Ярослав Золотарёв "Первые книги человечества: Шумер, Египет, Вавилон, Библия"

3. Энлиль и Нинлиль – контекст

Если Энки – божество мужское и рациональное, то Энлиль – мужское и гневное, то есть соответствует агрессивной части мужской природы. Если брать классическую арийскую схему, то Энки, конечно, – бог брахманов, а Энлиль – бог кшатриев. Сын Ана (неба) и Ки (земли). Вместе с Аном и Энки они образуют основную шумерскую троицу, то есть условно можно сопоставить Ана с Брахмой (довольно пассивное небесное божество, которое числится главным, но мало что делает, почетный председатель на божественных пьянках); Энки – с Вишну (постоянно что-то созидает и строит, в том числе сотворил и Шумер); Энлиль тогда соответствует Шиве (деструкция всего злого).

Как ни странно, именно Энлиль – покровитель Ниппура, где была библиотека, а хитрожопый Энки околачивается на юге и живет там на курорте Эреду. Увязывается с воздухом и ветром, как и индоевропейский Зевс/Перун. Может насылать бедствия, включая всемирный потоп.

После прихода к власти коммунистов (третьей династии Ура) они провозгласили главным богом именно Энлиля. Когда коммунистов свергли, то правительство Хаммурапи передало власть среди богов сыну Энки Мардуку. В подтверждение передачи верховенства среди божеств составлялись различные гимны и мифы.

Есть про Энлиля у Пелевина, но уже не помню, что там. Пелевин, насколько я помню, брал из Шумера в основном условно "злых" божеств – Энлиля и Иннану, хотя там было полно условно "добрых". Философ Гильгамеш, кстати, с Иннаной конфликтует хронически, и там находится достаточно богов, которые его против нее поддерживают.

Насколько я понимаю по разным клипам на ютубе, у части современных неоязычников гностическая дуальность "добрый Бог" / "злой демиург Иегова" проецируется на дуальность "Энки / Энлиль", что вовсе неверно, ни в каких мифах Энки с Энлилем не ругаются и постоянно действуют совместно.

3. Энлиль и Нинлиль – текст, рецепция

В городе Ниппуре жил парень Энлиль и девушка Нинлиль, богами они в начале текста не называются.

Нунбаршегуну была умной старухой, и она сказала своей дочери Нинлиль: великая гора, пастух судьбы, отец Энлиль, будет гулять по берегу святой реки, а ты пойди и разденься, ты ему понравишься, и потом он тебя выебет (порнуху, кстати, сокращаю, там подробно описывается, как именно выебет).

И так все и произошло, как хотела старуха, но юная Нинлиль сказала, что она невинна (опять довольно похабно все, как речи Энлиля, так и ответы девушки) и родители ее накажут, если она будет ебаться. После чего Энлиль советуется со своим министром Нуску, и они решают выкрасть девушку. Затем он ее, собственно, крадет и делает то, что собирался. Сексуальные сцены в тексте явно акцентированы, в этом месте идут повторы "и трахнул, и трахнул, и трахнул", такое впечатление, что это пелось хором в каком-то блядюжнике на манер похабного шансона a-la Аркаша Северный.

После этого некие "семь богов, которые решают судьбы" арестовали Энлиля за изнасилование и развращение малолетних. После этого они решают навечно заточить Энлиля в ад за такие дела, но Нинлиль внезапно заявляет, что в ее матке семя ее господина, и она готова за ним хоть и в ад пойти. Короче, ей понравилось.

После этого Нинлиль идет в подземный мир, а Энлиль, обладая способностью к перевоплощению, встречается ей то в виде стража ворот подземного мира, то в виде хозяина подземной реки, то в виде лодочника, который перевозит через реку в царство мертвых (как видим, представления о том свете близки к древнегреческим). Все эти личности требуют за свои услуги по перевозу и открытию ворот молодого коммиссарского тела Нинлиль, и со всеми ними она последовательно блядует, зачиная от Энлиля в образе всех этих существ разных богов. Сексуальный момент по-прежнему акцентируется и сопровождается разного рода повторами и припевочками.

Вне всякой связи с сюжетом текст завершается беспорядочным восхвалением Энлиля в стиле "ты наш бог, ты господин, Энлиль на небе" (повторя много раз).

Не знаю, что там мифологи высасывают, у меня полное впечатление, что жрецы переделали народную похабную песенку, пытаясь придать ей религиозный смысл. Большие количества вставляемого мата и разухабистый мотивчик данное впечатление поддерживают.

