– У меня такое же звание, как и у Иванова.
– Та-а-ак… – протянул Руслан Моисеевич. – Бунт на корабле? Вот почему мы не берем женщин на работу. Чуть что – истерика!
– Это не истерика. Это разговор подчиненного с руководителем. Я не прошу от вас слишком много, правда ведь? Только закончить задание. Поймать преступника, этого робота…
Я не могла допустить даже мысли, что Эрика поймают и вернут владельцам. При условии, конечно, что он – экземпляр. Не могла допустить, что именно Иванов придет к нему, наденет наручники и отправит его в институт. Пусть это сделаю я, но… я предупредила бы Эрика, не позволила бы схватить его…
– Да ладно, ладно, только отстаньте от меня. Моя бы воля – я бы все медали мира отдал вам. Но награды отдаю не я. А президент. Он каждый год отличает самых успешных работников. Я даю ему списки. Другие отделы дают ему списки. И он отдает медали, ордена и другие награды тем, кого сочтет нужным…
– Значит, на этот раз нужно дать ему список только с одной кандидатурой.
– С твоей что ли? – засмеялся Руслан Моисеевич. – Вижу, что ты давно не была в отпуске. Тебе нужно отдохнуть.
– Я никогда не была в отпуске. Даже сегодня, в свой выходной, я работаю.
– Вот как закончишь это дело – я тебе дам отпуск сразу за два года. Договорились?
– Договорились.
– Можешь идти.
Я вернулась домой. Перекусив и приняв ванну, сразу же легла в постель и уснула. Мне снились вампиры, роботы, зомби, море крови и… Эрик, который доставал бутыли со стеллажей, показывал мне их, целовал эти бутыли и… бросал мне под ноги, разбивая их… И крови вокруг было всё больше и больше… Я кричала от ужаса, но ноги не слушались меня. Как будто прикованная, я не могла сдвинуться с места… А Эрик не обращал внимания, разбивая бутыли одну за другой…
Я проснулась в холодном поту. Утро еще не наступило. Повернувшись на другой бок, я старалась уснуть снова, но не могла. Мысли мучили меня. Сегодня я должна идти в институт клонирования… Но я хотела пойти на завод к Эрику и спросить его о сбежавшем экземпляре. Хотя я не уверена: стоит ли ему доверять. Действует ли экземпляр один или с сообщниками – я тоже не знала. Те методы, которым я научилась за последние несколько лет, вряд ли стоит использовать применительно к роботу. Ведь меня никогда никто не учил искать и ловить таких, как экземпляр. Только людей. У людей есть психология. Но не существует такого понятия, как психология роботов. Поэтому я не представляла, с чего начать.
При первом визите на завод Эрик показывал мне на белое здание в глубине промышленной зоны, но не водил туда. Он сказал, что это его офис, и если что случится – то искать его нужно там. Однако когда он позвонил вчера утром и пригласил меня, то попросил идти к красному зданию, на склад.
Где сейчас Эрик? Он сказал, что может ночевать на заводе. Где именно он ночует? Наверняка в офисе. Не на складе же. Мне очень хотелось его увидеть. Даже если ничего не удастся выяснить, я хотела его увидеть. Просто увидеть.
ГЛАВА 3
Я шла среди построек промышленной зоны во мраке, интуитивно пробираясь к белому офисному зданию. Охранник впустил меня молча, узнав и улыбнувшись. «Наверняка экземпляр, запрограммированный на охрану», – подумала я…
Зачем я вообще пришла сюда? На свидание или на разведку?
Промучившись полчаса в постели, я не смогла заснуть и решила действовать – то есть перед визитом в институт клонирования сходить на завод и разузнать, так сказать, обстановку. Я знала, что это утро может быть последним в моей жизни, если Эрик – тот самый экземпляр, если он всё разнюхал или хочет крови. Хотя… зачем ему кровь? Ведь у него столько… готовой продукции…
Я шла медленно, уверенно, не оглядываясь, не смотря по сторонам… Как ходит тот, кто знает, куда и зачем он идет… Вокруг – тишина. Камеры видеонаблюдения фиксировали каждое мое движение – я это знала. Но мне было всё равно. Я не скрывалась ни от охраны, ни от секретных служб, ни от экземпляра… Странное какое-то название ему дано. Неужели не придумали человеческого имени, наделив его не только человеческим телом, но и человеческим умом? Наверняка он считал себя личностью, индивидуумом, а не тупой машиной и послушным роботом… А может быть, он чувствовал. Чувствовал всё это… Свое подобие… свое сходство с человеком… и свое различие… свое превосходство…
Вот и белое здание. Окна темные. Как будто никого нет. Но экземпляр видит в темноте… В инфракрасном свете. Может быть, видит. Я не уверена. Надо будет спросить об этом Адольфа Ивановича.
