Вежливо распрощавшись с соседом, Вера вернулась в квартиру и заперлась на внутренний замок. Она вышла на балкон и отрешенно уставилась в окно. Крупные снежинки, срываясь с неба, засыпали кровавые отпечатки на снегу и лежащее в сугробе тело.
Девушка достала из кармана смартфон. На экране в верхнем правом углу вырисовывались три полоски. Вера позвонила брату. «Продолжается попытка дозвониться до абонента…» – донесся противный голос автоответчика. Девушка и думать забыла о нелепом разрыве с Павлом. Она открыла мессенджер. «Был в сети тридцать минут назад» – гласила надпись под контактом «Паша», а вот Артур не выходил в сеть со вчерашнего дня, как и родители.
Вера пролистала новостную ленту. Кадры с озверевшими людьми заполонили все группы и сообщества. Безумцы разрывали живую плоть и упивались человечиной. Со слов очевидцев заражению новым вирусом подвергались не только люди, но и животные, птицы, морские обитатели и даже насекомые. Восточная часть России, Китай и Северная Корея уже столкнулись с многочисленными жертвами. Единичные случаи заражения зафиксированы в Африке и по всей территории Америки. Австралия и Новая Зеландия закрыли границы. Мир охватила паника, счет погибших пошел на миллионы.
У Веры сжалось сердце. Еще вчера она горевала о расставании с парнем, а сегодня надеялась еще хоть раз увидится с близкими. Девушка не оставила попытки дозвониться до Артура, пока на экране не высветился входящий вызов от Марины Ивановны.
– Алло, как вы? – немедленно ответила Вера.
– Моя хорошая, как ты? – обеспокоено спросила женщина на другом конце.
Связь прерывалась.
– Мы на карантине, зараженных в подъезде нет, – отчиталась девушка.
– Я у дочки, – старушка всхлипнула, – мой сынок… средний… он…
В трубке послышались рыдания, затем гул, кто-то перехватил телефон.
– Привет, Вера, это Кристина, – раздался женский голос, принадлежащий дочери старушки. – У нас в доме пока все отлично, – она замялась. – Ваньку, брата моего в лазарет увезли. Его за руку укусили.
Вера в удивлении раскрыла рот.
– И что же там? – спросила она
Собеседница тяжело вздохнула.
– У него час, от силы два, затем пуля в лоб и крематорий, – вынесла Кристина суровый приговор и тихо заплакала.
– Черт возьми, – выругалась Вера.
– Я не знаю, что делать, – призналась собеседница. – У нас во дворе этих тварей… зомби целая толпа.
– Как дети? – сорвался с губ Веры гнетущий вопрос.
– Лизка из интернета не вылезает. Подросток, одним словом. Сашка напуган. Ходит за мной хвостиком, даже в туалет не отпускает. В садик просится к друзьям.
– Я от вас новостей узнала больше, чем от официальных источников.
– Власти блокируют нежелательный контент…
Девушка всмотрелась в голый силуэт, неспешно бредущий по свежему снегу на улице. Он неестественно выворачивал шею и принюхивался, словно хищник в поисках жертвы. Внезапно странный незнакомец в упор уставился на Веру. С высоты седьмого этажа, девушка разглядела кровавые подтеки вокруг его рта. Издав пронзительный вопль, зараженный кинулся на ближайший балкон. Его остановила пуля, метко выпущенная снайпером с крыши. От страха Вера упала на пол и грубо выругалась.
– Что там? – испугано спросила Кристина.
– Их отстреливают, – медленно произнесла девушка, будто сомневаясь в увиденном.
Из трубки донесся приглушенный крик.
– Крис?
– У нас отключили свет! – Нервно выпалила женщина. – Я пойду к соседям. Будь на связи.
– Обязательно.
Послышались короткие гудки.
Вера зашла в комнату и щелкнула выключателем. Лампочка зажглась. Девушка поставила смартфон на зарядку. Не находя себе места, она высунулась на лестничную клетку. Гул десятка голосов эхом охватывал помещение подъезда. Вера заперла квартиру и спустилась на шум.
– Когда нас выпустят?
– А как же дети?
– У нас одна беременная и сердечник.
– Граждане, соблюдайте спокойствие!
Ютясь на тесной площадке, взволнованные жильцы требовали объяснений. В тамбуре стояли двое вооруженных мужчин: крупный рослый в сером пальто и щуплый молодой в солдатской форме.
– Когда можно будет выйти? – недовольным тоном поинтересовалась одна из присутствующих женщин.
