Но, чистая душа, мало того, что снова не оправдала его ожиданий, так еще и одной своей близостью вновь окунула его в пучину вожделения и злости, так виртуозно смешавшихся в горько-сладкий пьянящий коктейль, что у него аж в голове помутилось. Иначе было и не объяснить того, что он позволил ей щелкнуть себя по носу, как нашкодившего щенка.
Еще и черноволосая блядь добавила масла в огонь, язвительно рассмеявшись, когда чистая душа «грациозно» упорхнула с его коленей, с грохотом снеся по пути столик.
Зар давно не позволял себя унижать, жестоко мстя за каждое поползновение. Ему хватило унижений в детстве, когда на Небесах он единственный был не такой, как все. Маленький и уязвимый.
Нужно было подойти к ней, чтобы поквитаться. Сообщить ей, кто она для него, и где ее место. Но он не смог. Это было выше его сил находится рядом с ней. И чертовы крылья так и просились наружу при виде ее. Поэтому Зар, постояв немного за ее спиной, направился прямиком в тренажерный зал.
Он уже придумал, как снять напряжение другим способом. Зар кровожадно ухмыльнулся своим мыслям. И, быстро шагая прочь от чистой души, Зар уже предвкушал всплеск адреналина и ощущение своего всемогущества, которое заглушит и злость, и ставшее мучительным вожделение.
Света
Сразу при входе в зал она почувствовала, что происходит что-то нехорошее. Даже не так! Что-то из рук вон плохое. В огромном зале с высокими потолками и закрытыми защитной сеткой окнами, не наблюдалось ни одного тренера. Расставленные в правильном порядке, на строго выверенном расстоянии друг от друга, тренажеры пустовали.
Зато вокруг стойки со штангой сгрудились потные накачанные молодые мужчины в обтягивающих трико и майках. И все бы ничего, но из этой компании доносился издевательский хохот и улюлюкание, так напомнившие ей темный переулок и топот ног за спиной, что аж холодок по спине пробежал.
Света замерла в нерешительности. Чувство самосохранения забило набатом, требуя немедленно покинуть опасное место. Но ощущение того, что кто-то отчаянно нуждается в ее помощи, оказалось сильнее. И Света почти бегом бросилась к группе людей у стойки со штангой.
Подойти оказалось не так-то просто из-за плотно сомкнутых мужских плеч, но она, пользуясь своим маленьким ростом, протиснулась между стеной и чьей-то массивной спиной.
На лавке под штангой лежал полноватый молодой человек. Лицо парня было все красное, а губы уже синюшные, дыхание с клокочущим свистом вырывалась из его горла, а белки глаз были залиты кровью из полопавшихся сосудов. На его шее опасно вздулись вены, а руки интенсивно дрожали, рискуя уронить тяжелый снаряд прямо ему на шею.
Он с натугой поднимал штангу, по своему весу явно превышающую его возможности. А компания тренированных парней с издевательским хохотом считала и подначивала его. Штангу по бокам никто не страховал. И Света вдруг отчетливо поняла, что вот-вот произойдет непоправимое. Либо он сейчас уронит штангу на себя и получит травму, либо, не дай бог, у него случится инсульт.
Она поискала взглядом хоть одного сотрудника зала, но те, как сквозь землю провалились. Зато неподалеку стоял Зар, прислонившись плечом к стене. И лицо его было искажено таким дьявольским оскалом, что Света оторопела, не сразу признав в нем своего напарника по Испытанию. Он с нескрываемым наслаждением и злорадством наблюдал за мучениями парня и даже не пытался остановить безобразие.
Парень со штангой в руках издал булькающий хрип, и глаза его на миг закатились. Толпа разгоряченных мужчин взорвалась хохотом и одобрительными криками. И Света забыла обо всем на свете, рванувшись к стойке со штангой.
– Что вы делаете? – закричала она, обводя взглядом сгрудившихся вокруг мужчин. – Немедленно заберите у него штангу! Он же убьет себя! Нельзя без тренера и…
Один из мужчин с очень смуглой кожей и белозубой улыбкой, ухмыльнувшись, шагнул к ней, и, коснувшись кончиками пальцев ее щеки, что-то сказал по английски. Остальные снова расхохотались, что-то добавляя к вышесказанному.
Света попятилась, затравленно озираясь, но натолкнулась на чью-то широкую грудь, обладатель которой схватил ее за плечи и что-то жарко зашептал на ухо. Света дернулась, но вырваться из стальных объятий было не так то просто. А смуглый снова приблизился спереди, и тянул свою ладонь уже не к щеке, а гораздо ниже.
