– Есть над чем подумать. Ты умка.
– Ладно, спи, – Наталья только сейчас сообразила, что за окном темная ночь и без прощания дала отбой.
Из жизни инфузорий
Виктория с ранней юности мечтала поехать в Италию и увидеть венецианский карнавал. Год назад она прочла горы книг об Италии и приняла твердое решение, что поездка будет не позже следующего года. И, вот, наконец, час икс настал. Билеты и отели забронированы, маршруты намечены, красивый лайнер компании АЛИТАЛИЯ взмыл в небо и плавно приземлился на землю древней торговой республики.
Поэтому сейчас Виктория находилась в Италии в компании таких же, как она, двух безбашенных подружек. В два часа дня Вика и две ее приятельницы, Мирра и Лина, стояли на автобусной остановке, с которой только что, перед их носом, ушел автобус из аэропорта Венеция – Тревизо. Пришлось ждать еще час, но это была ерунда, потому как из минусового холода окунуться в плюс десять тепла было ой как здорово.
Туристки балдели от теплой погоды и с удивлением разглядывали обшарпанные стены местных двухэтажных домишек, которые, вероятно, не красили лет сорок. Но это было неважно, они приехали с твердым намерением отдохнуть и увидеть все, что можно. Ничто не остановит намерение туриста веселиться на полную катушку, особенно, если это турист из России. Тем более, если к этому готовишься три года. Карнавал захватил их уже по дороге в отель. Люди в карнавальных костюмах, уличные музыканты, запахи праздника, их закружило и понесло. Виктория выросла в большом городе, поэтому в толпе всегда хорошо себя чувствовала, как в естественной среде обитания. Везде были киоски, которые предлагали еду и напитки и все три девушки сразу накатили по три маленьких стаканчика какого-то волшебного коктейля, поэтому в отель заявились в очень приподнятом настроении. В реальности это оказался студенческий хостел с названием Фортуна. На ресепшене восседал пожилой седовласый портье. Он окинул прибывших постояльцев таким строгим взглядом, что Виктория сразу вспомнила строки из стихотворения прекрасного поэта Юнны Мориц:
Гуманоид на пастушку смотрит, как большой ученый
На безмозглую соплюшку инфузории толченой.
Возле стойки администратора, тяжело привалившись к стене, стояла женщина, вероятно, туристка, судя по тому, что на ней была надета карнавальная маска, синего цвета, с большим султаном, торчащим вверх, как у лошади в цирке. Сквозь прорези маски было видно, какие у женщины красные, мутные глаза.
– Откуда Вы? – спросила Вика по английски.
– Из Парижа.
– Вам нравится карнавал?
– Да, прекрасно! – ответила дама. Ей очень трудно было держаться стоя. Вероятно, те киоски с коктейлями также попались ей по дороге к отелю. Три инфузории получили свои ключи и отправились заселяться. Комната хостела была рассчитана на восемь человек, судя по четырем двухярусным кроватям. Номер и общая сантехника были очень чистыми и напоминали детский летний лагерь. Инфузории разложили свои вещи и получили еще один карнавальный сюрприз. На пороге номера появился симпатичный молодой чернокожий мужчина, одетый как офисный работник, в костюме с галстуком и длинном модном пальто. При себе мужчина имел огромный черный чемодан. Он вежливо поздоровался с барышнями по-английски и двинулся вглубь комнаты, выискивая свободную кроватку. Самая старшая из трех подруг, Лина, у которой личные границы построены как Великая Китайская стена с бойницами, побежала на мужчину, размахивая руками перед его носом и крича на плохом английском:
– Это только для женщин! Вы ошиблись! Вам нужно другой номер!
Мужчина стоял, прижимаясь к стене, возможно, он ничего не понял или его напугал Линкин чудовищный акцент. С ужасом в глазах бедняга схватил свой огромный чемодан и выбежал в коридор. Изучив бронирование еще раз, девушки поняли, что этот хостельный номер был общий, для мужчин и женщин. Это был очередной сюрприз из множества, поджидающих странствующих инфузорий.
