Она метнула быстрый взгляд на Освальда, ожидая увидеть в его глазах ревность или недовольство. Но рыцарь лишь хмыкнул и небрежно поболтал вино в кубке.
– О, не стоит быть такой церемонной, душа моя, – протянул он. – Мы же теперь одна семья. Верно я говорю, Дэмиан?
Блэкфорд промолчал, лишь желваки заходили на его скулах. А Элинор почувствовала, как въедливый холодок пополз по спине. В голосе и словах Освальда чудилась какая-то неприкрытая угроза, словно он метил отравленные стрелы в невидимую мишень.
Весь остаток обеда прошел в зыбком, давящем молчании. Лишь звяканье приборов и редкие реплики слуг нарушали напряженную тишину.
Когда, наконец, со стола убрали, Освальд поднялся и подал руку Элинор.
– Не желаете ли прогуляться в сад, любовь моя? – осведомился он. – Уверен, цветущие розы будут достойной оправой для вашей красоты.
Элинор едва удержалась, чтобы не скривиться. После всего, что случилось, ей меньше всего хотелось любоваться розами в обществе Освальда. Ей нужно было побыть одной – и как следует подумать обо всем.
– Благодарю, но я неважно себя чувствую, – солгала она, потупив взор. – Пожалуй, удалюсь к себе.
– Вам нездоровится? – участливо нахмурился Освальд. Он протянул руку, словно желая коснуться ее лба, но Элинор отшатнулась.
– Нет-нет, ничего серьезного. Просто… небольшая дурнота. Не стоит беспокоиться.
С этими словами она присела в реверансе и торопливо выскользнула из залы, чувствуя, как взгляд Освальда буравит ей спину. А еще – другой взгляд, пронзительный и пылкий.
Взгляд Дэмиана Блэкфорда.
***
Элинор металась по своей комнате словно пойманный зверь. Сердце ее частило, в висках стучало, мысли путались. События последних дней – зловещие тайны Рейвенстоуна, загадка леди Виенны, приезд мрачного лорда Блэкфорда – все это не давало ей покоя.
Она чувствовала себя так, будто вляпалась в какую-то опасную, чудовищную интригу. Интригу, в которой ей отвели роль слепой пешки. Каждый обитатель замка что-то недоговаривал, скрывал, избегал прямых ответов.
Освальд с его вспышками гнева и издевательскими шпильками в адрес гостя. Слуги, шарахающиеся от одного упоминания о Виенне. И сам лорд Блэкфорд с его обжигающим взором и скорбной складкой меж бровей.
Все нити этого тайного заговора сходились в одной точке – так Элинор ощущала. Стоит лишь потянуть за правильную – и клубок распутается, являя ужасную правду.
Но какую нить выбрать? С чего начать?
«Леди Виенна, – всплыло в памяти. – Разгадка кроется в ее судьбе».
Элинор кусала губы, напряженно размышляя. Где-то в замке должны были сохраниться следы пребывания бывшей хозяйки. Ее вещи, быть может, письма или дневники. Все то, что поможет пролить свет на тайну.
Решено. Дождавшись, пока замок погрузится в сон, она тайком пробереться в покои Виенны – и будь что будет. Только бы Освальд ничего не заподозрил…
Словно в ответ на ее мысли, в дверь поскреблись. Элинор вздрогнула и схватилась за сердце. Неужели муж решил проведать ее? Что она ему скажет?
– Кто там? – спросила она слабым голосом.
– Это я, Мэри, – послышался смущенный шепот. – Простите за беспокойство, миледи. Но лорд Освальд спрашивает, не угодно ли вам присоединиться к ним с лордом Блэкфордом за вечерней молитвой в часовне?
Элинор судорожно сглотнула. Вечерняя молитва? Ну конечно, как же она могла забыть! Освальд всегда так трепетно относился к ритуалам и обрядам. А тут еще и гость…
– Передай его милости, что я все еще нездорова, – выпалила она, лихорадочно соображая. – Мигрень, знаешь ли. Боюсь, не смогу спуститься.
За дверью воцарилось недоуменное молчание. А потом робкий голос Мэри произнес:
– Как скажете, миледи. Я передам.
Элинор дождалась, пока шаги служанки стихнут, и перевела дух. Что ж, кажется, опасность миновала. Муж будет занят молитвой, а значит, у нее есть шанс незаметно пробраться в покои Виенны.
Но для начала стоило позаботиться о своей безопасности. На случай, если Освальд все же надумает заглянуть к ней.
Элинор подошла к туалетному столику и выдвинула нижний ящик. Там, среди батистовых платочков и пилочек для ногтей лежал небольшой кинжал в кожаных ножнах. Девушка взяла его и на миг прикрыла глаза, вспоминая…
…Вот отец вкладывает кинжал ей в руку накануне отъезда из Уитбурна. «Возьми, дочка, – говорит он хмуро. – Мало ли что. Замужней леди не помешает уметь постоять за себя»…
Элинор тряхнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Что ж, похоже, папенька как в воду глядел. Не зря она, едва прибыв в Рейвенстоун, первым делом припрятала кинжал.
Заткнув клинок за корсаж, Элинор накинула темный плащ и решительно направилась к двери. Пора действовать. Тайны, слишком долго прятавшиеся во мраке, жаждали явить свой лик.
Глава 6. Женская половина
Стрельчатые своды старой часовни терялись во тьме, слабо розовея в мерцающем пламени свечей. Витражи, днем сиявшие разноцветными бликами, сейчас казались черными провалами в никуда. Даже с зажженными свечами и лампадами часовня тонула в зыбких, клубящихся тенях.
Освальд опустился на колени возле алтаря и сложил руки в молитвенном жесте. Чуть поодаль, на почтительном расстоянии, преклонил колени лорд Блэкфорд. На лице его застыло отрешенное, стоическое выражение человека, готового принять любую напасть. Но в глубине черных глаз тлели мрачные, тоскливые огоньки.
– Gratias agimus tibi, Pater omnipotens, – размеренно произносил Освальд слова молитвы. – Aeterne Deus, pro universis beneficiis tuis, Iesu Christus, Filius tuus, Dominus noster…
Его голос, гулко отражаясь от каменных стен, словно плыл в полумраке, сплетаясь с дрожащими тенями. Лорд Блэкфорд беззвучно шевелил губами, вторя молитве. Но мысли его витали далеко, кружа и кружа вокруг одного-единственного образа.
Элинор. Юная невеста Освальда. Красивая, статная, полная жизни – такая непохожая на бледную тень, в которую превратилась под конец леди Виенна.
При воспоминании об усопшей в груди Блэкфорда что-то болезненно сжалось. Виенна, милая Виенна… Прошел уже год, как ее нет на свете, а боль потери все еще свежа и остра.
Он так и не понял, что за хворь иссушила его возлюбленную, превратив из цветущей девушки в бледную немочь. Освальд божился, что лучшие лекари бились над ее недугом. Но отчего-то Блэкфорду упорно мерещился в глазах друга странный, нехороший блеск.
А потом Виенну нашли мертвой на дне проклятого колодца. И тайна ее гибели так и осталась нераскрытой.
«Господи, упокой ее мятежную душу, – беззвучно взмолился Блэкфорд, глядя на мерцающее пламя свечи. – И дай сил мне защитить невинную, попавшую в этот гадюшник».
Внезапно его плеча коснулись холодные цепкие пальцы. Блэкфорд вздрогнул и обернулся. Над ним возвышалась темная фигура Освальда. Витражи окрасили его лицо разноцветными бликами, превратив в череп с провалами глазниц.
– Ты сегодня сам не свой, друг мой, – елейным голосом проговорил Освальд. – Уж не леди ли Элинор тревожит твой покой?
Дэмиан сглотнул и медленно поднялся. Внутри все сжалось от дурного предчувствия.
– С чего ты взял? – хрипло спросил он, избегая смотреть Освальду в глаза.
Тот хмыкнул и подошел ближе – так, что Блэкфорд ощутил его горячее дыхание на своем лице.
– Я видел, как ты пожирал ее взглядом за обедом, – вкрадчиво прошептал он. – Мечтал прикоснуться к белоснежной коже, запустить пальцы в золотые локоны?
