– А может его с собой? – то ли пошутила, то ли всерьез произнесла девушка.
– Надо спросить, – потер шею Евгений.
Иван с удовольствием согласился на приглашение. Кинув машину за углом, он вошел в столовую, удивив всех чистой рубашкой и брюками, с его слов, раздобытыми в бардачке грузовика. Через некоторое время, научным сотрудникам пришлось сдвинуть столы под удивлённые взгляды посетителей, потому что Иван, немного подкрепившись, принялся травить байку за байкой, и никто не хотел пропустить ни одного слова. Иногда, он бурно жестикулировал, рассказывая о том, как вытаскивал застрявший грузовик, пародирую своего начальника колонны.
– Михалыч говорит: «Вставляй палец в проушину», – при этих словах, Иван сложил пальцы кольцом на одной руке. – А я молодой был, – улыбаясь произнес рассказчик. – Беру и сую палец, – и он вставил палец другой руки в кольцо. – А Михалыч, как заорет на меня: «Ты чего делаешь?! Железный штифт вставляй!».
За столом все разразились смехом. Никто не ел, все с раскрытыми ртами смотрели на Ивана, который смог заразить всех своим добродушием. Даже официантки посмеивались, любуясь таким веселым рассказчиком.
– Послушайте, ребята, – произнес он, когда смех стих. – Вот вы такие задорные, и зачем же вы едете в эту глушь? Оставайтесь в Красноярске. Мы с вами хорошо проведем время. С такими-то комсомолками-красавицами!
– Будет вам, Иван, – Вера поправила локон. – Мы на обратном пути с вами можем увидеться. Вы ведь будете нас ждать?
– Ой, девочки. Вас готов ждать до шестнадцатого съезда КПСС, – улыбнулся Иван.
Продолжили вечер в сквере, рядом со столовой. Выдался теплый вечер и никому не хотелось возвращаться в душную гостиницу. Иван был с ними до конца, поддерживая любой разговор и находя подходящую шутку к каждой теме.
– А что изучаете, ученые? – спросил Иван.
– Мы изучаем сложные физические процессы, которые не поддаются простому объяснению, – ответил Сергей.
– Ну, а если по самому простому?
– Какой ты, Вань, любознательный, – Вера пихнула водителя в плечо своим плечом.
– С детства такой, – улыбнулся Иван. – Вот батька вовремя заметил во мне стремление познавать.
– Тебе тогда не водителем, а ученым надо быть, – пошутил Яков.
– А возьмите меня с собой!? – встрепенулся Иван.
– Нет, Иван, даже все твои заслугу не помогут. Это невозможно, – улыбнулся Евгений
– Только не говорите, что государственная тайна, – Иван рассмеялся, ударив себя по колену.
– Так ребята, – Евгению не понравилась реплика водителя, он посмотрел на часы, всем видом стараясь показать, что не расслышал его слова. – Время позднее. Завтра подъем по-коммунистически рано. И очень долгий день. Всем в гостиницу.
– Ну, еще немножко, Евгений Павлович, – попросила Вера, высказав общее настроение.
– Будет тебе, шеф, вечер чудесный… – Иван поддержал сотрудников.
– Нет, товарищи. Вечер объявляю закрытым, – подытожил Евгений.
Нехотя, но молодые люди послушали своего руководителя. Поднявшись со скамеек, они пожали руки Ивану, и отправились в сторону гостиницы, под звуки гитары Сергея. Евгений проследил за Иваном, проведя взглядом до машины. Когда мужчина повернулся к нему, он махнул ему в знак прощания, тот ответил поднятой раскрытой ладонью. Ученый постоял, дождавшись, когда машина уедет, скрывшись за поворотом, и пошел в гостиницу. Убедившись, что его люди разошлись по номерам, он отправился отдыхать.
6.
Союз нерушимый республик свободных
Сплотила навеки Великая Русь.
Да здравствует созданный волей народов
Единый, могучий Советский Союз!