Соответствие цены и качества, так сказать. Так что парня выгнали очень несправедливо. Ужаснувшись собственной неделикатности, компания отправилась смотреть карнавал.
Веселая толпа туристов набила речной трамвайчик под завязку. Все фотографировались, толкались и восхищенно ахали. Обнаружилось чудное обстоятельство, эта прекрасная лодочка курсировала по каналу от хостела, где остановились девчонки, до площади Сан-Марко! Это было супер-супер!!
В какой-то момент Вика случайно обернулась, чтобы посмотреть на противоположный берег и внезапно поймала взгляд. Незнакомый мужчина смотрел на нее в упор, не отводя глаз. На вид ему было лет тридцать пять – сорок. Брюнет, коротко подстрижен, выглядел очень подтянуто и аккуратно, одет во все черное и совершенно не походил ни на туриста, ни на местного жителя. Он ничего не фотографировал, не глазел по сторонам. В его руках не было телефона или планшета, как у всех окружающих, взгляд был очень пристальный и откровенно целился прямо в Вику. Это не был взгляд случайного пикапера, который заинтересовался девушкой и хочет познакомиться. Таким взглядом смотрят на витрину, когда хотят купить что-либо, или на деловых партнеров, серьезно, заинтересованно и очень оценивающе. Вика сразу вспомнила все страшные истории о похищении людей, мафии и торговле органами, подруги были в другой части трамвая и не с кем было это обсудить. Решив, что терять нечего, она приняла решение идти напролом, подойти к этому типу и заявить, как в том старом анекдоте, чтобы он на нее не рассчитывал. Для этого необходимо было просочиться через всю эту толпу, что было не так легко. В этот момент речной трамвайчик причалил возле остановки площадь Сан-Марко. Вся эта веселая куча с гаджетами повалила на берег, увлекая за собой, и Вика потеряла странного незнакомца из вида. Он просто исчез, как профессиональный шпион.
Вечерняя Венеция, да еще в карнавальный период, это вещь настолько крышесносная, что забываешь обо всем, растворяешься, и только ходишь, разинув рот, фотографируешь, пялишься, широко открываешь глаза и мечтаешь только об одном, не уезжать отсюда никогда. Было уже поздно, темно и Вика с подругами не решились уходить далее площади Сан-Марко. Около двенадцати ночи вернулись в отель. Утром в номере зажужжал какой-то противный звук. Над кроватью Виктории расположилась их соседка, француженка, уже без карнавальной маски. Ее телефон тренькал непрерывно от смс оповещений. На самом дальнем топчане, на втором ярусе, спал их вчерашний сосед по номеру, чернокожий парень. Он лежал ничком, уткнувшись лицом в подушку, в полной своей парадной амуниции, в обуви, костюме и пальто, тесно прижавшись к стенке. Правая рука крепко обнимала огромный чемодан, который почивал тут же, рядом с хозяином. Бедняга был так напуган орущей русской мафией, что опасался за судьбу своего имущества и в любой момент был готов к побегу.
Мне сверху видно все, ты так и знай
– Куда сегодня пойдем? – спросила Мирра.
– На площадь Сан-Марко, – хором ответили Вика и Лина.
– По магазинам пройдемся, – добавила Мирра.
– Я по магазинам не пойду, у нас не шоппинг рейс. Я же предупреждала, что только по музеям и в магазины в последнюю очередь, если время останется.
Вика терпеть не могла магазины и посещала их только по мере необходимости. Даже Италия не могла ее соблазнить своей модной историей и фэшн индустрией. Вике нравились итальянские вещи, которые можно было купить в ее городе, но тратить время на магазины не хотелось. Ведь сколько тут музеев, соборов, картин и статуй. И все это надо посмотреть за одну неделю.
