Естественно, что никто не хотел изучать какие-то непонятные книжки, когда можно поведать о своём любимом. Я вот с радостью напишу о том, что нравится мне. После пар я остановилась возле профессора Эванса.
– Извините, а вы знаете роман, где убийца – преподаватель?
– Даже не знаю, сразу и не вспоминается. А тебе зачем, Скарлетт?
Я насупилась. Жаль, а так бы написала сочинение об этом романе и заодно нашу загадку распутала… Всё-таки все истории повторяются.
– Говорят, что ты на ножах с профессором Рейнольдсом. Он тебя обижает?
– Просто придирается. Ну не нравится мне эта Древняя Греция, – призналась я. – А вот английскую литературу я люблю.
– И это видно. – Он приподнял уголки губ. У него всегда была такая тёплая улыбка.
– Беспокоиться не о чем. – Отмахнулась. – Сдам как-нибудь. Спасибо, что дали такое интересное задание.
– Тебе спасибо за старания, Скарлетт. Ты одна из лучших моих учениц.
Залившись краской, я поспешила к выходу. Всегда радовалась, когда получала обратно свои сочинения после проверки Эванса – там стояли оценки «отлично» и похвалы. Я изо всех сил старалась писать как можно лучше, и у меня это получалось.
Что расстроило, так это слухи о моей вражде с Рейнольдсом. Всё так быстро распространялось. И мне ещё на эту репетицию сегодня идти… Может, прогулять? Хотя он и без того меня ненавидит. Придётся явиться.
***
В театре меня встретила Грета – сегодня она была в чёрном обтягивающем платье – идеально для скорби.
– Ты всё-таки решилась к нам присоединиться. Похвально. – Она улыбнулась. – Только тебя и ждём.
Мы прошли по залу к стульям, выстроенным в кружок, на сцене. Я села на свободный и тут же почувствовала на себе недобрый взгляд – неудивительно, что на меня глазела Августа.
– Так что насчёт главной роли, Леон?! – она вдруг истерично воскликнула, на что мне хотелось зажать уши.
– Пока отложим этот вопрос. – Он мельком взглянул на меня, отчего сердце сжалось. – Давайте поприветствуем Скарлетт.
– Она займёт место Кристи? – хмыкнула одна из девушек.
Тут все были лишь девушки. Удивительно. Хотя – что поражаться? Разве мужчины бы стали восхищаться этим Нарциссом? Разве что геи.
– Никто не займёт место Кристи, – твёрдо ответил Рейнольдс и прожёг блондинку взглядом. – Давайте покажем Скарлетт, как начинаем все наши репетиции.
И тут понеслось – упражнения на любой вкус для разминки голоса и тела. Я была не в восторге, но деваться некуда – надо же вливаться в эту секту. У меня вроде даже что-то получалось. Вот так я и стану актрисой…
После было чаепитие с вкусными пончиками. Сладкий крем, разноцветная посыпка, таяла во рту… Мне было наплевать на фигуру, в отличие от многих здешних дамочек, поэтому закидывала один пончик за другим. Вот она оплата моего получасового скаканья по сцене. Всё не так уж плохо, как я думала.
Постепенно запоминала имена девушек. Условно поделила их на несколько категорий. Глупые: Люси, Мишель, Одри – блондинки. Поумнее: Грета, Тиффани (и обе брюнетки). Истеричка – рыжая Августа. Её я пока вынесла отдельно, потому что так и не определилась касательно её умственных способностей.
Как раз Люси и Мишель громче всех смеялись надо мной, когда я вступила в словесную схватку с Леоном во время лекции… Поэтому заслуженно ушли в категорию тупых мадам.
Мишель собиралась стать актрисой. Она постоянно тянула одеяло на себя и соперничала с Августой.
У Августы какие-то большие комплексы, раз она постоянно жаждала внимания Леона.
Люси просто хихикала и наблюдала за всеми – настоящая сплетница. С ней следовало быть осторожнее.
