Вячеслав Козырев "Конец «Ковчега»"

– Ну и что? Тут главное, не то что робот будет умнее человека, а чтобы люди не стали глупее роботов. Хотя, – Плучек вздохнул, – от людей всего можно ожидать.

– А почему спутники перестали стрелять?

– Я думаю, они уничтожили все, даже потенциально опасные для них объекты. Антракт.

– И надолго?

– Откуда я знаю, что придёт в голову сумасшедшей машине.

– Послушайте, Ярославич, – подал голос Антон.

– Почему Ярославич?

– По имени вроде неудобно, вы старше нас. По фамилии слишком официально, ну и не Шанхуриком же звать, всё-таки профессор.

– Ярославич так Ярославич. Только давай без этого официоза. Я не такой уж и старый, опять же мы с тобой вроде как коллеги.

– Нет проблем.

– Так чего ты хотел?

– Я вот думаю, как мы туда попадём? Наверняка там установлена мощная охранная система.

– Я её примерно представляю. Ребята из группы безопасности иногда приходили проконсультироваться. Их, кстати, потом тоже ликвидировали. В новостях проскочило коротенькое сообщение о смерти их руководителя от сердечного приступа. Скорее всего именно поэтому и мы попали под раздачу. Так что давай спать, завтра будет видно.

Наконец рассвело, вернее темнота вновь сменилась сумерками. Рони дёрнулся, открыл глаза и потёр виски – голова раскалывалась. Всю ночь его мучил кошмар – он безуспешно пытался убежать от обвешанного оружием огромного робота. Плучек, почувствовав, что Рони зашевелился, обернулся.

– Как поспал?

– Не очень. А ты?

– Подремал чуток. Всё думаю, что делать.

– Тут я не помощник. Стрелять – пожалуйста, а решать такие задачки – это к Антону. Давай молодёжь будить.

Антон и Лина, несмотря на ужасную обстановку, спали спокойно. Всё-таки молодость брала своё, и Рони с трудом их растолкал.

Антон сразу же вскочил, сделал несколько энергичных движений руками и бодро сообщил: – Я готов.

Лина долго зевала, морщила нос и протирала глаза. Наконец и она пришла в себя, и вся компания двинулась дальше.

И снова потянулся унылый пейзаж, чаще стали попадаться сгоревшие машины и все направлялись в одну сторону, подальше от города. После четвёртой или пятой автомашины, чувства притупились, и теперь даже Лина не обращала внимания на трупы, хотя и старалась держаться от них подальше.

Рони посмотрел на часы и покачал головой.

– Скоро вечер, интересно, далеко ещё?

– Трудно сказать, – ответил Плучек грустно разглядывая свои полуразвалившиеся ботинки. – Мы ехали минут сорок, максимум час. Если не сбились с пути, то с нашей скоростью за день должны были дойти.

Наконец вдалеке показался город. Подойдя ближе, они увидели заваленный набок полуобгоревший указатель с обрывком названия «…каго».

– Добрались, – обрадовался Плучек. – Подземный бункер Центра управления на другом конце.

Довольные, что половина дела сделана, они с удвоенной энергией бросились вперёд, но чем ближе подходили, тем меньше становилась уверенность в благополучном исходе предстоящей операции.

И снова перед ними лежал разрушенный город. Полуразрушенные дома зияли пустыми дырами окон, на месте панельных многоэтажек громоздилась горы битого бетона с торчавшей во все стороны арматурой. Дорогу перегораживали перекореженные столбы освещения, обугленные деревья и множество разбитых и сгоревших автомобилей. Не видно людей, никакого движения и даже не слышно ни единого звука.

– Неужели никого нет? – дрожащим голосом прошептала Лина, вцепившись в руку Антона.

Ярослав беспокойно оглядывался по сторонам, а Рони взял автомат на изготовку и положил палец на спусковой крючок.

– Кто-то должен остаться, – ответил он. – Хотя, неизвестно, с кем встретимся. Очень не хотелось бы с «прислугой».

С трудом пробираясь среди битого кирпича, обломков панелей и перекрытий, они добрались до небольшой площади и остановились. Отсюда расходились две улицы.

– Куда теперь? – спросил Антон.

– Я не знаю, – ответил Плучек, озираясь по сторонам.

– А ты здание хоть запомнил? – спросил Рони.

– В принципе да, там ещё такая оригинальная башенка, а на входе две колонны.

– Тогда сначала пойдём по одной улице, а если ничего не найдём, вернёмся и отправимся по другой.

