Роман Романович "Алхимик. Том 4. Сила зверя"

– Я тебя поняла. Пуля и правда дура, а иметь возможность пережить случайность дорогого стоит. Но я думала, устройство будет единым…

– Не всё так просто, – вздохнул я. – Это устройство состоит из стали и серебряного напыления, причём в малом количестве. Я специально старался сделать вариант с минимальной себестоимостью. На эту штуку нужно грамм триста стали и пару грамм серебра.

– Получается дешёвый вариант.

– Да, на то и был расчёт. Уточню, что это стоимость только за материалы, которые предоставляете мне вы.

– Да-да, я поняла, – хмыкнула она. – Ещё затраты за твою работу.

– В том числе, – улыбнулся я. – Идём дальше. Эту штуку, – показал я на среднее по размеру устройство, – я назвал «Пехотинец».

Среднее – это размером где-то с ладонь. «Пуля – дура» – была в два раза меньше и весила суммарно грамм сто. То есть совсем кроха. Изначальные триста грамм стали, о которых я заявил, сжимались и трансформировались, поэтому вес итоговый отличается.

– Думаю, из названия понятно, для кого это. Выдержать способно очередь из хорошего автомата в упор. Полная перезарядка – те же пятнадцать минут. Частичная перезарядка – где-то через две минуты, плюс-минус. Нужно тестировать, причём в разных местах. Здесь уже используется алмазное крошево и больше серебра, поэтому стоимость вырастает.

– А эта детка? – ткнула пальцем Ольга в последнее устройство.

Оно по форме напоминало сплющенное яйцо размером с гранату и весом грамм пятьсот.

– Его я назвал «Бастион». Выдержит уже десяток очередей. С перезарядкой, как и в других штуках. Также выдержит попадание из крупного калибра. Если не идти в самую гущу и действовать грамотно, то с такой штукой бес на поле боя будет… кхм… машиной смерти.

Что не есть хорошо. Я понимаю, что даю преимущество, причём военного характера. Но такова жизнь. Любая технология – это всегда конфликт и чьё-то преимущество. Блокираторы, защита от них, отслеживание вектора перемещения – у всего есть военный потенциал.

– В бесов не только стреляют, – заметила Ольга с задумчивым видом.

– И это то, о чем я хотел поговорить. Мне нужен ещё один полигон, где будет взрывчатка, гарпуны, тяжёлые пулемёты и… Что там ещё бывает. Ракеты?

– Губа не дура. Подумаю, как это организовать. А ты и от гранат сможешь защиту сделать?

Посмотрев на женщину выразительно, я взял со стола металлическую заготовку, как раз по форме напоминающую гранату. Прицелившись, кинул в сторону манекена, который стоял в углу.

Болванка зависла в воздухе на расстоянии метра от манекена.

– Это прототип, – пояснил я. – Семь, шесть… три, два, один… – Болванка упала, звякнув. – Полностью обезвредить гранату невозможно. Но дать десять секунд на то, чтобы отреагировать, вполне. Подумывал о том, чтобы граната отлетала, но решил, что слишком опасно. Ах да, чуть не забыл. Мне по-прежнему надо посмотреть, как действуют те… Ну, кого вы собираетесь вооружать.

– Пока не придумали, как объяснить твоё присутствие. Да и вроде ты на море собирался.

– Да, море… – взгрустнул я.

– Где же твоя радость по поводу отдыха?

В прошлой жизни для меня отдыхом было сбережение ресурсов. Чем меньше двигаешься, тем меньше еды нужно. Поэтому каждое действие я просчитывал, чтобы сделать его максимально эффективно.

В этой же жизни отдыхом может быть и кое-что другое. Не экономия, а приумножение. Когда отдыхаешь и приумножаешь силы. Но время… время…

– Дам тебе совет на правах наставницы. Не забывай жить.

Смотря в ясные глаза Ольги, я чуть не хохотнул. Насколько её слова пересекались с моими собственными мыслями.

– Так о чём вы хотели поговорить? – перевёл я желание рассмеяться в улыбку и сменил тему.

– Ох, – теперь вздохнула Ольга. – Как тебя обучали в семье?

– Эм… – завис я. – Репетиторов нанимали.

– И всё?

– И всё.

– Так я и думала. Значит, ты ничего не знаешь о… – она покрутила головой, – специфике жизни аристократов?

– Что ещё за специфика?

– Скажи… Когда ты убиваешь, что чувствуешь?

Вопрос озадачил. А если быть точным, смутил, поставил в ступор и заставил напрячься.