Одри – самовлюблённая девица. Болтала, что на неё западали хорошие и плохие мальчики, а она выбрать не могла. Постоянно сидела в телефоне во время репетиции. И зачем она вообще здесь?! А ещё она непрерывно болтала про шмотки. Даже сейчас. Кажется, она успела переодеться, пока я поедала второй пончик.
Тиффани выглядела самоуверенно – я не знала, зачем ей этот театр. Тоже самолюбие потешить?
Грета какая-то девушка в себе: постоянно сидела и думала о своём.
Пока это всё, что удалось выяснить за небольшое время. Ну и подборочка… А может, они группой и убили Кристи? Но зачем?
Да, детектив из меня так себе.
– А где ты купила эту толстовку? – Одри вырвала меня из мыслей.
Началось, блин…
Я закинула в рот очередной пончик, чтобы избежать ответов. Одри хмыкнула и отвернулась к Эмме. Люси подобралась ко мне:
– Слушай, а почему ты всё-таки согласилась? Так боишься незачёта, да?
Мне бы самой знать зачем… Не пугали меня на самом деле никакие неуды. И никакие доводы преподавателя не убедили бы меня заниматься тем, что я не хочу. Однако… Как же я ненавидела Рейнольдса – будто на биологическом уровне. И если я и могла как-то навредить, то это втереться в доверие и попасть в эпицентр его фан-клуба – в элитную семёрку. Попала на место Кристи.
– Ага, – прожевав, ответила я после долгой паузы. Люси оказалась терпеливее Одри.
– Так у тебя же и по другим предметам проблемы, разве нет? По крайней мере, на тех, что у нас общие.
Я чуть не подавилась. Вот же разведчица. Надо с ней подружиться – она могла знать много полезной информации.
– Да, я погрузилась в работу и запустила некоторые предметы. Но Леон считает меня умной.
Удержалась, чтобы не поправить воображаемую корону на голове.
– Это да… – Люси улыбнулась.
– Но вообще, Древняя Греция – это же история. А история – это просто зубрёжка. – Получила удовольствие от этих слов – так понизила значимость Леона и его предмета. А то ишь навыдумывал, что он потрясающего ума человек.
Вспомнила, что не всегда ненавидела его. Когда он только начал вести у нас предмет, то мне было всё равно на него. Однако его невыносимо уверенная манера поведения, придирки с каждым днём всё больше скребли меня, и теперь я вот стремилась его засадить.
Уверена, будь у меня психолог, он бы сказал, что дело вовсе не в нескольких замечаниях Рейнольдса, а в моих внутренних проблемах. Но к психологу я не собиралась.
– Просто зубрёжка, ха? – послышалось за моей спиной. Всех девочек по голосу я пока не запомнила. Оказалось, что это Тиффани. – Ты вообще кто? Строишь из себя много. Из какой ты там деревушки?
Сжала зубы, еле сдерживая себя от грубого ответа. Мне не стоило начинать своё пребывание здесь с такого. Иначе как втираться в доверие?
– Канзас-Сити, – но всё же не удержалась от язвительного тона. Более пятисот тысяч человек – о да, «захолустье».
Тиффани приподняла уголки губ, но не улыбнулась глазами.
– Думаю, на сегодня мы можем отпустить Скарлетт. – К нам подошёл Леон, и я вздрогнула от неожиданности. Умеет он из воздуха материализоваться.
– Спасибо. – Не взглянув на него, я пошла за своим рюкзаком, попрощалась и вышла.
Раньше была уверена, что всему виной Рейнольдс, но теперь я не переставала думать о всех этих девочках, которые непонятно что там забыли. Их так много…И как со всем этим быть? Меня начали одолевать сомнения. Однако я должна была найти разгадку.