– Люди добрые, – неожиданно раздался слезливый голос, – сами мы не местные. Погорельцы. Подайте Христа ради, кто сколько может. А то уж больно кушать хочется.

Антон дёрнулся и вытащил компьютер.

– Архип, что за шутки?

И заволновался, увидев мигающий красный индикатор разряженной батареи.

– Света мало, светодиодный аккумулятор не подзаряжается. Если не найдём источник питания, мой «Архип» скоро сядет! – с беспокойством воскликнул он и отключил компьютер.

– Смотрите, похоже на магазин. – Плучек показал на разбитое двухэтажное здание, сверху которого свисала обгоревшая вывеска. – Давайте заглянем, может найдём чего.

Через остатки витрины они пробрались внутрь и очутились в отделе хозяйственных товаров. Под ногами хрустели битые стёкла. Поваленные ударной волной и засыпанные штукатуркой стеллажи валялись вперемешку с посудой, разбитой кухонной техникой, частями перегородок и металлоконструкций. Судя по отсутствию свежих следов на толстом слое пыли, сюда, по крайней мере несколько дней, никто не заглядывал.

– Кто куда? – спросил Рони.

– Я искать отдел электроники, – ответил Антон.

– А я себе какую-нибудь одёжку присмотрю, – проговорил Ярослав.

– Я с вами, – заявила Лина, сняла куртку и отдала её Антону.

– Далеко не расходитесь! – крикнул им вслед Рони.

Проводив их взглядом, он направился в продуктовый отдел. Человек не робот, одними батарейками сыт не будешь. К его разочарованию, ни возле стеллажей, ни на витринах, ни даже в холодильниках ничего съестного не оказалось. Всё-таки в городе оставались люди и неизвестно, как они отнесутся к новичкам. Надо предупредить остальных, чтобы сильно не шумели.

Поздно. Торжествующее: – «Есть!» – прокатилось по залам. Он бросился на голос.

– Ты чего орёшь? – прошипел он, подскочив к Антону.

– Нашёл! – довольный парнишка держал в руке большую упаковку батареек. – Теперь надолго хватит.

– Нашёл и не шуми. Где остальные?

– Тут мы. – Из-за угла появились Лина и профессор.

Плучек, оставив как сувенир свою сумку, сменил карнавальный наряд на брезентовую робу и щегольские лакированные туфли, а на голове красовалась вязаная шапочка с большим помпоном. Заметив насмешливые взгляды друзей, он невнятно буркнул:

– Что-то уши мёрзнут, а ничего другого не было.

Зато Лина щеголяла в розовой кожаной куртке.

– Как она на мне? – кокетливо спросила она и крутанулась.

– Замечательно! – воскликнул Антон.

– Пойдёт, – кивнул Рони. – А теперь, пока не стемнело, нужно где-нибудь пристроиться. Внизу оставаться опасно, посмотрим, что наверху.

По служебной лестнице они поднялись на второй этаж. Правое крыло здания разнесло взрывом, зато левое уцелело, и в конце коридора виднелась полуоткрытая дверь. Они вошли внутрь. Стол, сломанный стул, небольшой диванчик у стены, раскиданные по всему полу бумаги, сваленная в углу офисная техника; скорее всего здесь располагался один из местных менеджеров.

Рони выглянул в окно – внизу, на расстоянии около метра, виднелся полуразрушенный козырёк над входом в магазин, и при необходимости его можно использовать как запасной выход.

Они слегка расчистили пол, закрыли дверь и подпёрли её столом, чтобы никто не мог подобраться незамеченным, и принялись устраиваться на ночь.

Лине уступили диванчик. Она свернулась калачиком и накрылась своей обновкой. И хотя она оказалась коротковата и прикрывала только плечи, девушка закрыла глаза и сразу заснула. Артём снял свою куртку, укутал её ноги, а затем сгрёб бумаги в кучу и изобразил из них нечто похожее на подстилку. Подобрал отломанное от стула сиденье, положил его в изголовье и завалился на эту импровизированную постель.

– Неплохое гнёздышко, – заметил Рони.

– У меня в детстве хомячок жил. У него и научился.

– А у меня никогда не было животных, – грустно проговорил Рони, уселся на пол и прислонился спиной к стене.

– Выберемся отсюда, я тебе парочку подарю, – пообещал Антон.

