– Я никуда не пойду! – кричит мне в лицо, руками уперлась в диван и снова ударилась в слезы. – Я хочу быть только с тобой, как ты дурак не поймешь? Я буду тебе лучшей женой! Да тебе каждая собака завидовать будет! Саша, возьми меня в жены? У нас будет прекрасный ребенок! У нас все будет хо-ро-шо!
Чувствую себя боксером на ринге, которому отсчитали очередной раунд, но сил на то, чтобы спорить с ней и дальше у меня просто нет. Я словно выжатый лимон, каждое моргание глаз дается мне с трудом.
– Эля, я слишком устал, чтобы еще раз повторять тебе тоже самое. – говорю, чувствуя, что организм действительно просит сейчас только сна и ничего больше. – Мы поговорим об этом потом, когда ты будешь к этому готова.
– Я готова сейчас! Я не уйду от тебя, пока ты не скажешь мне, что тоже любишь меня и хочешь этого ребенка! – она кричит так, что у меня закладывает уши. И тут же становится тихой. – Саша, ну что мне сделать? На колени встать перед тобой? Я готова.
И она действительно спускается с дивана на колени и ползет ко мне по ковру. Я настолько выдохся, что у меня нет никаких сил это как-то комментировать, просто стою и смотрю за ее приближением.
Когда она подползла вплотную, тихо шепча мое имя, меня уже шатает, чувствую себя будто под гипнозом. Она тянет руки к ремню моих джинсов.
– Саша, я сейчас сделаю тебе хорошо… только я знаю, как ты любишь… – она проворно расстегивает мой ремень и шепчет слова как молитву. – Я сделаю все, что ты хочешь… Саша…
Из последних сил тру руками лицо, чтобы снять с себя оцепенение. После чего беру ее за подбородок и заставляю посмотреть на себя.
– Все что захочу, говоришь? – спрашиваю серьезно, глядя в глаза.
– Все… все что угодно… – шепотом говорит она в ответ, облизывая полные губы.
– Тогда пожалуйста, уходи. – молча отодвигаюсь от нее. И иду к двери.
Она так и остается на ковре, стоящей на коленях, замершей статуей. Но потом встает также резко и поправляет прическу, поворачивается и идет в мою сторону. На меня старается взгляд не поднимать, но я вижу, как она разгневана, даже вены выступили на кукольном лбу.
Она снимает тапочки и надевает туфли на высоком каблуке. После чего с остервенением хватает сумку, стоявшую в коридоре на тумбочке.
– Ты об этом еще пожалеешь. – злобно шипит мне в лицо, пронзая глазами.
– Хорошо. – вяло отвечаю я. – Набери меня, как будешь готова нормально поговорить.
Ее презрительный взгляд говорит красноречивее любых слов.
– Денег переводи теперь больше. Я все-таки не одна. – говорит она, берется за ручку двери и быстро ее распахивает.
Я стою, онемев и опешив. Вот тебе и чувства «денег переводи больше»… Дверь с грохотом захлопывается, видимо злости она вложила в свой последний жест не мало. А я тихо стою и зверею.
Охереть, если честно. И эта женщина мне только что утверждала, что любит меня? Вот это прикол. И как только совести хватило? Я мог вообще от нее отказаться и от ребенка. Сказать, что это не мои проблемы или настоять на аборте, вместо этого предложил поддержку и заручился признать ребенка…
Блять, может я просто идиот? А что, если она специально все спланировала так, чтобы хорошенько от меня залететь? Ну, а что? Один такой залет – и считай на всю жизнь обеспечена?
Я замотал головой. Все это надо проанализировать и вообще навести справки. А сейчас, лучшим решением будет пойти спать.
Добредаю до кровати на второй этаж так, словно стал весить на сотню килограмм больше и все тяготы мира свалились мне на плечи. И все же нахожу в себе силы раздеться.
Телефон падает из кармана на пол с глухим стуком. Беру его в руки и подношу к глазам. Сотни сообщений, которые требуют моего внимания, но ни одного от той, что для меня действительно важна.
Ложусь в постель, все еще сжимая телефон в руке. На экране номер с подписью «Света. Контекстолог». Понимаю, что трубку она не возьмет. Чувствую ее на расстоянии, знаю, что внутри нее сейчас огромная дыра, которую надо как-то восполнить. Но мне так хочется услышать ее такой уже родной голос, что нет никаких сил себя сдерживать.
Набираю номер и слушаю гудки.
Где сейчас моя девочка, куда она решила поехать? Почему не осталась со мной, я ведь пообещал, что со всем разберусь, мне просто нужно время. Вот и все. Даже если у меня будет на стороне ребенок – это никак не меняет моего отношения к ней.
Да я ведь просто помешался на ней. Мне без нее так плохо, словно кто-то отделил огромным ножом какую-то часть моего тела.
