Дверь с трудом поддалась, и тяжело дыша, мы ввалились во двор. Недолго думая, я потащила Натана к бане – самое сложное, было, протащить его вверх по лесенке и одновременно открыть дверь.
В предбаннике я едва не уронила его на пол – Натан привалился к спинке дивана и по-прежнему не подавал признаки жизни. Казалось, что он просто спит и видит прекрасные сны – только грудь мерно вздымается. Я нахмурилась – странно, его футболка была сухой, хотя совсем недавно была мокрая настолько, что даже во мраке посреди улицы, я могла с легкостью разглядеть выступающие соски. Человеку плохо, о чем я только думаю?!
Пытаясь унять дрожь в руках, я дотронулась до его лба – горячий, покрыт испариной. Натан даже не шелохнулся, только слегка приоткрыл губы да задвигались под веками глаза. На самом деле спит? Да быть такого не может!
Да уж, вот это знакомство, возможно, человек вот-вот потеряет сознание или еще что похуже, а я даже не знаю, что делать! В панике я заметалась по предбаннику, и, наконец, решила вернуться в дом, взять нормальную подушку и плед, но, сначала, нужно налить воды. Точно, воды! Я схватила металлический ковшик и зачерпнула воду из кадки, которую чуть не снесла, когда мы входили внутрь. Руки тряслись так, что я с трудом донесла ковшик до Натана. Стараясь не торопиться, присела на корточки и поднесла воду к губам, ни на что, особо, не надеясь.
Но, на удивление, он вдруг очнулся и стал с жадностью всасывать в себя воду. Я с изумлением наблюдала, как часто дрожат его ресницы, и морщится лоб – он не смотрел на меня, и был очень сосредоточен, даже слишком сосредоточен. Не знаю, почему, но сейчас, он казался более крупным и мощным, чем когда я увидела его впервые баре.
– Сахар.
– Что? – я вздрогнула, вдруг услышав его хриплый голос.
– Там у тебя, что? – Натан с трудом поднял руку и показал куда-то за мою спину. Я обернулась. На столе, который скромно спрятался возле входной двери, стоял граненый стакан из-под чая, а рядом открытая коробка с рафинадом, – дай мне.
«Серьезно?» На ватных ногах я пошла за сахаром, мысленно радуясь тому, что он хотя бы заговорил. Несколько секунд он смотрел на коробку, затем выдернул ее из моих рук и стал жевать сахар, сразу затолкав в рот целую горсть. Сумасшедший что ли? Я попятилась, ощущая себя в западне в собственной бане.
– Принеси еще что-нибудь сладкое. Принесешь?
– Д-да, – ответила я, запинаясь, и больно треснулась затылком о дверной косяк, – сейчас, принесу.
Уже в доме, я лихорадочно шарила по кухонным полкам, не совсем понимая, что делаю. У меня в бане находится какой-то сумасшедший, а я собираюсь принести ему что-то сладкое. Сладкое! А как он ел сахар – это просто уму непостижимо! Да что я творю, в самом деле? Нужно срочно звонить Гаю!
Но я не успела добраться до сумочки, как услышала стук входной двери. Сердце пропустило удар, и я в ужасе вытаращила глаза – кто бы сомневался, будет он сидеть в бане и ждать у моря погоды! Только и ждал, когда я уйду в дом, чтобы напасть со спины. Но зачем ему это делать? Но я все равно напряглась, ожидая худшего. Такой меня и увидел Гай.
– Ами? Ты что такая перепуганная?
С моих губ сорвался стон облегчения, а из рук, прямо на пол посыпались шоколадные печеньки – неужели, я, и правда, собиралась выполнить просьбу этого чудака!
– Гай, наконец-то!
Я прижалась к мужу так сильно, будто мы не виделись тысячу лет. Он слегка отстранился и, нахмурившись, посмотрел мое лицо:
– Что случилось? Ты вся мокрая.
– Ты не поверишь, и будешь смеяться надо мной. Ну, ладно. – Пытаясь успокоиться, я несколько секунд молчала, обдумывая слова. Но мысль о том, что в предбаннике находится человек, которому требуется помощь, снова испугала и я вцепилась в руку Гая мертвой хваткой, – ты ведь тоже знаешь, что у нас появился новенький, Натан? У него тот самый дом на холме. Он сейчас у нас в бане и, кажется, ему плохо.
– Не понял? – Глаза мужа недоверчиво сузились, – кому плохо?
– Пошли, ты сам все увидишь. Я не знаю, что с ним делать!