Человек, приехавший первый раз в Европу, обычно находится в состоянии сильного эмоционального стресса первые несколько дней. Или же все дни поездки. При этом пять органов чувств переваривают жуткий поток информации, город, люди, цвет, запах, архитектура, информационный поток захватывает и качает, как на волнах. Это происходит в любом городе Европы, в каждой стране.
Но дело в том, что Венеция это не город, это отдельная цивилизация. Ее невозможно описать, нереально. Хрупкий каменный мираж на воде как будто создан дыханием богов, а не людьми. Архитектура его отличается от мраморных дворцов всего мира, как царство растений от царства животных. Точность линий можно измерять до долей миллиметра, в любой колонне или напольной мозаике. У этого города своя анатомия, физиология и ДНК. Его статуи как будто все слышат и видят, и чувствуют. Их лица человечны, а линии тел божественны. С ними хочется поговорить, дотронуться. Возможно, они могли бы давать людям хорошие советы, но ведь их никто не спрашивает.
Через час три русские девчонки стояли на площадке колокольни Кампанила и смотрели вниз, на площадь, заполненную праздником, огромного льва из фруктов, колонны святого Теодора и святого Георгия. И море с гондолами на причале, конечно. В наследство от покойного дедушки Виктории достался старый военный бинокль и этот прекрасный инструмент позволял все разглядывать, как будто вблизи. У входа во Дворец Дожей линза бинокля зацепила в толпе странно знакомую фигурку, в черной одежде. Мужчина смотрел наверх, как будто разглядывая башню, и Вика с ужасом узнала в нем того самого типа на речном трамвае. Тяжелый бинокль выпал из рук и повис на шнурке.
– Куда это ты так уставилась? – Мирра всегда была чуть грубовата.
– Да вот, на гондолы смотрю. Сколько стоит сейчас поездка? – Вика не решалась рассказать подругам про этого преследователя. Это был какой-то бред.
– Прогулка на гондоле сто десять евро, – как опытный путешественник, Лина все знала заранее.
– Да ну, лучше пешком пройдемся, – резюмировала Мирра и все молча согласились.
– Какая очередища во Дворец Дожей, – Мирра даже присвистнула. – Пойдемте в собор Сан-Марко, там вход вроде свободный.
Спустившись с Кампанилы, все дружно двинули не к собору, а в противоположную сторону. Смотреть карнавальные костюмы. Поэтому до собора шли два часа. На каждом шагу останавливались, чтобы сделать фото с этими чудесными феями, дожами, казановами. Расшитые золотом и кружевом камзолы, парики, широкие юбки-кринолины в самый пол. Почти все маски были с закрытыми лицами, что придавало им загадочность и харизму. Девчонки даже не сразу поняли, что с масками можно фотографироваться. Оказалось, можно. Вика выбирала самые красивые, яркие маски и делала фотки. Сначала она выбрала группу из шести дам в золотистых одинаковых нарядах и таких же золотистых масках.
– Can I take a picture with you?
– Yes, sure.
И маски подходят, становятся с двух сторон, охотно позируют, обнимают.
– Thank you so much.
Вика быстро выучила слово bellissimo и говорила его всем маскам, в благодарность за фотосессию.
Было много парочек в костюмах из одинаковых тканей и это было сногсшибательно.
– Хочу тоже костюм, – подумала Вика с завистью, – синий с золотом. И маску.
И пожалела, что не озадачились они арендой костюмов, как чайники.
На площади царила очень расслабленная атмосфера дружелюбия и счастья. Впрочем, как обычно на всех праздниках и карнавалах.
Вика сфотографировалась несколько раз с Казановами. Их было очень много, такие маски были на каждом шагу. Видимо, мужчинам уж очень хочется побыть Казановой хотя бы одну неделю в году. Судя по количеству Казанов, это особый кайф, надеть длинный черный плащ, шляпу, нацепить шпагу и разгуливать по городу, фотографируясь с наивными туристками.
