– А давайте один на один решим этот вопрос, кто выиграет, то его компания останется, а проигравшие уйдут? – он посмотрел на своих дружков и заговорчески им подмигнул.
– И что ты предлагаешь? – выступила я вперед
– Хм, устроим поединок на смелость, кто не струсит, тот тут и останется.
– Хорошо, я согласна. – я всегда была упертым с обостренным чувством справедливости.
Все стояли кучкуясь возле нас и испытывая большой интерес.
– Вот видишь железный забор у школы? – и задира указал на то что с трудом можно было забором, скорее это был невысокий бордюр, высотой не более пятидесяти сантиметров. – Вот кто сумеет с него снег лизнуть, тот и самый смелый.
«Хм, что ж тут сложного» – подумала я
– Идет, пошли! – бодро ответила я и бодро пошла в сторону грядущего испытания.
Дети, такие дети, во всем видят приключения и игру, не взирая на опасность. Я прилипла к этому забору так крепко, что тот хулиган, испугавшись за последствия, удрал со своими друзьями с пришколки, словно его там и не было вовсе. Спустя некоторое время разошлись и другие дети. Осталась лишь я и Рита. Как только мы не пытались меня вызволить: и дышали теплым воздухом, пытались силой отодрать, даже снегом оттирали. Все было тщетно, мой язык отказывался расставаться с забором. На улице стало темнеть, а мы все так и стояли. Я не отпускала Риту сбегать в школу за подмогой, так как боялась оставаться в таком прилипшем состоянии одна. Мы просто надеялись, что кто-нибудь все-таки пройдет мимо. Так и случилось: с работы люди пошли домой. Подружка стала громко звать на помощь, и мы были услышаны. Спустя пол часа и два ковша теплой воды, я была освобождена, но отнюдь не рада. Дикая боль сковала мой язык и всю челюсть, кровь хлестала на мою шубу и белый снег. Кто-то из взрослых сказал, что мне нужно обязательно идти в больницу, чтобы меня осмотрел врач. Я подняла глаза и посмотрела на Риту, взглядом умоляя ее не бросать меня. Около двух часов еще было потрачено на дорогу в больницу и на возвращение домой. Когда мы расстались, время было уже довольно много. Что было еще страшнее чем прилипнуть зимой к железу языком, так это вернуться домой со школы поздним вечером, задержавшись на добрые шесть часов. Я знала, как сейчас переживают родители, бегают по домам в поисках своей нерадивой дочери. Но делать нечего, возвращаться надо было.
Зайдя в квартиру, я почувствовала запах валерьянки.
«Ага, нервничали сильно» – подумала я и стала тихонько раздеваться.
– Кто там? Лера, это ты? – зареванным голосом спросила мама и вышла в коридор – Ой, милая моя, дорогая моя, да где же ты была?
Тут же в коридор вышли и все родственники, которые как я поняла разбили у нас поисковый штаб. Тут была бабушка Таня, бабушка Тамара с дедушкой Леней, крестный Гриша, папа, мамина близкая подруга и соседка тетя Нина. И все смотрели на меня
– Мамоська, я пофто гувява и немофко пилипла языком. – как смогла объяснила я, своим шепелявым от раздутого языка голосом
– Что это? Что такое? – мама заметила кровь на моей шубе и ее лицо буквально побелело на глазах. – Тебя кто-то обидел? Кто это сделал?! – ее крик уже переходил в истерику, и папа подошел, чтобы поддержать ее и успокоить.
– Да дайте же ребенку раздеться и пройти в комнату, что вы накинулись на нее с порога! – скомандовал дедушка Леня.
Когда я наконец объяснила что все таки произошло, мама успокоилась и наконец выпустила меня из крепких объятий.
– Так, я пойду в больницу, узнаю, чем нам теперь ее лечить. Саша, ты поди к родителям Риты, объясни им все, а то девчонка то сейчас огребет ни за что. Тамара Федоровна, а вы сегодня у нас ночуете с дедом, будете за нашей лягушкой путешественницей смотреть. Остальные по домам, отдыхайте, спасибо за поддержку – скомандовала бабушка Таня, накинула пальто с платком и вышла.
