Как только Туран и Лассард покинули кабинет, Солфира повернулась к своему мужу.
– Что на тебя нашло в этот раз?
– Ты о чем?
– Чем тебя не устроил замок эпарха?
– Да разве же в замке дело? Ты заметила, как Туран изменился в лице, когда я сказал ему про Эдель? У него чуть слюни не потекли! Похоже, он не шутил, говоря о том, что хочет соблазнить мою дочь…
– Он так никогда не говорил! Вернее, он не это имел в виду…
– Я до сих пор вижу его взгляд, полный похоти! Туран – неисправимый ловелас, и я не хочу, чтобы он разбил сердце моей дочери!
– Значит, так ты думаешь о своем друге? А лийт Гроу, по-твоему, совершенно безобиден?
– Лассард не производит впечатления дамского угодника. Он вояка до мозга костей, для которого долг и честь всегда превыше чувств. А что ты про него скажешь?
Солфира на мгновение задумалась, после чего с томной улыбкой выдохнула:
– Это великолепный зверь!
– Вот как? Ты серьезно?
Гранд-архана медленно облизнулась.
– О, да! Великолепный зверь…
– Раньше ты так называла только меня! – ревниво заметил Тео.
– Просто когда я смотрю на Лассарда Гроу, я вижу тебя в молодости. – Ирнитка села прямо на пол возле ног супруга и прижалась головой к его коленям. – В этом лийте я снова вижу дикого зверя, которого хочется приручить.
Теодор запустил пальцы в фиолетовые пряди.
Ему все меньше нравилась идея доверить Эдельвейс Лассарду. Кажется, гранд-арх его недооценил…
– Значит, ручной зверь тебя уже не устраивает? – Рука Тео спустилась на шею Солфиры и сдавила позвонки, заставляя ирнитку шипеть от боли. – Или ты просто дразнишь меня?
И тут же удовлетворенно улыбнулся, заметив проступивший на серебристой коже жены темный узор. Ирниты называли такие отметины мереями. Их появление означало, что рядом с демоном находится его истинная пара.
Теодор сгреб жену в охапку, мысленно послав в ядовитые дебри все проблемы и предстоящие дела.
Однако проблемы и предстоящие дела пока не собирались оставлять чету Бри-Ланди в покое…
Послышалось лязганье металла. Одна из картин с человеческий рост отъехала от стены в сторону, открывая потайной ход, из которого в кабинет проникли две женские фигурки. Кивнув гранд-арху и гранд-архане, девушки расположились на диване возле чайного столика.
– Значит, это правда: нам придется покинуть храм? – Девушка в светлом наряде принялась нервно перебирать звенья на своем браслете. У нее был приятный, мелодичный голос, словно она не говорила, а напевала.
Теодор хотел было ответить, но в этот момент Тень вытащила свой кинжал, вонзила острие в лежащее на блюде яблоко и с громким хрустом надкусила плод, не снимая его с лезвия. Затем она зачерпнула из вазочки крекеры и, набив ими рот, принялась с аппетитом чавкать.
– Эдель! – Нэя (а это, несомненно, была она) укоризненно покосилась на Тень.
– Будешь? – Эдельвейс с невозмутимым видом сунула Нэе под нос нанизанное на кинжал яблоко.
– Как ты можешь думать о еде в такой час? – Нэе пришлось отвернуться, ибо Эдель, забавляясь, продолжала пихать ей в лицо надкушенный фрукт.
– Эдельвейс, прекрати издеваться! – вмешался Теодор. Он встал напротив дочери, недовольно хмуря брови. – Лучше объясни мне, почему Склиф назвал тебя джеарнэ?
Эдель тут же отстала от Нэи и принялась тереть указательным пальцем подбородок, придумывая подходящее объяснение.
– Ты же мне обещала, – с упреком покачал головой гранд-арх.
– Нет, папочка! Я обещала не пытаться стать джеарнэ. А я и не пыталась, я ей просто стала.
– И когда это случилось?
– Четыре года назад.
– Четыре года?! И ты все это время молчала?! А когда ты собиралась мне рассказать?
– Никогда, – честно ответила архесса. Теодор даже задохнулся от возмущения, и Эдельвейс поспешила добавить: – Вот именно поэтому и не собиралась! Знала, как ты отреагируешь…
– Но как тебе удалось победить в Большой Игре?
– Мои тренировки со светочами не прошли даром, – отозвалась архесса, поспешно отводя глаза.
– И почему у меня такое чувство, будто ты что-то не договариваешь? – вздохнул гранд-арх.
– Оставь ее, – внезапно вмешалась Солфира. – Довольно с тебя потрясений за один вечер.
Теодор хмуро глянул на жену.
– А ты сама ничего не хочешь сказать нашей дочери?
Обычно Солфира не упускала случая отчитать Эдельвейс, но сейчас на лице ирнитки возникла растерянность, как у ребенка, которого застали за кражей печения.