– Зар! – сдавлено пискнула она в ужасе, призывая на помощь единственного, кого знала в этом зале. – Зар, пожалуйста, прошу тебя! Скажи им!
– Эй, закругляемся, – между ней и рукой смуглого парня пронеслась знакомая ладонь, создавая невидимую преграду. И тут же хватка на плечах ослабла, и чужое тело отступило. Света, потеряв опору за спиной, почувствовала, что ноги подкашиваются и перед глазами все плывет. Но тут же почувствовала клещами сомкнувшиеся на плече пальцы Зара, с облегчением вдохнула запах грозового воздуха и обессиленно прижалась к его груди.
– Hey! – со всех сторон послышались недовольные реплики. Но Зар, одной рукой все еще придерживая ее, второй снова сделал отстраняющий жест. И его голос разнесся по залу, будто звучал одновременно со всех сторон.
– The game is over, Assholes, – рявкнул он.
Кружок культуристов разочарованно загудел. Но Зар обвел мужчин взглядом, и те стали расходится. Толстяк так и остался лежать, прижимая штангу к груди и не в силах уже закинуть ее на стойки.
Света, ухватившись за запястье своего спасителя, потянула его на себя, вынуждая наклониться к ней.
– Что здесь происходит? – прошептала она ему в самое ухо. То, как легко он разогнал раззадоренных мужчин, хотя сам не отличался богатырским телосложением, потрясло ее. Только сейчас она вдруг осознала, что он действительно не человек. Высшая сущность, для которой люди не более, чем игрушки. Маленькие оловянные солдатики, которых можно переставлять так, как вздумается.
– Ах, это? – процедил он зло, отпуская ее плечо и резко отступая от нее. – Ты зачем влезла? Хотела, чтобы тебя разложили прямо тут на полу и пустили по кругу?
– Разложили? – выдохнула она, испуганно глядя ему в глаза.
Зар смерил ее долгим и тяжелым взглядом, а затем развернулся и быстрым шагом пошел прочь.
– Постой! – Света бросилась ему наперерез и остановилась прямо перед ним, вытянув перед собой руки. – Этот парень… Мы должны ему помочь! Он может умереть, если оставить его вот так!
– Тебе надо, ты и помогай, – Зар скривился, будто проглотил лимон. Его кулаки сжимались и разжимались, а ноздри сердито раздувались. – Мне до этого урода нет дела.
– Как ты можешь так говорить! – ахнула Света. Но ее слова не возымели никакого действия. Зар, скрипнув зубами, отодвинул ее плечом и вышел из зала.
Только сейчас Света обнаружила, что зал наполнился лязгом и стуком. Мужчины рассредоточились по тренажерам, будто ничего и не произошло. И лишь полный парень лежал на скамье, не подавая признаков жизни.
Света подбежала сама к толстячку, положила руку ему на сонную артерию, ловя нитевидный пульс. Штанга лежала поперек его груди, придавливая его к лавке. Глаза его были закрыты, а руки повисли плетьми по обе стороны от скамьи. Он был без сознания.
Света схватилась за гриф, не зная, как ей облегчить вес, но поднять штангу не смогла. На обеих концах грифа висело по здоровенному блину.
– Can I help you? – услышала она над своим ухом и испуганно отшатнулась. Белокожий и рыжеволосый парень приветливо улыбался. – Did your boyfriend overdo it?
Не дождавшись от нее ответа, рыжий кивнул проходящему мимо смуглому, которые чуть ранее напугал Свету, а сейчас смотрел на нее так, словно впервые увидел. Вместе они подняли штангу с двух сторон и повесили ее на стойку.
– Help him! Ambulance! – выдавила она, умоляюще сложив руки и глядя на рыжего. Но он уже не нуждался в указаниях, склонившись к лицу толстяка и пощупав его руку, он отрывистым голосом принялся раздавать указания. Весь тренажерный зал пришел в движение. Кто-то принес воды и принялся смачивать пострадавшему пересохшие губы и горячий лоб, кто-то вызывал скорую по громкой связи телефона.
Откуда-то принесли носилки на складных ножках, и, подхватив толстячка в шесть рук, аккуратно сняли его с лавки и уложили на носилки. Примчался тренер в униформе и медик в белом брючном костюме. Света стояла в стороне и смотрела, как парни, которые каких-то пять минут назад издевательски хохотали, встревоженно суетятся вокруг пострадавшего, всячески пытаясь облегчить его состояние.
