Последние не могли не чувствовать некоторой неловкости. У каждого из них в руках было заряженное ружье, и, как уже было понятно, они были готовы пустить их в ход при первом же появлении врага.
Они предположили, что этот человек был семинолом, который готов был немедленно воспользоваться своим оружием. Если так, то юноши оказались бы в крайне невыгодном положении, поскольку стояли они на открытом месте, в то время как у их противника было отличное укрытие.
И тут произошла любопытная вещь. Что-то блеснуло у края приоткрытой двери. В комнате за дверью было темно, но оба наблюдателя заметили светящееся пятно прямо над щеколдой. Какое-то мгновение было невозможно догадаться о его природе, а затем Дик и в Джек одновременно поняли, что это – это бы глаз человека, который внимательно рассматривал их.
Едва этот факт стал очевиден, как дверь распахнулась, раздался взрыв разухабистого смеха, и перед ними, ухмыляясь, предстал африканец Като.
– Боже милостивый! Вы напугал меня до полусмерть! – воскликнул он, переступив порог и оказавшись на маленьком крыльце. – Я рад видеть вы два.
Мальчики были раздосадованы не меньше, чем удивлены.
– Что ты имеешь в виду, ведя себя так по-идиотски? – потребовал ответа Джек.
– Кто это ведет себя как идиот? – спросил негр в свою очередь, и его широкое смуглое лицо сразу же стало серьёзным.
– Да ты, кто же ещё; ты же видел, кто мы такие, и тебе не было нужды так за нами подглядывать. В доме есть еще кто-нибудь? – спросил Дик, почувствовав внезапные подозрения по поводу поведения слуги.
Перед ними предстал Като
– Здесь никого нет, кроме меня, а я здесь; но, масса Дик, я испугался и хотел хорошенько вас рассмотреть, прежде чем звать тут ночевать.
– У тебя были какие-нибудь посетители с тех пор, как мы уехали? спросил Дик, когда они с Джеком поднялись на крыльцо и уселись.
– Никто, кроме Стив.
– Так он был здесь? – сердито спросил Дик.
– Раз он ко мне приходи, сюда, где я жить, я думать, что должен сказать, что он тут быть.
– Отец приказал ему никогда здесь не появляться.
– Что, я полагаю, и есть причина, по которой он пришёл, – философски заметил Като. – Я думаю, он должен был знать, что масса Мортон уехать – почему он не вернулся вместе с тобой, масса Дик?
– Он присоединился к солдатам в форте Кинг и может не вернуться в течение нескольких месяцев.
Дик Мортон пожалел о своих словах в тот же миг, как они сорвались с его губ, а Джек Реймор почувствовал, что совершил серьезную ошибку, сказав об этом парню, ведь, какими бы честными ни были его намерения, он все равно расскажет об этом кому-нибудь из негров или полукровок, которые всегда бродили в окрестностях и с которыми он был знаком; но слово не воробей, и ничего исправить было уже нельзя.
Все полукровки сочувствовали семинолам, и те, кто был хорошо расположен к человеку, который всегда относился к ним по-доброму, почувствовали бы обиду, узнав, что тот присоединился к их врагам.
Но кем был этот человек, этот Стив, о котором шла речь?
Много лет назад, когда мистер Мортон жил на плантации своего отца в Южной Джорджии, слуга соседа намеренно лишил жизни другого раба, которому он завидовал. Прежде чем его успели арестовать и наказать, он скрылся в болотах, ускользнул от дюжины преследователей, которые гнались за ним по горячим следам, и в конце концов ему удалось добраться до Флориды, где все его следы затерялись, и о его преступлении постепенно забыли.
Однажды днем, когда Дику было около десяти лет, мистер Мортон сидел на крыльце своего дома, с болота пришел грязный негр и попросил у него еды. Ему в этом не отказали, потому что этот джентльмен никогда не отказывал в такой просьбе; но во время разговора с бродягой что-то знакомое в его лице, голосе и поведении заставило его задать ему вопрос. В результате выяснилось, что это был Стив, беглый раб, который двенадцать лет назад в Джорджии убил своего собрата. Сначала он упорно отрицал свою личность, но мистера Мортона было не обмануть, и он в конце концов заставил этого парня признать правду.
