ISBN :
Возрастное ограничение : 18
Дата обновления : 03.05.2024
Фармакопея. Часть 2
Алексей РОСС
Продолжение невероятных и опасных приключений Юрия Фадеева, ставшего невольным участником шпионской игры мирового масштаба. В этой части он окажется поистине в невозможных местах, будет бороться за жизнь в невероятных ситуациях, и столкнется с настоящими чудовищами.
Алексей РОСС
Фармакопея. Часть 2
Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми и событиями чистая случайность.
ФАРМАКОПЕЯ (pharmakopeia) – греческие слова: ??????? – лекарство и K????– делаю,
вместе означающие «Искусство изготовления лекарств».
Часть 2.
Глава 24.
***
Лаборатория, (место засекречено), 30.06.2020
Чарльз О'Браен вошел в помещение для персонала в чистой зоне лаборатории, и увидел Лорен Паркс, которая распаковывала и сортировала новые чистые пробирки и другие лабораторные материалы.
– А где профессор Махер? – спросил у нее Чарльз.
– Он в соседнем помещении, мистер О'Браен, переодевается в спецкостюм, – ответила Лорен, – если поспешите, то застанете его до шлюза.
– Спасибо, мисс Пракс, – сказал О'Браен, и пошел в соседнее помещение. Действительно, в комнате на скамейке сидел Дэн Махер, уже одетый в фиолетовый медицинский костюм, и скотчем заклеивал стыки штанин и носков. Больше никого в помещении не было. Дэн Махер, заметив вошедшего О'Браена, улыбнулся и произнес:
– Чарльз, вы так кстати, поможете мне заклеить стыки рукавов и перчаток, а то я одной рукой сам никогда не справлялся с этим квестом?
– Конечно, профессор, – ответил О'Браен, а в голове у него промелькнуло «наконец-то». Подойдя к Махеру, он взял у него моток скотча, отмотал сантиметров тридцать ленты и… резким движением наклеил ее на рот профессора. Тут же обхватив рукой его горло, он стал сжимать захват, пытаясь задушить доктора. Профессор испуганно замычал заклеенным ртом и вцепился в руку О'Браена, пытаясь освободиться, но Чарльз все сильнее и сильнее сжимал его горло. Лицо Махера побагровело, и появились капли пота, он из последних сил взвизгнул, несколько раз конвульсивно дернулся, и обмяк. Еще несколько мгновений Чарльз продолжал сжимать горло ненавистного ему доктора, но поняв, что тот перестал подавать признаки жизни, отпустил свою жертву. Тело профессора с выпученными глазами плюхнулось на скамейку, и мгновение задержавшись на ней, сползло на пол, перевернувшись на спину. Мертвые глаза Дэна Махера уставились в потолок…
С мучительным стоном Чарльз О'Браен, весь в холодном липком поту, вскочил с постели и попытался нащупать выключатель света. В темноте комнаты светился только циферблат настольных часов, показывая время 3:44 утра. Наконец, нащупав выключатель, он зажег свет и на мгновение зажмурился, ослепленный его яркостью. Потом, осмотревшись, он убедился, что находится в своей комнате, и трясущейся рукой потянулся к стакану с водой, стоящему на столе.
– Боже, опять этот кошмарный сон, – прошептал Чарльз, сделав несколько больших глотков, и вылив остатки себе на лицо. – Боже мой, боже мой.
Он встал с постели, и немного походил по своей комнатушке, пытаясь успокоиться, но ничего не получалось. Даже горячий душ не помог ему унять дрожь в руках. Тогда, поняв, что уже не сможет заснуть, О'Браен натянул на себя джинсы и любимую фланелевую рубашку и направился в столовую, чтобы сделать крепкий бодрящий кофе. В коридоре третьего этажа тускло светило дежурное ночное освещение и было прохладно от воздуха, дующего из системы вентиляции. Чарльз быстро прошел мимо комнат остального персонала в начало коридора, и спустился на первый этаж, где сквозь матовое стекло двери, пробивался свет из столовой. Не ожидая никого увидеть в столь ранний час, он вошел в просторное помещение и замер, упершись взглядом в копну рыжих волос доктора Хартнет, в домашнем махровом халате сидящей спиной ко входу. Видимо услышав звук открываемой двери, она обернулась и, рассмотрев мутным взглядом стоящего О'Браена, улыбнулась.