Мужчина в сером пальто раздраженно закатил глаза.
– Пожалуйста идите, – он демонстративно уступил даме дорогу. – Только учтите, в больницах нет мест даже в коридорах, и, если с вами что-то случиться помощь вряд ли успеет прибыть вовремя.
Народ притих. К военным протиснулся домком: сутулый дед Миша в квадратных очках. Трясущимися руками он подписал какие-то бумаги, протянутые ему солдатом, а затем повернулся к стене, где под лестницей уже были аккуратно выложены стопки коробок. Быстро их пересчитав, домком одобрительно кивнул.
– Люся, смеси и подгузники, забирай, – хриплым голосом сказал он, с задумчивым видом обращаясь к шумному сборищу.
Из толпы вынырнула девушка. Буквально на прошлых выходных Вера наблюдала из окна кухни, как Люся с грудничком осунувшаяся и уставшая выбиралась из машины, пока ее муж вытаскивал из багажника прозрачные сумки.
Военные поспешили покинуть душное помещение. Мужчины немедленно забаррикадировали за ними металлическую дверь. Они прикрепили к стене дополнительные самодельные перекладины из досок и расположили их поперек дверного проема.
– Разбираем сухие пайки, – велел дед Миша, обращаясь к жильцам.
Сухим пайком он назвал набор продуктов, содержащий в себе литр молока в пластиковой бутылке, буханку хлеба, сладкий творожок, кусок сыра, две консервы с говядиной, чай пакетированный и растворимую кашу. Один набор выдавался на одного человека. Исключение составляли маленькие дети, их матери получали с запасом смеси и фруктовые пюре.
Сумерки опускались на город. В гордом одиночестве Вера сидела за столом в кухне и лениво ковырялась вилкой в наполненной супом тарелке. Кусок не лез в горло. Смахивая слезы, девушка без перерыва набирала номера телефонов близких, друзей и знакомых. «Вызываемый абонент недоступен» – в сотый раз повторял автоответчик. В нарастающем отчаяние Вера отшвырнула смартфон. На экране загорелось сообщение от экстренных служб: «Ожидается выключение света с 18:00 до 9:00 следующего дня. Убедительная просьба! Оставайтесь в квартире, доме, убежище. Заприте двери, плотно зашторьте окна. Не включайте световые приборы и соблюдайте тишину.»
Трясущимися от волнения руками Вера в очередной раз попыталась дозвониться до Артура. Сердце сжималось в тревоге за брата. Внезапно с улицы послышались оружейные залпы. Девушка подскочила к окну. Щуря глаза, она всматривалась в темноту. Уличные фонари не зажглись, однако во дворе вырисовывались очертания пугающих силуэтов. Покачиваясь на месте, человекоподобные фигуры выстраивались в ряд на детской площадке. С крыши многоэтажек по ним велась непрерывная стрельба. Однако казалось зараженных это не волновало. Редеющие промежутки зомби пополнялись новоприбывшими. Одни падали на снег, другие занимали освободившиеся места.
Вера скатилась на пол. Ее тело будто превратилось в желе. Паника захлестнула разум. Девушка забилась в угол и зажала ладонью рот, дабы приглушить рвущийся из груди вопль. Из ступора ее вывел настойчивый стук в дверь. Вера прошмыгнула в прихожую и припала к глазку. На хорошо освещенной лестничной клетке стоял сосед с девятого этажа. Он заметно нервничал. Девушка отворила замок.
– Вера умоляю, – с порога затараторил молодой мужчина, – Катька рожает, ты же имеешь представление о врачебной практике?
Рваный спортивный костюм, взъерошенные светлые волосы, налитые кровью испуганные глаза – внешне он не отличался от зараженных, толпящихся во дворе.
– Пожалуйста, я один не справлюсь.
– Продолжительность схваток? – собравшись с мыслями, уточнила Вера.
– Я не знаю, она стонет каждые две-три минуты.
– Какой срок?
– Двадцать шесть недель.
Вера поперхнулась. В слабой надежде она набрала номер экстренной службы. К ее удивлению, вызов тут же принял автоответчик. «Если вы находитесь в родах нажмите цифру четыре» – гласил отрывок из четкой инструкции. Внезапно прекратилась подача электроэнергии.
– Как вовремя! – громко воскликнула Вера.
– Чего так шумите? – раздался недовольный голос, высунувшегося из квартиры напротив, Петра Михайловича. – О, Николай, какими судьбами? – обратился он к мужчине.
– Катька рожает, – сдавлено прошептал тот.
