На следующий день Скиннер проснулся ни свет, ни заря и решительно направился в столовую. Похоже догадался, как именно девчонка умудрялась избегать нас. Ведь в столовку мы приходили одними из последних.
И хотя спать хотелось неимоверно, я не мог пропустить такое зрелище, поэтому быстро встал, умылся и поспешил следом.
В этот ранний час столовая почти пустовала. Кроме пары батанов с книжками, в самом дальнем углу обнаружилась малышка Паркер! Надо же, какая встреча!
При виде нас девчонка поменялась в лице и судя по напрягшемуся телу, готова была в любую секунду задать стрекоча. Окинула Артура гневным взглядом, на меня же глянула с настороженностью. Оно и понятно, я для нее пока темная лошадка.
Как ни в чем ни бывало Скиннер подошел и присел рядом, лениво развалившись на стуле. Затем нагло умыкнул с ее тарелки тост и принялся жевать.
– Там полно еды, – она указала на стойки с блюдами и отодвинула тарелку подальше от блейда.
Я занял противоположный стул и принялся молча разглядывать ее. Первое, что бросалось в глаза – яркие забавные сережки в форме мармеладных мишек Харибо. Уверен, ей плевать, что об этом думают окружающие, главное они нравились ей. Светлые пряди обрамляли кукольное личико с большими голубыми глазами. Они были такого редкого насыщенного оттенка, словно она носила линзы. Но присмотревшись, убедился, это естественный цвет от природы. Никакой фальши. Ни во внешности, ни в поведении. Перед нами – редкий вымирающий экземпляр. Она не билась в восторге от нашего предложения, не выпрыгивала из трусиков при виде блейдвингеров, как это делали многие. Она вообще плевать на нас хотела.
И не скрывала этого.
– Ты не пришла.
Собеседница пожала плечами и вновь вернулась к своему завтраку. Хм… а выдержки ей не занимать.
– У меня были другие планы.
– Персик, какую игру ты затеяла?
– Здоровяк, ты ошибся. В игры играешь ты.
– Да неужели? – Скиннер попытался стащить с тарелки кусок сыра, но тут же получил по рукам. Однако, это только раззадорило его. Закинув руку на спинку ее стула, напарник развернулся и максимально приблизился к девушке. – Хорошо, сама напросилась. С этого момента я каждую свободную минуту буду рядом. Посмотрим, сколько ты продержишься.
Девушка испуганно моргнула, о чем-то соображая. Но быстро взяла себя в руки.
– Зря переживаешь. Я выплачу чертов долг в самые короткие сроки.
В голубых глазах сверкнул вызов. Не знаю, на что она рассчитывала, дразня Скиннера. Лично мне было ясно, ей конец. Если Артур что-то втемяшивал себе в голову – дело дрянь, он своего добьется.
– Деньги не причем, теперь ставка – это ты, – с дьявольской ухмылочкой сообщил он и ухватил прядь светлых волос.
Синеглазка возмущённо вырвалась и резко поднялась. В белой рубашке, завязанной на талии, и шортиках она выглядела чертовски соблазнительно. А чего стоили длинные стройные ножки! Вот и Артур не удержался и провел ладонью по нежному бедру.
Миа мгновенно вспыхнула и, схватив сумку, вихрем покинула столовую, оставив после себя дразнящий аромат и двух возбужденных блейдвингеров. Артур как-то упоминал, что чувствует запах персиков. Тогда я не стал спорить, но сегодня отчетливо понял, для меня девчонка пахла вереском. Тонкий, свежий, чистый аромат. Такой, который хочется вдыхать вновь и вновь.
– Умираю с голода, – сообщил напарник и направился к раздаточной стойке. Судя по довольному лицу, он считал, что разговор прошел удачно.
После завтрака мы пошли на занятия. Едва дождавшись большого перерыва, Скиннер скрылся в неизвестном направлении. Хотя почему не известном. Надеюсь, строптивая девчонка сдастся быстро. Иначе ей же хуже.
Глава 4. Токсичные флюиды.
Миа.