Придерживаясь рукой за стенку, она побрела из зала прочь. Хотелось отыскать Зара и еще раз спросить его, что все это значит. Но при этом совсем не хотелось его видеть. Его циничная ухмылка при взгляде на надрывающегося под штангой парня до сих пор стояла перед глазами.
Раздумывая над тем, что делать дальше, Света зашла в лифт и нажала номер своего этажа. Лифт медленно поехал вверх, и она почувствовала, что ужасно устала от всего этого. Захотелось закрыться в своем номере, и будь что будет. Если Зару нужно, чтобы она что-то делала, то пусть приходит и просит. А не указывает. В конце концов, это она согласилась ему помогать. «После того, как он спас тебе жизнь», – ехидно напомнил внутренний голос.
Двери открылись, и первым, кого она увидела в холле, был Зар. Он стоял у кадки с фикусом и, задумчиво глядя в окно, методично отдирал сочные зеленые листья, бросая их себе под ноги. Высокое и когда-то пышное растение уже облысело почти наполовину.
– Что ты делаешь? – прошептала Света, подбегая к нему и хватая его за запястье. Он смерил ее отстраненным взглядом.
– Не твое дело, – проговорил он, высвобождая руку и отрывая еще один лист.
– Немедленно прекрати это, слышишь? – Света повысила голос, но не добилась ровным счетом ничего.
– Зар, послушай меня! – Света дернула его за рукав рубашки. Дальше все произошло слишком быстро. Она почувствовала сомкнувшиеся на горле пальцы, сильный порыв ветра и удар затылком о стену. Над ее лицом нависло искаженное яростью красивое лицо Зара, а над его головой сомкнулись два огромных черных крыла, отгораживая их от всего мира.
Его пальцы больно впились в шею, и Света почувствовала, что не может сделать вдох.
А я и не ангел
Зар
Прямо сейчас он готов был придушить ее своими руками, наплевав на Испытание. Проклятая сука ходила за ним по пятам, и каждый раз оказывалась ровно там, где он собирался отдохнуть и расслабиться. Ни один ангел так не следил за ним! Тьма клубилась в его душе, не находя выхода и выжигая его изнутри.
Зар вгляделся в искрящиеся грани чистой души. Нет… По-прежнему нет ни одного темного пятна! Здесь ему не за что было зацепиться, чтобы взять ее под контроль! Даже страха не было!
Тогда каким образом она так чувствовала его душу? Любое действие, которое могло принести ему удовольствие, встречало мгновенное противодействие с ее стороны. Он недооценил ее! Первая ступень не прошла даром, и теперь чистая душа читала его, как открытую книгу. Это осознание сводило с ума. Пусть лучше она сдохнет, чем Зар позволит кому-то контролировать его!
Тонкие пальчики чистой души, сжавшие его запястье, немного отрезвили его, и Зар чуть разжал руку, позволяя ей сделать судорожный вдох.
– Не смей указывать мне, что я должен или не должен делать! – прорычал он в ее приоткрытые, жадно хватающие воздух, губы, и тут же задохнулся от невыносимого желания впиться в них своими губами. Завладеть ею, заполнить ее собой, укусить ее и пить ее кровь…
Само желание обладать ею вызвало новый прилив ненависти. Да! Зар вдруг понял, что ненавидит ее! Также сильно ненавидит, как свою мать, которую никогда не знал. Как ублюдка Хейл-Эля, который его воспитывал. Как весь этот гребанный мир, который мог дать ему все! Кроме одного…
– Зар, хороший мой… – прохрипела вдруг чистая душа. – Скажи мне, что я могу сделать, чтобы тебе стало легче? Как я могу помочь тебе?
– Это я-то хороший? – истерично расхохотался Зар, но взгляд от ее глаз отвел, разглядывая наливающиеся на ее тонкой шее синяки от его пальцев. В горле встал колючий ком, а глаза неожиданно наполнились слезами.
Зар со звериным рыком оттолкнулся от стены, к которой прижимал чистую душу, и рванулся прочь, сбив крылом кадку со злополучным фикусом. Крылья все-таки материализовались! И он сам не заметил когда!
Поспешно втянув их обратно в свое измерение, Зар бросился к номеру и, не пытаясь найти ключ, сломал замок одним прикосновением. А затем ввалился внутрь, захлопнув за собой дверь и прижавшись к ней спиной. Слезы текли по щекам ручьями, капая с подбородка. Твою мать! Он не плакал лет с пяти. Последний раз, когда Хейл-Эль отхлестал его своим гребанным огненным кнутом за то, что он на крыльях гонялся за перепуганными человеческими детишками возле школы, желая с ними поиграть.