– Вам все эмоции перечислить? – спросил я нервно и излишне дерзко. Ольга приподняла бровь, и я как-то резко сдулся. Было что-то в ней такое, что лишало малейшего желания дерзить. – Имею в виду, что именно интересует? Убийства мне не нравятся, если вы об этом.

– Нет, не об этом. От зверей аристократам достаётся не только сила, но и кое-что ещё. Это называют звериной сущностью. Лично я считаю, что звери не единственные виновники. Как минимум половина приходится на личное могущество, что пьянит, постоянные конфликты и кровавые века, через которые прошли аристократические семьи. Всё бы ничего, но часто, особенно в юности, когда потенциал аристократа раскрывается, сила возрастает, многие теряют голову. Становятся излишне агрессивными. Не могут контролировать свои инстинкты. Скажи, тогда, в случае с Барсуковым, думал ли ты остановиться? Или шёл к цели, несмотря ни на какие преграды?

От сказанного стало легче. Сама новость не обрадовала, но я не услышал ничего такого, чего и сам не заметил.

– Я понял, о чём вы. Да, в последние полгода появились нехарактерные для меня реакции.

– Насколько ты хорошо себя контролируешь?

– Мне казалось, что достаточно, но… Может, мне просто везло и не возникло ситуации, где контроля не хватит.

– Ясно, – кивнула она своим мыслям. – У кого-то этот процесс плавно нарастает. У кого-то скачками. Вспышки немотивированной агрессии, гнева или ненависти за собой замечал?

– Вроде нет.

И это правда. Обычно я смотрю на с всё холодной головой.

– Тогда хорошо, но в данном деле всегда есть опасность потерять себя. Поэтому у аристократов, особенно среди старых семей, практикуют особое обучение, целью которого ставят обретение полного контроля над своими инстинктами. Обучение это сложное и крайне болезненное. Но необходимое.

Так… И зачем же вы мне это говорите?

– Я готова отправить тебя к нашему человеку. Думаю, после того как вернёшься с моря, через неделю-две. Придётся уйти в глушь где-то на месяц. Будешь полностью отрезан от цивилизации.

– Звучит… категорично.

На целый месяц выпасть из жизни – это не то, о чём я мечтал.

– Если ты не понимаешь серьёзность, могу прочитать лекцию на тему истории. Как молодые юноши из аристократических родов вырезали целые деревни. Пытали, убивали, сносили головы, насаживали на кол, провоцировали войны…

– Может, они были просто плохими людьми?

– А ты хороший? – наклонила она голову на бок.

Какой неприятный вопрос. Я ведь и сам недавно убивал. Так чем лучше тех аристократов?

– Ты не осознаешь всю серьёзность… – начала было Ольга, но я выставил руку.

– Осознаю. И согласен. Просто не знаю, как тогда всё успеть.

– Как-нибудь да приложится.

Да уж. Как-нибудь.

Глава 5. Море

– Завидую же я тебе, – провожал меня Матвей. – Смотри, не оплошай там.

– Это же море, как можно оплошать?

– Ты найдёшь способ, – уверенно заявил он.

– Ну, спасибо, дружище.

Попрощавшись, я вышел из дома, добрался до института, а там дошёл до комнаты перемещений. Минут через десять подошла Настя Софо.

– О, привет! – помахала она рукой. – Ты первый?

– Как видишь. Нас двоих заберут?

– Вроде как да, если ничего не изменилось.

Насколько знаю, добираться до дома… Хотел сказать, что Медведевых, но не уверен. Это дача Ольги, а может, и её умершего мужа, то есть, возможно, дом Майер. Ладно, неважно. До дома у моря нас с Настей забросит сама Катя. Остальные прибудут кто как. Кто-то доберётся обывательскими методами, кто-то сам ходок, а кого-то, как нас, забросят.

Хорошо живут эти аристократы.

Пока ждали Катю, обсудили последние новости. Девушка спрашивала, куда я пропал и почему отсутствовал на подведении итогов.

Как же надоело врать-то. Сослался на неотложные дела.

– Тебе бы больше заниматься, – поддела она меня.

Имеет право, кстати. Настя была в первой трети списка успеваемости.

– Надеюсь в следующем году отыграться, – вяло ответил я.

Вяло, потому что месяц жизни выпадет. А в оставшийся месяц я буду пахать как проклятый. Это настолько тяготило меня, что я подумывал взять учебники с собой на море, но удержался. Отдыхать тоже надо и, если впереди тяжёлый этап, лучше как следует зарядиться.

С другой стороны двери… Не то чтобы раздался хлопок, но я уже столько раз изучал ходоков, что то ли услышал, то ли почувствовал, как кто-то переместился. Сначала почувствовал, а потом амулет чуть дёрнулся незаметно для чужих глаз, давая мне понять, что да, рядом появился ходок. Новую функцию в устройство я добавил, после того как меня похитили.