Глава 4. Новая соседка
Я сидела и считала оставшиеся деньги. В кошельке пара сотен долларов, в банке под кроватью тоже негусто. Родители обещали прислать в этом месяце ещё, но я не любила брать у них деньги. Новых заказов не было, хоть я и старательно их искала, пропуская пары – всё равно от них никакого толка, тем более от пар «просто Леона». Пустая болтология.
Да, я всё ещё хотела докопаться до сути, кто же убил Кристи, но потребность в хлебе насущном была сильнее. Я не родилась с серебряной ложкой во рту, моей семье регулярно приходилось не жить, а выживать. Носила вещи за другими детьми, мама постоянно подшивала порванное, не покупая новое. Всё ещё помнила, как она дрожащими пальцами считала купюры, заливаясь слезами, пока папа не пойми где работал. Ещё и завели второго ребёнка – нет, я люблю сестрёнку, но это было крайне неразумно.
Мама безумно радовалась, когда я прошла по конкурсу в один из лучших университетов Великобритании. А меня ничего не держало в Америке – хорошими друзьями я так и не обзавелась, парня тоже не нашла.
Ехала за отличным обучением, а в итоге попала в кучку снобов. На учёбу мне вскоре стало всё равно, ведь нужно было зарабатывать, стипендии не хватало. Да, я всё ещё мечтала о корочке, которая поможет мне заполучить хорошую работу – я слышала истории об успешных выпускниках моего университета. Однако уже начала понимать, что дело, скорее всего, не в способностях, а в связях: учащиеся здесь практически все были богатенькими, за исключением некоторых. Университет делал вид, что поддерживает абсолютно всех без исключения, однако изнутри было видно, как эта политика лжива.
В общем, неделя прошла не слишком плодотворно. Но, к счастью, у меня оставалась приличная заначка – то, что я откладывала уже много лет. Не любила себе что-то покупать, опасаясь, что вот-вот деньги кончатся (отголоски тяжёлого детства и такой же юности), поэтому скопила много. Заначку я надёжно прятала в единственной плюшевой игрушке-медведе.
Всегда думала, если вдруг меня захотят обворовать, то найдут кошелёк и банку и на том успокоятся. Да и у меня меньше соблазна брать из заначки на очень-очень чёрный день.
В субботу я решила прогуляться и освежить мысли. Да и комнату бы неплохо проветрить. Моя соседка не появлялась уже два дня точно. Я знала, что она кололась и постоянно зависала с какими-то парнями, – и мне этой информации хватало. Наше общение ограничивалось: «ты знаешь, когда придёт уборщица?», «а когда закрывается ближайший супермаркет?» и т.д.
Собрала волосы в хвост и вышла в коридор, перед этим открыв окно в комнате. Не успела я и подойти к лестнице, как передо мной возникла Грета.
– Привет, Скарлетт! Давненько мы тебя не видели. Ты куда пропала?
– Проблемы с работой, – мрачно проговорила я. – Но скоро вернусь, куда я денусь.
– Леон уже тебя потерял. Просил тебе позвонить, но ни у кого не оказалось твоего номера, – хмыкнула она.
И слава Богу.
– В общем, мы тебя очень ждём. – Мило улыбнулась она.
Вспомнила, как ела невероятно вкусные пончики в театре. Хотя бы ради этого можно походить туда.
Краем глаза заметила, как в комнату прошла моя пропавшая соседка. Ну хоть жива. А то у меня каждый раз, как она пропадала, начинались нехорошие подозрения.
– Да я вернусь, правда, – отмахнулась я, желая поскорее спуститься на улицу.
– Кажется, Леон уже решил дать тебе роль. – Грета направилась за мной вниз по лестнице. – Роль Кристи.
Я остановилась на ступеньке, ощущая, как в жилах застыла кровь. Грета врезалась в меня, и я, споткнувшись, быстро перешагнула несколько ступенек вниз, наклонившись.
– Скарлетт, осторожнее!
Встала на лестничной площадке и прижалась к стене, чтобы отдышаться.