– Зар… – в дверь робко постучалась чистая душа.
Он хотел грязно выругаться, но смолчал, побоявшись, что голос сорвется и выдаст его. Лишь до хруста стиснул зубы. Но она не уходила.
– Азраэль? – неуверенно проговорила она. – Я знаю, что ты меня слышишь. Дай мне войти, пожалуйста.
– Проваливай! – выдавил он, борясь со спазмами в горле. – Я…
Голос все-таки подвел его и сорвался на хрип. Зар с досадой саданул кулаком по двери, разбив до крови костяшки и оставив в твердом дереве вмятину. Он вдруг понял, что настолько вывело его из равновесия. Она жалела его!
Она… посмела… его… жалеть!
Что такого она разглядела в его душе, что ей захотелось пожалеть такую тварь, какой был Зар? После того, как он на ее глазах чуть не убил человека, а потом чуть не придушил ее саму!
Хотелось рвать и метать. Швырять посуду, ломать мебель, бить окна – он всегда поступал так, когда к нему были несправедливы. Когда наказывали его ни за что, и ему нечем было ответить. Когда он чувствовал собственное бессилие…
Зар сполз по двери на пол и обхватил раскалывающуюся голову, запустив пальцы в волосы.
Света
– Ну и ладно, не больно-то и хотелось, – пробурчала она себе под нос, больше для собственного успокоения, чем из надежды, что он ее услышит.
Решив окончательно наплевать на расписание, Света тоже заперлась в номере и бухнулась без сил на кровать.
Заказав обед в номер и провалявшись до вечера, она так и не придумала, что можно ему такого сказать, чтобы с ним помириться. Парень, несмотря на свою ангельскую внешность, обнаружил невероятно трудный характер. Что-то его угнетало, но Света никак не могла понять, что именно. Ей казалось, что с момента, как ей разрешили принять участие в экзамене, все шло хорошо.
«Ты просто плохо меня знаешь», – сказал он ей в первую минуту знакомства. Сейчас она узнала его чуть получше. Возможно, он был прав, и она действительно немного идеализировала его. Но он просто не мог быть настолько жестоким, каким пытался выглядеть. Или ей просто не хотелось в это верить.
И все-таки находится с ним в ссоре в этой чужой реальности было невыносимо. К тому же, время опять приближалось к полуночи, а уснуть снова не получалось.
С тяжелым вздохом Света поднялась с кровати, напялила на себя закрытый спортивный костюм с длинными рукавами и штанинами, чтобы выглядеть поприличнее, и поплелась к его номеру. Сегодня дверь сама не распахнулась, как вчера. И ей пришлось постучаться. Ничего не происходило, и она, закусив губу, постучала громче. Прошло уже более десяти часов с тех пор, как они расстались. Она надеялась, что он за это время успокоился. И теперь с ним можно обсудить сегодняшний день, полный каких-то нелепых, сбивающих с толку, событий. Может, в преодолении этих разногласий и есть суть экзамена, который они должны сдать?
Дверь не открывалась. Неужели ушел? Или настолько не хочет ее видеть? Света надавила на ручку и толкнула дверь без особой надежды на успех. Но дверь поддалась. Номер был не заперт.
Зар обнаружился тут же посреди гостиной на полу перед телевизором. Он сидел одетый в одни джинсы спиной к двери, смотрел мультфильм для взрослых и прикладывался к горлышку пивной бутылки. Рядом стоял целый ящик точно таких же бутылок. Света неловко потопталась на пороге, даже кашлянула, чтобы привлечь его внимание. Но он не обернулся.
На экране телевизора происходило нечто ужасно смущающее. Нарисованный мужчина, прижав нарисованную девицу с очень пышной грудью к столу, задрал ей юбку и со вкусом занимался с ней сексом. А девица громко и неправдоподобно стонала, выпячивая задницу и брызгая из своих интимных мест жидкостью. Света с неприязнью отвела взгляд. Никогда не понимала, что интересного можно в этом находить.
Ее взгляд непроизвольно скользнул по обнаженной спине Зара. И пользуясь тем, что он не смотрит на нее, она снова пыталась найти там прячущиеся крылья. Ведь были же они! Она своими глазами видела их в момент ссоры.