4. Инанна и Энки: контекст

Начинаю излагать группу мифов об Инанне, она будет дана довольно подробно, поскольку оба цикла песен о человеческих архетипах (Гильгамеш и Думузи) так или иначе связаны также с Инанной. Это – два паттерна религиозного поведения, которые потом в разных культурах и религиях много еще будут обсуждаться и преломляться: Думузи ради своего божества сошел в ад, то есть, фактически, разрушил себя; Гильгамеш ради своего бога строил города, сражался с чудовищами и искал бессмертия, то есть созидал себя и сам хотел отчасти стать как бог (бессмертным).

На мой взгляд, это – два типа религиозности: демиургическая (служение Богу, Думузи) и гностическая (познание Бога, Гильгамеш). Гильгамеш, безусловно, фигура религиозная, он и по профессии – глава брахманов Урука, то есть у него и справка есть, что он – служитель культа. Но, по мере развития религии, в качестве основного властями навязывался именно образец Думузи – верность божеству до смерти только в силу эмоциональной к нему привязанности. Гильгамеш же, как борец и исследователь, третировался, как фигура бесовская и был, в результате, вытеснен вообще из религии, что породило потом на Западе феномен политических религий типа коммунизма с гильгамешианским идеалом борьбы, но без Бога.

Надо сказать, что у шумеров присутствовали оба идеала, а арийцы – те вообще исключительно привержены Гильгамешу, и когда персы пришли к власти в Вавилоне, то культы Астарты и Таммуза преследовали как деструктивные.

Так или иначе, Астарта тоже должна изучаться, именно она воплощает все черты демиурга – божество принципиально земное, привязывающее к себе, прежде всего, эмоционально, ведущее своих последователей к смерти. История Таммуза может восприниматься теперь как откровенная сатира на религиозных фанатиков, где их "святые" чувства изображаются в виде обычного пиздострадания с суицидальным исходом, только еще и пиздострадание по рептилоидной бессмертной колдобине, которой земные мужики в принципе по барабану, может только вместо себя в ад послать.

Собственно, все, что можно сказать в сфере "оскорбления религиозных чувств", шумеры уже сказали. Страсти возможны только по отношению к дьяволу, Бог никого к себе не "привязывает", словно какая-то баба, прости господи. В истории "Иннана и Энки", которая далее последует, демоническая сущность Астарты тоже вполне представлена.

4.Иннана и Энки: текст

Местами таблички сильно покарябаны, поэтому текст как бы выплывает из тумана, отдельные слова теряются в лакунах.

Начинается он с того, что Инанна / Астарта сексуально соблазнительна, и она решает соблазнить бога знаний Энки, у которого хранятся ме (абстрактные понятия, которые также являются творческими и магическими силами). Затем описывается, как Энки ее встречает, и они совместно пьянствуют. Потом 35 строчек, где, вероятно, и описывается соблазнение бога мудрости, отсутствуют, и следует текст, из которого ясно, что пьяный Энки таки подарил ей ме. Астарта грузит ме в большую лодку и везет все это в Урук, в котором живет.

Тем временем, Энки просыпается после пьянки, причем выясняется, что бухал он так, что не помнит, что там было. Слуга объясняет, что вчера, по пьяни, все магические силы миры были отданы проститутке. Все это происходит в форме длинного диалога типа "где такая-то хуйня? – пропили" "где другая хуйня? – тоже пропили" и так далее.

Энки наряжает за Инанной слугу, который ее настигает и требует вернуть ме. Астарта говорит, что Энки ей его сам подарил, и она отказывается возвращать подарки. Попытка отбить ме с помощью морских чертей была неудачной, так как у Иннаны и свои черти есть, потасовка между сторонниками обоих божеств заканчивается победой девушки, и она торжественно привозит ме в Урук, где толпа перечисляет их все по имени, в стиле "это ты привезла, то ты привезла" и т.д. Как это часто бывает у древних, в списке перемешаны какие-то действительные абстракции (типа "власть", "справедливость", "устойчивость") и названия ритуалов или предметов, которым приписывают магическую силу ("косички на затылке" – это тоже "ме", равноценное с понятием "справедливость").

Конец опять плохо читается, но можно понять, что приперся сам Энки просить свои ме обратно, но ему их не дали, и, в итоге, он сам согласился, что ме переезжают в Урук.

Текст, вероятно, написан жрецами Астарты, и отражает их точку зрения на текущий положняк среди богов.