Матерь Божья! Блейд не шутил. После первой пары он поджидал меня возле аудитории, где только что закончилась лекция по основам психологии. Надо было видеть вытаращенные лица сокурсников при виде атланта, непринужденно подпирающего стену. Высокий, широкоплечий, брутальный, он точно знал, какое впечатление производит на окружающих и явно получал от этого удовольствие. Даже одежда на нем сидела идеально. Спортивные джоггеры обтягивали мощные бедра, на ногах красовались черно-белые Найки, а через V-образный вырез светлой футболки виднелся край тату. Именно туда и заглядывали с любопытством все проходившие мимо девчонки. Готова поспорить, каждая умирала от желания рассмотреть рисунок целиком.
Сделав вид, что не замечаю здоровяка, я спокойно прошла мимо. Однако, мое равнодушие его нисколько не смутило. Парень просто пошел следом до самого парка и сел на скамейку рядом. И без того жаркий воздух раскалился до предела, стоило сильному телу оказаться в преступной близости от меня. Шумно выдохнув и, по-прежнему игнорируя его присутствие, я нацепила солнцезащитные очки, вставила наушники и сделала громкость на максимум. Уши терзал рок, разум откровенные фантазии, сердце негодование, а кожу взгляд Скиннера. Вот такой небанальный расклад. Интересно, какой бы диагноз мне поставил психотерапевт. Психоз? Расщепление личности? Состояние аффекта? А ему? Из самого логичного – одержимость, шизофрения, невротические расстройства…
Огромная ладонь опустилась на коленку и нагло погладила. Не придумав ничего лучше, я скинула лапищу и отодвинулась. Но меня тут же придвинули обратно и крепко прижали к каменному торсу. Все тело напряглось точно струна. Дразнящий запах мгновенно защекотал ноздри и мне наконец-то удалось распознать в нем древесные, цитрусовые и сандаловые нотки, убойное и невероятно притягательное сочетание. Которое хотелось вдыхать вновь и вновь. Безумие! Я никогда не теряла голову от парней. НИКОГДА. Что не так с этим блейдом? Может всему виной токсичные флюиды, захватившие мой мозг и устроившие там настоящий балаган? А как иначе объяснить тот факт, что в этот момент я смотрела на маячащие перед глазами губы, как на кислородную маску.
– Расслабься, – выдернув наушник из моего уха, произнес парень. – И привыкай.
Так под заинтересованные взгляды студентов мы и сидели. Расслабленный блейд и до предела взвинченная я.
Все следующие перемены ситуация повторялась. Куда бы я ни пошла, повсюду огромной тенью за мной следовал Артур. Разумеется, на обеде он сел за мой стол. С одним маленьким исключением, к нашей молчаливой компании присоединился Элиот. Его явно забавляло происходящее. Насмешливые карие глаза изучающе скользили по моему лицу, губам, груди. Словно одного Скиннера было мало!
Надо ли говорить, что к последней лекции я была издергана, зла, но еще больше мне хотелось убивать. Сидевшая рядом девушка тоже подлила масло в огонь.
– Что у тебя со Скиннером?
– Ничего! – резче, чем хотела, огрызнулась я.
– Оу, полегче. Я всего лишь спросила.
– Извини, это все нервы, – устало призналась я. – Миа.
– Тиффани, – кивнула новая знакомая. У нее были красивые раскосые глаза цвета зеленой травы и каштановые с приятной рыжиной волосы. – Он же новый блейд у львов. В женской общаге только и разговоров о нем и его напарнике. Свежая кровь. На них объявлена настоящая охота.
Хоть лекция уже началась, но препод опаздывал, поэтому мы смогли продолжить.
– Я в число охотниц не вхожу.
– Это я уже поняла, – весело улыбнулась новая знакомая, отчего на ее щеках появились очаровательные ямочки, и понимающе подмигнула. – Так вы знакомы?
– Мы из одного города, – обтекаемо пояснила я. Еще не хватало сплетен. Нет, не о такой славе я мечтала в университете!
– Познакомь нас! Одна девчонка с литературного факультета проболталась, что Скиннер подарил ей самый потрясающий оргазм.
Кто-нибудь оторвите мне уши! И как я раньше жида без столь ценной информации?! Тиффани продолжила сплетничать, захлебываясь слюной. Я же едва сдерживала тошноту. И в конечном итоге не удержалась от шпильки:
– Передай знакомой, чтобы наведалась к доктору. Скиннер недавно лечился от лобковых вшей.
Лицо новой знакомой буквально перекосило. Чудненько! Не одной мне мучиться тошнотой.
– Шутишь?