Помимо упомянутого преступления, Стив был виновен и в других проступках и был человеком совершенно дурным, и его бегство не одному человеку дало возможность вздохнуть с облегчением. Мистер Мортон, как было сказано, дал ему еду, о которой он просил, а затем предупредил его, чтобы никогда более он не приближался к его дому и не переступал его порога. Тот дал свое обещание, но ушел угрюмый и что-то бормоча себе под нос.
Стив была единственным человеком во Флориде, с которым мистер Мортон когда-либо обменивался сердитыми словами. Он терпеть не мог этого негодяя и подумывал о том, чтобы сообщить хозяину о его местонахождении. Но он не верил, что полковник Уолтерс взвалит на себя проблемы, связанные с его поиском, как и не мог убедить себя в том, что его старым друзьям принесёт большой вред, если этот негодяй будет крутиться где-то по соседству; так что он решил ничего не предпринимать.
Но он имел вполне обоснованное подозрение в том, что Стив, который был сутулым, очень высоким, шустрым и сильным, часто появлялся рядом с ним, что он крал его кур и другое добро и делал все возможное, чтобы дурно влиять на его Като, который был не столь твёрд духом и легко поддавался уговорам, даже если его действия не шли ему на пользу.
Зная обо всём этом, можно понять негодование Дика Мортона, когда Като хладнокровно сообщил ему, что Стив нанес ему визит в отсутствие его хозяина и вопреки его запрету.
Когда он был здесь?
– Он заглянул вчера днем и остался на ужин.
– Ты его пригласил?
Като запрокинул голову и разразился оглушительным хохотом.
– С ума сойти! Тебе не нужно приглашай Стив! Он сам себя приглашай. Я подумал, что мог бы мягко намекнуть ему, поэтому я сказал, моя говори, что… «Стив, ты уходить быстро, как можешь» – но он не воспринять мой намек. Может, ему это было недостаточно.
– Он не мог перепутать слова, если ты действительно их говорил, – холодно сказал Дик, подозревая, что этот парень под влиянием Като обманывает его.
– Я говори ему очень правильный слова, но нет! Так же я мог бы говорить их лошадям, коровам или свиньям, они все хорошо себя вести. Я намекнул ему ещё, что масса Мортон может приходи любая минута, и если он появится, пока Стеф будет околачиваться поблизости, он его прогонять, но перед этим прострелит ему голову и обои ноги.
– И что он на это ответил? – спросил Джек Рэймор, которого всегда забавляло общение с Като.
– Он уселся за стол и съел столько, сколько мне хватать на неделю! Вот какой человек этот Стив.
– Он никак не намекал, когда сможет прийти снова? – спросил Дик.
– Он сказал «нет»; он ничего не говорил, – Като так резко перебил сам себя, что это было подозрительно, и Дик это заметил, и решил зайти с другой стороны.
– Като, ты услышал, что мой отец ушел, чтобы присоединиться к солдатам, которые намерены выгнать семинолов из Флориды ?
– Если я правильно помню, ты сделал какое-то замечание, которое могло означать что-то такое.
– Что ж, я хочу, чтобы ты был особенно осторожен и не говорил об этом Стиву или кому-нибудь из этих семинолов или полукровок.
– Я так и делать, точно так! Я заставлять их верить, что масса Мартин приходи со дня на день. Это отличная идея, – добавил африканец, довольный собственной находчивостью, – пока Стив видеть, что я жди масса Мортон, он будет сторониться этого места, и едва почувствует, что он может любой час приходи, он будет убегать.
Само по себе это происшествие не имело большого значения, если бы не его возможные последствия. Хотя Като был честен и предан, юноши были уверены, что на него влияет негодяй Стив, а возможно, и кто-то из полукровок и семинолов, среди которых у него было много знакомых. Дик убедился в том, что мудрым было их решение уйти рано утром и оставаться вдали от этих мест, пока не минует опасность.
После того как с делами было покончено, и они съели превосходный ужин, приготовленный слугой, Дик сказал ему, что они с Джеком уезжают на следующий день и не знают, когда вернутся. Эта усадьба будет оставлена на попечение Като, который получит щедрое вознаграждение за верность от своего хозяина.
