В одно из других плаваний бабушке удалось погрузиться под воду, пользуясь специальным дайвинговым оборудованием. Её, разумеется, сопровождал инструктор.
На самом деле в каком-то смысле даже завидую ей. В жизни мне никогда не выпадал случай окунуться на большую глубину с гарантированно-безопасным исходом!
Бабушка рассказывала, что в диких тайских водах было лазурно. Она видела яркие коралловые рифы и прорву пёстрых рыб, мечущихся в нетерпении из стороны в сторону. По её словам, дух перехватывало от одного мгновения к другому. А ещё – время от времени – сердце начинало колотиться чересчур ускоренно, несмотря на то, что рядом всегда оставалась протянутой рука помощи.
***
Бабушка вдохнула жизнь в наши запылившиеся семейные отношения, отравленные разъедающей энергетикой отца. Она вновь дала почувствовать нам, почему стоит искренне любить друг друга и поддерживать в нелёгких, порой даже безвыходных ситуациях. А ещё бабушка всегда поднимала нам настроение своим житейским подходом к любому делу. Она никогда не раздувала из бытовой трудности целую трагедию и быстро помогала преодолеть любые препятствия, мешавшие всем нам спокойно наслаждаться тропическими приключениями.
Моя мама всегда гордилась своей мамой, говоря, что бабушка у нас такая одна-единственная на всём Свете. Мне думается, что именно в тот жизненный период, проведённый в солнечной стране, они окончательно стали не просто родными людьми, но и лучшими подругами.
Когда бабушка и мама гуляли вместе по магазинам, их принимали за сестер. Делали комплименты, говоря: «Вы так хорошо выглядите! Что старшая, что младшая!»
***
Ещё раз пережить все перечисленные события и в то же время оставить их на страницах книги оказалось неожиданно приятно. На душе стало спокойно. Ощутив чувство выполненного долга, я наслаждался состоянием полной расслабленности. Случилось именно то, чего мне не хватало все пережитые годы из известного далекого будущего. Наконец-таки свершилось. Я начал делать то, что в глубине подсознания так хотелось делать всегда. На что постоянно не хватало времени. Настолько не хватало, что я даже и думать боялся о путешествии по воспоминаниям. Может быть, и хорошо, что не решался. Потому что тогда бы я посмотрел на этот вопрос чересчур примитивно. Достал бы старые фотографии и погрузился бы их изучать. А на самом деле всё произошло намного более… Необычным способом. Теперь я снова стою здесь – в своём дивном детском прошлом – и наслаждаюсь ароматами тропической жизни.
***
В один из прекрасных солнечных дней, я решил выйти в сад, чтобы побегать и поиграть. Я не удивился, что хоть и дверь точно не была заперта, она никак не поддавалась. Просто пришла пора проверить плей-лист. Я уже начал немного привыкать. Коллекцию песен пополнила композиция “Collision of Worlds”. Нажав на кнопку воспроизведения и без колебаний открыв светлую дверь, что яро сопротивлялась всего несколько секунд назад, я шагнул вперед и тут же оказался у подножья горы, громоздившейся прямо возле нашей слоновой деревни.
V
Дорога была проасфальтирована с низа до вершины. Гора оказалась действительно огромной. На верхушке едва виднелся отдалённый домик. А у подножья мы с бабушкой очутились далеко не по случайности.
Однажды отец вернулся с пляжа, на котором он недавно устроился работать спасателем, и в страхе и панике начал кричать, чтобы мы собирали ценные вещи, документы и скорей – все вместе – выметались с виллы. Местные синоптики передавали оранжевый уровень опасности. Память о прошлом наводнении в Таиланде была ещё ой-как свежа. В начале века цунами не пощадило почти никого. И потому было совершенно неизвестно, ложной ли оказалась тревога на этот раз.