Утро следующего дня началось с гимна, громогласно звучавшего из динамиков радио, ровно в шесть часов. Евгений потянулся, прогоняя липкий сон и скинув с себя простыню, под одеялом было нереально спасть в такую духоту, встал с кровати. Зарядка, плотный завтрак и дорога в аэропорт на автобусе, предоставленном гостиницей.
Сотрудники были в хорошем настроении. Девушки пели песни под аккорды гитары, улыбаясь и постоянно поправляя волосы из-за ветра бьющего в открытые форточки. В отличие от ребят, чем ближе автобус приближался к аэропорту, тем больше ухудшалось настроение у Евгения. Вспоминая вчерашний день, он готовился к бумажной волоките, очередям и постоянным объяснениям. Отправив сотрудников в здание аэропорта, он пошел в отдел транспортных услуг. Но, на его удивление, все обошлось. Не было ни очередей, ни перепалок, ни нудных бумаг. Накладные приняли в работу довольно быстро. Ящики, в его присутствии, осмотрели, повторно опломбировали, и отправили на погрузку. На посадку Евгений прибыл в бодром расположении духа и хорошем настроении.
Перелет в Ванавара занял два часа. В самолете было прохладно, его периодически потряхивало, и что-то постоянно скрипело в хвостовой части. Салон был полон пассажирами. Вахтовики, везли с собой сумки, узлы, коробки и небольшие ящики, которые заполняли все свободное место меду рядами сидений. Кто-то шумно разговаривал, пытаясь перекричать гул двигателей, кто-то спал, а те, кто сидел у иллюминаторов, разглядывали облака, проплывающие под фюзеляжем. Вся эта обстановка почему-то напрягала Евгения, его хорошее настроение сменилось тревогой, и чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей и опасений того, что это воздушное судно вдруг превратится в корыто, он принялся делать записи в блокноте, вписывая заметки к формулам для вычисления площади рамки перехода.
Самолет пару раз тряхнуло при посадке, заставив людей в салоне переглянуться, скрипнул тормозами и несколько раз фыркнув двигателями, подкатил к зданию местного аэропорта. После современных аэропортов Москвы и Красноярска провинциальный аэродром Ванавара показался по-деревенски уютным. Деревянное административное здание, построенное еще во времена Великой Отечественной, было выкрашено в голубой цвет, грунтовая взлетно-посадочная полоса убегала на два километра в лес, обступающий ее со всех сторон. Как только самолет остановился, пассажиры зашумели, вставая с мест и глазами выискивая свои пожитки. Покинув самолет последним, Евгений собрал своих людей у крыла и осмотрелся, чтобы сориентироваться.
– Евгений Павлович! – услышал ученый из-за спины. – Наконец-то!
Все обернулись и увидели быстро идущего к ним человека, в легком летнем костюме, белоснежной шляпе и с широкой, радостной улыбкой.
– Товарищ Павлов! – Евгений узнал в нем особиста, и выйдя вперед, пожал протянутую руку.
– Наконец-то вы прибыли! Жду вас не дождусь! – особист осмотрел людей. – Здравствуйте, товарищи! – поздоровался он с остальными, приложив руку к груди.
– Товарищи, – теперь обратился ко всем Евгений. – Это товарищ Павлов. Научный сотрудник из Ленинградского исследовательского. Приписан, так сказать, для усиления, – представил он особиста заранее заготовленной легендой.
– Да полно вам, – махнул рукой тот, подыгрывая. – Вы сами кого хотите усилите. А я, представляете, каждый самолет встречаю, прям как Каштанка.
– А вы давно здесь? – задала вопрос Светлана.
– Да, мои что-то напутали, и я уже здесь два дня, как неприкаянный… Гостиниц здесь нет, так мне пришлось на скамейках спать. Благо, сторож сжалилась, – добродушно ответил Павлов. Евгению понимал, что весь этот спектакль был рассчитан на его людей, эти слова были неправдой, как и те, что он сотрудник из Ленинграда, и спал он, наверняка, в чистой постели. – Но, за то, я все узнал. Мы полетим, вон, на тех красавцах, – он рукой указал на два вертолета МИ-8, стоящих в ста метрах от них. – Как сказали в диспетчерской, наше оборудование прибудет следом, и сразу на вылет.