Толкнув незапертую дверь, я пошарила рукой по стенам, стараясь нащупать выключатель. Но тщетно.
Тогда я включила налобный фонарик. Пусть я себя обнаружу раньше, чем увижу экземпляр… фу, что за идиотское слово…
Я сразу провела лучом света по комнате. Ничего подозрительного не обнаружила. Никакого движения. Столы, стулья, комната площадью приблизительно тридцать квадратных метров. Около стены – стеллажи с папками и… с бутылками… Наверняка кровь… та самая… не настоящая…
Экземпляр номер один. Первый… Первый экспериментальный образец образа и подобия человека разумного… Как это будет по-латыни? Найдут в раскопках через тысячу лет этот экземпляр, так и не отличат от других останков… Раскопают склад и найдут не древние кувшины с вином, а ёмкости с человеческой кровью… Ах, простите, с искусственной кровью… как она называется по-научному, по-латыни? Должно же быть название. И у экземпляра должно быть название, уникальное, – у того, который сбежал… Чтобы отличать его от других, запрограммированных…
Я внимательно осмотрела всё в этой комнате: папки, стеллажи с книгами, одежду на вешалке, бумаги на столе, бутыли с таинственным содержимым (не хочу называть этот напиток «кровью», буду называть более точно – «красной жидкостью»). Ничего подозрительного я не обнаружила. Дневник, лежавший на столе, вёлся на латинском языке. Вряд ли экземпляр владел латинским…
В комнате была еще одна дверь. Прежде чем открыть ее, я обернулась и решила закрыть входную. Конечно, если вернется тот, кто вышел, и обнаружит, что дверь заперта, то сразу поймет, что внутрь кто-то проник, но это даст мне некоторое время приготовиться к встрече. Я решительно заперла ее. На замок и на засов. Здесь не было кодированных и шифрованный замков, как в лабораториях и на складе. Не было и охраны. Я удивилась, но думать над этой странной системой и незащищенностью офиса – казалось бы, самого главного здания, полного секретных документов, – не было времени. Я двинулась ко второй двери, ведущей в другую комнату, и напряглась. Если там кто-то есть, то наверняка уже знает, что я здесь. Я замешкалась. Но отступать было поздно. Если кроме меня внутри кто-то есть – то это или Эрик, или экземпляр. Или и тот и другой. В этом случае Эрик – это экземпляр. У них даже имена на одну букву начинаются. Удивительное совпадение… Да и вообще странное имя – Эрик. Не русское.
Я толкнула дверь. Она была не заперта.
Освещая фонарем помещение, я вошла. Ничего необычного. Диван и шкафы. Еще журнальный столик. Пустой. Как будто комната отдыха. Была еще одна дверь. Я заглянула туда: ванная и туалет. Получается, что офис – это всего лишь две комнаты.
Я хотела запереть и эту дверь, дверь офиса, чтобы спокойно обыскать каждый шкаф и ванную, но не нашла привычного замка. Зато, подёргав дверь, обнаружила, что она уже кем-то заперта. Возможно, эта дверь закрывалась автоматически… или с помощью дистанционного управления…
Так или иначе, я решила обыскать всё, и затем уже решать проблему с дверью. Тем более здесь было окно… С плотно задернутым шторами. Или не окно? Его имитация?
Я подошла к занавескам, выключила фонарь и отдернула их. За стеклом мягко струился свет – дежурное освещение промышленной зоны.
Задернув занавеску, я обернулась – и вдруг почувствовала чье-то присутствие.
