Так или иначе, Пилсудский учился сам и уделял большое внимание подготовке и натаскиванию боевиков – впоследствии начальник Варшавского охранного отделения охарактеризует этого персонажа, как «исключительного специалиста по организации грабежей поездов, почт и банков, а также устройству терактов». Возможно, именно поэтому бредивший «междуморным прометеизмом» польский горе-Бонапарт и делал ставку на диверсионно-подрывную деятельность.
С другой стороны, все его потуги так и остались бы мечтами безумца, если бы не одно «но». Советскую Россию на Западе мечтали уничтожить буквально все. Правда, первые попытки интервенции, предпринятые странами Антанты и прочими желающими, закончились для них очень даже плачевно. Красная армия била немцев, французов, греков, австрияков и весь прочий сброд, который приперся после 1918 года на нашу землю, нацелившись урвать всего и побольше. Тут нужен был кто-то, намертво пропитанный ненавистью к русским вне зависимости от их политических взглядов, буквально помешанный на этой ненависти и рвущийся в бой. Варшава с её полоумным лидером была идеальным кандидатом на эту роль.
Польшу буквально толкали на войну с Советской Россией, выпихивали её на смертный бой. И кто же? Да все те же персонажи, которые сегодня провернули совершенно аналогичный трюк с Украиной! Тут самое время вспомнить, что независимость полякам, сделав «широкий революционный жест» предоставило, будь оно трижды неладно, Временное правительство, разбазаривавшее земли Российской Империи, как молодой кутила – свалившееся на него нежданно отцовское наследство.
Правда, при этом подразумевалось, что Варшава будет для «новой России» другом и даже военным союзником. Ага, щас… Получив без всякой борьбы и труда «вольную», поляки первым делом ринулись прирезать себе земельки за счет бывшей метрополии, отхапав ее, сколько уж получилось в Белоруссии, Литве, Восточной Галиции, Полесье и на Волыни. Понравилось. Вошли во вкус – и в воспаленных мозгах Пилсудского и компании уже замаячила «Жечь Посполита од можа до можа».
Видя под рукой такой прекрасный инструмент для уничтожения ненавистной России (еще и советской вдобавок) те, кого сейчас принято именовать «коллективным Западом» возбудились, засуетились и немедленно принялись действовать. Ведь какими бы запредельными не были «хотелки» Варшавы, а на пути к их осуществлению имелся целый ряд проблем.
Прежде всего, Польша на тот момент пребывала в обычном и привычном для себя состоянии – то есть, в самой пошлой нищете. И даже не в нищете – она, по сути, была государством-банкротом. Казна страны в 1919–1920 году пополнялась в лучшем случае на 7 миллиардов польских марок, зато расходы будущей «сверхдержавы» были в 10 с лишним раз выше и достигали суммы в 75 миллиардов! Каким образом? Да очень простым – колоссальный бюджетный дефицит перекрывался за счет «внешнего финансирования», то есть займов, которые «западные партнеры» щедро отпускали Варшаве под такое заманчивое предприятие, как «разгром большевистской России».
И кто же в данном, отнюдь не благородном деле был «впереди планеты всей»? Ну, конечно же наши самые большие друзья из-за океана! Именно звездно-полосатая сволочь принялась набивать рвущуюся с поводка Польшу деньгами, как индейку на День благодарения – начинкой. 240 миллионов долларов – именно такая астрономическая по тем далеким временам сумма была выделена США Варшаве только в 1919–1920 годах. Из нее примерно треть (28 %) предназначались непосредственно на закупки оружия. Еще 5 % могли быть «потрачены на усмотрение правительства», и 8 % – на «государственные инвестиции». Можно не сомневаться, всё в ту же сферу – в будущую войну.
Щедрыми финансовыми вливаниями, впрочем, дело далеко не ограничивалось. Чего-либо, тянувшего на понятие «регулярная армия» по состоянию на зиму 1919 года у Польши, фактически, не было. В тамошних войсках имелся жесточайший дефицит всего – от оружия (прежде всего – артиллерии) и боеприпасов к таковому, до медикаментов, самых обычных солдатских сапог и прочих предметов обмундирования. Новые части, которые в спешке пытался сколачивать Пилсудский были буквально голые, босые и без винтовок. Американцы и их союзники не замедлили заняться исправлением положения: уже в первом полугодии 1920-го поляки получили из-за океана не только более двух сотен бронемашин и 300 самолетов, но также и значительное количество стрелкового оружия – одних только пулеметов было поставлено около 20 тысяч единиц. Не забыли и о приземленных нуждах – польских жовнеров осчастливили 3 миллионами комплектов обмундирования, 4 миллионами пар обувки. Воюй – не хочу!
Расщедрились на «стрелковку» и британцы, поставившие Пилсудскому 58 тысяч винтовок, да еще и по тысяче патронов к каждой из них. Расстарались французы – эти вооружили поляков не только полутора тысячами артиллерийских орудий и 350 самолетами, а добавили к ним более 375 тысяч винтовок, около 3 тысяч пулеметов, 42 тысячи револьверов. В придачу подкинули полмиллиарда (!) винтовочных патронов да 10 миллионов снарядов. О мобильности войска польского тоже позаботились – его автопарк пополнился благодаря щедрости Парижа на восемь сотен грузовиков. Размах по тем временам неслыханный…
Правда, ситуацию нежной французско-польской «дружбы» на милитаристской основе несколько омрачала непомерная жадность и хитрость сынов Галлии. К примеру, винтовки полякам они передали те, что достались им от немецкого Ландвера в качестве трофеев. Качество и состояние их было сами понимаете каким… Зато цена в четверо превышала ту, которую за такие же точно «стволы» (только новенькие) запросила Австрия. Та же история была и с солдатскими мундирами – их французы «впаривали» полякам изрядно поношенные, да к тому же драли по 50 с лишним франков за комплект, при том, что красная цена такому тряпью на любом базаре была франков 30, если не меньше. Одним словом, наваривали как могли, а поляки, наверняка отчаянно матерясь, вынуждены были терпеть да платить. Ничего не напоминает? Так-таки и ничего? Как по мне – стопроцентное, абсолютное повторение ситуации с современной Украиной! Столетие прошло – а ничегошеньки не изменилось.
Так или иначе, но такие масштабы помощи от «партнеров» позволили бредившему «Великой Польшей» Пилсудскому увеличить армию до почти 740 тысяч «штыков», причем достаточно хорошо вооруженных и экипированных. Так что прежде, чем говорить о «бездарности» того же Тухачевского (которая, признаем объективности ради, однозначно имела место) и «роковых ошибках» прочих красных командиров в той кампании следует понимать, что истерзанная Гражданской, обескровленная и измотанная сражениями с белогвардейцами и ордами интервентов Советская Россия в 1920 году противостояла никакой не Польше, а всей западной своре, жаждавшей её уничтожения руками оборзевших поляков. То, что Львов потеряли и Варшаву не взяли – обидно, конечно, но целились-то «пилсудчики» на Киев, а то и на Москву. Не верите?
Ну, вот вам тогда дословная цитата из военной доктрины Генерального штаба Польши от 1938 года: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто бы не принимал участие в разделе, Польша не должна оставаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно… Главная цель – ослабление и разгром России!»
Громить и расчленять нашу страну на тот момент, когда это было написано, поляки собирались плечом к плечу с нацистским Вермахтом. Совершенно неудивительно, что именно Польша в 1934 году стала первой страной, заключившей с Третьим рейхом союзнический договор, так и оставшийся в истории под названием «Пакт Пилсудского-Гитлера». То, что вместо планировавшегося ею на полном серьезе совместного германо-польского парада на Красной площади поверженной Москвы Варшава получила от наплевавшего, как обычно на все пакты, фюрера сокрушительный удар и оккупацию (от которой её освободила Красная армия) – весьма поучительно и забавно.
Панов в который раз подвели пыха, гонор и завышенное самомнение. До них так и не дошло, что Гитлер считает всех их поголовно жалкими унтерменшами, занимающими необходимое немцам жизненное пространство и относится к таким сомнительным «союзникам» ничуть не лучше, чем к русским или прочим народам СССР. Опять же – выкатывать фюреру претензии на, как минимум всю Украину, вплоть до берегов Черного моря могли только исключительно альтернативно одаренные персонажи из несостоявшейся «Жечи Посполитой од можа до можа». Те, что потом жутко обижались и обижаются по сей день за то, что в 1939 году СССР аккуратненько отобрал всё, что отхапала у него банда Пилсудского.
* * *
Польша никогда не была и не могла быть России не то, что союзником или, тем более, другом, а попросту нормальным, вменяемым соседом. Патологическая русофобия, увы, во все века и времена пропитывала насквозь ее политику и идеологию. Лучшим эпиграфом для польско-русских отношений могут служить слова из рапорта польского генерала Михаила Сокольницкого, поданного им Наполеону Бонапарту в 1812 году: «Поляки все готовы пролить кровь… чтобы освободить человеческий род от России… и навсегда преградить дорогу в Европу для империи Тьмы».
Два столетия миновали… И что? Чтобы понять, что ровно ничего не изменилось, предлагаю ознакомиться с еще одной цитатой – из издания Gazeta Polska Codziennie от 12 декабря 2021 года: «Агрессивная политика России открывает перспективу для того, чтобы выдавить Москву из ее прежних сфер влияния, снискав одобрение многих народов. Кремль, стараясь подчинить себе Белоруссию и Украину, отталкивает от себя большую часть мира, а в первую очередь самих белорусов и украинцев. На этом фоне мы можем не только склонить Запад «задушить» Путина санкциями, но и убедить наших соседей в том, что им следует отвернуться от России и развернуться к Варшаве.
Польша находится на верном пути к восстановлению Первой Речи Посполитой… На Висле уже живут, учатся, работают и занимаются бизнесом миллионы украинцев и десятки тысяч белорусов. Некоторые из них вернутся на Украину и в Белоруссию, где благодаря своему опыту, полученному в добивающейся экономических успехов Польше, смогут занять место прежних постсоветских элит, которые до сих пор в ментальном плане связаны с Россией.
Новые украинские и белорусские элиты будут свободно говорить по-польски и испытывать к нашей стране теплые чувства, а поэтому им захочется укрепить связи между своей родиной и Варшавой. Польша должна будет пойти им навстречу. А Россия? Вне зависимости от того, кто одержит верх в конфликте между Китаем и США, она утратит позицию сверхдержавы, как Франция после Второй мировой войны, как Австрия в XX веке, как Швеция или Польша в XVIII столетии. Время Москвы просто подошло к концу, началось время Варшавы!»
Ничего не изменилось… Ну, это если говорить максимально корректно и сдержанно. Всё тот же абсолютно безумный шовинизм и непомерные амбиции. Всё те же пыха и гонор «од можа до можа». Всё та же утробная, дикая ненависть к России и всему русскому. Как могут дальше складываться отношения между нашими странами? Тут каждый волен выдвигать собственные версии, но хороших вариантов в реальности как-то не просматривается.
Россия-Япония – столетняя война, которая не закончена
Среди множества стран, с которыми воевала Россия, есть еще одна, о которой обязательно нужно упомянуть особо. Кровавые сражения с ней длились долгие годы, но самое главное – де-юре война с Японией не закончена и по сей день – мирный договор между Москвой и Токио так и не был подписан. Так что по своей официальной продолжительности она вполне тянет на звание даже не Столетней, а Стодвадцатилетней – ведь первый вооруженный конфликт, вошедший в историю под именем Русско-Японской войны, вспыхнул 9 февраля 1904 года.
По правде говоря, шансы на мирное и полюбовное урегулирование отношений между странами, уже давно не ведущими реальных боевых действий в настоящее время невелики. И главная проблема тут в упорном нежелании потомков самураев признать суверенитет России над Курильскими островами. Вот дай да подай им «Северные территории», потерянные Токио после сокрушительного поражения, полученного от Красной армии в 1945 году. Свербит им, понимаешь ли, фантомные боли замучили. Так что, опять снова-здорово: «Россия агрессор и захватчик»!?
Ну, давайте рассмотрим вопрос вдумчиво и со всей серьезностью. А начнем с начала – с той самой первой войны, увы, завершившейся для нашей страны поражением, являющимся даже не столько тяжелым в военно-стратегическом плане, сколько одним из самых позорных за всю ее историю. О таких вещах мы тоже обязаны помнить наряду со славными победами – дабы ни в коем случае не повторять ошибки собственных предков.
* * *
«Маленькая победоносная война…» – эти давным-давно превратившиеся в одну из самых расхожих и затрепанных цитат слова их автор, тогдашний отечественный министр внутренних дел Вячеслав фон Плеве относил именно к столкновению с Японией, к которому власти Российской империи неслись на всех парусах, явно не представляя, с кем и с чем им придется иметь дело в реальности. Впрочем, не будем забегать наперед и начнем, как положено, с начала. Нельзя не признать – конфронтация Санкт-Петербурга и Токио была предопределена, так сказать, естественным ходом вещей. Две империи, имея перед собой Дальний Восток с его огромными богатствами и возможностями, в реалиях начала XX века разминуться никак не могли.
Япония после так называемой «реставрации Мэйдзи», по сути дела, покончившей с феодальной раздробленностью страны, в самом буквальном смысле слова рванула из средневековья в современность, переживая период невиданного ранее подъема. Проведя у себя дома модернизацию промышленности, создание современной армии и ее перевооружение, бывшие самураи принялись с нехорошим интересом оглядываться вокруг, прикидывая: что бы это захапать в первую очередь. В Токио совершенно справедливо полагали, что империя, не ведущая внешнюю экспансию – это и не империя вовсе, а какое-то геополитическое недоразумение.
Первым делом под руку японцам подвернулась Корея. Ну, а заодно уж – и Китай… Тем не менее, на эти регионы свои виды давно и прочно имела Россия. Изначально ей повезло в том, что чрезмерно резкого усиления Токио не желали Париж и Берлин. Так называемая «тройственная интервенция», на самом деле, ограничившаяся лишь выдвижением грозного ультиматума, заставила японцев на какое-то время сбавить обороты. Пытаться противостоять объединенным силам России, Германии и Франции было бы для них чистым самоубийством.
Тем не менее, конфликт с Японией был для нашей страны лишь вопросом времени. Можно было не воевать? Ну, в принципе, да… Только для этого России пришлось бы полностью убраться из азиатского региона. А там, глядишь, и расстаться с собственными территориями на Дальнем Востоке (как показали дальнейшие события, аппетиты Токио именно такие объемы и имели). С какой радости мы должны были отдавать самураям Порт-Артур, Сахалин, те же Курильские острова, да еще и Китайско-Восточную железную дорогу вдобавок? Однако, продолжая продвижение на Восток, российским власть предержащим (а на тот момент это был конкретно император Николай II Романов и его кабинет) следовало интенсивно, упорно, целенаправленно готовиться к войне. И делать это, по возможности, самыми ускоренными темпами, а не ждать у моря погоды, ничего конкретного не предпринимая, как это происходило в реальности.
Японцы-то готовились вовсю – после оплеухи от немцев и французов, так не вовремя, по их мнению, поддержавших русских, самураи обзавелись замечательными новыми друзьями, только и мечтавшими о том, как бы это напакостить нашей стране, да посерьезнее. Речь, конечно же, о британцах. Весь «цвет» японского военного флота, в частности 12 броненосцев, так лихо топившие наши корабли под той же Цусимой, были построены как раз ими. Более того, между Токио и Лондоном был заключен вполне конкретный военный союз. В случае вмешательства в конфликт Японии с третьей страной еще какой-либо державы, в дело вступал Лондон. Впоследствии это привело к тому, что перетрусившие французы, имевшие аналогичный договор с нашей страной и пальцем не пошевелили для того, чтобы помочь ей, когда на Дальнем Востоке заговорили пушки.
* * *
Здравомыслящие люди в России, профессионалы военного дела и дипломатии, еще за два десятилетия до начала пригрезившейся кое-кому в Петербурге «маленькой победоносной» прекрасно понимали, во что она выльется. Начальник российского Генерального штаба, генерал-адъютант Николай Обручев в 1895 году пытался донести до его величества мысль о том, что война, развернувшаяся «за десятки тысяч верст», через которые придется доставлять к ее театру буквально каждый патрон и противником в которой будет «культурная и промышленно развитая страна» ничем хорошим для России не закончится. Того же мнения придерживался и министр финансов России Сергей Витте, считавший, что провоцировать Токио на открытый конфликт – верх безрассудства. Однако, кто бы их слушал?!
Государь Николай Александрович и окружавшие его «умники» считали японцев «желтолицыми макаками», принимать которых в расчет совершенно не стоит. Самое интересное, что судьба один раз уже послала предупреждение Императору – в 1891 году, находясь еще в статусе наследника российского престола, он едва не был убит одним из местных полицейских, оказавшимся самураем. Причиной покушения было, как сказал сам нападавший, Цуда Сандзо, «неуважение, проявленное иностранными гостями (помимо Николая там присутствовал еще и греческий принц Георг) к императору Японии и ее национальным святыням». То, что Николай, вломившись в синтоистский храм, принялся колотить палкой по колоколам – скорее всего, полная чушь (все-таки дикарем он не был). Однако факт того, что и он, и его греческий спутник зашли в святыню не сняв обувь, в истории зафиксирован. А это для японцев оскорбление почище, чем для наших верующих – мужик, который вперся в православную церковь в шапке и с цигаркой в зубах.
Одним словом, урок относительно того, что пренебрежение к Японии и ее людям может куда как дорого обойтись, Николаю впрок не пошло. В конечном итоге в его окружении верх взяла группировка людей, считавших, что в случае чего «макак» мы закидаем шапками. Да и не осмелятся они… Первую скрипку в этом безумном ансамбле играл Александр Безобразов, член особого комитета по делам Дальнего Востока. Именно его стараниями, вопреки возражениям министра финансов, руководителей военного и дипломатического ведомств, Россия прекратила вывод своих войск из Маньчжурии – тем самым нарушив подписанный ею ранее договору с Китаем. Более того, были начаты ввод туда дополнительных военных контингентов и подготовка к строительству оборонительных сооружений. Понятно, что на японцев это подействовало, как пресловутая красная тряпка на быка…
Говорить о том, что война была вызвана исключительно «агрессивной политикой и имперскими устремлениями Токио» было бы, как минимум, некорректно. Россия начала переброску армейских подразделений на Дальний Восток, создала там свое наместничество и Приамурское генерал-губернаторство еще в 1903 году. Так что вполне реальные основания для того, чтобы нервничать, у самураев имелись. Проблема, впрочем, заключалась в том, что, ведя подобную политику, готовиться к реальным боевым действиям в Санкт-Петербурге никто и не думал!
Да, специально для решения задач военно-стратегической логистики была возведена Транссибирская магистраль. Построить-то ее построили, но как водится у нас, с «махоньким» изъяном – без участка вокруг Байкала. В конченом итоге что грузы, что людей через озеро приходилось перевозить паромами. Это, понятное дело, снижало пропускную способность магистрали и скорость перемещения по ней в разы. Впрочем, плохим транспортным сообщением проблемы далеко не исчерпывались.
* * *
Генеральный штаб Российской армии, чья разведка работала на совесть, все в том же 1903 году, когда «безобразовцы», с одобрения Николая принялись, закусив удила, «раскачивать» ситуацию в Маньчжурии, докладывал Императору крайне тревожные вещи. По его выкладкам выходило, что Япония уже полностью готова к войне – армия перевооружена и отмобилизована, флот пополнен новенькими боевыми кораблями и тоже рвется в бой. Предшественники Рихарда Зорге царских времен умудрились даже предсказать с максимальной точностью дату начала боевых действий.
И что же Его Императорское величество? Ну, да – высочайше повелел готовиться… Составлялись, насколько известно, планы, причем не в одном варианте. И моряки старались, и «сухопутчики», и штабисты, и полевые генералы. Вот только ни один из этих, крайне обстоятельных планов так и не был реализован. Да, что-то делали, пыхтели, суетились – однако не в лад, невпопад, каждый на свой манер. В конечном итоге вышло так, что к 9 февраля ситуация не укладывалась даже в сакраментальное «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». На бумаге тоже ничего толком намечено не было.
О бестолковом командовании, кораблях, как оказалось, в подметки не годившихся британским броненосцам под японскими флагами, о снарядах, из которых взрывался во время той же Цусимы, дай Бог, каждый третий, и говорить нечего. Все это, вопреки беспримерному героизму и мужеству русских воинов, вполне закономерно закончилось разгромом. Тем более позорным, что проиграла эту войну Россия стране, втрое уступавшей ей по количеству населения, во много раз – по численности армии, экономическому и ресурсному потенциалу. Однако, при размерах вооруженных сил в миллион с лишним «штыков» в мирное время и вчетверо большем с учетом резервистов, на Дальнем Востоке Россия к началу войны реально имела контингент в полтораста тысяч человек, максимум. При этом едва ли не половина личного состава была задействована на охране границ.
Передислокация подкреплений, равно как и снабжение действующей армии столкнулись с колоссальными проблемами в связи с причинами, изложенными мною несколько выше. О переброске на Дальний Восток кораблей Балтийского флота – вокруг всей Европы и Африки вдобавок, лучше и не вспоминать – отдельная тема, причем очень болезненная… Неудивительно, что патриотический подъем, охвативший сперва Россию, очень быстро сошел на нет и сменился непониманием и озлобленностью, которые и вылились в первую русскую революцию 1905 года. Ту самую, которую думал «сдержать» Плеве, потакая Безобразову и компании…
Вообще говоря, экономические и людские потери Японии по итогам этой войны превышали наши, причем весьма существенно. Однако в глобальных масштабах – что военно-стратегическом, что геополитическом, Россия потерпела несравнимо большее поражение. И одной из очень больших проблем нашей страны на долгие десятилетия стали самураи, вбившие себе в головы, что русских можно бить и с того момента только и ждавшие, когда же все-таки можно будет оттяпать землицы аж до самого Урала. Попытки предпринимались и в Гражданскую, и позднее.
* * *
Ноющее сегодня что-то о «возвращении незаконно захваченными русскими островов» Токио не имеет на это не только ни малейших юридических оснований, но также и никакого морального права. Как уже было сказано, при первой же подвернувшейся возможности, когда Российская империя пала и огромная держава погрузилась в пламя и кровь новой Великой Смуты, соседушки-самураюшки пожаловали к нам в числе прочих непрошенных гостей незамедлительно. Япония выступила по отношению к нашей стране не только, как грабитель и мошенник, но еще и как интервент и захватчик. В ней самой эти события называют «Сибирской экспедицией»… Хороша «экспедиция» – силами 11 дивизий! 70 тысяч японских «штыков» приперлось на нашу землю – с исследовательскими, очевидно, целями.
Три тысячи из таковых, кстати, нашли на ней заслуженную смерть от рук ее защитников. Что поделаешь – не любят русские тех, кто притащился к ним незваным, что с мечом, что с катаной… Но сколько русских людей убили они?! И грабили, кстати говоря, тоже «от всей души» – только в Маньчжурию угнали свыше 2 тысяч железнодорожных вагонов и более трех сотен речных и морских судов. Да один незаконный вылов рыбы японцами в этот период принес, как было потом подсчитано, убытков России на 4 с половиной миллиона рублей золотом!
Но ладно бы – только грабили. Совершенно напрасно, на мой взгляд, властями России то ли забыт, то ли сознательно замалчивается факт того, что японцы устроили настоящую «Сибирскую Хатынь» – 22 марта 1919 года их вояками были уничтожены несколько сотен жителей села Ивановка, а само село сожжено дотла! И это – далеко не единичный случай. Японские оккупанты проводили подобные «чистки» и акции устрашения во множестве деревень и сел Приамурья.
* * *
Мало того, имеется в событиях тех далеких лет и еще один, крайне важный и совершенно не красящий Японию аспект, о котором, увы, долгие годы никто не упоминал. Сперва дело было в том, что СССР ни в какую не желал видеть себя правопреемником Российской Империи. После, в дурные «перестроечные» времена ссориться с новообретенными «западными партнерами» (к числу которых относилась и Япония – даром, что никакой это не Запад, а Восток), было вообще абсолютным табу. От них ничего не требовали – только просили, униженно и безрезультатно… Потом Москва принялась налаживать отношения с Токио, пытаясь всё-таки завершить в юридической плоскости вековую войну и делать «предъявы» потомкам самураев было тоже вроде как не комильфо. Вдобавок на этом этапе сложностей добавило то, что к достаточно гнусным историям, о которых у нас пойдет речь ниже, прямо причастны были те наши соотечественники, из которых нынче кое-кто пытается лепить чуть ли не «национальных героев». «Радетели за Отечество», ага… Не к ночи будь помянуты.
Так или иначе, но дальше замалчивать эту тему нельзя – вот и поговорим. И речь у нас пойдет о самом, что ни на есть завлекательном предмете. То есть – о золоте. Да, да, о нем самом – вернее о немалой части золотого запаса Российской Империи, столетие назад оказавшемся в Японии и с тех пор исчезнувшем в недрах ее бездонных «закромов».
* * *
Итак, вкратце – суть вопроса заключается в том, что после, скажем так, не слишком блестящих действий армии Российской империи в ходе Первой мировой войны, государственный золотой запас в 1915 году, до этого хранившийся как раз на Западе страны, был от греха подальше перевезен на Восток – в основном на территорию Поволжья. Именно в силу этого обстоятельства ворвавшиеся в подвалы здания Государственного казначейства в Казани солдаты белогвардейского полковника Каппеля стали обладателями «финансовых активов» стоимостью в 657 миллионов золотых рублей. Это – не считая ценностей в виде слитков из платины, золота, серебра и изделий из таковых. Ну, о мелочах, вроде 100 миллионов рублей в бумажных «кредитках» и упоминать не стоит…
Впоследствии эта громадная гора сокровищ, с трудом уместившаяся в «золотой эшелон», насчитывавший 25 вагонов, оказалась в руках у адмирала Колчака, в армию которого влились каппелевцы после провозглашения такового «Верховным правителем России». Вот с того самого времени золото и потекло в Японию – сперва в качестве оплаты по вполне официальным военным контрактам, а потом…
Ну, на этом самом «потом» мы еще остановимся подробнее, а пока признаем как факт – в Страну Восходящего солнца за годы Гражданской войны «ушли» не килограммы – тонны русского золота, сыгравшего не самую последнюю роль в подъеме ее экономики и увеличении военной мощи. Если учесть, что абсолютное большинство этих средств размещалось в Японии не абы как, а в качестве официальных вкладов в тамошних банках, проценты на таковые за столетие «набежали» просто умопомрачительные. Однако, Токио наотрез отказывается не то, что обсуждать вопрос возврата России ее кровного золота, но и говорить о проведении каких-либо выплат за пользование таковым.
Надо сказать, у некоторых скептиков периодически возникает вопрос: «А существовало ли вообще в природе это самое «царское золото», столь необъяснимым образом «растворившееся» после революции в немыслимых объемах?» Представьте себе – да. Статистика такой занудной конторы, как Государственный моментный двор – штука строгая. Так вот, согласно таковой, только в 1899 году в России было отчеканено 27 миллионов золотых червонцев – монет номиналом в 10 рублей и весом в почти 9 граммов каждая с профилем государя всероссийского Николая II. На следующий год – 6 миллионов. И потом еще три года тиражи золотых «десяток» превышали 2 миллиона экземпляров. А ведь имелись еще и монеты другого номинала, чеканившиеся в том же металле – в 5, 15, 25 и даже 7 с половиной рублей. Да еще слитки, изделия, та же богатейшая церковная утварь. Так, что утверждения об золотом запасе России, как об одном из самых богатых в мире, исчислявшемся в почти полторы тонны этого металла – чистая правда. Было золото в России, было…
Кстати говоря, называть его «колчаковским» как бы и не очень корректно. Захватил его, как уже было сказано Каппель. Российским было это золото, русским! Адмирал же Колчак, по правде говоря, в реалиях Гражданской был самым обычным самозванцем. Ладно – не обычным. Выдающимся… Готов поверить в то, что он и вправду, согласно собственным декларациям, сперва твердо был намерен казну «сберечь в целости до вступления в Москву и Петербург», не беря оттуда ни рублика. Однако, до столиц надобно было еще дойти, и делать это предстояло с боями. Посему первые «транши» из золотого запаса России Япония получила именно от адмирала – его армии до зарезу нужны были оружие, боеприпасы и обмундирование, а поставлять их без предоплаты японцы наотрез отказывались. Таким образом Колчак передал Японии около 44 тысяч килограмм золота.
Самые, что ни на есть подлинные договора о внесении залогов на общую сумму в 54 с половиной миллиона золотых рублей между японским «Ёкохама Сёкин Гинко» («Иокогама Спеши банком») и токийскими представителями Омского правительства России были в свое время обнаружены в архивах российского МИД. Все документально доказано – как сам факт займа, так и то, что русское золото впоследствии оказалось в Государственном банке Японии, позволив мгновенно увеличить золотой запас страны в десять раз! При этом нельзя не упомянуть и о том, что японская сторона поступила в данном случае попросту по-скотски: Колчака банально «кинули». Реально вооружений было поставлено на жалкую в сравнении с залогом сумму в 300 тысяч долларов. Да и то досталось оно уже не колчаковцам, а атаману Семенову.
Об этом персонаже, совершенно по заслугам завершившем свой жизненный путь в подвале Лефортова с петлей на шее в 1946 году, разговор особый. Через его загребущие руки золотишка к самураям ушло куда поболее, чем от Колчака. Сперва – 33 ящика с драгметаллом, обмененные в банке «Тёсэн Гинко» на иены, а потом – еще 143 ящика, доверху набитые драгоценными слитками и монетами, «переданные на хранение» полковнику военной разведки Японии Хитоси Куросаве! И это было далеко не все – уже в 1920 году «семеновцы» снова доставляют в Токио «золотой груз», оцененный в полтора миллиона иен. А сам атаман, осевший в Стране Восходящего солнца после того, как с русской земли его вышибли красные, согласно имеющимся данным, хранил в тамошних банках золотишка на более, чем полмиллиона иен – исключительно в качестве «личных сбережений».
Были и другие… Генерал Розанов, в 1920 году совместно с японцами устроивший натуральный налет на банк Владивостока и дочиста выгребший оттуда все имевшее в хранилище золотишко и прочие ценности. Надо полагать, неплохо хапнул – даже рассчитавшись с подельниками, Розанов разместил впоследствии на счетах токийских и шанхайских банков «скромную» сумму в 55 миллионов иен! И год спустя – как в воду канул. Растворился, не истратив, практически ничего. А были еще белые генералы Петров, Подтягин, Истров – отсыпавшие японцам золото ящиками, мешками, миллионами рублей.
«Золотой эшелон» Колчака канул в вечность. Часть его досталась большевикам, какую-то долю, наверняка нагло сперли сдавшие Колчака эсерам белочехи (иначе, откуда бы потом взялся «Легия-банк»?), о судьбе некоторого количества золота доподлинно неизвестно ничего. Мечтатели и авантюристы числят его припрятанным и грезят о «находке века». «Клад Колчака» по сей день пытаются обнаружить многие – от археологов-любителей до весьма серьезных организаций и граждан. Однако, скорее всего, следы всех тех червонцев, которые являются этим одержимым во снах, искать надо все-таки в японских банках.
Впрочем, не в них одних. По оценкам многих историков, не просто львиная доля, а практически все золото из переданных Семеновым Куросаве 143 ящиков «прилипла к рукам» командования Квантунской армии. Во всяком случае, по сведениям японских же источников, в казну эти бравые вояки в качестве «военных трофеев» передали… два слитка общим весом в семь с половиной кило! Скорее всего, деньги эти пошли даже не на личное обогащение генералов, а на укрепление и вооружение этой мощнейшей группировки, впоследствии оккупировавшей чуть ли не весь Китай, и павшей лишь под ударами наших славных дедов и прадедов в 1945 году. Правда, платить советским солдатам и офицерам за эту победу пришлось своей кровью. Всем сумел подгадить чертов атаман!
* * *
Попытки выцарапать из цепких самурайских ручонок русское золото предпринимались, причем – неоднократные. В 20-е – 30-е годы прошлого столетия подсуетиться пытались представители белой эмиграции, прежде всего – все тот же Семенов. Усердствовал и бывший начальник тыла колчаковской армии генерал Петров. Все иски были отклонены японской стороной без колебаний. Советскому правительству тогда было не до того: надо было регулярно давать по зубам зарвавшимся самураям, что и делалось – сперва на озере Хасан, потом на реке Халхин-Гол. Да и правопреемником Российской Империи СССР, как уже было сказано, себя признавать не хотел категорически. Что, впрочем, не мешало японской стороне с присущей ей наглостью… требовать от Советского Союза возврата «долгов» царского правительства за военные поставки! Самое удивительное, что крепко вложив ума самураям в 1945-м, вытрясти из них царское золото никто даже и не попытался. Отчего так произошло – решительно непонятно.
Казалось бы, дело сдвинулось, когда в 1990 году Михаил Горбачев признал Советский Союз правопреемником царской России. Однако вышло все по-горбачевски. «Царские долги» Западу платить кинулись сломя голову, а возвратом своих кровных – не озаботились. Правда, уже в России, в 1992 году был создан специальный экспертный совет по российскому золоту, осевшему за рубежом и «царским долгам». В таковой, кстати, вошли и некоторые из потомков тех, кто переправлял ящиками русское золото в Японию. Впрочем, несмотря на громкое название и приставку «международный» имел этот совет статус всего-навсего общественной организации, в силу чего и закончилось все вполне ожидаемо – очередными грандиозными прожектами и прочей болтологией в «перестроечном» духе. Никто не то, что ни червонца – полушки ломаной не вернул…
Имеются ли сегодня шансы на возврат золота Российской Империи из Японии? Будем говорить откровенно – они крайне невелики. И дело тут даже не в том, что, допустим, «Ёкохама Сёкин Гинко» давно стал «Токе Гинко», а затем и вовсе превратился в «Токе Мицубиси Гинко». По всем правила, финансовые учреждения наследуют не только активы, но и долги. И те же, к примеру, договора об авансовых вкладах Колчака, в теории, вполне могут стать поводами для судебных исков. Вот только есть ли у России при нынешнем отношении Запада к ней шанс хотя бы один подобный процесс выиграть? В чью пользу, как вы думаете, в данном случае будут вынесены вердикты международных судов Лондона или того же Стокгольма? Да Запад попросту побоится создавать такой прецедент – слишком уж многие его страны грабили Россию и СССР за столетия!
А вот использовать «золотой» вопрос в процессе ведения переговоров с Токио Москве не то, что стоит, а прямо-таки необходимо. Понятно, что при попытке того же Путина озвучить претензии подобного рода японская сторона, скорее всего, простите, «включит дурака»: «Какой такой сольото? Моя не знай, моя не понимай!» Тем не менее, «давить» на них этим краденными миллионами нужно, как минимум с тем же упорством, с которым японская сторона продолжает твердить об «утраченных северных территориях». «Острова отдайте! – Сперва золото верните!»
* * *
Раз уж мы с вами подробно побеседовали о первой Русско-Японской войне, вспомнив не самые приятные для нашего Отечества события, следует непременно поговорить и о тех днях, когда спесь и наглость с японских империалистов были сбиты нашими воинами раз и навсегда. И для начала это будет рассказ вовсе не о блестящем разгроме Квантунской армии в 1945 году, о котором в России помнят и отмечают дату исторической Победы над милитаристской Японией 3 сентября каждого года.
К огромному сожалению, сегодня и изрядно подзабыты героические дела несколько более ранних дней – сокрушительное поражение, которое Красная армия нанесла японцам на реке Халхин-Гол. И, уж тем более, пеленой забвения покрыты предшествовавшие им и имевшие к сражениям на далеких реках и сопках Монголии вовсе не героические, а темные и предательские делишки. Ну, разве, что все так же любят в стране родившуюся именно после Халхин-Гола песню «Три танкиста». Что ж, постараемся восполнить досадные упущения.
* * *
К моменту событий, о которых у нас пойдет речь далее, Японская империя, в которой заправлял не столько ее формальный правитель, сколько окружавшие его трон генералы, поставила перед собой простую и ясную задачу – завоевание мирового господства. Ну, так, чтоб уж не мелочиться… Каким образом несчастный земной шарик собирались делить со своими лучшими друзьями – нацистской Германией и фашистской Италией сперва было не совсем понятно. Ведь Берлин и Рим стремились к той же самой цели, но естественно, в роли властелинов мира видели себя, любимых, а никак не японцев.
Впрочем, в 1940 году разобрались-таки, подписав в Берлине знаменитый Тройственный пакт, ставший прямым продолжением пакта Антикоминтерновского. В соответствии с таковым немцам доставалась Европа, итальянцам – Африка, японцам – Азия. Все ровненько, почти по-братски. Впоследствии к этой веселой компании подтянулась сволота помельче – всякие там Венгрия с Румынией и Словакия с Болгарией. Эти тоже рвались хоть немножко овладеть миром, ну им и наобещали чего-то там. Самое интересное, что перед подписанием соглашения, Гитлер весьма активно звал примкнуть к нему и Советский Союз: мы, мол тут собираемся маленько раздерибанить «наследство» старушки Британии, так присоединяйтесь, товарищи! Из Москвы послали – вежливо (все-таки Пакт о ненападении), но крайне жестко. Фюрер обиделся, надулся и принялся строчить план «Барбаросса»…
Вернемся, впрочем, к Японии. Для начала Токио требовалось завоевать Китай, ключом к овладению которого должен был стать захват Маньчжурии и Монголии. Во всяком случае, именно такой предельно конкретный и продуманный план изложил японскому императору Хирохито в своем знаменитом меморандуме генерал Танаки, ставший в 1927 году премьер-министром страны. Монарх проявил благосклонность к генеральским идеям, и дело пошло… Корею самураи вполне благополучно захапали еще в 1910 году, после бездарно проигранной Российской империей войны.
А в 1927 они полезли уже в раздираемый гражданской войной и смутой Китай. Однако, захватить его с налету не вышло: Пекин пищал что-то про агрессию в Лиге наций, Лига наций «выражала озабоченность», а, главное грозно надували щеки англичане с американцами. Ссориться с ними Токио было пока не с руки, потому там пошли другим путем – брать, что плохо лежит. Хуже всех в регионе лежала Маньчжурия. Вот японцы и вошли туда с немалым войском в 1931 году, а год спустя создали на ее территории марионеточное «государство» Маньчжоу-го, бывшее, по сути дела, самурайским плацдармом для покорения Монголии и Китая. В планах также был захват всего советского Дальнего Востока – после 1905 года в Токио были уверены, что с этим проблем не возникнет.
За Китай самураи всерьез взялись в 1937 году. В Европе полыхала Испания. Британия, США и Франция вовсю обхаживали Третий рейх, не зная, кого бы из европейской «мелкоты» еще скормить фюреру, чтобы он быстрее обратил свои полчища против СССР и в Токио вполне резонно решили, что уже можно. До обуздания имперских амбиций Японии у «больших» сперва руки не дойдут, а потом – пусть только попробуют! В принципе, не ошиблись. Те же США исправно снабжали стирающую с лица земли китайские города и села императорскую армию горючим и не морщились. Да и остальные «цивилизованные страны», еще недавно клятвенно обещавшие Пекину блюсти его суверенитет, тоже особо не возражали.
Единственным неприятным сюрпризом для самураев стало немедленное, практически, вмешательство в эту войну Советского Союза, причем как раз на стороне китайцев. Советская помощь была весьма внушительной – одними только военными советниками и поставками оружия не ограничивались, целые заводы по производству оружия строили. Да и тем, чтобы лично пощипать перья японским асам сталинские соколы тоже не гнушались. Самураи, крепко обозлившись по этому поводу подумали, что теперь как раз и настало самое время разобраться с возомнившими о себе русскими, напомнив им Цусиму и Порт-Артур…
Нельзя сказать, что к этому моменту наша страна была совсем уж неспособна сбить спесь со снова потянувшихся за катанами самураев. Все-таки РККА образца 1937 года, это была вовсе не РИА года 1905-го. Но и Сталин был совсем не Николаем II. Заваруха на Дальнем Востоке в данный конкретный момент, и вообще раньше, чем японцам однозначно можно будет врезать по зубам так, чтоб надолго зареклись строить в отношении СССР дурацкие завоевательные планы, была ему не нужна. Серьезные проблемы такого рода Иосиф Виссарионович привык решать с помощью разведки – вот перед ОГПУ а, впоследствии НКВД и была поставлена задача: обеспечить японцев таким количеством дезинформации о «непобедимости» и «огромных силах» Красной армии на Дальнем Востоке, чтобы они о нападении на него и думать забыли. По крайней мере, до тех пор, пока эта «деза» не превратится в реальность.
Это и было выполнено в точности. О блестящих операциях «Маки-Мираж», «Мечтатели» и прочих, в результате которым самураям на оттопыренные уши было навешано столько отборнейшей «лапши», что они и вправду резко притормозили со своими амбициями, написаны замечательные документальные книги. Вот только известны они, увы, в основном, в узких кругах, в отличии от романов Семенова или Богомолова.
Как, кстати, и имя Лазаря Израилевского, ключевой фигуры в этой колоссальной кампании дезинформации, филигранно «подставленного» чекистами японской разведке. «Завербовавший» получившего впоследствии от японцев агентурную кличку «Старик» пронырливого и вездесущего коммивояжера «Дальгосторга» генштабист Кумадзава Садаитиро ужасно гордился этой большой удачей. Конечно – столько сведений, столько новых возможностей! Ну, не мог же он знать, что через его «агента» в Страну Восходящего солнца будут внедрены ценнейшие для советской иностранной разведки кадры – в частности, легендарный Рихард Зорге, принесший самураям просто неимоверное количество проблем.
Впрочем, это был, так сказать, «побочный» эффект развернувшегося в 30-е годы невидимого миру, но колоссального по своим масштабам противостояния спецслужб СССР и Японии. Главная цель – заставить Токио поверить в то, что лезть к советским границам будет себе дороже также была достигнута. Наша страна получила достаточно времени на подготовку к «теплой встрече» с самураями, которая, впрочем, могла бы и вообще не состояться до 1945 года, если бы не… Если бы среди дальневосточных чекистов не нашлась гнида. Всего одна, зато какого масштаба! Речь о самом, пожалуй, высокопоставленном предателе-перебежчике среди советских чекистов – начальнике управления НКВД по Дальнему Востоку, комиссаре госбезопасности 3 ранга (генерал-лейтенант по шкале званий РККА) Генрихе Люшкове.
Тем, кто сегодня продолжает верить бредням о «надуманности» жесточайших «чисток», проводившихся в 1937–1938 году в советских «органах», я весьма настоятельно рекомендую ознакомиться с историей именно этого морального урода. Вот его-то как раз и не «вычистили» во время разгребания в НКВД всего того, что там развел его тезка, Нарком Генрих Ягода. Даже на повышение отправили! Вот Люшков и отколол номер – 13 июня 1938 года «дернул» к японцам так, что только пятки засверкали. Через границу, что характерно, двинул в полной форме и при всех регалиях. Наверняка, чтоб не шлепнули второпях и с перепугу.
Оказавшись на сопредельной территории, Люшков немедленно ринулся к японской разведке, которой и предложил свои услуги, что называется, во всех мыслимых и немыслимых видах, позах и смыслах. И так немногословные, японцы, наверняка, вообще онемели от удивления, а потом предложение с самым неподдельным восторгом приняли. Уж Люшков и расстарался! О «сталинских репрессиях» он прямо-таки разливался соловьем, вещая о том, что «все обвиняемые в заговорах и шпионаже совершенно невиновны», улики против них «сфабрикованы», а показания «выбиты жуткими пытками».
Да вот он сам, кстати и выбивал. Может показать, как. Не надо? Тогда вот вам, господа самураи, прекрасный план покушения на самого Сталина: «Зуб даю, все получится – лично в бытность начальником УНКВД по Азово-Черноморскому краю систему безопасности разрабатывал для Мацесты, куда он ванны ездит принимать. Вот там мы его и притопим за милую душу!» Нет, ну какова гнида…
План ликвидации Вождя, предложенный Люшковым, японцы попытались претворить в жизнь незамедлительно. Ну, ни черта у них, понятно не выгорело. Однако же, главный вред, нанесенный этим иудой, заключался в другом. Прежде всего, он выложил самураям всю подноготную плана «Маки-Мираж» и растолковал, что их водят за нос, причем уже далеко не первый год. При этом предатель не просто подробно, а с точностью до метра, до глубины последнего окопа описал все позиции РККА на Дальнем Востоке, указал дислокацию, состав и вооруженность всех сосредоточенных там (и не только там!) воинских подразделений, о которых ему было известно. А знала эта сволочь ой, как немало… Вплоть до самых секретных кодов радиообмена НКВД и РККА, которые он тоже поднес японцам на блюдечке и с глубоким прогибом позвоночника.
Вот именно после этого ручонки у самураев и зачесались. Нет, провокации, обстрелы, попытки «маленько подвинуть» границу в свою пользу они предпринимали чуть ли не ежедневно, начиная с того момента, когда под боком у СССР «нарисовалась» Маньчжоу-го, битком набитая японской солдатней. Однако ж, до 1938 года окаянные соседушки более-менее знали меру и окончательно берегов не теряли, опасаясь крепко огрести по рогам от «огромных», как они полагали сил РККА, прячущихся где-то там, в далеких сопках. После откровений Люшкова этот страх ослаб настолько, что они полезли к Москве с самыми натуральными территориальными претензиями! Завякали что-то там про «вывод войск с незаконно оккупированных территорий» и тому подобное. Ну, да, ничего не меняется…
Бои у озера Хасан были, по сути дела, первой «пробой сил» японцев. Вроде бы пограничный конфликт, не более. Однако, участвовали в нем, по разным оценкам, до 15 тысяч советских пограничников и военных и более 10 тысяч японцев. Применялись танки, авиация, артиллерия, боевые корабли. Схватка была куда как нешуточной – потери с каждой стороны убитыми считались на сотни человек, а ранеными перевалили за две с половиной тысячи и у нас, и у японцев.
Как бы то ни было, раздухарившихся самураев сперва вышибли с занятых ими сопок и высот, а потом погнали на маньчжурскую территорию, откуда они принялись огрызаться артогнем. Сообразив, что с «маленькой победоносной войной» не складывается, Япония через своего посла в Москве запросила прекращения огня, пообещав уважать имеющиеся границы и больше не наглеть. На том и порешили.
Отличившимся присвоили новые звания, раздали награды – от только что учрежденных медалей «За отвагу» и «За боевые заслуги» до званий Героев Советского Союза. Был даже учрежден специальный нагрудный знак «Участнику Хасанских боев». Кстати, среди удостоившихся наград имелось и около полусотни женщин – жен и сестер пограничников, в трудную минуту оказавшихся настоящими боевыми подругами.
Ну, а закончив с поощрениями, принялись за самый, что ни на есть суровый «разбор полетов», ибо было, что разбирать… Командовавшего Дальневосточным военным округом, перед событиями на Хасане спешно преобразованным в Дальневосточный же фронт маршала Василия Блюхера, кавалера орденов Красного знамени и Красной звезды за номерами 1, наши либералы-реабилитаторы по сей день выставляют «невинной жертвой массовых репрессий». Однако, на самом деле все обстояло несколько не так…
Да ни шиша не так оно обстояло, если говорить правду! «Японского шпиона» Блюхеру навесили уже посмертно, так сказать, чтоб не смущать умы рядовых красноармейцев и вообще граждан. А вот с должности поперли и в камеру отправили за вполне конкретные грехи, более, чем реальные. В секретном приказе № 0040, подписанном Наркомом обороны СССР 4 сентября 1938 года говорилось об «огромных недочетах в подготовке Дальневосточного округа», выявленных в ходе Хасанских событий. Ну, это очень и очень мягко сказано! К войне округ оказался не готов именно, что от слова «совсем».
Нормальные дороги для переброски войск вдоль границы, долговременные позиции, огневые точки – все это принялись строить только после того, как от командования отстранили «великого маршала». Да о чем говорить, если солдат Дальневосточного приходилось обучать… «действиям с малым шанцевым инструментом»! А говоря по-простому – тому, как окапываться в полевых условиях, а не гибнуть зазря под японскими пулями. Чему ж их там Блюхер в таком случае учил? Разве, что маршировать под «Интернационал».
Вообще говоря, после Хасана переучиваться с учетом полученного ценой крови опыта пришлось чуть ли не всем. Танкистам – уяснить, что не стоит переть в дурные лобовые атаки на легеньких Т-26 с броней, худо-бедно спасавшей от пуль, но насквозь прошиваемой артиллерией и противотанковыми ружьями, с которыми они там впервые и столкнулись. Военным медикам – правильной эвакуации раненых и нормальной организации санитарной службы в войсках, как таковой. Задач хватило на всех, поскольку было понятно, что Хасан – это не конец истории, а только ее начало.
* * *