– Что Чарльз, тоже не спится, или сквозь сон унюхали мой маленький праздник, – произнесла она пьяным голосом, и О'Браен заметил, что на столе перед ней стоит начатая бутылка бурбона и открытая банка оливок.
– В честь чего праздник? – спросил О'Браен, подходя к Анне.
– Похороны, – ответила Хартнет, и плеснула себе в стакан новую порцию.
– Похороны? – произнес сорвавшимся голосом О'Браен, еще не отошедший от своего кошмарного сна. – И кого же вы хороните, Анна?
– Я хороню доктора Хартнет. Присоединяйтесь, – ответила она, и большим глотком осушила свой стакан.
– Анна, что ты вы такое говорите, какие похороны? – наконец собрался с силами О'Браен. – Все же хорошо, и вы пышете здоровьем и красотой.
– Я хороню Анну Хартнет, как доктора и выдающегося ученого, – ответила она. – Берите стакан и уже садитесь наконец, Чарльз, или уходите и не мешайте мне.
Поколебавшись пару мгновений, О'Браен про себя подумал «почему бы и нет» и прошел к стойке с посудой. Там он взял чистый стакан и тарелку, а потом влез в холодильник и достал емкость со льдом и упаковку сыра. Вернувшись за стол, он бросил несколько кубиков льда себе и в стакан доктора Хартнет, налил обоим виски и высыпал на тарелку сырные палочки. Молча чокнувшись со стаканом Анны, он залпом выпил всю порцию, закусил сырной палочкой и парой оливок, и произнес «Аминь!». Доктор Хартнет все это время сидела не шевелясь и внимательно следила за его действиями.
– Ну вот, Анна, за похороны я выпил, – сказал О'Браен, проглотив оливку. – Теперь рассказывайте, что же такое заставило вас устроить эту ночную панихиду. Анна покрутила пальцем льдинки в своем стакане, подняла его чтобы выпить, но передумав, поставила на место.
– Все то, чем мы тут занимаемся, – ответила Анна. – Абсолютно все.
– А чем же таким мы тут занимаемся, что нужно хоронить вашу докторскую степень? – спросил О'Браен, наливая себе новую порцию виски.
– При чем здесь моя ученая степень? – слезливо ответила Анна, обхватив голову руками и навалившись грудью на стол. – Я с самого детства мечтала стать врачом, чтобы помогать людям, лечить их болезни и приносить пользу обществом. Я мечтала быть добрым ангелом, Чарльз, дарить людям жизнь. Я же была великолепным хирургом.
– Я знаю, – ответил Чарльз, и еще раз глотнул виски.
– А что в итоге? Заинтересовалась биотехнологиями, и бросила хирургию, погрузившись в фармацевтику. Да и черт с ней, с карьерой. Я даже думала, что так лучше, что я создам лекарства от всех болезней, и тогда вообще не придется резать людей и делать им больно. Выпил одну таблетку, и здоров от всех болезней. А что вышло?
– А что вышло?
– Ничего не вышло, Чарльз. НИЧЕГО! – громко, выделяя каждую букву, произнесла Хартнет. – Я еще не создала никакого лекарства, но уже перестала быть доктором. Я сама убила свою мечту, – горько произнесла Анна, и выпила свой виски. Поморщившись, она выплюнула назад в стакан кубик льда, и указав пальцем О'Браену на пустые стаканы, потребовала налить снова. Он плеснул обоим солидную порцию, и придвинул к Анне тарелку с сыром.
– Мы здесь как раз занимаемся созданием такого чудо лекарства из вашей мечты, Анна. Разве нет? – сказал он, снова чокаясь с ней.
– Нет, это ложь, Чарльз. Или в лучшем случае самообман, – они оба выпили и О'Браен налил еще по одной порции, чувствуя, что хмелеет и наконец-то расслабляется.
– Почему же вы так думаете? Я вот точно знаю, что все наши ученые, и вы в первую очередь, Анна, напряженно здесь трудитесь над созданием революционного препарата, который поистине станет панацеей.