Я потянула мужа за рукав куртки, и мы вышли в темные сени. Сердце ухало в горле от нехорошего предчувствия – что, если ему стало еще хуже, вдруг, он при смерти, а я хожу по дому, рассуждаю и ничего не делаю? Я даже не взяла с собой печенье! Эта мысль заставила меня дернуться всем телом, но я вовремя остановила порыв вернуться, – как я могу думать о такой ерунде? Наверное, у него просто случился стресс, когда я нервничаю, я всегда хочу что-нибудь затолкать в рот съедобное да побольше. Может, и он тоже?
– Ну, и где он?
Словно сквозь вату до моих ушей донесся недовольный голос мужа, и я, уже понимая, что там будет, посмотрела из-за плеча Гая в предбанник. На диване никого. Даже не осталось грязных следов с обуви, только пустая коробка из-под рафинада валяется на полу. Этот негодяй, взял и исчез! Вот так запросто, словно не висел на мне огромной глыбой, которую я еле доволокла. Я думала, он умирает, да за этот последний час, я наверняка поседела! От возмущения, мне даже не нашлось, что ответить мужу. Я просто молча стояла, чувствуя, что силы покидают меня.
Глава 3
– Ну, давай еще раз. – Гай все никак не хотел успокаиваться, – говоришь, что он увязался за тобой с самого бара? Шел значит, а ты его прогнать никак не могла?
– Да, так и есть. Шел почти до самого дома, а потом вдруг упал в грязь и даже не шевелился.
Гай кивнул головой, молча соглашаясь с моими словами, и подцепил вилкой кусок омлета. Я хмуро жевала печеньку, прекрасно понимая, куда он клонит. Вчера мы на тему незнакомца не разговаривали, зато сейчас, за завтраком, муж устроил изощренный допрос. И не то, чтобы он был ревнивым, наверное, в такой ситуации у каждого возникнут подобные вопросы. Даже у меня. Вообще, мне нравится, когда он злится или пытается скрыть свою ревность. Когда он ревновал меня в последний раз? Да никогда! В нашем захолустье ревновать не к кому. Поэтому сейчас мне даже немного приятно.
– Что мне оставалось делать, просто бросить его на дороге?
– Да, именно так. – Гай широко улыбнулся, – тогда его нашел бы кто-то другой.
– А если бы он умер?
– Ну, ведь не умер же.
Я фыркнула, поражаясь железной логике. Все у него так легко и просто. Несколько минут мы пили чай в полной тишине, и я пыталась вспомнить, как зовут ту самую старуху с окраины. Кажется, Ханна – странное, непонятное имя. Ее можно было случайно встретить только в продуктовом магазине у Миколы, – скорее, домашней лавке, где был минимальный выбор продуктов для неискушенного туриста. В супермаркеты она никогда не ходила, да и вообще, ее никто никогда не видел гуляющей по улице или болтающей где-нибудь с соседкой на лавке. Скрытная, молчаливая и незаметная, Ханна больше походила на ведьму, и местная детвора придумывала страшные истории с ее участием. Два года назад старуха умерла, но по какой причине, так никто и не понял. Конечно, из города сразу же вызвали машину, – только никто ничего не стал объяснять – Ханну увезли, лишь буркнув что-то вроде «она что, у вас полгода пролежала?». Может и полгода, кто знает? Ведь к ней никто не ходил, и она никого не пускала в дом. Постепенно про нее забыли, а дом обходили стороной – он был так же мрачен и неприветлив, как и бывшая хозяйка. И тут вдруг объявляется Натан, о котором никто никогда не слышал, и заявляет, что живет в доме на холме!
– Ну, черт с ним, сбежал и сбежал. Надеюсь, ты больше не окажешься в его компании. – Миролюбиво произнес Гай, выдергивая меня из мыслей, – тебе совсем не интересно, как прошло собрание?
– Интересно, не терпится услышать, как фермеры наперебой жалуются на свои убытки. Уверена, вы, весь вечер, только об этом и говорили.
– Ну, не всем же рассиживаться в барах, а потом таскать на себе чужих мужиков. – Беззлобно огрызнулся Гай и громко отхлебнул из кружки, – ситуация ухудшается. На центральной ферме задрали пятнадцать голов овец. Конечно, это не быки, не коровы, но если каждую неделю терять такой процент из отары, то уже через четыре месяца от них ничего не останется.
– Мы живем возле леса, скоро зима, неудивительно, что участились нападения. Сам знаешь, такие случаи не редки, сколько здесь живем, еще не удавалось сохранить всю скотину.