– Неа. Так и быть узнаю, какой у него сейчас статус по болезни. Если вылечился, спрошу насчет знакомства.
Тиффани нервно моргнула, но отказываться не спешила. Обалдеть! Даже риск педикулеза не мог остановить свихнувшихся фанаток.
Вскоре появился преподаватель и мы вынужденно прервали беседу. Как бы я ни старалась, а сегодня сосредоточиться на учебе мне так и не удалось. Черт! Так и знала, что знакомство с блейдвингерами обернется неприятностями.
Из аудитории я вылетела со звонком. Оглядевшись и не заметив по близости знакомый силуэт, облегчённо выдохнула и поспешила в общежитие. У меня есть час, чтобы переодеться и добраться до пекарни.
Вчерашнее собеседование прошло успешно и меня взяли на работу. Прошлый опыт сыграл мне только на руку. Я прекрасно знала не только, как работать с кассой и посетителями, но и могла помочь на кухне с выпечкой.
Тереза – хозяйка заведения оценила мои навыки и предложила выйти на работу, не откладывая. Она мне понравилась. Чуть полноватая, с кудрявыми светлыми волосами и доброжелательным лицом. Ее пекарня была под стать хозяйке – небольшая уютная, чистая и наполненная умопомрачительными ароматами свежей сдобы. Ароматами, которых никогда не было в моем родном доме. Наверное, поэтому я и выбирала для работы такие места.
Артур.
Еле как отсидел занятия. Казалось, сегодня преподы испытывали наше терпение. Без конца бубнили про всякую ерунду, а еще спрашивали – почему мы не записываем?
Когда пришло время выходить на поле, я был взвинчен до предела. Черт с ней с учебой, главный источник раздражения – Миа. Дерзкая девчонка явно испытывала мое терпение включив режим стервы. Она не то, что не смотрела на меня, а всячески демонстрировала пренебрежение. Это жутко бесило и выходя на поле, я едва сдерживал нетерпение. Мне срочно требовалась разрядка. И максимально агрессивная игра – лучшее лекарство.
Кинг стоял рядом, как и я в форме и в полной готовности надрать всем ублюдкам задницы. Первый матч сезона нам предстояло играть против «Техасских быков». И поглядывая на злобные рожи игроков, я предвкушал бойню.
Одновременно с сигналом мы двинулись за мячом и весь остальной мир словно пропал.
Осталось только поле и двадцать шесть игроков, несущихся стеной друг на друга.
***
Я отращиваю не только крылья, все мои чувства обостряются разом и множатся. Я вижу все, что происходит впереди, справа, слева и даже сзади. В эти моменты мне кажется, я не человек, я – долбанный Франкенштейн, чудовище с дополнительной парой ног, встроенным датчиком движения и чистым адреналином в крови.
Элиот подсекает вражеского сателлита, наскоком валит его на траву. Я в это время мчу за вингером. Шустер. Петляет и скачет, бешенным кроликом. Отталкиваюсь ногами от земли, выставляю руки и обрушиваюсь на него сзади. Пара секунд и мяч у меня.
Но я медлю, хищно оглядываясь и отмечая расстановку сил. По-хорошему, мне следует сразу схлопнуть добычу. Вонзить шипы перчаток в плотную резину снаряда и откинуть, как ненужный мусор. Но заполучив мяч, я стараюсь до последнего удерживать его целым. Иначе слишком просто, скучно. Коме того, за Королевский мул в ворота противника дают сто очков, сто гребаных решающих очков. Но это не единственная причина. Мною движет азарт. Прорвать не только защиту, но и разбить атаки, перехитрить вратаря. Вот где настоящая бойня!
Но не в этот раз, на нас несется сателлит и два блейда. Риск слишком велик.
Шипы впиваются в грубую резину. Есть! Первый бучбэнг за нами. Несемся дальше. Следующая жертва в двадцати метрах, чуть правее ворот. А значит есть все шансы вкрутить противнику по самые яйца.
Но радоваться рано, нас окружают соперники. Такие же как я – яростные, огромные, крылатые. Мы рубим друг друга руками. Слышится треск, и осколки пластин острым крошевом летят на траву. Одна из них застряла в плече напарника. Но он не замечает. Лупит наотмашь – кулаками, локтями, плечами, наваливается грудью и отправляет в полет. Боковым зрением вижу, как наш блейд рубится с вратарем и все же пропихивает мяч в ворота. Есть! Первый мул за нами. Тренер довольно потирает руки.