Гудки смолкают, она не берет трубку. Она шокирована не меньше меня, и я точно знаю, что очень переживает… Но что я могу сейчас поделать?
Телефон падает из рук, и я чувствую, как отъезжаю в тяжелый сон.
Глава 2
Светлана
Наверное, когда Бог раздавал счастье людям – на меня просто не хватило. С этой мыслью я обнаруживаю себя стоящей на набережной у Лужников в лучах рассветного солнца. Как я здесь оказалась? Как выходила из здания аэропорта? Как села в машину и как приехала?
Не помню абсолютно.
Набережная почти пустая, только велосипедисты, бегуны, да собаки со своими хозяевами. А мне так тоскливо… что хочется выть волком. Я стою, упершись руками в ограждение и просто смотрю на воду, уговаривая себя забыть обо всем, что со мной произошло.
В конце концов, не об этом ли я мечтала совсем недавно? Разве не думала я о том, чтобы все это поскорее кончилось? А как я считала дни до момента, когда мне больше не придется изображать невесту Саши?
Но почему же теперь так больно где-то в области сердца? Словно у меня внутри чья-то огромная рука сжала его так сильно, что стало трудно дышать…
Солнце согревает меня, даря свое утешение и я охотно закрываю глаза подставляя ему лицо. Пусть сотрет с меня мое горе, заберет его себе и оставит только легкий загар. Не хочу больше думать о Саше, Эле, и их будущем ребенке. Ничего больше не хочу.
Внутри звенящая пустота. Стать бы мне снова камнем…
Усталость сильная, мощная начинает наваливаться тяжелым одеялом на плечи. Бессонная ночь, да потом еще и все эти переживания – точно не пройдут для меня бесследно. Осядут большими мешками под глазами и будут напоминать о себе еще несколько дней, а потом пройдут. Ах, если бы все было также просто с моим мятежным сердцем.
Отлепляю себя от перил неохотно и медленно волокусь, шоркая ногами к своей машине, которая припаркована тут же на аварийке. Даже не помню, как я заехала сюда и главное зачем.
Да, планы были совершенно другие. Если бы не Эля, то вполне вероятно, я бы сейчас крепко спала в объятиях сильных мужских рук. Сашиных рук…
Мотаю головой из стороны в сторону. Я не буду о нем больше думать. Я запрещаю себе.
Сейчас самое важное без происшествий доехать до дома, вернее до квартиры, которую мы снимаем с Юрой. Насколько я поняла, он еще отыгрывал свой концерт на моей свадьбе и не вернется раньше вечера или ночи сегодняшнего дня. За это время я успею что-нибудь придумать, надеюсь успею.
Не хочу больше видеть Юру и встречаться с ним не хочу больше никогда. Пусть подавится теми деньгами, за которые ему удалось меня продать.
Дороги наполнены машинами и в гнетущей тишине я напрягаю все свое внимание, чтобы никому не впечататься в зад. Сил хватает только на то, чтобы вяло плестись в правой полосе для дедушек с рассадой и смельчаков со значком «У».
Время в дороге тянется мучительно медленно, а усталость все накатывает волнами. Но я держусь стойко. Главное доехать и лечь спать, а когда проснусь – наверное станет проще. Должно быть проще. И так с каждым прожитым днем. Ведь планета не остановилась, солнце снова взошло, а миллионы людей все также спешат по своим делам. И никому и дела нет до душевных трагедий какой-то там Светы.
Припарковавшись возле дома, радуюсь, что смогла доехать без происшествий. Вяло выхожу и долго раздумываю – стоит ли забирать чемодан, ведь сил практически нет. И после внутренней борьбы все же решаю оставить его в машине. А когда посплю – можно будет им заняться.
Перед дверью долго ищу ключи в сумке. Сознание словно заторможенное, пальцы шевелятся вяло, ключи падают на пол, а мне хочется закричать на них и сорвать всю свою злость. Но что от этого толку? С тяжелым вздохом поднимаю их с грязного пола и наконец открываю дверь.
Бардак кругом стоит нереальный, но чему я вообще удивляюсь? Я ушла от Юры, и квартира осталась полностью в его распоряжении на несколько дней. Лишь бы спальню не тронул, очень надеюсь, что он туда вообще не заходил. Это было бы для меня сейчас самым лучшим подарком на свете. Ведь хоть в чем-то мне должно повезти в этой жизни?
И в этот раз удача действительно на моей стороне. Спальня оставлена ровно в таком же виде, как и когда я из нее выходила, чтобы ехать в аэропорт. Очевидно, что Юра топил свое горе от потери меня в соседней комнате, и выйти из нее был просто не способен.