Был ещё довольно ранний вечер, когда Дик зажег обычную свечу и повел их наверх, в комнату, где они с другом должны были разместиться на ночь. Перед тем как лечь спать, он прошел в покои отца и открыл сундук, стоявший в углу. Пока Джек держал свечу, его друг осторожно доставал памятные вещи, которые были для его отца дороже всего на свете. Там было простое золотое кольцо, подаренное прекрасной женщине перед тем, как она стала невестой; красивая вышивка, подаренная ею будущему мужу; и, что самое ценное, маленький портрет молодой жены, выполненный на слоновой кости. Это было изысканное произведение искусства. Мать умерла, когда Дик был еще так мал, что у него сохранились о ней лишь самые смутные воспоминания.
Держа портрет в одной руке, он сел на пол, а Джек поставил на пол свечу, и оба сидели молча. Сын долго вглядывался в это лицо; его товарищ слишком сильно сочувствовал ему, чтобы говорить; но Джек уже видел этот портрет раньше, и что особенно поразило его, так это то, что Дик был удивительно похож на свою покойную мать. У нее было такое же симметричное овальное лицо, греческий нос, золотистые вьющиеся волосы и, прежде всего, выразительные темно-синие глаза, глубина которых выдавала красоту, которую невозможно описать, но которую художник уловил с поразительным мастерством.
Наконец, Дик со вздохом аккуратно завернул сувениры в бумагу и сунул их во внутренний карман своей куртки. Затем мальчики разделись, на несколько минут преклонили колени в молитве, задули свечу и растянулись на полу, как делали это много раз в прошлом.
Но ни один из них не мог уснуть. Причиной этого могли быть события прошедшего дня, опасения относительно будущего и, возможно, воспоминания о мрачном, печальном прошлом. Через некоторое время каждый из них решил, что другой уснул, но слово Джека дало ему понять, что его спутник бодрствует, как и он сам, и вскоре оба были благодарны судьбе за то, что это было так.
Глава
VII
Заговорщики
Каждый знает, как это мучительно – не иметь возможности заснуть в то время, когда привык проваливаться в глубокий сон. Ворочаясь туда-сюда, часто меняя положение, глубоко дыша и используя все способы, которые помогают уснуть, приводят к одному – полному бодрствованию, которое, кажется, становится все более заметным по мере того, как тянутся долгие часы, – все это испытание на выносливость и терпение, от которого, можно с уверенностью сказать, любой охотно бы отказался.
Так было у Дика Мортона и Джека Реймора, после того как они легли на кровать в комнате на верхнем этаже дома мистера Мортона. Они чувствовали приятную усталость, но воспоминания о том, что им пришлось пережить во время путешествия вверх по течению, и уверенность в надвигающейся большой опасности привели их в такое нервное состояние, что у них пропало всякое желание спать. Заснуть было невозможно, и оба это знали.
Ночь была тихая и звездная. Свет круглой полной луны, сиявшей на безоблачном небе, проникал в узкое окошко у изголовья кровати и освещал голый пол. Стояла глубокая тишина.
– Это бесполезно, – внезапно воскликнул Джек, сбрасывая одеяло, которым была прикрыта его нога. – Я не могу сомкнуть глаз.
– Я тоже не могу, – ответил его спутник с таким же нетерпением. – Мы можем встать и одеться.
– Я скажу тебе, что мы сделаем, – добавил Джек, пораженный новой мыслью. – Давай выскользнем из дома и отправимся вниз по течению.
– Почему бы не подождать до утра?
– Какой в этом смысл? Тогда опасность возрастет; а так мы сможем добраться до реки затемно и к рассвету уже будем на пути к дому.
Минуту или две Дик лежал неподвижно, обдумывая это предложение.
– Я так и сделаю; мы ничего не скажем об этом Като, а просто улизнем, и к тому времени, как он узнает, что мы ушли, мы уже проделаем большой путь. У Като добрые намерения, но он всё же совсем недавно пытался нас обмануть; он находится под влиянием этого негодяя, Стива, и, если мы останемся здесь до утра, то окажемся в его власти; будь осторожен и постарайся не шуметь.
С этими словами Дик осторожно ступил на пол, за ним быстро последовал его спутник. Хотя в то время фосфорные спички еще не были в повсеместно распространены, мистер Мортон держал их у себя дома – это была удобная вещь, которая, однако, была много более неудобной и вонючей, чем те, которыми пользуются сейчас. Дик собирался было зажечь свечу, сидя рядом на стуле, когда подумал, что свет может привлечь внимание Като, который еще не поднялся наверх, так как имел обыкновение спать в постели своего хозяина или его сына, когда никого их них дома не было.