Отвлекшись, пропускаю атаку. А вот Элиот настороже. Перехватывает летящего на меня штурмовика. Значит не зря, гоняю его вечерами!
Тем временем в нашей команде очередная радость. Один из вингеров успешно отправил свой мяч в ворота врага. Красавец! Хлопнув по рукам со своим сателлитом, они лыбятся, но лишь на секунду. Почти сразу срываются в сторону третьей сцепки. Там слишком жарко и опасно. А значит надо помогать.
Пока они защищают наш мяч, мы с Элиотом несемся к третьему мячу противника – последнему, параллельно с нами еще одна сцепка блейд-штурмовик. У всех четверых одна цель. Но и противников больше. Потеряв два мяча из трех, теперь они будут оберегать вингера как драгоценную самку. Мимоходом отмечаю обстановку. Один наш мяч уничтожен, второй в безопасности, за третьим развернулась охота, не хуже той, в которой участвуем мы. И хотя победа уже явно за нашей команды, игроки и не думают расслабляться. Наоборот, когда остались крохи, азарт взлетает на новый уровень. Дожать, добить, втоптать!
Первая молния расколола небо пополам. Как и команды. Одни защищают, вторые атакуют. Противостояние принимает кровавый размах. Оба вингера со своими сателлитами пытаются уйти, возле них падальщиками кружат блейды. Игроки сталкиваются, разлетаются, и вновь вскакивают на ноги. Настоящий зверинец в брачный период.
Все, как всегда. Мистер Хьюз изо всех сил дует в свисток, но ребят не остановить. Они так самозабвенно лупят друг друга, что даже наряд копов с газом и дубинами их не разнимет.
На поле летят первые капли дождя. Они шипят и съеживаются, едва достигая формы разгоряченным игроков. Им вторит грязная ругань, несущаяся наперегонки с ветром. Но мы слышим лишь бешенный стук своих сердец. Адреналин огненной лавой несется по венам, вспенивая кровь, выворачивая кишки, отключая мозг. Вселенная сужается до одного поля, до конкретной команды и единственного желания – рвать всех в клочья. Кромсать шипами крылья, сбивать костяшки пальцев о чьи-то ребра, а еще лучше полоснуть по шлему так, чтобы сразу рожу в кровь.
Мы несемся так, что пластины встают колом, мы схлестываемся на лету, обрушивая удары на соперников и от них же получаем ответ. Внутри клокочет ярость, злость, наслаждение. Боль спорит с удовольствием от схватки и явно проигрывает.
Стадион взрывается чудовищным воем сирен и только это немного приводит игроков в чувства. Кряхтя и хромая, мы поднимаемся на ноги и ползем в сторону скамеек. Каждое движение – напоминание о схватке, каждый взгляд – обещание мести. А ведь это только первый тайм.
Подняв лицо к небу, я ловлю ртом прохладные капли и улыбаюсь. Внутри разливается ни с чем не сравнимое удовольствие и чистейшее счастье. Блейдвингс – самый чудовищный наркотик, от этой зависимости не избавиться, не вылечиться, только топить на игровом поле.
***
Победу одержала наша команда. Минут двадцать тренер орал благим матом, распиная нас, как последних дебилов. А потом вдруг разом выдохнул, успокоился и сообщил:
– Молодцы, хорошая игра. Я доволен.
Точно псих!
Элиот.
После матчей нам давали двухсуточный отдых от тренировок на поле, а вот занятия в зале никто не отменял. Но сегодня я тренировался один. Артур прогулял, сославшись на важные дела. Не удивлюсь, если то был лишь предлог, чтобы втихаря сожрать какую-нибудь гадость или поспать.
Отпахав на тренажерах два часа, ни живой, ни мертвый от усталости поплелся в общагу. Пока поднимался на третий этаж, чуть не рехнулся. Болели даже уши. Похоже, не стоило так усердствовать с весами. Но в зале помимо меня занимались парни из команды. Время от времени воздух вздрагивал от их дружного гогота, и я не мог отделаться от ощущения, что объект для насмешек – я. А потому нагружал себя по полной, чтобы ублюдки понимали, с кем имеют дело. В блейдвингсе, как в уличных боях, все решает сила и хитрость. И того и другого у меня было достаточно.