По-видимому, чтобы подготовиться ко всем непредсказуемым сценариям развития событий, я собрал полный рюкзак игрушек. Правда, внутри помимо них на этот раз также уместились «Живые души» и мой телефон. Уже не удивившись тому, что на самом деле на этот раз я ничего не упаковывал, и осознав, что все эти предметы оказались у меня за плечами сразу же после того, как только я переступил порог нашей виллы, мне подумалось, что нам предстоит весьма запоминающееся восхождение.
Мама с отцом поехали на быстром мотобайке, чтобы проверить, есть ли наверху место, где можно спокойно перекантоваться до самого вечера, а мы с бабушкой начали идти. Гора была действительно очень крутой и при этом широченной. Поначалу я думал, что с такими препятствиями сталкиваются только главные герои в остросюжетных книгах и фильмах. Однако история моей жизни не уступает ни по единому параметру ни одному художественному замыслу. Собственно говоря, она теперь и является им – если уж на то пошло.
Судьба любого человека может соответствовать захватывающему сюжету условного голливудского фильма, если он осмысливает Божье намерение. А если душа отбивается от воли Господа, то сходит с Истинного пути.
Я очутился в прошлом не просто так, а для того, чтобы воплотить в жизнь художественный замысел Творца.
Само собой разумеется, что никто бы не отказался от приключения, выпавшего на нашу долю. Особенно в детстве. Когда на тебе нет почти никакой ответственности за происходящее, всё воспринимается как одна большая игра. Кстати, в том настоящем, из которого я отправился в путешествие по воспоминаниям, открылась одна приятная истина. Без элементов игры, упомянутых в прошлой главе, невозможно творчески и заинтересованно жить в повседневности. И уж тем более – писать книгу (неважно, какой способ написания вы используете – выводите ли вы слова на бумаге ровным почерком – или же путешествуете во времени).
***
Мы стали шагать. Где-то спустя минут пятнадцать, бабушка уже была явно не в восторге от сложного подъема, деликатно предложенного родителями, несмотря на привычную жизненную легкость, что всегда оставалась при ней. Ну а я наслаждался каждой секундой большого события. Моя детская мечта вдруг сбылась на счастье в один прекрасный миг.
Я давно смотрел на огромную зеленую гору, возвышающуюся над нашей слоновой деревней, и даже думал, как бы здорово было однажды попасть на её вершину. Поэтому внезапная эвакуация искренне порадовала меня. Я называл её «походом», а порой и «пикником», потому что по пути мы останавливались на привалы. Во время таких перерывов я не только кромсал бутерброды, но и доставал из рюкзака игрушки и начинал вдохновенно придумывать сюжеты для супергеройских битв. С собой я успел взять только фигурки «постоянных бойцов», с которыми играл чаще всего. Кстати, единственное, что по-настоящему волновало меня, была судьба оставшихся внизу игрушек. «Что если их вместе с виллой затопит вода, и я больше никогда их не увижу?» – печалью думалось мне. Вопрос, где мы будем ночевать в случае наводнения, меня почему-то не беспокоил.
Благодаря маме и бабушке, заботящихся о моих интересах, ещё в детстве я стал большим коллекционером. К шести годам я мог смело сказать, что у меня накопилась целая тонна игрушек. И эту могучую кучку я вполне мог осознанно тематически рассортировать. Были и LEGO-тачки, и ниндзяго на раскручивающихся круглых платформах (бабушка называла этих героев одним простым словом – «махайки»), и биониклы, и фигурки из серии «Бен-10», и особые часы главного героя из этого мультсериала, карточки черепашек-ниндзя, карточки «Скуби-Ду», фигурки Человека-паука, могучих рейнджеров… Простых-земных машинок у меня тоже имелось немало – в общем счете, наверное, их было около сотни. Я и по сей день отношусь к каждой игрушке бережно – со священным трепетом – потому что процесс собирания коллекций протекал невероятно-долго и захватывающе. Я ценю трепетные старания, зародившиеся в душе, и помню, что все они связаны с моим (а в известном будущем – нашим) огромным запасом игрушек, накопившимся за долгие годы. И тогда каждая фигурка, каждая карточка, каждая машинка кажется ещё более значимой, хотя она уже прекрасна с виду и так – сама по себе, без подводящей к ней нити воспоминаний. В мгновения ностальгии хочется прижать к себе все свои несметные богатства и никогда не отпускать их.