Внезапная догадка осенила гранд-арха, заставив испустить очередной вопль негодования:
– Ты все знала!
– Успокойся, это же не конец света, – виновато пробормотала Солфира. – Давай лучше обсудим наш план.
– Хорошо, но мы еще вернемся к этому разговору!
Гранд-арх со скрипом придвинул кресло поближе к девушкам и уселся в него. Скрестив пальцы рук, он привычным деловым тоном обратился к полукровкам:
– Завтра вы отправляетесь в военную крепость Фиама под покровительство Лассарда Гроу. В нынешних условиях оставаться в столице вам небезопасно.
– Почему бы нам не вернуться в монастырь? – жалобно произнесла Нэя.
– Монастырь может защитить вас от чистильщиков, но не от демонов. Мы так привыкли искать врагов среди людей, что совсем перестали обращать внимание на ирнитов…
Нэя тяжело вздохнула. Теодор был прав. Ирнитам была чужда кантарийская религия, им было плевать на неприкосновенность светочей. Демоны считали богом лишь свой мир. Он порождал их, питал, служил источником информации. Ирн являлся живым организмом, творцом, связующим звеном между его созданиями. Он был частью каждого ирнита, как ирниты – частью него.
– Странно, что во время голосования ты выступил против претензий Склифа, – заметила Эдельвейс, вытирая губы от крошек. – Я думала, тебе нравится Морсиус. Между нашими семьями всегда были довольно теплые дружеские отношения.
– Мне на самом деле очень жаль Морсиуса, и я представляю, что сейчас испытывают его родители. Но в первую очередь я должен думать о Кантаре. Склифа нельзя допускать к власти.
– Да кто он, вообще, такой? – воскликнула Эдель. – Откуда взялся?
– Он негодяй, который соблазнил архану Олму Лэй-Бирли, чтобы получить ее деньги и доступ к власти.
– Его слова о любви к ней звучали очень правдоподобно, – возразила Нэя.
– Инкубу свойственно внушать любовь доверчивым девушкам, – усмехнулась Солфира.
– Бр-р, инкуб! – передернула плечами Эдель. – Меня едва не вывернуло наизнанку от его магии…
Солфира бросила на нее предостерегающий взгляд, и архесса поспешила прикусить язык. Теодор сделал вид, будто ничего не заметил. У его жены и дочери впервые в жизни появился общий секрет. Жаль только, что этот секрет они скрывали именно от него…
– Мы сделаем все, чтобы как можно скорее вернуть Морсиуса в Кантар, – продолжил излагать свой план Теодор. – И как только мы его отыщем, то отправим его к вам, в Фиам. При помощи Хранителя миррата Эдель передаст власть новому гранд-арху.
– А разве так можно?
– В чрезвычайной ситуации, которой является нынешнее положение дел, подобный переход власти вполне допускается.
– Но что, если вы не найдете Морсиуса? – осторожно спросила Нэя.
– Найдем, – уверенно заявил гранд-арх. – Гораздо больше опасений у меня вызывает наличие у Склифа сообщников. Ими может оказаться кто угодно! Отныне я ни в ком не уверен.
Теодора не покидала тревожная мысль, что сообщником Склифа мог быть кто-то из членов архата. Возможно, это все лишь паранойя, но опыт гранд-арха подсказывал, что лучше перестраховаться.
– Не уверен ни в ком, кроме лийта Гроу? – уточнила Эдельвейс.
– Именно так. Эпарх Туран Хейтон и лийт Лассард Гроу – проверенные люди. Они живут достаточно далеко от столицы и не участвуют в политических и дворцовых интригах. Но до передачи власти постарайтесь не раскрывать свои истинные имена даже им. Лишняя предосторожность вам не помешает. – Архесса и Нэя понимающе переглянулись и слаженно кивнули в ответ. – Времени до отправления в Фиам осталось мало, поэтому советую вам потратить его на сборы.
Теодор замолчал. И так как новых вопросов у девушек не возникло, он дал им разрешение уйти.
Вернувшись в потайной ход, полукровки некоторое время шли молча, переваривая полученную информацию.
– Как же я ему не завидую, – наконец шепнула Эдельвейс, срывая со щеки налипшую паутину.
– О, да! Бедный Морсиус! – согласно вздохнула Нэя.
– Вообще-то, я имела в виду лийта Гроу.
ГЛАВА 4
За последние десять лет в жизни Лассарда произошли серьезные изменения. Он возмужал, обзавелся новыми шрамами, а после смерти отца принял должность главнокомандующего Фиама.
Лийт Гроу приобрел дом в центре города, но в итоге подарил его своей матери, которая с радостью покинула ненавистную ей крепость. Правда, этот маневр не избавил мужчину от бесконечных матушкиных визитов и нравоучений.
В отличие от многих своих сверстников, Лассард так и не обзавелся семьей, считая, что она будет мешать его службе. И все его романы заканчивались сразу, как только девушки начинали намекать ему на более серьезные отношения.