– Я тоже, еще совсем недавно, так думала, – ответила Хартнет. – Но это как раз и есть ложь и самообман. Еще Аристотель сказал «Хорошо рассуждать о добродетели – ещё не значит быть добродетельным, а быть справедливым в мыслях – ещё не значит быть справедливым на деле».
– Если эти слова вы применяете ко мне, то я категорически не согласен, – ответил О’Браен. – А если к вам, Анна, то хоть это и выглядит подчеркнуто самокритично, все же не соответствует вашей жизненной позиции. Я давно вас знаю, и хоть вы и не ангел, но очень добрый и отзывчивый человек.
– Это ничего не меняет, мистер большой начальник и опытный психолог, – сказала Анна, зло посмотрев О’Браену в глаза. – Даже если бы мы все тут являлись ангелами во плоти, то что мы здесь делаем во имя добра, на самом деле является абсолютным злом, и превращает нас в настоящих демонов Ада.
– Да? И что же такое мы тут делаем, что уже стали приспешниками сатаны? – усмехнулся О’Браен, еще раз подливая в стаканы жгучего напитка. Анна взяла свой стакан, и посмотрела на Чарльза сквозь янтарную жидкость.
– А то, Чарльз, что под лозунгом создания чудодейственного лекарства, мы на самом деле, создаем биологическое оружие, – выпалила Анна, выпила свой виски, и громко стукнула им о столешницу. – Потому я и хороню сегодня доктора Хартнет, потому что скоро ее работой будут не лечить, а убивать людей. – О’Браен так опешил от ее ответа, что так и застыл со стаканом в руке, глядя ей в глаза.
– Как вам в голову пришла такая абсурдная мысль, Анна? – наконец выдавил из себя Чарльз. – Я далеко не ангел, как вы выразились, и тем более не ученый, как вы, но я никогда бы не стал заниматься таким безумством, как создание биологического оружия. И как руководитель этой лаборатории, я ответственно заявляю, что здесь мы создаем исключительно лекарство!
– Ага, лекарство? – в ответ вспылила Хартнет. – Именно поэтому мы сидим в этой чертовой пещере на краю света, да еще и под охраной кучи вооруженных головорезов.
– Их не нужно бояться, Анна, – уверенно заявил Чарльз. – Скажите мне, если кто-то из них хотя бы только посмотрит на вас недружелюбно, и я немедленно разберусь с ними.
– Я никого здесь не боюсь, Чарльз, – ответила доктор Хартнет, – по крайней мере из людей. А эти солдафоны со своими пушками здесь представляют большую опасность только для самих себя. Но все же я польщена вашим рыцарским предложением. Как только кто-нибудь из них вновь попытается затащить меня в свою оружейку, я тут же обращусь к вам за помощью, – хихикнула она. – Наливайте еще.
Чарльз налил еще по одной порции, и они чокнувшись выпили. Анна опять проигнорировала закуску, и совсем осоловела. Несколько раз она не могла поставить на стол свой локоть, чтобы подпереть отяжелевшую голову, поэтому она просто прилегла на стол, но снова потребовала налить. О’Браен вылил остатки бурбона в свой стакан, залпом проглотил, и сообщил Анне, что выпивка закончилась.
– Ну и что вы сидите? Принесите еще! – потребовала доктор Хартнет, на мгновение подняв голову от стола, и снова уронив ее на руки.
– Конечно принесу, у меня есть бутылка великолепного бренди, который я припас как раз для такого случая, – сказал О’Браен, – но сначала я провожу вас в вашу комнату, Анна, а потом принесу бренди.
– Зачем в комнату? Я хочу пить здесь! – пьяно пробормотала Хартнет.
– Скоро люди начнут просыпаться и пойдут на завтрак. Не нужно, чтоб они видели, как два старших руководителя употребляют алкоголь, – ответил Чарльз. – А у вас мы выпьем, не привлекая ненужного внимания.
– Ну, тогда пошли, – сказала Анна, и попыталась встать, но не смогла даже приподняться.