5. Хождение Инанны в преисподнюю – контекст

Вообще, "путешествие в ад" – довольно распространенный сюжет у шумеров; уже было по ходу этого цикла, как туда ходила Нинлиль, теперь вот Иштар. "Ад" – это несколько условный перевод слова "Иркалла", потому что имеется в виду нечто совсем другое, и сама картина мира вообще не та, что нам известна из иудеохристианства (где она, кстати, зороастрийская).

Во-первых, в рай вообще никто не попадает, все идут после смерти в ад. В раю живут только боги, если бог по каким-то причинам умрет (сам захотел или другие боги убили), то он тоже попадает в ад. Дальше поэтому использую оригинальный термин этой системы "Иркалла".

Смысл религиозной активности, в связи с этим, заключается не в вечном бессмертии и райском воздаянии, его все равно не будет. Единственный смысл религии – в получении временных ништяков от богов в этой жизни и отдалении неизбежного смертного конца, силу Иркаллы даже боги не могут преодолеть, и просить их об избавлении от нее бессмысленно. Люди вообще не сотворены как какой-то излюбленный Богом объект спасения. Люди – это биороботы, которых Энки и Нинхурсаг однажды придумали, чтобы они работали на богов. Энки же у нас изобретатель, вот он придумывал разные механизмы, как полезные, так и по приколу, и однажды изобрел человека, исключительно чтобы тот пахал землю и таскал еду в храмы.

При этом если люди на богов работают, отношения отчасти диалогические – получается ведь, что боги от нас зависят в какой-то степени, и можно им много отнести жратвы, а можно и мало, соответственно, есть возможность поторговаться, что во многих текстах и происходит. То есть эта картина не совсем уже "мрачная", "пессимистическая", она просто другая. Роль человека в мире не центральная, но сравнительно независимая, решений ему, например, никто не диктует, как в иудеохристианской модели.

Но выхода из круга бытия тут нет, "мокши" не существует, все обречены тяжело работать, а потом идти в ад, где все еще хуже. Соответственно, когда появились доктрины освобождения, которые, в итоге, суммирует мандейская религия Ирака (лучшие достижения которой переходят в манихейство), все они полагали традиционные представления Междуречья полностью сатанинскими, семь основных божеств (связанных с планетами) – семью главными чертями. Так что я до сих пор, вычитывая ежедневно весь круг мандейских молитв, проклинаю каждый день семь планет, то есть семь шумерских богов. Так что Шумера нет, а с богами все еще сражаемся. Впрочем, они никуда не делись, перешли в астрологию, трансформировались в чертей либо архангелов и все еще хотят, чтобы мы при жизни были роботами, а после смерти шли в Иркаллу, такие дела.

5.Хождение Иннаны в преисподнюю – текст

Причины посещения Астартой ада в тексте не описываются, просто захотела так: inana an muun?ub ki muun?ub kurra baeaed. Перед посещением ада богиня одевается в разнообразные красивые одежды и берет в руки семь магических сил (позднее отождествляемых с семью страстями). Подчеркивается, в основном, сексуальность нарядов, то есть силы там преимущественно женские. После этого она дает указания, чтобы после ее ухода в ад ее отпевали как мертвую (каковой она, конечно, и будет тогда являться в шумерской картине мира).

Инанна обходит различных богов, пытаясь заручиться их поддержкой в случае, если придется подниматься из ада; реакция богов не приводится. На границе ада вылазит пограничник и спрашивает цель посещения, а также предупреждает, что обратно мы не выпускаем. Как обычно, на границе она ссылается на посещение родственников (так лучше пускают), типа, у нее там сестра правит адом, и у нее умер муж, по каковому поводу готовятся поминки. Непонятно, впрочем, это реальная ее причина, или просто границе заливала?

Пограничник докладывает Эрешкигаль (которая действительно сестра Астарты), что Астарта хочет пересечь границу с разного рода оружием. На что Эрешкигаль отвечает, что пусть сестру пропускают, но оружие на заставах снимают.

Затем идет длительная процедура – Инанна последовательно проходит через семь ворот Иркаллы, на каждых воротах с нее снимают какую-то часть одежды, пока, наконец, совсем не раздевают догола.

Затем ее голую встречают Эрешкигаль и семь ее прокуроров, которые немедленно составляют дело о попытке захвата ада, приговаривают к смертной казни, убивают взглядом и подвешивают труп на столбе.

На четвертый день после смерти Астарты ее команда начинает волноваться и обходить богов верхнего мира, требуя вытащить ее из ада. Большинство богов отказываются, но Энки (который пьянствовал с Инанной и подарил ей ме, что следует из предыдущего мифа) согласен помочь. Он конструирует магические существа (Кургарру и Калатурру), одному дает живую воду, а другому – живую траву.