Но никаких следов крыльев на его спине не наблюдалось. Абсолютно гладкая белая кожа, да выступающие под ней очертания ребер. Наряду с любопытством внутри шевельнулось незнакомое чувство: захотелось коснуться его обнаженной кожи, чтобы снова сделать ему приятно, снова уловить дрожь, пробегающую по его телу. Как тогда, когда рука нечаянно соскользнула и коснулась его спины между лопаткой и позвоночником.
– Долго еще собираешься пялиться на меня? – его недовольный голос выдернул ее из странных фантазий, и Света почувствовала, как ее бросило в жар от стыда. Она опять ворвалась в чужой номер без приглашения. Да еще и беззастенчиво разглядывала полуобнаженного мужчину. Сгорая от смущения, она попятилась назад.
– Будешь? – он вдруг, не глядя, протянул за спину бутылку с пивом. Света заколебалась. Ответить, что она не пьет алкоголь? Тогда он воспримет это за отказ мириться с ним и выставит ее за дверь. Надо было пойти навстречу его неловкой попытке сблизиться. Но пить это?
– Или ангелы слишком правильные, чтобы пить пиво? – он повернул голову так, что она увидела его в профиль и презрительно скривился.
– А я и не ангел, – вздохнула Света, принимая для себя решение. Она подошла к нему и опустилась на пол на расстоянии вытянутой руки, старательно избегая смотреть на экран, где девушка уже совсем разоблачилась и, прикрытая лишь длинными желтыми волосами, старательно пихала в рот огромный член мужчины, глядя на него снизу вверх огромными серыми глазами.
– Попробуй, – Зар вложил ей в руку уже распечатанную бутылку пива. – Да не бойся ты! – усмехнулся он добродушно, глядя на то, как она осторожно рассматривает этикетку. – От пива еще никто не умирал. Зато спать будешь лучше.
Света робко отхлебнула из горлышка и сморщилась. До чего же горько! Как они это пьют?
– А теперь открой рот, – Зар повернулся к ней всем телом и азартно смотрел своим поблескивающими в отсветах телевизора глазами. Света завороженно смотрела, как красиво переливается тьма на дне его глаз. – Ну же! – он требовательно коснулся большим пальцем ее нижней губы, и Света подчинилась.
Он положил ей в рот маленькую сушеную рыбку, настолько остро-соленую,что защипало язык.
– А теперь запивай пивом, – скомандовал он, поднося к ее губам горлышко своей бутылки. После сушеной рыбы пиво уже не казалось настолько горьким, и освежающим потоком прокатилось по горлу.
– Ну как? – Зар смотрел на нее с улыбкой. И Света не могла понять, ее голова кружится от этой улыбки или от выпитого глотка алкоголя.
Не дождавшись ответа, он отвернулся к телевизору и приложился к горлышку своей бутылки, задержавшись на нем губами чуть дольше, чем требовалось, чтобы сделать глоток.
Она хотела бы спросить о крыльях, но не решалась. Кажется, он больше не злится. И осознание этого развеяло остатки тревоги. Рядом с ним было так спокойно, как будто она снова вернулась домой.
Под монотонное жужжание телевизора она чувствовала, что глаза уже слипаются, и голова делается тяжелой, но уходить не хотелось. Света придвинулась поближе к Зару и, с минуту поколебавшись, положила голову ему на плечо, уткнувшись носом в его шею и с наслаждением вдохнув чистый и свежий запах озона, едва уловимый в расслабленном состоянии.
Он замер, дыша редко и поверхностно так, что плечо оставалось неподвижным. Стало так хорошо и спокойно, что она готова была так сидеть целую вечность.
– Эй, не надо дрыхнуть на мне, – проворчал он, наконец, легко подергивая плечом. – Иди спи в кровать.
– Я не усну одна, – пробормотала она ему в шею, уже не совсем соображая, что говорит. Мысли путались, цепляясь одна за другую. И лишь желание ощущать его рядом было достаточно отчетливо. – Посиди со мной на кровати, – попросила она, с робкой надеждой поднимая глаза на его профиль.
– Может тебя еще и по головке погладить, – отозвался он резко, снова дергая плечом и сбрасывая с себя ее голову.
– Можешь и погладить, – согласилась она, не чувствуя уже сил, чтобы огрызаться в ответ.
Зар поднялся с пола, распахнул дверь в спальню и бухнулся на кровать поверх покрывала. Туда, где она спала прошлой ночью. Света торопливо забралась под одеяло с другой стороны и прижалась к его боку сквозь разделяющее их одеяло и покрывало. Его ладонь легла ей на макушку и пальцы принялись лениво ворошить волосы. А Света, уже засыпая, подумала о том, что он не такой уж плохой, каким хотел бы казаться.