Язык долго заживал, я сидела дома на больничном. Но каждый день ко мне после школы приходила моя подруга, приносила домашние задания и раскраски. Мы подолгу сидели с ней, после чего моя мама провожала ее домой. Этот день стал началом великой дружбы, теплых отношений и близкой, практически родственной связи.
Глава 5
Следующие шесть лет пролетели в череде приятных и счастливых событий : Петя женился, у Гриши с Лидой родился второй ребенок (мальчик, которого назвали Сережей), Виталик пошел в первый класс. Мы жили обычной и размеренной жизнью, забыв о том, что горе, как и радость всегда ходят рядом.
Мне было тринадцать лет, десять дней до моего четырнадцатилетия, мы только отметили новый год и первого января поехали с бабушкой навестить Петю и его беременную жену. Мама с папой остались дома, отпустив нас вдвоем.
Тогда уже стали появляться первые мобильные телефоны. Один из таких был мне подарен как раз на Новый год. Второй телефон в нашей семье был у родителей, общий один на двоих.
Встав утром второго числа, я сразу полезла в свой новенький мобильный телефон, чтобы написать смс своим старшим двоюродным сестре Ксюше, по папиной линии. Но сестра меня опередила и прислала уже пару сообщений.
«Лера, я с тобой, мы завтра приедем» и второе: «Ты как сама, держишься?»
Странно – подумала я, – конечно я держусь, ведь мы же в гостях у родных людей, а не у чужих.
«Все хорошо, сегодня едем в театр на новогоднее представление» -ответила я ей, положила телефон на столик и пошла завтракать.
На кухне уже сидела бабушка, Петя и Света-его жена.
– Лера, давай присядь и покушай, нам надо будет с тобой поговорить – серьезным тоном обратился ко мне дядя.
Я посмотрела на бабушку.
«Неужели я уже успела опять в чем-то провиниться?» – подумалось мне.
Закидав в себя пару бутербродов и выпив чаю, я с замиранием сердца ждала что же мне скажут.
Света погладила меня по голове, тяжело вздохнула и вышла из кухни в комнату, закрыв за собой дверь.
– Милая, нас Петя сейчас повезет обратно в поселок. Там кое-что случилось. – бабушка говорила медленно и тихо, проговаривая каждое слово. Ее глаза вдруг заблестели, и я увидела, как слезы начинают катиться по ее щекам. Она закрыла глаза и отвернулась к окну. – Ой, сынок, я не могу, давай ты.
– Лера, твой папа – и он сделал небольшую паузу, казалось для того чтобы перевести дух – он умер сегодня ночью, нам Лариса позвонила. Послезавтра похороны. Надо ехать.
– Нет, ты врешь, – прошептала я – я вчера его утром видела, он был здоров. Как же он мог умереть? Нет, нет, он дома, он с мамой. Позвони ему, позвони.
Бабушка подошла ко мне и крепко меня обняла. Я почувствовала, как дрожь начинает пробирать меня и как слезы текут по моему лицу. Я закричала и хотела убежать, но бабуля так крепко меня держала, что было не вырваться.
– Вы врете! Врете! Ясно?! – кричала я, но понимала, что каждое слово было правдой.
Мне не хотелось такой правды, как и такого мира, где больше нет отца. Мной овладела сильная истерика и я отключилась.
Придя в себя, я поняла, что лежу на кровати. Голова страшно гудела, мне очень хотелось спать. Я вспомнила недавний разговор и тихонько заплакала.
– Поплачь, дочк, поплачь, полегчает – бабушка сидела рядом и гладила мои волосы.
– Бабушка, как же так? Ведь папа ничем не болел, мы же так с ним весело катались на горках перед праздником. – и новый град слез обрушился из моих глаз при этих счастливых воспоминаниях.
– Тромб оторвался. Никто не знал, никто даже подумать не мог.
Я не помню, как мы вернулись домой, как и не особо помню день похорон. Мне не верилось, что все это правда. Что человек, который был рядом с первого моего дня отныне и навсегда покинул меня. Я вспоминала как умер дедушка и говорила себе, что раз Петя смог справится с этой потерей, то значит и я смогу. Я должна, ради мамы, ради бабушки Тамары и дедушки Лени, ради отца, его памяти.