Порой ему казалось, что он просто не создан для любви. Внутри него будто раскинулось поле – пустое и мрачное. Голая земля, вытоптанная копытами скакунов, напитанная кровью убитых и раненых, вспоротая стрелами и копьями. Здесь никогда не распускались луговые цветы, не пела флейта пастуха и не наливались зернами колосья, обещая знатный урожай. Это место было создано лишь для сражений и побед, а не для ярких шатров, из которых звучал кокетливый женский смех…
Неожиданное возвращение в Фиам после неудавшейся смены власти позволило Лассарду лишний раз проверить, насколько была эффективной защита в крепости. Он лично обошел все посты и убедился в должной подготовке своих воинов.
Проходя по крепостной стене, он прислушивался к тому, как вдали ворчало северное море, перекатывая свои холодные и темные воды. От этой заунывной песни ему сразу сделалось не по себе. И он поежился под плащом, невольно ускоряя шаг.
Сколько Лассард себя помнил, его всегда преследовал страх перед водной стихией. Матушка Гроу винила в этом няню, которая любила рассказывать мальчику страшные сказки о морских чудовищах. А отец считал, что причина была в том, что Лассард едва не утонул, когда его учили плавать. Что бы там ни было – нянины сказки или неудачный заплыв – водная глубина по-прежнему вызывала у лийта Гроу необъяснимую панику.
Лассард добрался до жилого корпуса вместе с восходом солнца, мысленно подсчитывая количество часов, оставшихся для сна. Распахнув двери в главный вестибюль, он едва не споткнулся о свернутый ковер.
Внутри происходило нечто из ряда вон выходящее: солдаты и хозяйственные работники усердно драили полы, скоблили перила, вычищали канделябры и натирали до блеска посуду.
– Ласса-а-ард!
Женщина во вдовьем платке призывно помахала ему с лестницы рукой, и лийт устремился к матери, еле сдерживая ругательства. В такие моменты он искренне жалел, что не купил ей дом на другом краю Кантара.
– Что ты здесь устроила? – спросил он, преодолев каменные ступени.
– Можешь не благодарить. – Матушка Гроу продемонстрировала в улыбке ровный ряд зубов. – Хотя ты мог бы и сам попросить меня о помощи.
Она деловито подхватила подол своего платья и направилась на второй этаж, даже не сомневаясь, что Лассард последует за ней.
В коридорах второго яруса тоже шла уборка. Перешагивая через мыльные лужицы и огибая пирамиды из мебели, матушка Гроу привела Лассарда в покои, которые она когда-то делила с мужем. Здесь размещались: небольшая прихожая, общая гостиная, две спальни с ванными и гардеробными, а также салон, который у бывшего главнокомандующего выполнял функции кабинета и библиотеки.
Комнаты недавно вымыли и проветрили. С мебели сняли чехлы, кровати заправили, на окнах сменили шторы, а пол покрыли новыми коврами. На стенах появились картины, изображающие известные исторические события, и пестрые цветочные гирлянды, которыми обычно украшали храмы.
– Ну как? – спросила матушка Гроу, когда Лассард, заложив руки за спину, остановился посреди бывшей родительской спальни. – Думаю, архессе здесь понравится.
– Вообще-то я собирался поместить ее в гостевых покоях Северной башни.
– Сразу видно, что ты никогда не жил при дворе! Заставить дочь гранд-арха и ее свиту ютиться в тесных комнатушках, из которых открывается вид на конюшни? С тем же успехом ты мог бы поселить их в казармах для рядовых солдат!
– Меня гораздо больше волнует, откуда ты узнала об архессе? Хотя молчи, я, кажется, сам догадался: Туран рассказал!
– Его брат Роберт устроил в замке фуршет, на который съехался весь свет Фиама. Были чудные закуски и танцы! И я задержалась допоздна, играя в карточного «Вора». Мне несказанно везло с картами, да и компания подобралась отменная… – Лассард откашлялся, намекая матери, что она отвлеклась от темы. – Ах, да… Эпарх Хейтон сильно удивил всех своим внезапным появлением. И конечно, он первым делом известил нас о ситуации в столице. А потом он отвел меня и Роберта в сторонку и сообщил, что в Фиам прибудут почетные гости. Не тратя время понапрасну, я сразу отправилась сюда, чтобы помочь тебе с подготовкой. И, как видишь, не зря.
– Рад, что ты позаботилась о комфорте архессы, но тебе определенно пора отдохнуть. Я прикажу, чтобы тебя отвезли домой.
– Домой? Помилуй, сын! Мне нужно решить еще кучу вопросов. Держу пари, ты даже не задумывался над тем, чем будешь угощать своих гостей. Вряд ли архессу устроит солдатская стряпня.
– Предлагаешь кормить ее морскими деликатесами и замороженными фруктами?