– И что с ними делать? Меня практически не бывает дома. Хотя… – Рони немного помолчал. – Я, пожалуй, уйду из полиции. Куплю маленький домик на берегу моря, разведу цветы и буду за ними ухаживать. А ты? – он посмотрел на профессора.

– Для начала найду пластического хирурга.

Внезапно снаружи раздались голоса. Ярослав с Рони вскочили и осторожно выглянули в окно.

Было ещё достаточно светло, и они увидели, что в их направлении идут двое, в подпоясанных верёвкой длинных серых балахонах с надвинутыми на глаза капюшонами.

– А вот и люди, – обрадовался Плучек.

– Прикид как у монахов, – заметил подошедший Антон. – Значит, неподалёку церковь или монастырь.

– Сомневаюсь, – ответил Рони. – Скорее всего какая-нибудь секта. Ишь вырядились.

– Сейчас я у них узнаю, куда идти, – воскликнул Плучек, откинул стол и, выскочив за дверь, ссыпался вниз по лестнице.

– Стоять! – закричал Рони.

Поздно. Профессор уже выскочил на улицу, подбежал к прохожим и начал им что-то объяснять, энергично размахивая руками. Монахи несколько секунд стояли неподвижно, затем неожиданно сбили его с ног и начали избивать.

– Идиот, – порычал Рони и, рискуя свернуть шею, выпрыгнул из окна на карниз, а оттуда на землю.

Антон дёрнулся, было, следом, но взглянув на Лину, остановился. Она настолько устала, что, несмотря на шум, продолжала спать, а мало ли кто мог сюда забраться и натолкнуться на беззащитную девушку.

Для опытного полицейского разобраться с парой бандитов не представляло большого труда. Рони подскочил к нападавшим и двумя ударами раскидал их в стороны. Но не успел он склониться над лежавшим без движения Плучеком, как из развалин вылезло ещё с десяток таких же «монахов». Одни в руках сжимали палки, а другие раскручивали самодельные пращи. Рони выпрямился и, сунув руку под куртку, расстегнул кобуру. Толпа расступилась и вперёд выступил маленький человечек с растрёпанной шевелюрой и реденькой бородой. Замызганный белый балахон и висевший на груди большой золочёный крест резко отличали его от остальных «монахов», похоже он командовал этой шайкой.

– Братья! – воздел руки к небу главарь. – Сатана пытается завладеть миром. – И он ткнул рукой в сторону Рони. – Это слуги его. Бейте их.

Толпа пошла на Рони, и он выхватил револьвер. Однако «монахи», вместо того, чтобы отступить, начали расходиться по сторонам, охватывая его полукругом. Рони направил пистолет на лохматого и покачал головой. Тот правильно понял, что первая пуля достанется ему, и поднял руку. Все остановились.

– Братья, всё в руках Всевышнего, и вы знаете что делать! – торжественно провозгласил главарь и… исчез.

Немедленно в Рони полетели палки и камни. Одна из палок попала ему по руке, а здоровенный булыжник угодил в живот. Скрючившись от боли, он выронил пистолет и повалился на колени. Увидев, что противник обезоружен, толпа с воем бросилась на него.

Антон понял, друзьям грозит смертельная опасность. Он вскинул автомат и в нерешительности замер. Он не был пацифистом и на удар всегда отвечал ударом, однако одно дело набить обидчику морду и совсем другое, убить живого человека. Он стоял и никак не мог заставить себя нажать на курок. А «монахи» уже добрались до Рони с профессором, ещё немного и затопчут.

Парнишка стиснул зубы и выпустил длинную очередь. Он хотел только шугануть нападавших и взял несколько выше, но от отдачи дёрнулся и, стараясь удержать автомат, повёл стволом вниз и угодил прямо в толпу. Несколько сражённых наповал человек рухнули на землю, остальные остановились, а затем бросились врассыпную.

Разбуженная выстрелами Лина вскочила и встала рядом с Антоном.

– Что случилось?

– Я их убил, – глухим голосом сказал он и безвольно опустил автомат.

– Кого?

– Людей.

– А где Рони, Ярослав?

– Там, на улице.

Перепуганная его словами, а главное, видом, в предчувствии ужасной трагедии, Лина бросилась к окну и с облегчением выдохнула, увидев поднимающегося с земли Рони. А он с трудом выпрямился, подобрал пистолет и, обернувшись, помахал рукой – всё в порядке. Затем перешагнул через трупы, подошёл к лежащему ничком Плучеку и потряс его за плечо.

– Ярослав, живой?