В потемках Вера устремилась по лестнице вверх. Николай ее быстро обогнал. Он придержал девушке входную дверь. Заскочив внутрь квартиры, Вера сразу сориентировалась между кухней и одной единственной комнатой, в которой на разложенном диване в агонии металась девушка.
– Фонарик, антисептик и полотенца, – скомандовала Вера.
Николай немедленно предоставил требуемый инвентарь. Вера приблизилась к пациентке и осторожно села с краю дивана. Рядом на тумбочку она положила телефон и включила громкую связь, на другом конце играла приятная мелодия.
– Катя, мне надо осмотреть тебя, – сказала Вера, стараясь скрыть волнение.
Раздался стон. Роженица приподнялась на локтях и замыленным взглядом уставилась на гостью. Влажные от пота светлые волосы небрежно упали на вымученное болью лицо. По вспухшим щекам ее бурным потоком катились слезы.
– Он умирает, – прошептала Катя, поглаживая маленький округлый животик.
Николай неподвижной статуей замер в дверном проеме. Вера вздрогнула и сжала кулаки, пытаясь подавить нахлынувший приступ паники.
– Мне необходимо срочно проверить раскрытие, – как можно мягче произнесла она и протянула роженице руку помощи.
Катя кивнула. Облокотившись о спинку дивана, она вцепилась в предплечье соседки и поднялась. По худым ногам ее струйкой побежала кровь. Вера помогла девушке снять белье и улечься обратно, предварительно подложив под нее полотенце. В этот момент в трубке смартфона раздался уставший женский голос.
– Я вас слушаю.
– Беременность двадцать шесть недель, – затараторила Вера, – кровотечение, – обработав руки антисептиком и проделав неприятную для роженицы процедуру она составила неутешительный анамнез, – раскрытие три пальца.
Катя всхлипнула.
– Плод сможете принять самостоятельно? – равнодушно спросила диспетчер службы спасения.
– Только в теории, – воскликнула Вера.
В рамках образовательной программы университета, она изучала врачебное дело, но знания об акушерстве и гинекологии были крайне поверхностными, к тому же время сделало свое дело и вычеркнуло из памяти лишнюю информацию.
На другом конце послышался короткий диалог:
–Роженица…Да, преждевременные…
Спустя минуту в трубке раздался другой более четкий и уверенный голос.
– Вы медсестра? – спросила диспетчер.
– Учитель биологии, – иронично отозвалась Вера.
– Девушка, послушайте, вне утробы на двадцать шестой неделе плод нежизнеспособен. Ваша задача его только извлечь.
– Как я должна это сделать без медикаментов и хирургических инструментов?
– Мы отследили сигнал вызова с сотовой вышки. Бригада скорой помощи в ваш район сейчас приехать не сможет…
Связь оборвалась. Вера грубо выругалась. Она нехотя посмотрела в заплаканные глаза Кати.
– Будешь рожать тут, – тихо сказала Вера. – Как удобно сидя, стоя, – помедлив она вынесла суровый приговор, – ребенок без ИВЛ на таком сроке не выживет.
Николай ринулся к жене. Склонившись над супругой, он бережно стиснул ее дрожащее запястье.
– Неужели никто не приедет? – обречено спросил мужчина.
– Выгляни в окно, – сухо буркнула Вера, и обратившись к роженице добавила, – больше двигайся, я за подмогой.
Катя, судорожно всхлипывая, кивнула.
Вера выбежала в подъезд. На лестничной площадке она в темноте налетела на рослую фигуру и вскрикнула от неожиданности.
– Тише, тише, – сквозь смех произнес знакомый мужской голос. – Мы ждали здесь, боялись зайти в квартиру.
Переминаясь с ноги на ногу, Петр Михайлович нерешительно мялся на месте, то и дело накручивая на палец свои вычурные усы. Из-за его широкой спины выглядывала миниатюрная женщина средних лет.
– Нужны окситоцин и антибиотики, а еще дезинфицирующий раствор, – на ходу выпалила девушка.
– Люсь, у нас же нет ничего, – испугано залепетал мужчина.
Встрепенувшись, женщина поправила ободок на курчавых волосах.
– Есть азитромицин, – уверенно заявила она.
– Несите, – выкрикнула Вера, поднимаясь на этаж выше.
Остановившись у ближайшей квартиры, она затарабанила в дверь. На пороге застыла молодая женщина. Кутаясь в коротенький атласный халатик, она недовольно поджала губы.
– Где живет Маша с тремя детьми? – запыхавшись, спросила Вера.