О’Браен обошел стол, и помог доктору Хартнет подняться. Вставая, она зацепилась поясом халата за край стола, и случайно распахнула его, показав, что под ним она совершенно обнажена. Чарльз быстро запахнул халат и стал завязывать пояс, а Анна, посмотрев в его глаза сказала:
– Ты настоящий рыцарь, Чарльз. Настоящий! Любой другой уже воспользовался бы моей беззащитностью, но ты кремень, – а потом опершись о столешницу, добавила, – только не думай, что у себя в комнате я стану более доступной. Не дождешься.
Дойдя до двери доктора Хартнет, О’Браен достал свой универсальный ключ, и открыв замок, уже почти занес Анну в ее комнату, и аккуратно уложил на кровать. В первое мгновение она попыталась встать, ухватившись за руку Чарльза, но уже через секунду ослабила хватку и легла, повернувшись на бок. «Я жду бренди» – пробормотала она, не открывая глаз, и пока Чарльз укрывал ее пледом, уснула. Несколько минут О’Браен посидел на стуле рядом с кроватью Анны, чтобы убедиться, что все нормально. Потом подвинул стул к изголовью, поставил на него бутылку минеральной воды, и выключив свет вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Минуту постояв в прохладном и сумрачном коридоре, Чарльз спустился в столовую, убрал посуду и, прихватив сыр с оливками, вернулся к себе в комнату. Посидев несколько минут при свете маленькой настольной лампы, он понял, что не сумел полностью прогнать ужас своих кошмарных снов, а вдобавок к этому заимел тревогу от ужасных заявлений доктора Хартнет. Конечно, высказывания пьяной женщины были очевидным бредом, но… что-то в этих словах его сильно беспокоило. Разобраться в этом не было сил, и поэтому он решил, что имеет право на то, чтобы немного разбавить стресс хорошим алкоголем. Первым делом он написал записку доктору Махеру, в которой уведомил его, без объяснения причин, что сам он вернется к работе к полудню, а доктора Хартнет не нужно беспокоить минимум до пятнадцати часов. Прикрепив записку к двери Дэна Махера, обитавшего в соседней комнате, О’Браен вернулся к себе, откупорил бутылку своего любимого бренди, и принялся пить прямо из горла.
Глава 25.
***
Аэродром Казлу Рудос, Литва, 30.06.2020
Утром, собираясь на традиционную пробежку, Фадеев заглянул в штаб, ожидая увидеть там спящего майора. Но, хоть и с красными от бессонной ночи глазами, Коттен в общем был бодр, и тоже собирался заниматься физкультурой.
– Я как раз закончил перекачивать архив этого японца на твой компьютер. Там семьсот тридцать восемь фотографий, тебе будет чем занять день, – сказал майор Фадееву.
– Как же вам удалось его уговорить, майор? – спросил Юрий.
– Было по-настоящему сложно, – ответил Коттен, выходя из помещения. – Этот говнюк не знает ни одного иностранного языка, а Гугл-переводчик так коверкает фразы на японском, что хрен разберешь, что он там пишет. Я почти четыре часа потратил на идиотскую переписку с ним, пока наконец не получил согласия. А потом еще три часа качал его архив. У этого хрена, очевидно, заклинило кнопку фотоаппарата, если он наделал столько фотографий.
Все собрались на улице, и по команде Эдуардо побежали к рулежным дорожкам. Фадеев побежал рядом с Коттеном, подстроившись под его шаг.
– И сколько он с вас запросил за это, если не секрет? – спросил Юрий.
– Деньги его совершенно не интересовали, и еще он настойчиво требовал объяснить, для чего мне его фотографии, – аккуратно ответил Коттен, чтобы не сбить дыхание. – Поэтому я сочинил для него сказочку, что я американец и служил там в девятнадцатом году, и хочу подобрать себе несколько снимков на память.
– И он поверил?
– Пришлось в качестве доказательства, плюс еще и для обмена, выслать ему фотографии из моего личного архива с авиабазы в Джибути, когда я служил там в 2013 году. У нас соседями на базе были американские морпехи, и я ему отослал фото Геркулесов и Оспреев, – ответил Коттен. – Если переводчик не соврал, то японец в восторге.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом