– Они в аварию попали? – спросил я.
– Этого я не знаю. Дело я не читала. Я тогда только воспитателем была. Это прежний директор знала, что произошло с её родителями и с ней. Знаю только, что Таня два месяца в больнице была. Она поступила туда в очень тяжёлом состоянии. Больше мне ничего неизвестно. Даже не знаю, меняли ли тебе имя и фамилию при поступлении, или нет. – сказала она.
– А если поднять личное дело? Там будет эта информация? Можем поднять его и посмотреть? – спросила Таня.
– Личного дела у нас нет. Оно должно быть в архиве. Только вам его не дадут без решения суда, так как оно на несовершеннолетнюю. – сказала Маргарита Вадимовна.
– А с прежним директором как-то можно переговорить? – спросила Таня.
– Она померла лет десять назад. Ты не помнишь её? Она же уже тогда пенсионного возраста была. Она через год после твоего ухода на пенсию вышла. А ещё через пару лет померла. – сказала она.
– Понятно. Вот и как теперь это дело посмотреть? – спросила Таня.
– Не знаю. Мне его точно не дадут. Прости Танюша, что не могу тебе помочь. Я бы очень этого хотела. – сказала Маргарита Вадимовна.
– Я знаю. Спасибо вам. – грустно сказала Таня.
– А в каком архиве дела хранятся? – спросил я.
– В областном. – ответила Маргарита Вадимовна.
– Алина, срочно свяжи меня с директором конторы. – сказал я.
– Уже звоню. – сказала Алина, достав из портфеля мобильный телефон и начав набирать номер.
– А он чем сможет помочь? Там же решение суда нужно. – спросила Таня.
– Сейчас узнаем. – сказал я.
– Александр Алексеевич. Он на линии. – сказала Алина, подойдя ко мне, протянув трубку.
– Господин директор. Это Симонов Александр Алексеевич. – сказал я.
– Приветствую вас. Сразу хочу поздравить вас с получением заслуженной награды. – сказал он.
– Спасибо большое. Я ещё в Москве. Если у вас найдётся время и желание, то можем сегодня вечерком отметить это в баньке нашей гостиницы в узком кругу. – сказал я.
– Это я с удовольствием. Давно кости не прогревал. – радостно сказал директор ФСБ.
– Вот и отлично. В восемь вам будет удобно? – спросил я.
– В самый раз. Как раз все дела закончу. – сказал он.
– Вот и отлично. Буду вас ждать. – сказал я.
– Хорошо. Обязательно буду. Александр Алексеевич, у вас ко мне какое-то дело? Ваша помощница сказала, что это очень срочно. – спросил он.
– Есть такое. Мне очень нужна ваша помощь. – сказал я.
– Всё что в моих силах. – сказал он.
– Мне нужно поднять дело в областном архиве на несовершеннолетнюю. – сказал я.
– Серьёзное дело. Такие дела без решения суда не дают смотреть. На кого дело? На кого-то из ваших воспитанниц? – спросил он.
– Нет. На личные дела воспитанников я могу посмотреть. У меня к ним прямой доступ есть. Это дело сдано в архив четырнадцать лет назад. Оно на мою Рябинину. – сказал я.
– А зачем вам оно? – удивлённо спросил он.
– Она хочет разыскать своих родителей. Точнее узнать обстоятельства их гибели. – сказал я.
– Вот даже как. Честно, я не понимаю, зачем это выяснять через столько лет. Жизнь вся уже переменилась. А что, если в рамках федерального уголовного дела его вытащить? – спросил директор ФСБ.
– Не понял. Это как? – спросил я.
– Заводите уголовное дело по факту расследования обстоятельств гибели её родителей, а я на основании материалов дела подам в следственный предписание об изъятии личного дела из архива. – сказал он.
– Так нам же даже неизвестны имена её родителей. Как уголовное дело заводить? – спросил я.
– Точно. Не подумал об этом. А как у вас складываются отношения с верховным судом? – спросил он.
– Ну так вроде бы нормально. Коньяк у меня недавно просил. Ящик ему передавал. – сказал я.
– Ну тогда может получится решить вопрос. Я ему позвоню сейчас, и мы подумаем, что можно сделать. Как с вами связаться можно? – спросил он.
– На мобильный звоните. – сказал я.
– Хорошо. Постараюсь решить вопрос как можно быстрее. – сказал он.
– Договорились. Жду звонка. – сказал я и сбросил звонок.
– Что директор говорит? – спросила Таня.
– Верховному судье сейчас звонить будет. – сказал я.
– Хорошо, если получится с ним договориться. – сказала Таня.
– Будем надеяться. – сказал я.
– У вас есть знакомые в верхах? – спросила у меня Маргарита Вадимовна.
– Есть немного. – сказал я.
– Ну это не немного, раз самому верховному судье звонить будут. – сказала она.
– Был бы толк. – сказала Таня.
– Таня, а я очень надеюсь на то, что твоё звание «Герой России» для них что-то значит, а не просто звание для галочки. – сказала Лиза.
– Танечка, ты Герой России? – очень удивлённо спросила Маргарита Вадимовна.
– Да. Так получилось. – сказала Таня.
– Ничего себе получилось. Такие звания просто так не дают. Только за подвиги какие-нибудь. Ты кому-то жизнь спасла? – спросила Маргарита Вадимовна.
– Как и сорок других ребят. Восемь из которых получали награду посмертно. Маргарита Вадимовна, это для других мы Герои, а мы просто выполнили свой долг. Мы не за награды служим. Гордиться нечем. Много людей погибло непонятно за что. – сказала Таня.
– Так может сказать только настоящий Герой. – сказала Маргарита Вадимовна.
– Настоящий героизм – на всю жизнь остаться человеком и прожить жизнь помогая тем, кто в беде. Например, как это делаете вы. Ведь это вы с малых лет воспитывали во мне хорошего человека. Также, как и из сотен других мальчишек и девчонок, оставшихся без родителей, которые воспитывались вами. Вот вы Герой. А я одно название. Убить людей, даже ради спасения других, это не героизм, а жестокая необходимость в сложившихся обстоятельствах. – сказала Таня.
– Танюша, тебе приходилось убивать людей? – спросила Маргарита Вадимовна.
– Я солдат. Всякое бывает. Служба такая. – сказала Таня.
– Ты была в Чечне? – спросила Маргарита Вадимовна.
– Нет. В том кошмаре я не была. Мне своих кошмаров достаточно. – сказала Таня.
– Это ужасно. – сказала она.
– Но я очень счастлива. У меня есть семья. Есть работа, которую я люблю. Мне есть ради кого жить. Это мои дети и мои близкие, которых я очень сильно люблю и готова за каждого из них отдать свою жизнь. – сказала Таня.
– Это очень хорошо. – сказала Маргарита Вадимовна.
– Александр Алексеевич, вам звонят из Верховного Суда. – сказала Алина, протянув мне трубку.
– Спасибо Алина. – сказал я, взяв у неё трубку – Симонов.
– Александр Алексеевич, а сразу позвонить мне нельзя было? Окольными путями пытаетесь достучаться? – спросил судья.
– Да я просто понятия не имею, как решить вопрос. Вот и позвонил директору, чтобы попробовать решить через него. – сказал я.
– Насколько я знаю, вы сам себе директор и прекрасно можете самостоятельно решать любые вопросы. А позвонить мне, вы можете всегда. Я всегда рад нашему общению. – сказал он.
– Спасибо большое. Это взаимно. – сказал я.
– Так в чём суть проблемы? Он мне в общих чертах объяснил ситуацию, но я так и не понял один момент. Для чего поднимать личное дело несовершеннолетнего воспитанника детского дома из архива? Что вы в нём хотите найти? – спросил он.
– Это личное дело моей сотрудницы Рябининой Татьяны Сергеевны. Она хочет узнать о своих родителях. – сказал я.
– Понятно. Хорошо. Вы далеко от Верховного Суда? – спросил он.
– Примерно в получасе с мигалками. В Ново-Переделкино. – сказал я.
– Ну тогда езжайте ко мне. Как раз к тому времени как доберётесь, я успею подписать постановление на изъятие вами дела из архива. – сказал он.
– Спасибо вам большое. Буду должен. – сказал я.
– Устроите мне баньку, и мы в расчёте. – засмеявшись сказал он.
– Не вопрос. Сделаем. Кстати. Мы с директором сегодня собираемся в баньке погреться. Может и вы с нами? – спросил я.
– Во сколько? – спросил судья.
– На восемь договорились. – сказал я.
– Отлично. Буду рад составить вам компанию. – радостно сказал он.
– Хорошо. Жду вас в восемь. А мы тогда подъедем в течении часа. – сказал я.
– Договорились. Жду вас. До встречи. – сказал он.
– До встречи. – сказал я и мы положили трубки.
– Что там? Что сказал судья? – спросила Таня.
– Обиделся. – сказал я.
– На что? – удивлённо спросила Лиза.
– На то, что не позвонил напрямую ему, а стал звонить директору. Вечером в нашей бане встретимся. – сказал я.
– Какие мы обидчивые. – сказал Владимир.
– Таня, личное дело нам отдадут. Судья сейчас готовит постановление на изъятие дела из архива. – сказал я.
– Отлично. Я судье грузовик французского коньяка подарю за это. – улыбаясь сказала Таня.
– Он сказал, что бани ему будет достаточно. – сказал я.
– Нам нужно ехать в суд? – спросил Владимир.
– Да. Пока доедем, бумаги будут готовы. – сказал я.
– Маргарита Вадимовна, если вы вечером не сильно заняты, согласитесь поужинать со мной в нашем ресторане? Я вас приглашаю. Я за вами машину пришлю. Столько лет не виделись. Хоть посидеть поговорить нормально. – сказала Таня.
– Я с удовольствием пообщаюсь с тобой. Только я могу, и сама доехать. Метро есть. Только скажи куда. Не хватало ещё за мной машины гонять. – сказала Маргарита Вадимовна.
– Ну зачем на метро? Машина за вами заедет. Потом обратно отвезёт. Даже не спорьте. – сказала Таня.
– Как скажешь. Тогда я тебе сейчас свой домашний адрес и телефон напишу. Во сколько быть готовой? – спросила она.
– Часов в шесть. Пока доедете. – сказала Таня.
– Хорошо. Договорились. – улыбнувшись сказала Маргарита Вадимовна.
– Как сейчас с финансированием детского дома? Государство выделяет достаточно средств? – спросила Лиза.