Я бросила сумку в кресло, стоящее у окна, и открыла створку на проветривание, мне очень хотелось хоть какой-то свежести, чтобы не чувствовать себя так паршиво. Одежду сняла с себя тут же, аккуратно развесив на спинке кресла и как была – в одном белье завалилась в кровать. И кажется, уснула я еще до того момента, когда моя голова долетела до подушки.
***
Сквозь сон слышу чей-то голос. Ничего не понимаю, вырвать себя из липкой дремоты практически невозможно, но я стараюсь изо всех сил. Я словно муха, которая прилипла к липкой ленте, которую обычно подвешивают к потолку.
– Спишь? – четко слышу где-то над самым ухом. – Я думал, ты сюда больше не вернешься, ты же теперь у нас замужняя дама.
Последние слова сказаны просто омерзительным тоном. И я просыпаюсь мгновенно, открывая глаза во всю ширину, на которую только способна. Рядом со мной стоит, скрестив руки на груди Юра, опираясь на спинку кресла с моими вещами.
Сориентироваться очень сложно, но я четко вижу, что за окном темно. Господи… И сколько же я проспала?
– Ну что, молчать будем? – говорит Юра и смотрит на меня наглыми и в то же время грустными глазами. – А впрочем, как хочешь.
И он молча разворачивается и прыгая на одной ноге уходит из спальни. Я сажусь на кровати, ошарашенно потирая лицо руками, чтобы снять с себя оцепенение после сна. Как я могла столько проспать? Ведь я приехала сюда довольно рано… Но все же не поставила будильник, за то и поплатилась.
Черт, еще и Юра здесь, что может быть хуже? Я совершенно не готова его увидеть. Да мне просто надо было снять какую-нибудь гостиницу или что-то вроде того… Что-то же у меня еще осталось из денег, выделенных Сашей, да и зарплата сегодня должна была прийти, кажется.
Я как потерянный котенок, еле как сгребаю себя с кровати, чтобы одеться. Из соседней комнаты слышу звуки музыки из колонок. Не хочу с ним говорить, да и говорить нам больше не о чем. Если удастся уйти тихо – буду очень рада.
Одеваюсь быстро, ежесекундно поглядывая на дверь. Лишь бы он сидел там у себя и не совал сюда свой нос…
Одевшись, беру сумку в руки и проверяю, все ли я взяла. Остались кое-какие вещи в шкафу, и на полках, но за ними точно можно будет вернуться потом. Сейчас нужно сходить в туалет и привести себя в порядок, а потом бежать отсюда без оглядки. Вот только куда?
Этот вопрос можно решить уже из машины. Убегать из дома на ночь глядя мне не хочется – но провести ночь под одной крышей с предателем слишком противно. Не хочу даже находиться с ним в одном помещении… желательно никогда.
С этой мыслью бросаю сумку на стиральную машину и закрываю дверь ванной на замок. Спустя полчаса выхожу с грустным осознанием, что скорее всего – больше никогда сюда не вернусь, разве что за вещами. Как ни крути, а в этой квартире я все-таки была счастлива, хоть и не так часто, как хотелось бы.
Затворяю дверь в ванную и иду по коридору на цыпочках, стараясь изо всех сил, чтобы Юра меня не слышал. Но в этот раз удача не на моей стороне.
– Что, вот так и уйдешь? Не попрощавшись и не поговорив? – догоняет меня в затылок ледяной тон Юры.
Сердце в груди начинает биться так часто, что буквально блокирует горло. Но я беру себя в руки и оборачиваюсь, натянув на лицо маску уверенности.
– Мне не о чем с тобой говорить. – строго констатирую факт, в котором уверена на сто процентов.
– Ты же больше не собираешься возвращаться, да? – спрашивает он, облокотившись плечом на стену и скрестив руки на груди.
– Не собираюсь. Только за вещами вернусь, когда найду квартиру. – говорю угрюмо и снова уверенно отворачиваясь от Юры и иду к двери.
– Неужели, ты даже не хочешь поговорить о том, что произошло? – вкрадчивый голос сзади, заставляет меня встать столбом. – Давай хоть чаю попьем? Я печенье купил по дороге.
Вот так новость. Чтобы Юра сам купил что-то в дом, да еще и без моего пинка? Наверное, ему это дорогого стоило. Ну а впрочем, ему теперь придется заботиться о себе самостоятельно. Заодно, может и готовить научится и убирать за собой… Хотя, какое мне теперь до этого может быть дело?
Меня передергивает от одной мысли задержаться с ним здесь хоть на секунду, но я все же торможу себя. Где-то внутри зреет и не дает покоя любопытство. Как он сможет объяснить, что променял меня на деньги? Какими вообще словами можно объяснить предательство?
– Хорошо. Наливай чай. – командую я и удивляюсь, как не покрылись обои в квартире инеем от моего голоса.