Кургарру и Калатурру, мимикрируя под мух и духов, проходят сквозь семь адских ворот незамеченными, потому что они неживые. Затем они выпрашивают у Эрешкигаль труп Инанны и оживляют ее. Но на обратном пути наверх Инанну окружают аннунаки, которые требуют, чтобы соблюдался закон: сколько людей в ад зашло, столько там и должно оставаться. Поэтому, если она хочет выйти из ада, она должна найти себе замену. Астарта соглашается.

После этого Инанна, вернувшись на землю, упрашивает всю свою команду, чтобы кто-то пошел вместо нее в ад, но все отказываются. Наконец она прибывает в Урук, где устраивает истерику своему мужу Думузи, почему он все это время не плакал по ее смерти, вместо этого одевался в красивые одежды и сидел на троне (выполняя обязанности царя). После этого она отдает мужа чертям, чтобы те его затащили в ад вместо нее.

Однако Думузи обращается в конкурирующую фирму (брат Инанны – бог солнца Уту, который часто с ней конфликтует и в других мифах), и Уту превращает ноги и руки в змей, что позволяет Думузи спастись.

Продолжение истории в последующих мифах.

Представление о вратах ада, кстати, имеется и в Евангелии, там, где Христос говорит, что "врата ада не одолеют ее" – это явная отсылка к шумерским представлениям об аде, которая у Ишо, конечно, от ессеев. И это – один из признаков того, что он к еврейской традиции вообще не принадлежал, а принадлежал к нашей, вавилонской.

В книге Откровение, когда Руху описывают (Иштар позднее известна как Руха, она же – и блудница вавилонская), тоже упоминаются семь ангелов с семью вуалями, которые призывают посмотреть на то, как будет покончено с вавилонской блудницей в последнем пожаре.

Ну, то есть, понятно, что семь одежд Рухи – это семь страстей. Чтобы ее уничтожить, подземные силы сначала должны убить все семь страстей, а потом и саму Руху (желание продолжать материальное существование). Эта часть мифа потом перефразировалась многочисленными философами и подвижниками Двуречья. Ситуация "воскресения" – это уже из мифов о плодородии и постоянно воскресающих весной божествах, о чем будет ясно из продолжения этой истории, которая будет позже.

6. Иннана и Ан – контекст

Поскольку будет городская легенда Урука, контекстом там будет рассказ про город как таковой.

Если Ниппур как культурную столицу можно сравнивать с Питером, то Урук – это, конечно, Москва, основной экономический центр, сердце Шумера, практически. Столица за тысячу лет истории, конечно, менялась, не всегда была в Уруке, но любой царь, если хотел уже именоваться правителем Шумера и Аккада, должен был непременно этот главный южный центр завоевать.

Ниппур оставался вполне себе городом и при Вавилонии, и при персах, и был разрушен сасанидами в третьем веке, то есть Мани Хайя в детстве играл где-то возле руин свежесожженного Урука, он как раз там, на юге, в болотах, и вырос.

От Урука до другого крупного центра Ура было 56 километров, а Ур был уже совсем другим государством, иногда и воевать начинал. Это к вопросу о размерах шумерских царств. Население там еще смешнее: порядка 10-20 тысяч человек в каждом государстве.

Структурно он состоял из трех районов, которые первоначально были отдельными деревнями: Эанна (с храмом Астарты, про который будет как раз в комментируемом мифе), Урук и Кулаба. Считается, что обнес все три деревни стеной, то есть собственно основал Урук как город, лично сам Гильгамеш.

Доказано, что еще в четвертом тысячелетии, то есть в дописьменный период, на территории Урука было многолюдное поселение с развитой культурой – гончарный круг, металлургия, пиктографическая письменность (уже на шумерском языке), печати. Именно в Уруке найдены наиболее древние таблички, идентифицированные как первые письменные документы в истории человечества. То есть представления шумеров о том, что их цивилизация пошла с Урука, в целом верные, хотя летописание началось лет так через 800 после изобретения иероглифов.

6. Инана и Ан – текст

Сам текст небольшой, смысл его, видимо, в том, чтобы объяснить, почему микрорайон Урука называется "Эанна" (то есть "дом Ана"), а расположен там храм Иштар, а не Ана, как логически должно было бы быть.

Начинается он с того, что Инана решила захватить великие небеса, этот текст повторяется много раз. Как мы видим, руки у нее загребущие, у Энки она украла магию, теперь вот хочет украсть владения бога Ана, так что у Эрешкигаль были все основания полагать, что если Инана пришла в ад, то это исключительно в целях его захвата.