Меня поразили слова Пети. Он подошел ко мне на следующий день после похорон, положил на стол большую шоколадку и тихонько мне сказал:
–Ты будешь сильной и все выдержишь, я обещаю. В твоей жизни было столько отцовской любви, что хватит на всю оставшуюся жизнь. Он всегда будет рядом, всегда будет стоять за твоим плечом, поверь мне. Отца не заменить и его всегда будет не хватать, но у тебя есть мы – я и Гриша. Если ты позволишь, то мы почтем за честь заботится о тебе и оберегать. – он обнял меня, потом добавил, улыбаясь: – Ну и ругать, если придётся.
Я впервые за три дня улыбнулась тогда и поняла, что за этими его словами скрывался иной смысл, нежели обычные слова поддержки. Нельзя закрываться в своем горе и жалеть себя целыми днями. Боль станет легче, если ее разделить с теми, кому ты дорог. Я поняла это, потому как сам Петя однажды закрылся ото всех и держал все в себе, от чего пострадали его отношения с близкими людьми, он отдалился ото всех и страдал в одиночестве.
Мне резко захотелось маминых объятий, ведь за все это время я предпочитала отстраняться ото всех. Мы встретились на кухне. Она с бабушкой и папиной сестрой, пили чай и тихонько болтали. Мама сидела с красными глазами и казалось очень худой и уставшей.
– А можно я тоже с вами посижу? – спросила я, стоя в дверном проеме.
Ее глаза заметно оживились, она вытерла нос платочком и похлопала по коленкам.
– Конечно, моя ягодка, садись, садись с нами. Вон бабушка достала варенье клубничное, давайте чаевничать.
– Да я на стульчике, ведь большая уже для твоих коленок то – и я улыбнулась ей, так, словно все было в порядке, но мы все понимали прекрасно, что сейчас каждый делает вид, что все хорошо и каждый старается делать вид будто этому верит.
Так мы и остались жить втроем, три одинокие женщины: бабушка, мама и я. Со временем мы продали нашу квартиру и переехали к бабушке, ведь втроем все веселее. Лида с Гришей все чаще стали у нас бывать и оставлять моих братьев с ночевкой, чему я была несказанно рада. Петя со Светой стали родителями, у них родилась девочка, назвали ее Дарья. Они редко приезжали, но когда навещали нас, то я с удовольствием брала обязанности няни. Я очень любила своих братьев и сестренку, они заполнили во мне ту пустоту, которая образовалась после смерти папы.
Спустя пару лет не стало и бабушки Тамары с дедушкой Леней. Их дом продали папины сестры. И все что мне осталось от некогда таких близких и родных людей это лишь память. И она была светлой, доброй и полной любви.
Для себя я предпочла принимать жизнь и смерть такой какой она и была: естественной. Люди рождаются и люди умирают. Можно сходить с ума от горя, а можно почтить их память, справляясь с этой потерей и становясь сильнее, вбирая в себя опыт и счастье прожитых мгновений.
После смерти папы, нас с мамой ждали различные трудности, от душевных переживаний до материальной нужды. Денег от маминой работы стало остро не хватать и было принято решение, что поедет в Москву на вахтовую работу. Это была тяжелая разлука, но я старалась держаться, как и прежде, улыбаясь трудностям в лицо.
Мы остались с бабушкой вдвоем, я пошла в девятый класс, она же вышла на пенсию. Мы коротали наши тихие вечера за просмотром сериалов, приготовлением выпечки, уроками кулинарии или разговорами по душам. Каждую субботу мы ходили к бабушкиной подруге смотреть индийские фильмы, для меня эта традиция была весьма увлекательной. За это время мы еще больше сблизились с ней. Она, несмотря на свой возраст, уважала современную молодёжь и никогда не осуждала современным веяний; помогала мне взрослеть, разделяя мои тревоги и волнения; позволяла ошибаться и никогда не осуждала за это. Я же в ответ уважала ее мнение и часто советовалась с ней; берегла ее покой, не совершая известных для этого возраста глупостей. В нашем доме всегда была гармония и понимание, что зачастую невозможно между настолько далекими поколениями.