– Да, подобное случалось, но не так часто и не так много. Но настораживает не это. Овец задирают, но нет никаких следов, что их ели где-то поблизости. Плоть разодрана, а куски мяса тащат в лес. Скорее всего, в логово. Это значит, что их много, почуяли легкую добычу, и если ничего не делать, то набеги будут регулярными. Выход один – на этих выходных будем усиливать ограждения, протянем забор вдоль всей границы, не исключено, что проведем ток. А значит, нужно делать двойной забор. Кто бы это ни был, он где-то находит лазейку.
– Это волки? – от этого предположения у меня екнуло сердце.
– Скорее всего. Медведь ведет себя иначе, да и не будет он лезть к людям.
– Будет, если заражен бешенством.
– Мы бы давно его поймали. А здесь все не так, волки хитрые, только пару раз кто-то из наших успел заметить, как кто-то скрылся в лесу. Правда, – Гай нахмурился, – зверь был крупный, очень крупный. Собаки на него не взяли след. Да и не особо хотели.
– Только не начинай про оборотней, пожалуйста. В эту историю я точно не поверю.
Гай лишь хохотнул в ответ и принялся за омлет.
Сложив сырные хот-доги в коробку, я прошла к миксеру, чтобы приготовить молочный коктейль. Рабочий день начался полчаса назад, а я уже чувствую странную усталость и ломоту в теле. Так бывает при первых признаках простуды. Не хватало еще заболеть! Уверена, во всем виноват вчерашний ливень. После завтрака Гай завез меня на заправку на выезде из города: совсем недавно рядом построили придорожное кафе с быстрым питанием, куда я и устроилась. У прилавка быстро скопилась небольшая очередь из местных, в основном из тех, кто вынужден ездить на работу в большой город. Каждого жителя нашего городка я знаю в лицо, наверное, именно поэтому на моем рабочем месте витает дружеская атмосфера и мне комфортно.
– Ой, и не говори, явился он, только чтоб наследство к рукам прибрать, а до того и носа своего сюда не показывал.
Я обернулась на голос и посмотрела на тетю Маню, старую, одутловатую сувенирщицу, живущую на Третьей улице. Она заказала пирожков с капустой и, прижимая к ноге огромную клетчатую сумку с резными сувенирами (символикой полузабытого Тогиуса), разговаривала с Агафьей, еще одной торгашкой. «Подружки» частенько покупали пирожки, чтобы перекусить на вокзальной станции. Каждый знает, что в большом городе цены вдвое выше и лучше запастись едой заранее.
– Приезжать нужно было, когда Ханна была жива! – назидательно проворчала в ответ Агафья, – это подумать только, бабка еле ходила, никто и знать не знал, что у нее родственнички есть. Вечно пряталась в своем домище, никого не подпускала. А ведь так оно и бывает – стоит помереть, так сразу все сбегаются добро делить!
– А говорят, она не своей смертью померла. Тут еще подумать надо, кому это было выгодно. – Тетя Маня заметила мой интерес и прищурила один глаз, – слышишь, Ами? Новый житель у нас появился, имечко у него еще необычное. Как его…
– Натан. – Услужливо подсказала я.
– Вот, точно. Всю жизнь живем, и не знали, что у Ханны есть кто-то с большой земли. Весь Тогиус теперь гадает, что ему тут нужно, разгуливает по городу, как будто всегда тут находился. Да весь такой надменный, с иголочки, сразу видно, что не наш. Привыкли они «там» щеголять, в шахту бы его запустить на недельку, чтобы спесь сбить.
– Вы сказали, что Ханна не своей смертью умерла? Почему так решили? – я мягко повернула тетю Маню в нужное русло. Почему-то ее слова про «не свою смерть» вызвали неприятное, тревожное чувство.
– Так наш Агап намекнул. Он же на правах доктора пролез в тот дом и бабку видел. Разодранная вся, скрюченная, высохшая как мумия. – Тетя Маня суеверно перекрестилась, – можешь мне не верить, конечно, вы, молодежь, даже себе уже не верите. Но Ханна померла не сама, ей помогли. Выдрали из нее грудную клетку, так ее и не нашли.
– Кого не нашли?
– Грудную клетку не нашли, глупая. Вот так, темная история. В нашем Тогиусе и не то творится, да только молчат все, не привыкли трепаться по углам. Поговаривают, что скот лучше к зиме забивать, иначе задерут весь без остатка. Слышала? У тебя же Гай все знает, наверное, многое тебе на ухо нашептал, и про волков в том числе. Да только не волки-то, а оборотни! Самые настоящие! Устанут играться с овцами, и до нас доберутся.