«Роль Кристи» – тут же представила её безжизненное лицо. Нет, я не хотела такую роль…
– Но ты всё-таки новенькая, так что не переживай сильно, Леон постарается смягчить…
– Прекрасная новость, спасибо, – оборвала её, злясь. – Я не собиралась играть главную роль, я просто согласилась поучаствовать… Неужели так сложно дать мне роль какого-либо кустика…
– Ты слишком шикарная девушка для такого, – рассмеялась она, прижавшись к стене возле меня. – У Леона на тебя горит глаз.
Закатила глаза.
– А на кого у него не горит? – фыркнула я и продолжила спускаться по лестнице.
– Да много на кого не горит. В общем, такие новости.
Грета свернула тему, будто я затронула что-то болезненное.
Попрощалась с ней и выскочила на улицу. Пускай природа усмирит мою беспокойную душу, которая только и думала, где бы заработать. Может, бросить учёбу? Всё равно толку мало. Но как же будущее? Вдруг получится обзавестись хоть какими-то связями?
Шла по дорожке вдоль кампусов. Везде сновали студенты, радуясь жизни. Своей беззаботной богатой жизни. Да, я им завидовала. Они вообще ничем не парятся. Вечеринки-секс-наркотики – это их рутина. А мой распорядок дня: работа-нытьё-поиск работы и ещё немного учёбы.
Вскоре оказалась в лесополосе. Огромным плюсом университета Бейквелл была близость к природе, жить на отшибе имело свои преимущества. В шумном Канзас-сити мне как раз не хватало умиротворения, и я получила его здесь: в пении птиц и шелесте листвы.
Конечно, богатая молодёжь и сюда добралась: часто устраивала в лесу пикники, жгла траву, устраивала пожары (за что их бы самих сжечь), перепихивались. Но этим утром всё вроде спокойно. Хотя нет, до меня донёсся смех справа. Знакомый какой-то.
Постаралась поскорее пройти мимо, но не удержалась и посмотрела: Люси на траве рядом с каким-то парнем. Вот что за хрень – я ведь сидела пять дней у себя в комнате, а как вышла – уже увидела вторую из секты Леона. Надо было и дальше сидеть в общаге, заперев дверь…
– Скарлетт! – вскрикнула Люси, и даже расстояние в несколько метров не помогло мне избежать кровоточащих ушей.
Помахала ей рукой. К счастью, болтовни удалось избежать, Люси вновь переключилась на парня, а я поспешила сделать круг и вернуться в свою комнату, чтобы меня никто не трогал.
Однако, вернувшись в общежитие, не застала приятной картины: врачи откачивали мою соседку. И уже знала, что с ней – передозировка. Её забрали в больницу. «Класс», буду одна в комнате. Мне было не по себе… Я, конечно, радовалась одиночеству, но меня пугала отвратительная тенденция с несчастиями в последнее время. Сначала Кристи, потом Лара… Ну, последняя хотя бы жива – и то хорошо! Но врачи с такими кислыми лицами её выносили, что я уже начинала сомневаться.
Одиночество продлилось недолго. Вечером воскресенья дверь в мою комнату широко распахнулась, ударившись о стенку, штукатурка на которой и так на последнем волоске была, а теперь вовсе отвалилась. Уборщица опять будет бухтеть, что я не пойми чем здесь занималась: о стенку тёрлась своими когтями – цитата.
Я, поджав губы, вгляделась в нарушительницу моего спокойствия – рыжую стерву Августу. В нос ударил резкий запах её духов.
– Привет, новая соседка.
У меня челюсть отвалилась, и я покрепче вжалась в стул, на котором сидела.
– Я сильно подралась вчера… – Она указала на разбитую губу. – И меня выгнали. Сказали, что я могу пожить в другой комнате. Например, здесь.
– Т-тут… – Начала заикаться, приехали, блин. – Очень плохие условия. – Указала на ужасную стену позади неё.
