэтажными зданиями из белого камня. С одного из ажурных балконов, заставленных ярким разнообразием цветов, на нее с опаской выглянула полная пожилая эльфийка с лейкой.
– В чем дело? – выкрикнула она, но Вейка то ли не слышала вопрос, то ли не хотела слышать.
Наконец, она выбежала на широкий мост через ров с чистой водой, в которой мелькали пёстрые тела рыб, цвел лотос вперемешку с розоватыми водными лилиями. С первого взгляда и не скажешь, что в случае необходимости прекрасная самодельная речушка вокруг городского сердца превращается в серьезное препятствие для врага. Стоит лишь убрать мосты.
Дворец был уже совсем рядом. Он возвышался над всем Айнхириаммом тремя остроконечными шпилями без позолоты. Серединная часть дворца казалась самой высокой, по сравнению с прилегающими по обе сторонами башнями. От этих башен назад и в стороны тянулось длинное продолжение здания. Оно имело более прямоугольную форму с выходом на зубчатую крышу, откуда открывался вид не только на всю столицу, но и на близлежащие территории: в основном, лес с его низинами и полянами, а также далекие силуэты гор.
Охрана границ королевства для многих соседей могла показаться незримой, однако эльфы несли службу ревностно и дотошно. Город оставался закрытым для незваных гостей. Он был окружен непреодолимыми горными хребтами с одной стороны, и неожиданными смертоносными топями посреди леса – с другой.
Ничуть не убавляя скорости, Вейка пролетела под узорчатой аркой с гербом в виде конуса, внутри которого раскрывал крылья стремящийся вверх пылающий феникс. Девушка навалилась на высокие входные врата и начала усердно давить на них всем телом. Наконец, она возмущенно уставилась на двух закованных в доспехи стражников, что крепко пожимали глефы в руках, и громко воскликнула:
– Окаменели?! Чего таращитесь, как индюки на ножик?! Я же вижу ваши глаза сквозь забрала! Двери отворите. Дэлион домой пришла.
Те чуть подпрыгнули и сразу засуетились. Действительно, чего это они застыли, глядя на нервную госпожу? Врата отворились, и Вей, ворвалась в центральный холл – широкую роскошную комнату, впереди которой ползла вверх на две стороны широкая лестница с золочеными периллами. Ступеньки покрывал черный ковролин, а пол самого холла являлся почти до отражения натертым темным мрамором с золотистыми вкраплениями.
Многие комнаты королевского дворца украшали черно-золотые оттенки. А еще большое количество картин. Даже здесь, у самого входа, на стенах красовались портреты членов королевской династии, стоящих в полный рост. Картины поменьше, где изображались пейзажи и сюжеты сражений, занимали темную облицовку стен вдоль лестниц. В центре же холла, где только начинались первые ступени, комнату освещало высокое огромное окно, с подобранными в несколько раз узорчатыми золотыми шторами. В детстве Вейкире казалось, будто из таких гигантских штор можно было бы запросто сшить парус для корабля.
Сейчас она даже не взглянула в их сторону. Воительница с силой обрушилась на перилу, стремительно поднимаясь на третий этаж, где располагались рабочие кабинеты и малая библиотека. Поднималась она, пока дорогу не загородила леди Аррэя.
Будто прямая тень, та возвышалась над Вей в строгом черном платье со слегка расширенной к полу юбкой. Узкую, привыкшую к корсетам, талию обрамлял белый поясок. Такое мрачноватое одеяние подчеркивало идеально ровные женские плечи, статную осанку и гордо выпрямленную шею, под которой на воротнике лежало белоснежное ажурное жабо с крупной драгоценной брошью из темно-синего сапфира.
Аррэя, как обычно, строго и несколько надменно глядела на Вейку сверху вниз, сложив при этом ладони на уровне пояса.
– Добрый день, Вейкира Дэлион, – интонация эльфийки звучала так, словно та собиралась отчитывать. Впрочем, такая интонация у нее была постоянно.
– Леди Аррэя, – кивнула Вейка. – Прости, но я очень спешу. Мне нужно к брату.
– Мастер Ксериан сейчас занят. Что случилось? Ты похожа на ошпаренного цыпленка.
– У него наверняка найдется немного времени на родную сестру. Это срочно.
– Что это за пятна на твоей тунике? Пыль или пепел? – женщина подошла поближе, чтобы внимательно рассмотреть состояние наряда, но воительница отшатнулась и нахмурилась.
– Пожалуйста, не начинай. Я разберусь с одеждой сама. Мне нужен брат.
Не меняя позы, Аррэя отошла в сторону и кивнула в сторону анфилады – коридора, в котором располагались рабочие кабинеты дворца.
– Только не забудь: у нас сегодня уроки истории и литературы.
– Да, я помню, – буркнула Вей, проскальзывая мимо наставницы и не оборачиваясь. Та провела молодую воспитанницу поникшим взглядом горящих темным янтарем глаз. Юная девушка не замечала печальной тени, которая сгущалась над гувернанткой каждый раз, когда Вейкира огрызалась или проявляла непослушание. Видимо, женщина тосковала по тем далеким дням, когда черноволосая конопатая воительница была еще стеснительной маленькой девочкой, когда она каждый день рвала свои платья в попытках облазить все деревья в округе.
Аррэя сама зашивала небрежные дырки на дорогой ткани, которую подбирала специально для нарядов маленькой аристократки. В таких стоило бы расхаживать и красоваться на зависть сверстницам, но Вейку больше интересовали гнезда птиц на тополиных верхушках, погони за прыткими ящерицами в клумбах после дождя, а также падения в пышные розовые кусты, которые тут же награждали малышку занозами и царапинами.
Поток времени непреклонный. Он превращает моменты жизни в нечто бесценное, оставляя их позади навечно. Леди Аррэя осознавала это всё чаще, и душа ее наливалась грустью и материнским волнением.
Вейкира вломилась в кабинет советника и громко всхлипнула. Как часто бывает в критические моменты, когда с расслаблением эмоции начинают прорываться наружу, при виде брата эльфийка сдала в самообладании и, наконец, позволила себе расплакаться.
– Как все прошл… – Ксериан не закончил, увидев состояние сестры. Он тут же вскочил, позабросив свои записи, окруженные какими-то трудами в ветхих затертых обложках. – Что случилось?
Девушка влетела в грудь мужчины на полной скорости. Она прижалась щекой и зажмурила глаза, с которых посыпались слезы. Наверное, неподготовленного человека или эльфа, такой порыв попросту снес бы с ног, но Ксериан обладал хорошей реакцией и вовремя сгруппировался.
– Мой брат, – дрожащим голосом произнесла Вейка, сдавив его торс покрепче.
Эльф удивился, но медленно обнял ее в ответ.
– Да, сестра, что с тобой произошло?
Та окончательно раскисла:
– Знаешь, я помогу тебе. Это, наверное, так сложно… Слишком сложно все нести. Одному, – от слез ее глаза превратились в настоящие драгоценные камни.
В таком состоянии Ксериан видел сестру впервые. Обычно, она строила из себя сильную и независимую воительницу даже когда слишком огорчалась. Но почему-то не сейчас, и это, несомненно, настораживало. Мужчина осторожно погладил ее по волосам в попытке утешить.
– Ксериан, почему нашему народу в битве с нежитью и демонами помогали другие демоны? – продолжила она, всхлипывая. – Почему смерть не принимала Безымянного? Почему у него кричало оружие? Я видела… ужасные вещи, Ксериан.
Советник строго нахмурился:
– Где ты увидела все это? Всем известно о том, как Безымянный напал на первое королевство ради Озера Жизни. Это исторический факт. Но помогающие демоны, кричащее оружие… Битва произошла задолго до твоего рождения, Вейкира. Откуда ты узнала о таких… подробностях?
Советник был уверен: в Айнхириамме не осталось эльфа, который мог бы рассказать об истинном течении сражения. Он лично участвовал в сложнейшем ритуале изменения памяти очевидцев той страшной ночи. Он и остальные верховные магистры. Но никто бы из верховных магистров не стал рисковать, распространяя эту информацию. Тем более, с тех пор состав Верховного Совета почти полностью заменился на тех, кто о ритуале не знал вовсе.
Девушка отпустила брата и задрала тунику по грудь, оголяя плоский тренированный живот и книгу, придавленную к нему ремешком.
– Вот откуда, – она вытащила черный фолиант и протянула. – Только пожалуйста, прошу тебя, не стирай мне память, как стерли ее всем магистры. Об этом отец Рэйвира упомянул… Просто знай, братик: я на твоей стороне. Всегда была и буду. И постараюсь принести пользу как тебе, так и эльфам королевства. Ты можешь рассказать мне правду.
Советник угрюмо пролистал пустые страницы, повертел книгу и так, и сяк, потряс, затем посмотрел на сестру.
– Здесь пусто.
– Раскрыв ее, я получила видения. Ужасные видения, которые казались реальностью.
– Вей, я не чувствую в этой вещице ни капли магии, – он захлопнул ее и протянул обратно.
– Ты сотрешь мне память, да? – эльфийка виновато вжала голову в плечи.
Ксериан на это глубоко вздохнул и ласково погладил Вейкиру по щеке.
– Не сотру я тебе память, – его голос прозвучал мягко, даже ободряюще, и это моментально вызвало у девушки искреннюю благодарную улыбку. – Рэйвир ничем тебя не угощал?