Некоторое время она советуется со своим братом Уту, как это сделать (в других текстах они часто конфликтуют, но тут выступают вместе). Суть плана плохо понятна, много лакун.

После этого следует плохо понятный рассказ про блуждания по болотам вокруг Урука и о рыбаке, который показывает богине дорогу. По всей видимости, Шульазида (слуга Ана) пытается воспрепятствовать ей попасть в Урук, в процессе борьбы Инану жалит скорпион, но она пьет воду из реки Улая.

Хорошо сохранился конец, где Ану, видимо, приходится отдать храм Эанна, и он долго жалуется на то, что его дочь стала сильнее его самого. Хамство Инаны, по его мнению, невозможно выразить, так как она отжала храм у своего отца, и притом отца всех богов и вообще правителя верхнего мира.

После этого, видимо, хор поет уже от лица людей, которые восхищаются тем, что богиня победила, и теперь она несравненная среди богов, так что ей подобает хвала и слава.

Миф, очевидно, просто местный, по типу побасенок "почему такая-то деревня так называется", однако хамский и воровской характер Иштар проявляется и тут, в принципе, она почти во всех мифах что-то ворует, кого-то подставляет и так далее.

7. Думузи и Гештинана – контекст

Поскольку Думузи – персонаж уже в шумерской мифологии исторический, в качестве контекста пора начать рассказывать историю. Имелась официальная хроника, написанная самими шумерами – "Царский список", однако составлена она при коммунистах (третья династия Ура) и, соответственно, там вся история фальсифицирована исходя из определенной схемы, как обычно коммунисты и делают. В данном случае ситуация централизованного государства постоянно проецируется на прошлое, то есть указывается, где была столица и какой из царей был якобы всешумерским.

Реально никакой особенной централизации не было, даже и в своем городе царь (лугаль) был, в основном, военным лидером и представлял собой один из центров власти, другим центром было жречество, часто качало права народное собрание, имелись цеха ремесленников, торговцев, и это все участвовало в некой сложной политической борьбе, которая продолжалась столетиями. Кое-какие ее эпизоды до нас доходят, когда находят ту или иную агитационную надпись.

Однако фальсифицировали коммунисты по каким-то предыдущим документам, то есть какая-то ценность в этих историях, возможно, есть, факт всемирного потопа, например, многими историками признается.

В общем, что касается самого первого периода, то это – допотопные правители.

Первая столица Эриду (где храм Энки) была, по мнению шумеров, основана 289 тысяч лет назад, после чего правили цари:

1. Ал-Лулим (то есть «царь-олень»), правил 28800 лет (до потопа жили гораздо дольше, что соответствует и библейским представлениям).

2. Ал-Лалгар (правил 36000 лет).

3. Эн-Менлуана (правил 43200 лет), перенес столицу в город Бад-Тибиру, тоже на юге.

4. Эн-Менгалана (правил 28800 лет).

5. Пастух Думузи, но это не рыбак Думузи, о котором текст. Правил 36000 лет.

6. Эн-Сипадзидана, перенес столицу в город Ларак, который и основал. Правил 28800 лет.

7. Эн-Мендурана, перенес столицу в Сиппар, где и правил 21000 лет. Существует текст о том, что был забран на небо богами Шамашем и Ададом и обучал секретам небес и земли. Отождествляется с библейским Енохом.

8. Убар-Туту, основал город Шуррупак и перенес туда столицу. Предок Гильгамеша, отец шумерского Ноя (Зиусудры). Правил 18600 лет.

9. Зиусудра. Собственно, Ной. Правил 36000 лет в Шуррупаке. Единственный спасся после потопа, возродил цивилизацию и стал бессмертным.

Таковы представления самих шумеров об их истоках. Потоп по данной хронологии получается примерно в 12 тысячелетии до нашей эры.

То есть про "триста тысяч лет нашей цивилизации" шумеры врали сразу, еще до того, как этим занялись индусы. На самом деле, перед изобретением письменности некие протошумерские культуры наблюдаются только на промежутке порядка 1-2 тысячи лет, а триста тысяч лет назад по Европе еще неандертальцы бегали.

Но, кстати, у шумеров цифры сравнительно достоверные, еврейские из Библии предполагают, что человек был сотворен в шестом тысячелетии до нашей эры, а шумерские – что примерно триста тысяч лет назад (что соответствует и научным представлениям о древности вида Homo sapiens).