Одно лишь расстраивало меня – близость скорого расставания, ведь еще давно было решено, что после девятого класса я продолжу обучение в юридическом колледже. Именно об этом мечтал мой папа – видеть дочь юристом. Я сама толком не понимала, чего я желаю и кем мечтаю быть, но воля отца всегда была для меня законом. Так, осенью, я уехала из родного дома в большой город. Началась новая глава моей жизни, где кончается детство и начинается юность.
Глава 6
Стоя с чемоданом в руках на маленькой автостанции в родном поселке, я уже тосковала по своей тихой и размеренной жизни. Мне было грустно и страшно от неизвестности, ждавшей меня впереди. Я смотрела на бабушку и ждала какого-либо напутствия, но она молчала и лишь тихонько похлопывала меня по плечу.
– Ну, в выходные приеду, наверное, в пятницу вечером. – размышляла я вслух.
– Петя с семьей приедут, они же тут дом собрались покупать под дачу. Вот приедут смотреть. Ты ему позвони в четверг, да договорись, зачем по чем зря в автобусах трястись. – она поправила мою куртку и нервно улыбнулась. Я поняла, что ей тоже страшно от неопределенности и грустно от разлуки.
– Угу. Бабуль, ты не переживай, у меня все будет хорошо. А если возникнут трудности, я позвоню Пете. – и я прильнула к ней, обнимая со всей нежностью.
– Да я за тебя то спокойна, вот какие соседки тебе достанутся, я за это переживаю. Ты главное не будь ведомой, имей свою голову на плечах и помни для чего ты туда едешь – учиться. Да?
– Ну что ты, не волнуйся, никто меня плохому не научит – я улыбнулась и поцеловала ее в щеку.
Подъехал автобус, и мы тепло попрощались. Я успокаивала себя, что неделя пролетит быстро, и глазом моргнуть не успею как уже буду ехать в этом автобусе обратно домой. Но тяжелая тоска уже пустила корни в моем сердце и грусть овладела моими мыслями.
Очень тяжело покидать родное гнездо, уезжать за сотню километров от родных людей и полностью менять свою жизнь. Несмотря на то что в городе у нас жили родственники, в том числе и Петя с семьей, я решила, что пора становиться самостоятельной и посему мне сняли комнату в квартире, где со мной будут проживать еще две девочки, одна из которой была моей однокурсницей.
Я впервые одна приехала в большой город, без сопровождения и помощи. Стоя на остановке с огромным чемоданом, я ждала единственный автобус, маршрут которого знала и который вел до моего нового жилища. Зазвонил телефон.
– Слушаю – ответила я
– Привет солнце, это Настя, твоя новая соседка. Вспомнила? – голос на той стороне трубки задорно щебетал.
– О, да-да, конечно. Ты уже в городе? – я была удивлена ее звонку, но в то же время обрадовалась. Она была соломинкой, в которой я так нуждалась в настоящий момент.
– Конечно. А, ты же не знаешь, наша третья соседка – это моя сестра Полина, правда она уже работает. Но она нормальная, так что жить будем как дома – в теплоте и уюте.
Ее слова теплом разлились по моему сердцу. Я была рада тому что с нами будет жить кто-то старше нас, это означало что не будет диких гулянок и беспорядочных пьянок, того что я боялась больше всего в этой новой жизни.
– Насть, я на 35 автобусе ведь доеду?
– Ты что, стоишь и ждешь 35? – она засмеялась – Бог ты мой! Садись на 145,130,29 маршрутки или на 14,27,35 или 2 автобусы. Ты с автовокзала едешь?
– Да, вот стою на остановке
– Давай садись и приезжай, остановка «проспект Строителей». Выхожу тебя встречать.