– А вы уже и в диспетчерской побывали? – Вера навязала косынку.
– Да что в ней бывать-то? Вон, в окно глядь, и они все там сидят, – улыбнулся особист.
– Ну, товарищ Павлов, раз уж вы здесь как дома, то ведите к красавцам, – произнес Евгений.
– А обеда не будет? – пожаловался Сергей Ларионов.
– Сергей Маркович, вам бы лишь пожрать, – пошутил Илья Иванов.
– Не пожрать, Илюша, а получить удовольствие от приема пищи, – под общий смех ответил Сергей.
– Будет вам, товарищи, – сдерживая улыбку проговорил Евгений. – С обедом я постараюсь решить вопрос.
– А я помогу, – поддержал его особист.
– По Москве уже ужинать пора, – Сергей взвалил рюкзак на плечи. – А они только об обеде…
– Будет тебе, – Илья хлопнул его по плечу. – Палыч устроит.
На взлетной площадке их ожидали два вертолета МИ-8. Покидав рюкзаки и сумки у колеса, научные сотрудники бросились осматривать технику, засыпая вопросами пилотов. Евгений с товарищем Павловым полноценный обед не раздобыли, но свежеиспеченные булки в сахарной панировке, и по бутылке молока, обеспечили каждому. Пока перекусывали, приземлился пузатый транспортный самолет, и из него выкатили долгожданные ящики с оборудованием. Несколько человек, из рабочих аэропорта, погрузив их на гужевую повозку, подкатили оборудование к вертолетам. Девушки тут же обступили кобылку, впряженную в упряжку, а Евгений проверив целостность пломб, отдал команду на погрузку.
Закрепив ценный груз внутри одного воздушного судна, ученые разместились во втором, и, в назначенное время, экспедиция вылетела из Ванавара. Под шум винтов, кроме которых вокруг ничего нельзя было услышать, научные сотрудники смотрели, как под ними проносятся окраины поселка, а затем и бескрайние леса, и болота. Евгений смотрел вперед через стекло кабины вертолета, в предвкушении исследовательских опытов и экспериментов, периодически оглядывая людей, теснящихся среди рюкзаков, мешков и ящиков с провиантом. Товарищ Павлов сидел рядом с каменным выражением лица, сняв маску всегда готового прийти на помощь жителя Ленинграда.
– Как в Красноярске все прошло? – внезапно задал он вопрос, вплотную приблизившись к уху Евгения.
– Без происшествий, – ответил ученый, подняв большой палец вверх. – Сколько нам лететь?
– Час, – особист показал указательный палец. Евгений кивнул.
К концу полета, от шума винтов у Евгения разболелась голова, а ягодицы запросили пощады от неудобных металлических сидений. Осознание того, что он согласился на вертолетный перелет, радовало его и затмевало эти моментные неудобства. Если бы они поехали на грузовиках, как планировалось изначально, то их экспедиция точно бы хлебнула проблем гораздо больше. Однообразный пейзаж Сибири, уже не так привлекал внимание людей, нежели после взлета. Все приуныли, посматривая на часы, с нетерпением ожидая окончание полета.
Когда вертолеты долетели до лагеря, выяснилось, что они не могут произвести посадку рядом с лагерем из-за почвы, и плотно стоявшими деревьями. Подходящую посадочную площадку смогли найти только в двухстах метрах, что оказалось значительно дальше чем планировалось. Люди, заканчивающие обустраивать лагерь, пришли на помощь, для перемещения ящиков, но и с их участием оборудование, вещи, продовольственный запас было доставлено спустя три часа. На этом неприятности не закончились, налетели грозовые тучи и пошел дождь, и остаток дня, кажущейся таким обнадеживающим, стремительно погрузился в полумрак. Из центра управления полетов Ванавара, пилотам вертолетов была отдана команда оставаться с экспедицией, до нормализации погодных условий. И им пришлось отправиться в лагерь со всеми.