– Нам не нужна свеча, – прошептал Дик. – Лунного света достаточно.
На то, чтобы привести себя в порядок, ушло всего несколько минут. Их оружие, боеприпасы и все необходимое находилось в маленькой комнате, дверь которой, ведущая на лестничную площадку, была открыта. Все, что было необходимо, – это выйти из дома так, чтобы слуга их не заметил, хотя даже этого на самом деле не требовалось, поскольку бояться его, казалось бы, было не стоило.
В тот момент, когда Дик собирался первым спуститься по лестнице, оба услышали приглушенные голоса на крыльце. Они остановились и прислушались.
– У Като гости, – прошептал Дик, положив руку на плечо своего друга, как бы предупреждая его, чтобы он вел себя тихо.
– Ш-ш-ш! Он поднимается по лестнице; что нам делать?
Этот вопрос был вызван тяжелыми шагами негра, который вошел в открытую дверь внизу и приблизился к нижней ступени лестницы.
Однако, вместо того чтобы подняться наверх, он остановился и, вглядываясь в темноту наверху, позвал хриплым голосом:
– Эй, масса Дик!
Прежде чем юноша успел ответить, Джек прикрыл ему рот рукой и, наклонившись, сказал почти неслышным шепотом:
– Он хочет узнать, спим ли мы.
Като послушал мгновение, а затем повторил свой призыв, на который, что едва ли нужно говорить, не последовало никакого ответа – юноши стояли неподвижно и прислушивались.
Тогда негр позвал в третий раз, еще громче, но его чуткий слух уловил только глубокое, ровное дыхание парней, которые хорошо играли свою роль.
– Ухх! они крепко спят, – заметил Като, шаркая ногами по полу, и в наступившей тишине было слышно, как он вернулся к гостю. В воздухе витал острый запах табака, а из-за теплой погоды все двери и окна были открыты.
– Ты в этом уверен? послышался грубый голос. – Может, они играют в опоссума[3 - То есть притворяются (перев)].
– Зачем им это нужно? – прозвучал закономерный вопрос Като. – – Эти юнцы спят как убитые, я их знаю.
– Но мы не должны говорить слишком громко, – предостерег посетитель. Като, похоже, не понравилось то, что тот ему указывает.
– Как ты думаешь, Стив, у меня есть хоть немного мозгов? Ты ведешь себя так, словно я такой же дурак, как и ты.
Дик ущипнул приятеля за руку. Замечание Като позволило определить, кто говорил: это был тот самый мерзавец Стив, который осмелился вернуться в дом, когда там был сын хозяина.
Мальчики подошли к верхней площадке лестницы и внимательно вслушались в слова этих двоих, каждый слог которых был отчетливо слышен в глубокой тишине, и им не мешали закрытые двери или окна.
– Масса Дик очень злой, что ты был здесь, Стив, – сказал Като после того, как они немного молча покурили.
– А мне-то что? – презрительно спросил тот. – Я могу вернуться, когда захочу, не спрашивая массы Мортона.
– У него скверный характер, когда он злится; лучше берегись".
– Разве я не говорил тебе, что мне до него нет дела, потому что полковник Уолтерс далеко в Джорджии? Я думаю, когда масса Мортон вернется, он этого дома больше не найдёт, а, Кэт? – сказал посетитель со странным смешком.
– Какой смысл сжигать дом дотла, Стив? Что тогда будет со мной?
– Ты можешь идти к семинолам и прочим; они собираются вычистить весь белый мусор из Флориды от края до края. Они бы скальпировали тебя, Кэт, если бы не я.
Это утверждение, очевидно, напугало молодого человека, потому что его голос заметно дрожал, когда он спросил:
– Как это?
– Оцеола и другие вожди сказали, что они станут воевать только ради того, чтобы застрелить массу Мортона и массу Дика, и заодно его ниггера.
– Зачем они хотят меня скальпировать?
– Затем, что ты любишь Мортона и, скорее всего, не бросишь его.
– Я бы хотел остаться с ним, но что толку, если я останусь без скальпа? Что ты сказал Оцеоле?"