Мои руки потянулись к фонарю – но я не успела включить его. Кто-то опередил меня, сняв с моей головы фонарь и отбросив его. Я не закричала. Звать на помощь было бессмысленно… Вернее, я не успела ни вскрикнуть, ни сказать что-либо, потому что человек заключил меня в свои объятия и его губы коснулись моих губ. Мягкие, требовательные губы… Они завладели всем моим существом, и я невольно обвила свои руки вокруг этого человека, ощутив под пальцами тонкую хлопчатобумажную рубашку, а под ней – мускулистое мужское горячее тело. Я провела руками по его голове, по лицу, интуитивно рисуя образ человека в мозгу. Уловив знакомый запах дорогого лосьона, сомнений у меня не осталось. Я знала, кого скрывает темнота. Он отстранился от меня на миллиметр, дав мне возможность перевести дыхание и что-нибудь сказать. Но я не воспользовалась этой возможностью, потому что была слишком поражена случившимся. А он не стал раздумывать. Приблизившись ко мне, он заставил меня невольно отступить вглубь комнаты, затем сделал два шага, не отпуская моей талии, опустил меня на диван.
Его губы снова коснулись моих, а мои руки потянулись к его лицу, требуя поцелуя. Когда мы оба очутились на диване, я решилась нарушить тишину.
– Эрик… – прошептала я.
– Извини, не мог удержаться, – ответил он, по-прежнему крепко сжимая меня в своих объятиях.
Он снова поцеловал меня. Я не сопротивлялась, ощущая желание быть с ним ближе. Как вообще у меня появилась мысль, что он может быть тем несчастным экземпляром?
Сейчас меня вообще не волновала моя работа, это странное непонятное задание… У меня давно не было личной жизни. Тот жених, от которого я ушла ночью, игнорировал мои намеки остаться вдвоем, переночевать у меня или у него… Близость была только пару раз в начале нашего знакомства. Потом он предложил пожениться, и на этом нормальные отношения закончились… Только редкие свидания, незначительные подарки, цветы… и обещания типа «вот когда мы поженимся, то…» А я хотела другого… Не слов – действий…
И вот наконец я могла не только ощутить рядом мужчину, но и дать выход своей страсти, своему желанию. Эрик хотел того же – я знала это.
Отпустив меня на секунду, он поднялся с дивана, снял рубашку и повесил ее осторожно на стул. Затем вернулся ко мне, наклонился… Я не видела ничего, только слышала шорохи и могла догадываться, что он делает…
– Ты видишь в темноте? – насторожилась я.
Эрик тихо засмеялся.
– Очень мало. Твои глаза тоже скоро привыкнут.
Действительно, через занавески просачивался очень слабый свет… Почти ничего, но этого было достаточно… для близости…
Эрик начал ловко снимать с меня одежду и осторожно куда-то складывать, наверное, тоже на тот же стул, – или на журнальный столик…
Наклонившись, он коснулся губами моего тела… Его желание прибавилось к моему, охватив нас огнем страсти. Сразу забыв обо всем, и о работе, и о странной таинственной обстановке, я притянула его тело к своему, застонав от желания, его мягкие ладони коснулись моей груди, затем спустились ниже… Его дыхание слилось с моим, а губы соединились в поцелуе.
Я знала Эрика второй день, но в ту ночь у меня не возникло даже мысли о чересчур скором развитии событий… Тогда мне хотелось одного – завладеть им… так, как он мог завладеть мной… В тот миг я и не подозревала, что он уже давно завладел моим сердцем.
Его натиск был столь стремителен, а мое желание столь велико, что скоро мы «слились и утонули в океане блаженства», как пишут в любовных романах. Возможно, все случилось так быстро из-за моего долгого воздержания. Тогда я не подумала о том, что, вероятно, и у Эрика давно не было женщины.
– Ты для этого пришла? – вопрос Эрика вернул мне чувство реальности.
Я лежала на диване в его объятиях. Он пристально смотрел на меня. Я чувствовала это.
– Наверное. Я пришла увидеть тебя, – честно призналась я.
Эрик нежно поцеловал меня, поднялся с дивана и исчез в ванной. Я проскользнула туда же, желая вместе с ним принять душ. В ванной был свет, и я увидела его лицо, его тело… Там нами опять овладел приступ страсти, который мы не смогли погасить даже в чуть теплой воде…
– Ты необыкновенная, – прошептал Эрик.