Улыбка мигом погасла.
– Нет. Не принимали мы никакой дряни, Ксериан. Мы даже поужинать не успели.
– Что ж, я склонен верить тебе. Симптомов одурманивания действительно не наблюдается. Кроме того, Рэйвир на хорошем счету в кругу магистров. Хочешь правды, говоришь? Пойдем за мной. – Эльф отстранился и направился к выходу из кабинета.
Слезы на лице Вейки высохли быстро. Она, как ни в чем небывало, шагала рядом с братом, держась от него примерно в полуметре. Все же, он был фигурой почетной и нарушать его справедливо холодный образ при посторонних девушке не хотелось.
Он вел ее на самый высокий этаж, через черно-золотой величественный коридор, в котором еще не горели крупные хрустальные люстры. Далее, через округлый и скучающий по балам зал Ночного Неба, Дэлион предстояло отправиться по короткому темному коридору к красивым, но всегда запертым дверям одной далекой комнаты.
«Какой же прекрасный у нас дворец», – в очередной раз отметила про себя Вейкира, осматривая детальные золотые листочки на потолке зала. За всю свою жизнь, она ни разу не наблюдала, как в зале Ночного Неба проводятся приемы, но часто мечтала о них, представляя, как здесь мерцают и переливаются огни от роскошных люстр, как играет музыка, а вокруг кружат прекрасные фигуры дорогих гостей. И по каждому костюму пляшут звездочками отблески от позолоченных украшений на стенах, а от томного, но насыщенного освещения темно-синий мрамор пола начинает становиться все более глубоким, как настоящее небо в ясную летнюю ночь.
«Это было бы восхитительно».
Наконец, после коридора, который не казался особо примечательным, если не считать несколько вьющихся для красоты растений в горшках, Ксериан провернул ключ в резной двери дальних покоев в самой высокой части здания. Вход никто не охранял.
Он мягко подтолкнул Вейку в комнату, где не так давно простилась с жизнью капитан Стелия. Эльфийка вошла, робко и одновременно восхищенно осматриваясь. Покои Предводителя она видела впервые.
– Во имя Света! – ахнула она, заметив в постели размеренно дышащего Таласса. – Здравствуйте.
– Он тебя не слышит, – советник положил руку на голову сестры и закрыл дверь. – Предводитель не просыпается уже сорок лет. Подойди, посмотри поближе.
Дважды повторять не пришлось. Воительница тут же подбежала к постели и наклонилась над бесстрастно-суровым ликом главаря эльфийского народа. Он казался просто спящим, словно вот-вот веки его дрогнут и раскроются в пробуждении.
С первого взгляда трудно было определить в лежащем эльфе миролюбивого дипломата, он скорее напоминал воина: высокий, коренастый, с грубоватыми, но правильными чертами лица. От него веяло силой.
Вейкира видела его вживую всего дважды. И совсем не сорок лет назад. В первый раз, когда она была еще ребенком, Таласс выступал с балкона дворца перед эльфами. Тогда юная Дэлион не особо вслушивалась в суть его речей, ее захватывал лишь образ. Во второй раз Предводителя она заметила, входящим в один из рабочих кабинетов…
Его присутствие ощущалось всегда. Оно исходило даже от изваяний и от портретов, которые в замке встречались повсюду. В детстве Вейкире особенно нравился портрет Таласса в главной библиотеке дворца. Мужчина был изображен в полный рост, в серебристых доспехах с белой мантией, глядел грозно и чуть свысока (или Вейке так казалось, потому что она была тогда низкой). Девочка мечтала о том, что когда вырастет, то обязательно познакомится с Предводителем лично и выйдет за него замуж, став королевой.
Сейчас, разумеется, об этой мечте ей было даже стыдно вспоминать.
Ксериан подошел к открытому окну, от которого развевалась на сквозняке прозрачная узорчатая гардина, и разжег трубку, устремив тяжелый уставший взгляд на родную столицу. Он не видел, как за спиной его сестра тыкает Предводителя пальцами в скулы, как она, горящая любопытством, рассматривает его до кончиков ушей, счастливая узреть воочию такую легендарную личность.
– После нападения Безымянного, раненный Таласс правил еще сорок лет. Он желал, чтобы далее, после его смерти, я повел эльфийский народ, – мужчина медленно втянул дым. – Но я не смог его отпустить. Не смог позволить ему оставить нас. Ибо я не правитель, Вейкира. Сейчас мы процветаем, даже несмотря на постоянную нехватку жизненной энергии, однако к процветанию нас привел Предводитель. Именно он обнаружил способ питания за счет душ наших соседей. И я поддерживаю то, что он создал.
Советник сел в мягкое серебристое кресло у окна, и подтянул к себе стул, стоявший у стола.