Чуть в стороне, спиной к каналу, стояла очень красивая маска, в черном платье и с огромными перьями на голове, расходящимися веером. Поверх пышной юбки была надета еще одна, из сетки. Маска делала плавные взмахи руками в длинных черных перчатках и переступала сапожками на высоких каблуках, выдавая различные фигуры.
– Она еще и выпендривается, – услышала Вика над ухом русскую речь. И все туристы защелкали фотоаппаратами и телефонами.
В кассе, где продавали билеты в музеи, девчонки купили общий пропуск сразу в четыре музея и радостно помчались осматривать все реликвии.
В зале музея Коррер обнаружились огромные глобусы, метра два в высоту. Табличка рядом говорила о тысяча шестьсот первом годе рождения этих здоровенных шаров. Желто коричневая круглая поверхность была усыпана множеством непонятных названий на латинице. Вика поискала свой город и не нашла. Огромное озеро рядом с городом также отсутствовало.
– Видимо, это глобус Итальянской области. То, что города моего нет, это еще можно понять, но озеро площадью тридцать тысяч километров куда-то исчезло, это интересно, – прошептала Вика сама себе, и, неожиданно, услышала негромкий голос за спиной:
– Вас не удивляет наличие континента Антарктиды на этом шарике?
Виктория обернулась и увидела того самого незнакомца в черном, который так бесцеремонно ее разглядывал на речном трамвайчике.
Мужчина был одет в ту же черную куртку и джинсы. Он подошел близко к Виктории и посмотрел прямо в глаза, спокойно и без улыбки.
– Официально континент Антарктида открыт в тысяча восемьсот двадцатом году. А на этой табличке тысяча шестьсот первый. Я тоже так же тут стоял с открытым ртом. Пять минут назад.
– А вы кто?
– Извините, не представился. Валентин, – мужчина протянул руку и Вика автоматически пожала ее.
– Я напугал Вас, Виктория. Еще там, на катере. Вы, наверное, решили, что я Вас преследую?
– А разве нет?
– Разве да. Я действительно Вас преследую. Нужно поговорить. У Вас отключен мобильный телефон, поэтому я не дозвонился. Вы ведь служите в компании Беснов и партнеры?
– Да.
– Максим убит, начальник охраны. И директор Беснов тоже.
Виктория смотрела на мужчину, как на сумасшедшего. Ее приятельницы находились в другом зале, смотрителей музея не было видно и пожаловаться было некому.
– Я понимаю, Вам трудно в это поверить, но придется меня выслушать. Можно на ты? – спросил Валентин, Виктория кивнула, подумав, не применяет ли этот ушлый парень приемы НЛП. Этого она боялась больше всего. Ей хотелось убежать, но история об убийстве остановила ее.
– Как убит? Что случилось? – прошептала Вика, чувствуя, как ее как будто парализовало.
– Более того, в убийстве Беснова подозревают тебя. Согласно данным видеонаблюдения, ты последняя покинула офис, двадцать пятого января сего года, в шестнадцать часов.
– Что за чушь? Я в этот день вообще на работу не выходила, готовилась к отъезду.
– Данные видеонаблюдения подделаны. Но это знаю только я. Пойдем куда-нибудь, поговорим. Здесь неудобно.
– Вы… Ты из полиции?
– Нет, я друг Максима. Мы очень давно знакомы. Тебя удивляет, что я здесь, к этому есть причины. Пойдем, я все объясню.
– Конечно, только я предупрежу моих друзей и позвоню в компанию.
Вика набрала номер заместителя директора Грайсса и дрожащим голосом спросила, что случилось.
– Ты где вообще? Немедленно возвращайся из отпуска. Директор убит, начальник охраны тоже, полиция тебя подозревает, как соучастницу. Когда приедешь?