В апартаментах играла музыка. Чудовищная попса, которую Скиннер просто обожал. Удивительно, но напарник не спал. Коробок от пиццы или бургеров тоже не наблюдалось. Неужели с упаковкой сожрал? С него станется. Сам Артур развалился на диване с подозрительно самодовольным лицом залипал в телефоне.
– Ты чего светишься как задница светляка?
Напарник хмыкнул, не отрываясь от экрана. Ясно, теперь будет отмалчиваться. Самое верное в таких случаях, не допытываться и поменьше обращать внимания. Кинул спортивную сумку на пол и пошел в душ. Теплые струи приятно били по натруженным мышцам, расслабляя и успокаивая. Это всегда помогало, как и изматывающие тренировки. Но только не сегодня. Стоило закрыть глаза, как перед глазами возникала Миа во всем своем трахабельном великолепии. Длинные ножки, узкая талия, и такая грудь, которую можно тискать часами, вместо антистресса. Представил, как прижимаю ее к стеклу душевой, поднимаю одну ножку и направляю член в сердцевинку. Как распахиваются ее наивные фиалковые глазки, а ротик обретает ту самую форму О, от которой сносит башню. Проклятье, все бы отдал, чтобы она сейчас была рядом!
Но как сломить ее треклятое сопротивление? Мия оставалась пока непонятным, неизученным, но невероятно интригующим элементом. К которому меня неудержимо тянуло. И раздумывая над дальнейшими шагами, я ломал голову, чтобы такое этакое предпринять. В блейдвингсе все предельно ясно, есть правила, приемы, система баллов. К сожалению, к девчонкам четких правил и инструкций не прилагалось. А как бы это упростило жизнь!
Член дыбился, как флагшток у главного входа в кампус, недвусмысленно намекая, что сегодня без мастурбации никак. Обхватил ладонью ствол, вызывая в памяти последнюю встречу. В ту же секунду в голове закружил хоровод греховных стонов и ее дразнящий аромат.
Через пять минут я был пусть, как кастрат. Быстро помывшись и натянув чистую одежду, вышел из душа.
– Ты на ужин идешь? – спросил Скиннер, стоя уже в дверях.
– Секунду. Только телефон возьму.
Вместе мы спустились в столовую и тут же наткнулись на неприязненные взгляды команды. К счастью, ничто не могло испортить нам аппетит. Получив свои порции, мы как ни в чем ни бывало уселись за соседний стол и приступили к ужину.
Бурый рис, говяжья отбивная, зеленый салат с томатами и легкой заправкой, овощное рагу и гречишные хлебцы. И все это почти не соленое. Как в лечебнице. На десерт – безглютеновый йогурт, по вкусу напоминающий мел.
– Мы сильно их разочаровали, – подмигнул Артур, – ни разу не подавились.
Наши соседи, разумеется, все слышали. Но Скиннеру было плевать.
– Переживут, – как обычно подыграл я. – У них впереди много огорчений.
Мы с Артуром старались, как черти, но этого было недостаточно. Нам не хватало веса. Не физического, разумеется. Паршивцы из команды ни в какую не желали нас замечать. Бегали по полю, как напыщенные индюки. Понятно, каждый из них уже как минимум год выступает за Молодежную лигу, а тут два – сосунка. Ни вставить, ни пнуть. Хотя нет, пинали нас смачно и каждый день. Словом и делом. Чего только стоят три пары испорченных кроссовок. Ублюдки мочились аккурат в нашу обувь. Несколько раз приходилось топать до кампуса босиком. Пока мы не поумнели и не додумались брать обувь с собой на поле.
Еще чаще в нас прилетали оскорбления от игроков, а мы в отместку прилетали в них на поле. Некоторые уже задумались. Но, к сожалению, не все. Примерно половина сцепок продолжала испытывать наши нервы. Готов поспорить Скиннер продержится еще пару дней, а потом как водится случится махич. Скорей бы же разукрасить ненавистные рожи и покончить с этим.
До апартов шли молча. Сытые желудки все силы перетянули на себя, и мы смогли только добраться до комнат и завалиться на кровати. Не прошло и пяти минут, как из комнаты Скиннера донесся храп. Тихонько прикрыв дверь, я вернулся к себе и устроившись поудобнее среди подушек открыл лэптоп.