Со спокойной душой я запихнула свой багаж и себя в первый нужный автобус и достала свой маленький кошелек, чтобы набрать мелочь на проезд. Денег у меня было не густо, всего пятьсот рублей на неделю, что означало что суточное содержание равнялось ста рублям. «Какой ужас!» – подумаете вы. Но для 2008 года это были в целом нормальные деньги для студента, тем более, мы люди деревенские всегда с собой привозили овощи, закатки и домашние полуфабрикаты. На кино, вино и домино конечно не хватит, но мне это было и не нужно. Я была девушкой традиционного воспитания с глубоким чувством ответственности. Идя учиться на юридический, я прекрасно понимала каких это стоит денег и сколь тяжело приходится моей маме, чтобы обеспечить мне это обучение. Это очень странная позиция для подростка в пубертате, я согласна. По всем правилам я должна была сойти с ума от счастья, что теперь у меня самостоятельная жизнь, без контроля взрослых и без натиска их морали. Но у меня была мечта: я хотела выучиться на престижную профессию и обеспечить маме с бабушкой самую счастливую и беззаботную старость, мне хотелось стать поддержкой для братьев и сестренки, гордостью своих родных. Можете назвать это честолюбием или наивностью, кому как больше нравится, но я всегда была с прибабахом и отличалась от других детей.
Выйдя с автобуса, я заметила на остановке свою квартирную соседку.
– Настя, еще раз привет – улыбнулась я.
– Добралась. Как дорога, все хорошо? – она была очень активной и общительной, эта черта характера приятно удивила меня
– Да, все супер, только еще к ритму города не привыкла. Тут такое все быстрое.
– Ну ничего, пару раз вечерком прогуляемся, привыкнешь. Я беру тебя под свою опеку, не переживай.
Дальше мы шли и болтали о разных мелочах. В основном болтала Настя, она оказалась очень разговорчивой и деятельной, знала буквально обо всем на свете, и на все имела собственное мнение.
Мне жилось с ней довольно легко и спокойно. Ее сестра Полина была такой же открытой и общительной взрослой девушкой, очень милой и домовитой. В нашей квартирке всегда был уют и тепло, пахло ванилью и домашней едой. У нас часто останавливалась моя мама между поездками в Москву, соседки всегда были с ней вежливы и любезны. Мне очень повезло, считала я. А может это был чей-то промысел? Кто знает. Но я верила, что это мой отец оберегает меня по ту сторону жизни. Мне нравилось так считать, так я чувствовала его присутствие, его руку на моем плече, как однажды сказал мне Петя.
Глава 7
Моя городская жизнь складывалась, в учебе я делала успехи, оправдывая каждый рубль, вложенный в мое образование. Я полюбила свою новую жизнь, но по-прежнему тосковала по дому и каждые выходные торопилась туда вернутся. В один такой приезд у меня состоялся судьбоносный разговор с моей подругой Ритой. Она приходила ко мне, стоило мне только приехать домой, мы по традиции пили чай с бабушкиными пирожками и уходили гулять. Но в тот раз на улице была сильная метель, мы остались дома и стали мечтать о будущем.
– Что нового у наших ребят? Как школа? – интересовалась я.
– Да все по-старому. Вы с Катей (одноклассница, которая тоже решила уйти из школы в колледж) как ушли из девятого, Ольга Сергеевна конечно расстроилась, но сейчас ничего, даже рада за тебя. Конечно все сначала думали, что ты и семестра там не продержишься и пойдешь в районный технарь.
– Что? Серьезно? Ты мне не говорила – мне стало даже как-то обидно, что обо мне так могли подумать.
– Да ладно, уже второй год как там учишься. Расслабься, пофиг кто там и что говорил.
– Ну так-то да. – улыбнулась я – Ты мне лучше скажи, что ты решила? Последний год, одиннадцатый класс. Выбрала институт?
– А разве мне надо было? – ухмыльнулась она – Мама уже давно решила, что ее дочь продолжит семейное дело и пойдет на финансы и кредит. – она демонстративно закатила глаза.
– А ты хочешь?
– Да не знаю, как-то все равно. Главное поскорее уехать из этого поселка, навстречу жизни, навстречу приключениям. – и она встала, расправила руки и закружилась, весело хохоча.
– Слушай, у меня есть безумная идея! А давай снимем квартиру и будем жить вместе? – я встала и взяла ее за руки и начала двигать ими из стороны в сторону.
– А давай! Это будет просто суперкласс! – поддержала она.