Вика молча нажала отбой и посмотрела на Валентина. Она чувствовала себя как будто на краю какой-то пропасти, мозг отказывался воспринимать эту ужасную информацию. Не может быть. Нет. Все это не с ней происходит, кошмарный сон. В ее глазах был жуткий страх.
– Пойдем, присядем, а то ты в шоке. Успокойся, еще есть время, – по своему опыту общения с женщинами Валентин знал, что в трудных ситуациях с ними надо вести себя по-отечески, очень покровительственно. Обычно это дает лучший результат.
Он подхватил Викторию под руку и повел искать укромный уголок, где можно поговорить.
Через десять минут они уже сидели в маленьком кафе, через пару улиц от площади Сан-Марко, и разговаривали.
– Вот видео, смотри сама, – на экране телефона был офис их компании, из главных дверей вышла Виктория.
– Но почему шесть вечера? Это вообще запись за другой день. Двадцать пятого января это пятница, я была дома, а на следующий день улетела в Италию.
– Тебя кто-то очень ловко подставляет. Видео было специально перезалито. Смотри настоящую запись.
На другом видео в этот же день, в шесть вечера, из черного входа офиса вышли двое мужчин и направились не на парковку, как обычно делают все сотрудники, а далее по тротуару, и скрылись из поля зрения видеокамеры. Один мужчина был очень крепкого телосложения, в черном костюме. Другой поменьше ростом и в руках нес портфель.
– Вика, тебе знакомы эти люди? – Валентин старался смягчить интонации, видя, как напугана Виктория. Он вовсе не хотел ее пугать.
– Нет, я никогда их не видела.
– А вот этот? – Валентин показал ей другую запись. На видео из дверей черного хода вышел коренастый седой мужчина, в руке он нес бумажный сверток.
– Это бухгалтер Абзолеев. Который вышел позже. – Узнала Вика и показала на коренастого мужчину, – Тех двоих не знаю. Как вообще Вы получили это?
– Ты получил, мы договорились на ты, – поправил Валентин и замолчал. Он посмотрел в окно, отхлебнул кофе и тихо сказал: – Неважно. Это обычная оперативная работа. Я решил найти убийцу. Максим был моим другом.
– Наш начальник охраны?
– Да. Мы всю жизнь дружили. Я приехал сюда, когда выяснил, что Абзолеев и ты в одном городе, в Италии. Он выехал за сутки до тебя.
Мужчина вспомнил этот день, когда он обнаружил Макса убитым, в его квартире, и после этого молчал минуты три, глядя на канал, где плавали лодки с веселящимися туристами. Играла музыка, был прекрасный солнечный день. Все вокруг, праздник, туристы, люди в костюмах, это никак не соответствовало такой тяжелой беседе. Как это все было далеко от убийств, преступлений.
– А теперь ответь мне, Виктория, зачем ты сбежала в Италию, – Валентин смотрел ей прямо в глаза, жестко и требовательно.
Девушка с минуту молчала, совершенно ошарашенно, потом взяла себя в руки и спросила: – Что за бред вы несете? Что за допрос? Только лампы в лицо не хватает.
– Мы на ты, – напомнил Валентин? – я прошу тебя называть меня на ты. Так будет лучше.
– Что за ерунда вообще? Я к этому отпуску готовилась два года.
– Я подозреваю, что ты связана с бухгалтером Абзолеевым и вы вместе сбежали в Венецию.
– И я тут при чем? Я Абзолеева знаю на работе, по служебным делам. Чего это я с ним куда-то поеду?
– Предположительно, он украл бронзовую статуэтку богини Фортуны работы Винченцо Каравелли.
– Чью, простите, статуэтку?
– Бронзовая статуэтка, богиня Фортуна. Работы скульптора девятнадцатого века Винченцо Каравелли. Абзолеев ее украл, взял ее и деньги из сейфа. Возможно, еще что-либо ценное. Вы почти вместе вылетели в Италию. Это подозрительно. Кроме того, тебя еще и записали на видео, как подставу. Как ты это объяснишь?