Радовало то, что обустройство лагеря было завершено в срок. Этому способствовало то, что его оборудовали на месте уже существующего, построенного в далеких 20-х экспедицией Леонида Алексеевича Кулика. Хотя постройки пришлось основательно реконструировать: двум жилым баракам, плотно стоявшим со столовой, подправили стены, обшив свежими досками. Столовой заменили крышу, а под научную деятельность было возведено новое просторное строение со большими окнами и навесом под оборудование. И конечно же, возвели небольшую баньку.
Рабочим и пилотам для ночевки отдали бараки, члены экспедиции разместились в научном корпусе, как его в шутку назвали ученые. Организовав ужин из консервов, люди провели ночь в тесноте, под шум бушующего дождя, но в сухих, теплых помещениях.
Утро встретило экспедицию спокойной, безветренной погодой, солнцем и туманом, стелящимся по траве. Девушки приготовили завтрак, после которого Евгений отправился проводить работников, к вертолетам. Он шел, рассматривая странный лес, с искорёженными деревьями, неоправившимися от метеоритного взрыва, произошедшего семь десятков лет назад. Множество стволов продолжали лежать вершинами от эпицентра взрыва. Те, что оставались стоять, были без веток и коры, и имели серый цвет древесины. Среди мертвых деревьев росли живые, выросшие после падения метеорита, но их было немного, и они отличались от своих нормальных собратьев скудной листвой и причудливой формой ветвей. Распрощавшись с пилотами, и рабочими, Евгений остался один. Когда шум винтов перестал быть слышен, ученый ощутил все звуки, наполняющие лес и чистоту таежного воздуха. Постояв немного, он пошел к лагерю. Следовало приступать к работе.
– Евгений Павлович, – на тропе появился товарищ Павлов. – Товарищи начали разбирать оборудование и обнаружили сломанными несколько деталей.
– Скорее всего это контактные группы излучателей. Они в стеклянных изоляторах и поэтому изначально хрупки. Я этого опасался, но есть запасные в ящиках ЗИПа, – Евгений ускорился, чтобы сотрудники не сломали еще чего-нибудь. – Я к этому был готов.
– А если я скажу, что в бане нет буржуйки? – задал вопрос особист.
– Сложим из камней, – буднично ответил ученый.
– Нет питьевой воды?
– Соберем дождевую, – не задумываясь ответил Евгений.
– Все спички вымокли, – Павлову стало интересно, как выкрутится ученый.
– Есть сухой мох и огниво, – парировал Евгений.
– А вы хорошо подготовлены, – улыбнулся Павлов.
– Это дело всей моей жизни, и я не позволю, чтобы что-то или кто-то мне помешал, – утвердительно произнес Евгений.
Павлов с уважением посмотрел на Тыранова, не ожидав от ученого такой осведомленности в простых вещах.
Новость о повреждении изоляторов не была проверкой кгбэшника, а оказались чистой правдой. Но к счастью, оно было незначительным, хоть и стало неприятным положением дел. Любой запасной комплект имеет свойство заканчиваться, и Евгений это знал. Если запасные части будут быстро расходоваться по тем или иным причинам, то может получиться так, что оборудование встанет бесполезным механизмов, а при такой удаленности от технологических центров, будь то Красноярск, Новосибирск и тем более Москва, навряд ли можно будет быстро их заменить или восстановить. Поэтому в процессе его эксплуатации, необходимо быть максимально собранными. Вместе с Ильей он аккуратно заменил контактные группы и проверил их целостность. Установив измерительные рамки и несколько головок, они сделали пробное включение установки. Рамки дернулись и сделав несколько оборотов остановились, подрагивая, указывая направления силовых векторов. Головки медленно принялись вращаться, передавая сигнал на экран осциллографа. Евгений удовлетворенно посмотрел на стрелки приборов, которые задвигались, отображая параметры.