Собственно говоря, я начал не с того конца. В первую очередь стоило рассказать о том, как я, ещё будучи маленьким, обожал переноситься в разные вселенные, слушая и смотря истории с волшебного монитора. Как говорит мама, тогда считалось «крутым» показывать детям мультфильмы, ведь все они только-только появились в открытом доступе на пиратских сайтах. Поэтому на допотопном ноутбуке «Samsung» я смотрел почти всё подряд. Все выше перечисленные пластмассовые и рисованные воплощения героев появились у меня только после того, как я хорошо познакомился с их кино-образами. Я мгновенно становился настоящим фанатом почти что каждого хорошего мультфильма. Смотрел и слушал чутко и внимательно каждую историю. Я пел песни из «Черепашек-ниндзя» и «Человека-паука», помнил количество серий и сезонов, уже просмотренных мной. К тому же, в Таиланде я часто просил маму поставить мне «Скуби-ду». Главные герои мультфильма всегда много путешествуют. Тогдашний интерес к приключениям – проснувшийся весьма вовремя – представляется мне символичным трюком судьбы.
А вообще, как говорят бабушка и мама, сложность художественных произведений не пугала меня никогда – даже в детстве, и потому я оставался довольно-таки продвинутым пареньком. Когда мне было 5, мама попробовала начать читать мне «Гарри Поттера», и я действительно увлёкся самобытной историей мальчика в очках. Помню, что порой я смеялся, местами по-настоящему понимая юмор Роулинг. Знал, что главным злодеем оставался Волан-де-Морт. А ещё, я так же, как и Гарри, несусветно боялся дементоров. Он-то, конечно, в книге, а я – с ним – заодно – у нас на вилле.
Мы не только читали, но и смотрели фильмы, снятые по мотивам книг. Одним вечером я лег напротив телевизора рядом с мамой и отцом, и на достаточно большом домашнем экране загремели «Дары Смерти». Я сидел затаив дыхание и не шевелясь. Когда становилось очень страшно или чересчур громко, я закрывал глаза и закупоривал уши. Но мои испуганные гримасы никого особенно не волновали. Я и сам старался не тратить на них много времени. Кино было слишком интересным для того, чтобы делать вид, как мне жутко. Поэтому спустя недолгое время я собирался с духом и дальше внимал диалоги героев, стараясь не пропустить ни единой реплики.
Уже в шесть лет меня до глубины души поразила сцена со скукоженным младенцем-Волан-де-Мортом. Я увидел, что скрывается на самом деле за настолько безжалостной личиной злодея. Ещё тогда мне стало ясно, что за любое зло, причиненное другому, человек платит частичкой своей души. И чем больше злодеяний он совершает, тем меньше в нём остается человеческого.
Пожалуй, тогда я впервые за всю свою светлую жизнь повстречался с безграничной силой Тьмы, столкнувшись с её воплощением в художественном Мире. И слава Богу, что только так! Потому что мне было позволено увидеть силу Мрака со стороны. Увидеть, как она поглощает человека изнутри, в том случае, если он не может направить её во внешнее русло. Как Тьма мгновенно сливается в единое целое с человеком и превращает душу в импульсивно мечущийся поток, требующий либо обуздать себя, либо же обречь окружающее пространство на разрушение.
От Тома Реддла уже почти ничего не осталось. Он считал себя невероятно могущественным, пользуясь силой Тьмы. Но вся правда состояла в том, что на самом деле именно Мрак пользовался им – медленно и отвратительно – съедая его год за годом.
Повторюсь – Волан-де-Морт стал крайним, наихудшим воплощением Тьмы. Но ведь у него был выбор. Был шанс вернуться к Свету, пока его душа не обуглилась окончательно. И выбор есть всегда.
Со дня своего рождения я оставался окружён Светом, поэтому меня, конечно же, испугала лютая Тьма. Даже просто в виде художественного образа. Но Мрак лишь мимоходом показал мне свой жуткий язык и скрылся. Поэтому я не успел прочувствовать, что значило слиться с Тьмой и обуздать Её. Тогда мне было намного легче справиться с Ней, чем потом, та как в то время Свет окутывал меня везде и всегда, и я был взращен в Его близости. Но, пожалуй, разглядев самую плохую стороны Тьмы, я ещё был не совсем готов к встрече с Ней. Страх, появившийся при виде Волан-де-Морта, спустя несколько мгновений отступил и вскоре перерос в осторожное любопытство. Можно сказать, что я сделал первый шаг в сторону правильного познания Света и Мрака.
Ну а тем временем, пока я вспоминал, сколько всего невероятного я успел узнать за свою только-только начинающуюся жизнь, мы снова решили сделать привал. Как оказалось, мы прошли уже очень немало. Я бы даже сказал – незаметно много. Я и бабушка так увлеклись походными разговорами, что совершенно забылись за ними и уже почти взобрались на вершину горы. Оставшаяся внизу, у подножья – слоновая деревня казалась чересчур далёкой и недосягаемой с просторной высоты, занятой нами. Да… Пока земля, возможно, ходила ходуном внизу, мы – наверху – уже утопали в безграничной зелени.
Дух не то что захватывало. Он улетел у меня при первом же взгляде вниз. Накатило громадное чувство, пытающееся разъяснить мне всего-навсего одну простую истину – все мы поначалу идем вверх ради собственного величия, но, оказавшись там, открываем для себя красоту Мира. Что-что, а никакая радость наподобие «мы это сделали и добрались» не сравнится с восторгом от столь гордого и в то же время совершенно-естественного пейзажа.
Нам было чем заняться на вершине. Недолго погодя мы узнали, кому принадлежит едва различимый дом, спрятавшийся здесь – наверху – среди деревьев от всеобщих глаз. В нём жил обычный англичанин, женатый на состоятельной тайке. Не знаю почему, но в столь прозаический исход судьбы было трудно поверить. Порой мне кажется, что такие таинственные места, как одинокий дом на гигантской горе – должны пустовать. Чтобы путники могли зайти внутрь, найти там древние вещицы или карту сокровищ; удивиться тому, как давно никто не живет в этом диковинном месте. Или понять, что они наткнулись на секретную базу; на оставленный штаб разведчиков… В общем, я ждал чего-то более мистического от найденного нами домика.
Хоть он тогда и не оправдал мои детские ожидания, сейчас я отметил про себя, что жить здесь необычайно романтично. Вы только представьте.
Просыпаться каждый день и глядеть в окно вниз – на слоновую деревню. Садиться в машину, лететь с горы вниз – в город – за покупками, проезжая уютные виллы, и подниматься обратно с радостным чувством, понимая, что скоро ты вновь доберешься до своей безобидной крепости, мирно стоящей на вершине. Выходить во двор утром, зная, что никто никогда не потревожит тебя, кроме жены. Что даже цунами, наверное, никогда не достигнет тебя, не поднимется так высоко. Выходить во двор утром и слушать тишину. Наслаждаться горным воздухом. Дышать полной грудью. Одним словом – жить. И жить действительно в полную силу. Теперь – спустя годы осмысления – должен признать – в таком образе жизни действительно и определённо есть своё очарование.
Хоть здесь – наверху – всегда было тихо, в дни всеобщего стихийного беспокойства всё же могли нагрянуть незваные гости – наподобие нас. На гору – вскоре после нашего восхождения – испуганно взлетела одна машина. Пассажиры и водитель оказались русскими, и мы быстро поняли – они приехали сюда по той же самой причине, что и мы. До них тоже дошла весть о возможном наводнении (или же, по некоторым данным, землетрясении), поэтому они незамедлительно отчалили со своего постоянного места обитания.
Наше приключение выдалось славным. Вместе с земляками мы переждали ложный катаклизм, оставаясь на горе до глубокого вечера. Моему восторгу не было предела. Можно смело сказать, что на нашу долю выпало настоящее запоминающееся событие. Целы и невредимы, уже ночью мы вернулись в слоновую деревню, по-прежнему мирно стоящую на своем месте.
Но одним только незапланированным подъемом на зелёную громадину наш список остросюжетных поворотов не ограничился.
Как-то раз, в совершенно безмятежный день, когда отец был на работе, мы с бабушкой и мамой решили прогуляться по близлежащему полю. Я бы даже назвал то поле пустырём. Уж слишком оно было одиноким. Никто будто бы никогда ни разу в жизни не проходился вдоль него. Но нам было нечего делать и очень хотелось выбраться из наскучившей виллы. Погода располагала к дневному приключению – воздух не ощущался невыносимо жарким, что в местных краях случалось довольно-таки редко. Казалось, что все звезды идеально сошлись для того, чтобы устроить нам выход на природу. И потому мы не стали упускать свой шанс.
На самом деле сначала не происходило ничего необычайного, что могло бы выйти за рамки школьного сочинения «Как я провёл лето». Мы просто шли по лысому полю, кое-где покрытому колючками и совсем изредка – клочками травы. Останавливались, чтобы пофотографироваться на память. Не так уж и часто мы бывали где-то, кроме пляжа (куда нас обычно отвозил утром отец). Поэтому сегодняшний день всё-таки уже стал по-своему приятным путешествием. Никто и не мог подумать о том, что самые настоящие приключения ещё только ждут нас впереди.
***
Мы шли неспешно. Шли, шли… И, похоже, пришли. Рано или поздно, все поля кончаются, и это стоит признать, как очевидный факт. Поэтому, вдоволь находившись по удобной местности, будто бы специально сотворённой для мягкой подошвы крокс, мы решили выйти в город. Уже хотелось обрадоваться и сказать, что мы срезали, добравшись короткой дорогой. Но, как говорится, не тут-то было.
Незадолго до того, как выйти с длинного и широкого пустыря, мы заметили двух довольно-таки устрашающе выглядящих ребят. Они были одеты исключительно в военную форму. Складывалось ощущение, что они охраняют секретный объект. Или же нечто другое, но действительно важное. На поводках они держали овчарок. «Охранники» встали прямо на нашем пути к выходу, так что просто пройти мимо них мы не могли никак. Без задних мыслей мы приближались к этим людям, ничего не подозревая.
Стало видно, что парни в темных очках насторожились. Как только мы оказались настолько близко, что могли слышать их, они закричали на ломаном английском, чтобы мы не двигались с места. Но мы все равно сначала не поняли их и подошли ближе. Нагулянное хорошее настроение уже постепенно улетучивалось. Вскоре сами «боевые» тайцы выдвинулись нам навстречу быстрым шагом. Остановившись возле нас, они стали вести достаточно жёсткие переговоры. Камуфляжные ребята требовали ответить на главный вопрос – где же наш мотобайк. Мама пыталась объяснить «охранникам», что у нас нет никакого мотобайка и что мы добрались до выхода к городу пешком. Ответы показались опасным парням неубедительными, и потому нам пришлось звонить отцу, для того чтобы он разъяснил тайцам, как мы сюда попали. Мама быстро обрисовала ситуацию, сказав пару слов о муже, и дала им трубку. Один из тайцев разговаривал по телефону со сморщенным лицом, а второй стоял рядом с кислой и в то же время серьезной миной и смотрел на нас с бабушкой. Бабушка с испуганными глазами смотрела на него и, указывая на меня, повторяла одно единственное, но очень жалостливое английское слово: «Бэби, бэби, бэби!..»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70583095&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