Ходоком оказалась Екатерина. Ну а кому здесь ещё быть в это время? Хотя нет, торможу что-то. Много кто появиться может. Учёба кончилась, но дела-то нет. Институт продолжает работать.

– Привет! – вышла к нам дочь Ольги.

В институте я привык видеть студентов обоих полов в костюмах. Не обязательно строгих, часто молодёжных и свободных, но костюмах. Брюки или юбки, рубашки, пиджаки – стандарт для аристократов и аристократок на учёбе. Сейчас, понятно дело, обе девушки были одеты иначе. Настя пришла в лёгких штанах, из на вид невесомой, черной ткани и белой блузке. За спиной у неё висел небольшой рюкзачок, в который она как-то умудрилась упаковать все свои вещи. У меня тоже был рюкзак, но побольше. Ещё у Насти в руках была шляпка.

Катя же была одета… в короткие шорты и свободного кроя блузку. Эти шорты, а точнее, открытые ноги, меня и привлекли. Как своей красотой, так и тем, что я настолько привык к официальному стилю в стенах института, что не ожидал увидеть наготу. Поэтому на несколько секунд затупил.

– Эдгард? – приподняла бровь Катя, после того как обнялась с Настей.

– Привет, – смутился я.

– Готовы? – спросила девушка.

Она улыбнулась, Настя бросила на меня взгляд, а я про себя понадеялся, что не слишком спалился, задержав взгляд на женских ножках.

– Конечно! – излишне бодро ответила Настя.

Как-то неловко вышло. Не только из-за этого момента. Мне показалось, что Настя в целом напряжена. Едва заметно, но чувствуется. Если так, то не удивлюсь. Сам тоже слегка мандражирую. Как-никак, я получил приглашение на закрытую тусовку, в группу не самых последних аристократов.

– Тогда можно ваши руки?

Стоило коснуться Катиной ладони, как навалилась темнота, в животе что-то взорвалось, и мы оказались… Дохнуло тёплым ветром, запахом соли. Где-то вдали слышался крик птиц. Проморгавшись, увидел чаек. Понятия не имею, откуда я знаю название птиц, но сразу понял, что эти белые твари – чайки.

Оказались мы недалеко от большого белого дома. По крайней мере, та стена, которую я наблюдал, была белой. Под ногами зелёная лужайка. Недалеко видна беседка. Ряды клумб с цветами пестрят вдоль дорожек, выложенных камней. Ещё деревья. Если не ошибаюсь, то это фруктовые.

– Вы первыми прибыли, пойдёмте покажу дом и ваши комнаты, – позвала Катя, дав нам минутку на адаптацию.

После перемещения мозг работал странно. Как будто его обманули, а он недоволен. Была одна картинка, её резко выключили, а когда включили, вид оказался совсем другим. Поэтому я и оглядывался, отмечая детали и стараясь понять, где оказался. Это помогало мозгу осознать, что мы снова оказались в нормальном пространстве, а не болтаемся в великом тёмном ничто. Надо не забыть записать эти ощущения. А то меня обычно на короткие расстояния перемещали, что происходило слишком быстро, а сейчас мы перемещались секунды три.

Продолжительность телепортации зависит от расстояния? Если так, то это уже не пробой пространства, а именно движение сквозь него. Неожиданное открытие.

Настю тоже качнуло. Сильнее, чем меня. Катя её за локоть придержала. Я тоже хотел, но не успел. Да и не был уверен, что координация в порядке. Земля чуть качается под ногами. Это тоже запишу. Что к перемещениям надо адаптироваться. Вон как Катя себя хорошо чувствует, для неё это норма. А ещё она хорошо знает, как на неподготовленных людей влияет долгий переход. Поэтому и дала нам минутку на то, чтобы оклематься.

Предложив показать дом, она повела нас по тропинке к зданию.

– Это основное здание, где мы и будем жить, – пояснила Катя. – Там дальше, – указала она на домики недалеко, – дом прислуги и охраны.

Сам особняк стоял на возвышенности. Переместившись, мы оказались чуть ниже его. Когда поднялись по ступеням, я обернулся и… увидел море.

Не сразу осознал, что это именно оно. Увидел темно-синюю полосу и только спустя несколько секунд различил детали. Как колышутся волны, как их обрамляют шапки из морской пены.

Охренеть.

Настоящее живое море.

Зрелище настолько впечатлило меня, что я остановился и отстал от девушек. Очнулся, когда Катя несколько раз меня позвала.