Я всучила тете Мане пакет с пирожками и сделала вид, что отвлеклась следующим заказом – в любом случае, верить ей не стоит, каждый слух в Тогиусе моментально обрастает удивительными подробностями и дополнениями «от себя». Здесь каждый это знает. А насчет «трепаться по углам» – пожалуй, это единственное занятие, которое никогда таким жителям как тетя Маня не наскучит.
Так я успокаивала себя до самого конца смены. Но раз за разом мыслями возвращалась к дому на окраине. Теперь меня волновало другое – если Натан вчера сбежал, то где он сейчас? Неужели прячется в доме? Вдруг ему до сих пор плохо, и он умрет, так же как и Ханна? Про разодранную грудную клетку я не верила, слишком уж дико это звучало. Тетя Маня та еще фантазерка. Стоило закрыть мини фудкорт, как тут же завибрировал сотовый в сумочке.
Элька. Кто бы сомневался! Дождалась, когда я закончу работу, и упорно названивает. Вот что ей понадобилось? Я все еще злилась на нее из-за вчерашнего, но трубку взяла.
– Ну, что опять?
– И ты спрашиваешь?! – моментально взвилась подруга, – с самого утра жду, что позвонишь, а ты даже не вспомнила обо мне! Ушла из бара на ночь глядя, и считаешь, это нормально?! Ты в курсе, что тут все на ушах стоят? Бар пришлось закрывать раньше на час – кто-то бросил разодранную овцу прямо у входа! Я испугалась, думала, вдруг ты встретила волка по дороге, вдруг, что-то случилось!
Глава 4
Возможно, Гай в чем-то прав, и в городке творятся странные вещи. Еще ни разу не было, чтобы овец бросали прямо возле жилых помещений. Но разве волк может протащить животное с пастбища в город, зачем ему это вообще нужно? Я попыталась отвлечься, вспоминая, то, что рассказала мне Элька. Если честно, то она несла какой-то несусветный бред о том, что у нас пропадают люди. Вернее, пропал старый дед Микола, тот самый хозяин продовольственной лавки. Забила тревогу его бабка Прокофья – полу-выжившая из ума старуха, которая, кажется, только и мечтала от него поскорее избавиться.
Но к ее словам прислушались, потому что маленький магазинчик не работал уже пятый день, а значит, что-то точно случилось. Дед никогда не оставлял свое место, даже в выходные. А тут – исчез, словно сквозь землю провалился. В последний раз Прокофья видела его пять дней назад, с утра пораньше Микола ушел в лес за грибами, чтобы вернуться к девяти и открыть лавку. Но не вернулся. До вечера старуха особо не волновалась, но на следующий день стала ходить по домам – никто не воспринимал ее всерьез, считая, что дед просто уснул где-нибудь пьяный. Но сейчас все заиграло новыми красками и выглядит зловещим. Как тут не насторожиться, если ползут такие слухи про волков?
Думать о плохом не хотелось, особенно сейчас, когда за окном сгустился вечер. Опавшие с деревьев листья трепало ветром по дороге, было жутко холодно. Гая не было, снова задерживается на шахте. Такие задержки стали почти нормой, но муж всегда звонил, в основном, чтобы предупредить, что не успеет затопить баню. Но сегодня звонка не было. На фоне последних событий, мне уже было не по себе. Он даже не берет рубку, чтобы успокоить.
К девяти вечера я уже извелась окончательно. Даже тахикардия началась на нервной почве. Где он, черт возьми?! Неужели все-таки разозлился из-за вчерашней ситуации и решил проучить? На Гая совсем не похоже. Но он вполне мог завернуть в бар после рабочей смены. Надо узнать у Радомира. Я не успела набрать номер, как краем глаза уловила странное движение в окне – не четкая тень мелькнула перед забором и тут же исчезла. По спине пробежал холодок. Кто там может быть – птицы, может, соседские куры? Вряд ли, после историй с овцами за своим хозяйством строго следят.
Пока я раздумывала над тем, что делать, оглушительно хлопнула дверь в сенях. От страха ноги приросли к дощатому полу – вот глупая, не смогла додуматься даже двери запереть! Кажется, за последние несколько дней я умудрилась вляпаться в несколько неприятных ситуаций. И это у нас, в тихом местечке, где никогда ничего не происходит! Я быстро метнулась к кухонному шкафчику и схватила первое, что попалось под руку – небольшую чугунную сковородку для блинов. Приятная тяжесть в руке немного успокоила. Но не надолго.
Дверь резко открылась, и в комнату зашел Гай. Вернее, не зашел – его втащили внутрь.
– Ты?!
Увидев Натана, я едва не выронила сковородку – он лишь хмуро насупился и потащил моего мужа к кровати.
– Что случилось?!
– Принеси воды и тряпку.