Желудок неприятно скручивает. Мозг подкидывает информацию, что я уже очень давно не ела и проспала больше запланированного. Юра проходит мимо, как-то странно на меня смотря, в сторону кухни. Провожаю его взглядом и иду следом.
Кухня в ужасном состоянии… В раковине и на столешнице горками стоят немытые тарелки, кастрюли, валяются столовые приборы. Смотреть на это откровенно противно, но я напоминаю себе, что мне на это уже все равно.
Стол тоже не блещет чистотой, весь усыпан крошками и заляпан пятнами. В середине сиротливо лежат две пачки простого галетного печенья. Юра наливает воду из фильтра и включает чайник.
– Знаешь, я передумала. – говорю я, стоя в дверном проеме и наблюдая за его действиями. – Я не хочу ничего пить или есть в этом свинарнике.
– Ну прости, уборкой было заниматься некогда. – пожимает плечами мой бывший возлюбленный. – Нужно было срочно отчаливать в Широво.
Я чувствую, как внутри меня что-то начинает клокотать, словно сейчас произойдет извержение древнего вулкана.
– Мог бы и не ехать, раз тебе так не хотелось. – злобно говорю я. – Ах, да. Тебе же деньги надо было как-то отрабатывать, которые ты занял, а как отдавать – даже не подумал. Как я могла забыть… А раз мою маму развести на продажу квартиры не получилось – то почему бы и в Широво было не скататься, да?
– Света… – Юра разворачивается и встает ко мне боком, опираясь задницей на столешницу. – Все не так, как ты думаешь…
– Да? Очень интересно, а как? – чувствую, как моя злость душит меня обвиваясь вокруг горла огромной змеей. Мне и самой страшно от своего гнева.
– Блять, ты так говоришь, будто я кругом говно. – Юра усмехается, берет стул, смахивает с него крошки и садится на него верхом, устремляя в меня свои красивые, немного раскосые глаза. – А сама-то ты, ничего херового не сделала?
– Я? Да как ты смеешь? – зло шиплю ему в лицо. – Ты ведь даже ничего не знаешь! Я из-за тебя попала на деньги. Просрала корпоративный бюджет! А все из-за того, что мой ноутбук утащили какие-то головорезы, избившие тебя!
Мне кажется, что вся кровь сейчас прилила к моему лицу и пульсирует где-то в ушах.
– И что? Это нельзя было решить как-то по-другому? – он снова нагло усмехается мне, и создается ощущение, что ему вся эта ситуация очень нравится. – Например, не прыгать в постель и не выходить замуж, за этого блядского Сашу? А?
Имя Саши из его рта звучит настолько презрительно, что меня начинает трясти от злости.
– А знаешь что? – я внутренне беру себя в руки. – Если бы у меня был надежный молодой человек, мужчина на которого я могла бы положиться, наверное, я бы просто пришла к нему с этой проблемой, и он бы обязательно ее решил. Но такого я что-то не вижу рядом с собой. Или мне стоило внимательнее присмотреться к полу, на котором ты валялся в пьяном угаре?
Слова летят как ножи из моего рта четко в него. Его самодовольная ухмылка стирается с лица так же быстро, как и появилась. Он краснеет и наливается на глазах, как спеющий помидор. Вижу, как он вцепляется пальцами в свои колени.
– Ну ты и сука. – наконец его истинная личина вылазит наружу. – Я просил тебя просто немного подождать! Дать мне встать на ноги, и я уже буквально в шаге от этого. И тут ты выливаешь на меня такое?
– Какое такое? – теперь пришла моя очередь ухмыляться. – И мне очень интересно услышать сколько это: твое немного? Я контекстолог, я понимаю только язык цифр, немного для меня тоже самое, что и не мало! И в конце концов – мы вместе четыре года! ЧЕТЫРЕ! Сколько еще я должна была ждать?
– Света, ты всегда слишком прагматична. Музыка – субстанция тонкая… – начинает мне заливать в уши Юра свою любимую песню. – Я уверен, что на осеннем фесте мы всех порвем.
– Да рви на здоровье. Всех кого хочешь, хоть пачками. – отвечаю я со вздохом, чувствуя, как колет что-то в желудке. – Мне безразлично, Юра. – этот разговор мне уже осточертел.
Тишина вокруг нас была бы гробовой, если бы не было звука закипающей в чайнике воды. Воздух состоит на девяноста процентов из моей злости.
– И как он тебе? – бросает Юра мне в затылок, когда я разворачиваюсь, чтобы уйти. – Лучше тебя трахает или член больше?
Озноб начинает колотить меня от ярости. Да как эта сволочь вообще смеет спрашивать меня о таких вещах? Как у него только язык повернулся задать МНЕ такой вопрос?
– Не твое собачье дело. – говорю ему в лицо разворачиваясь. – Но, если тебе любопытно – он гора-аздо лучше тебя. Во всем. Ты даже…