– Работает, Евгений Павлович! – воскликнул Илья.
– И это не может не радовать, – Евгений отключил установку. – Надо сходить на разведку, посмотреть, как далеко разбили лагерь от точки исследования.
– Что, сегодня? Мы ведь даже не осмотрелись.
– Вот сейчас и осмотримся.
– Компанию составить? – проговорил товарищ Павлов, все время работы с установкой, стоявший молча.
– Конечно, – ответил Евгений, смирившись, что от особиста он никак не отделается. Взяв с собой магнитометр, он пошел по тропе вытоптанной рабочими устраивавшими лагерь. Павлов и Илья последовали за ним.
К всеобщему удивлению, тропа вывела их не к кратеру метеорита, а к небольшому лесному озеро, где они оказались в своеобразном тупике. Плотно растущие к воде деревья не давали возможность обойти его. Восхитившись видом зеркальной поверхности, и чистотой лесной воды, они развернулись и отправились в обратном направлении. Выйдя к лагерю, Евгений сверился с компасом, и уверенной походкой направился правее тропинки ведущей к озеру, через непримятые заросли травы. Отдалившись всего на пятьдесят метров, они вышли на край кратера. Здесь поваленных деревьев было больше. Они лежали на склоне среди выступающих из почвы валунов и камней.
– Ну, вот и тайна века, – Евгений обвел взглядом кратер, с еще узнаваемыми очертаниями воронки. Прозрачность воздуха позволяла видеть на несколько километров, и всюду взор натыкался на мертвые деревья, поваленные стволы на земле, расположенные корнями к эпицентру. Переведя взгляд на товарища Павлова, Евгений мотнул головой и начал спуск. Спустившись метров на сто вниз, Евгений включил магнитометр.
– Ого, – Илья посмотрел через плечо руководителя.
– Место подходящее, – Евгений не ожидал насколько высока активность магнитного поля.
– Точно не надо спуститься ниже? – Павлов всмотрелся вперед.
– Сигнал вполне стабильный, – Евгений посмотрел на особиста. – Но, давайте пройдемся, исследования сами по себе не начнутся.
Сделав несколько десятков шагов, Евгений остановился, и стукнул ладонью по прибору.
– Что такое? – подошел особист.
– Прибор ничего не показывает. Как будто здесь пространство без каких-либо электрических полей, – ученый вертел устройство в руках.
– Это плохо? – Павлов не понимал в чем проблема.
– Да, – ответил Илья. – Может нам еще ниже спуститься? – посоветовал он.
– Попробуем, – озадачено проговорил Евгений.
Стрелка на приборе ожила через тридцать шагов, достигла пика измерения магнитного поля и вновь опустилась на ноль, когда они прошли около десяти шагов. Переглянувшись с Ильей, Евгений вернулся на пару шагов назад, зафиксировал появления поля и быстрым шагом пошел вперед, бодро двигаясь между поваленными сухих стволов. Особист ничего не понимая следовал за учеными. Магнитное поле появлялось и исчезло с периодичностью тридцати шагов. Евгений сделал предположение, что магнитные волны расходятся от эпицентра падения по синусоиде.
Но, чем дальше они отходили от лагеря и углублялись в кратер метеорита, приближаясь к его эпицентру, тем чаще Илья и особист терли виски.
– Товарищи, есть с собой вода? – спросил Павлов, присев на сухой ствол.
– Что такое? – остановился и Евгений.
– У меня, когда давно не пью воды, начинает болеть голова и давить виски, – пояснил особист.
– Думаю, что это не от нехватки воды. У меня тоже голову начинает сдавливать, – присоединился Илья, расстегнув молнию синего спортивного костюма. – Евгений Павлович, вы как себя чувствуете?
– Со мной все в порядке, – удивился вопросу Тыранов. – Но если вам плохо, то давайте вернемся. Может акклиматизация?