Гай слабо поднял голову, но, кажется, не увидел меня – его взгляд был бессмысленным, а лицо непривычно бледным. И только сейчас я заметила, что вся его рабочая футболка была в крови, кровь попала даже на ткань распахнутой куртки. Рукав был разодран в клочья, несколько алых капель упало под ноги, мгновенно отрезвив меня.
Вернуться из бани и не расплескать всю воду удалось лишь чудом – руки тряслись так, что я с трудом могла их контролировать. В голове билась одна единственная мысль «наверное, несчастный случай на работе». Но, Натан, словно в очередной раз, услышав мои мысли, небрежно бросил через плечо:
– Это кабан, он почуял угрозу и протаранил твоему мужу руку клыками. Ближе к зиме звери становятся неспокойными. Ему повезло, что в куртке, но все равно задело.
Гай поморщился и попытался отвести руку от Натана, но он не дал этого сделать: со знанием дела стянул с него куртку, и я увидела рваную рану из которой, не переставая, сочилась кровь. К горлу подступила тошнота, перед глазами поплыло. Неужели кабан мог такое натворить?
– Я не слепой, это был не кабан!
– А кто же? – с легким интересом поинтересовался Натан, приступая к обработке раны, – не дергайся, только хуже сделаешь. Забинтую и уйду.
– Ты не местный, – процедил Гай, – но раз приехал, советую тебе осторожнее передвигаться по улицам. Здесь опасно из-за набегов волков. Они совсем страх потеряли, мало овец, решили на людей охотиться.
– Хм. Интересные дела у вас творятся. В городе такого нет. Настоящая слепая зона. – Натан улыбнулся и мельком посмотрел на меня, – и все же, не думаю, что это был волк. Советую съездить к врачу, без швов тут не обойтись. Ну, и, что там еще назначают? Лекарства от бешенства, наверное?
Не ожидая ответа, Натан пошел к выходу, а я метнулась к мужу – все еще не веря, что с ним могло такое произойти.
Позже, мы сидели на кухне, я механически накладывала овощное рагу – Гай задумчиво хмурился, исподтишка бросая на меня острые взгляды.
– И что ты думаешь? Мутный он тип, да?
Я вздрогнула, понимая, что муж говорит о Натане.
– Он просто приехал из большого города, и к нему относятся настороженно. Для нас он чужак, но это не значит, что ему нельзя здесь находиться.
– Тоже верно. Но в нем есть что-то странное. И мне это не нравится. К тому же, я так и не понял, откуда он взялся, когда на меня напал зверь. Я точно знаю, что никого не было. Решил срезать путь через просеку, и несколько раз оглянулся – ни души. А когда напали сзади, уже ничего не помню. И про кабана он сказал для отвода глаз. – Гай задумчиво потер переносицу и смерил меня внимательным взглядом, – а ты странная. Ты что, боишься его?
– Нет, с чего ты взял? – я пыталась сохранить остатки самообладания, но кажется, получалось плохо. Никто не знал меня лучше, чем муж, он всегда чутко улавливал любые изменения в настроении, и обмануть его еще ни разу не получилось. И, похоже, он прав. Как только я вижу Натана, сердце замирает в странном, пугливом ожидании.
– Ты вся сжалась, когда его увидела. Он что, тебя вчера как-то обидел?
– Нет, даже если бы захотел обидеть, то не смог бы в своем состоянии. А сегодня он выглядит так, будто ничего не произошло. Я была уверена, что он при смерти, понимаешь? Сидел в грязи, без сознания, ты просто не представляешь, какая была картина!
– Я смотрю, ты за него так сильно переживаешь. Понравился?
– Не говори ерунды!
От негодования и неожиданной злости, я едва не перевернула на стол тарелку с рагу. Вот что за бред несет?! Как он вообще мог подумать об этом?! Гай смерил меня многозначительным взглядом и показательно вздохнул, намекая на то, что болит рука.
Но после того как муж поехал в город накладывать швы, я не могла выбросить его слова из головы. Где-то в глубине души я чувствовала смятение и растерянность – странное, незнакомое волнение не давало покоя, именно из-за непривычного состояния я так долго не могла вчера уснуть. Этот незнакомец заставил меня нервничать, заставил почувствовать его так остро, что сердце до сих пор не бьется ровно. И поняла я это только сейчас.
Глава 5
– Открывай дверь, Гай! Эй, алле!
От истошного крика Василько под окном, я резко села на постели и заморгала как слепой котенок, пытаясь понять, что случилось. Муж резко перестал храпеть, с трудом поднялся с кровати и слабо охнул, по забывчивости облокотившись на больную руку.