– Ты тоже…
Мы вернулись в комнату. Эрик зажег лампу и начал одеваться. Я сделала то же самое. Моя прическа сильно растрепалась и намокла. К счастью, у меня в сумочке была расческа, чтобы причесаться. Он открыл дверцу шкафа и показал мне встроенное зеркало.
– Странно. Зеркало не на дверце, а внутри, – заметила я, причесываясь.
– Какая чудесная ночь, – сказал он. – Предлагаю это отметить…
Он достал из бара бутылку… с красной жидкостью…
– Что?! – мои глаза расширились от испуга.
– Что? – не понял Эрик, доставая два бокала.
– Кровь? – произнесла я.
Эрик сначала не понял, потом рассмеялся.
– Попробуй, это вкусно. К тому же, продлевает молодость, дает силы… – весело сказал он, наливая в оба бокала.
Я молча смотрела на него, вспоминая, как Адольф Иванович рассказывал мне о том, что экземпляр питается искусственной кровью… и настоящей тоже…
– Это тебе, – он протянул мне один бокал.
Но я не хотела его брать, молча переводя взгляд от бокала на радостное лицо Эрика и обратно.
– Что с тобой? Это не кровь. Это обычное красное сухое вино, – сказал он.
Тогда я взяла бокал и понюхала. Действительно, пахло хорошим дорогим красным вином. Я осторожно отпила глоток. Это было вино.
Эрик осушил полбокала.
Я подозрительно на него посмотрела.
– Ты думаешь, я тут кровь пью? Свою продукцию? – рассмеялся он. – Хотя… И такое иногда бывает…
Меня передернуло.
– Повторяю: то, что мы тут делаем, – не кровь. Это обычное химическое вещество красного цвета. С красителем. Понимаешь? Нет в этом ничего страшного…
Я кивнула.
– Вот. – Эрик достал еще одну бутылку, но с другой этикеткой. – Вот это – продукция. Она не имеет ни запаха, ни вкуса. Хочешь попробовать?
Я отрицательно замотала головой. Эрик рассмеялся.
– Это твои предрассудки. Если в кино кровь пьют плохие вампиры, то думаешь, хорошим девочкам пить кровь противопоказано, даже если она не настоящая? Бифштекс с кровью наверняка любишь…
– Это же не кровь человека.
– То, что мы производим здесь, тоже не кровь человека. И этот препарат не имеет животного происхождения. Он полностью искусственный… Даже вегетарианцам можно… – И тихо добавил: – Им тоже можно пить любую кровь, но человек – самое беззащитное животное…
Я еле расслышала его последние слова. Кого он имел в виду? Кому – им? Клонам? Экземплярам? Мне очень хотелось рассказать всё Эрику – и про клонирование, и про мое задание. Но это было запрещено законами страны (разглашение государственной тайны) и инструкцией тринадцатого отдела. А вообще, я хотела знать: какую должность занимает здесь Эрик? Он директор или кто? Почему он сейчас ночью в офисе? Почему он живёт здесь?
– Извини, я зашла сюда без предупреждения. Неожиданно… – начала я издалека свой вопрос. – Но я бы не проникла внутрь, если бы дверь был заперта.
– Ты хочешь спросить, почему дверь в офис с секретными документами не заперта? – спросил Эрик и, на дав мне ответить «да», продолжил: – Потому что эти документы поддельные и ненастоящие. Любой, кто их найдет, позже поймет, что они не проливают свет на тайну наших разработок.
– А…
– А настоящие документы спрятаны в цокольном этаже. Да, здесь такая же система, как и у всего завода… Если нападет враг, то все будет уничтожено без следов…
– А ты…
– А я здесь просто занимаюсь уборкой по ночам, пока нет начальства, – ответил Эрик.
Он словно угадывал мысли.
– И…
– Что? – не понял Эрик.
– Как называется эта искусственная кровь?
– Хочешь попробовать? – улыбнулся Эрик.
Я отрицательно замотала головой.
– Не верю. Хочешь.
– Нет, нет…
– Я скажу тебе название. Если ты попробуешь. – И Эрик налил мне продукцию в чистый бокал.
Я поморщилась.
– Это не страшно, – сказал он и протянул мне.
