– Ещё скажите, что наша встреча на той тусовке была случайной? – прошипела она, проводив взглядом проходящего мимо мужика, который с любопытством обернулся на нас.
– Разумеется, случайной, – подтвердил я, удивляясь, как далеко может завести женщину нездоровая мнительность. Или непомерные амбиции, о которых упоминал главный? Какой чёрт дернул меня ввязаться в эту авантюру с колонкой в журнале? Захотелось побольше синекуры, вот и пыхти теперь в компании с мнительной дамочкой с амбициями.
– Неужели вы думаете, что я специально поил вас тем шампанским? – спросил я напрямую. – Да я вас впервые там увидел, не зная, кто вы на самом деле.
А если бы знал, то держался бы подальше. Впрочем, вечер прошёл весьма неплохо.
– Логичней предположить, – продолжил я, наблюдая, как она пыхтит от возмущения, видимо, подыскивая слова покруче, – что это вы всё подстроили, облив меня шампанским.
– Я? – выплеснула она, так громко, что дама, проходящая мимо, округлила и без того круглые глаза.
– Но не я же… Где мы можем спокойно поговорить?
– Желаете интимную обстановку? – зло прошептала она.
– Софья Александровна, интимной обстановки не желаю, но мог бы пойти навстречу, если желаете вы…
Я замолчал, приготовившись к рукопашной. Фурия замерла, открыв рот и сверкая бесспорно красивыми глазами. Ну что ж, за что боролась, на то и напоролась. А глаза очень даже ничего, как и остальное, насколько могу припомнить – надо всё же меньше пить…
– Сейчас нам предстоит деловой разговор, не так ли? – хладнокровно продолжил я.
– Вы очень самоуверенны, – чуть запоздало выдала Софья, но, кажется, рубикон был пройден, потому что в следующую секунду она вдруг вздохнула и вполне спокойно ответила:
– Согласна. Я погорячилась. Можно пойти в кафе, через дорогу напротив, там сейчас пусто, и никто не помешает.
– Отлично! – одобрил я, улыбнувшись, но она не отреагировала ответной улыбкой. А могла бы, между прочим, не заржавело бы.
– Идите и закажите мне кофе и сандвич с сыром, а я подойду чуть позже, – скомандовала она, открыла дверь, возле которой мы остановились, и скрылась за ней, оставив меня в коридоре. Что ж, придется вернуть ей чулок, пусть покипятится.
Софья появилась в кафе через полчаса – я успел покурить, позвонить приятелю по поводу планов на предстоящие выходные и придумать, что произойдет в ближайшем будущем с пилотом Симириусом Эрокином, попавшим на планету Би14, населенную народом, вымирающим от эргопатии, болезни, охватившей всё её население. Мысль показалась неплохой, записал её на манжетах смартфона, хотя и предпочитаю исконные бумажные записные книжки, но таковой не оказалось под рукой.
– Вы не слишком торопились, – отметил я.
– Это была ваша идея, не моя, – отрезала она.
– Хорошо, идея была, но не столько моя, сколько редактора, я лишь слегка подкорректировал.
– В какую сторону? Небось, в сторону моего невежества?
– Нет, то был его экспромт, – совершенно честно ответил я, – сам не ожидал.
– Не ожидали, что я не интересуюсь фантастикой в принципе? Вы заказали мне кофе?
– Да, но просил принести, когда вы яви… придете, – я старательно смягчал ситуацию.
– О, как вы внимательны! – сарказм в её голосе перекрыл благодарность.
– Сейчас будет кофе, – сказал я, махнув рукой симпатичной официантке, та понимающе кивнула в ответ. – А мне позвольте всё объяснить.
– Хорошо, объясняйте, – неожиданно кротко согласилась Софья, вытащила салфетку из салфетницы и принялась складывать то ли кораблик, то ли ещё какую-то фигуру. Психотерапия… Как называется это конструирование из бумаги? Макраме? Нет…
– Оригами, – вдруг сказала она.
Она что, читает мысли? Или я задал вопрос вслух? Вроде, вчера пил только пиво.
– Оригами, верно, – оставалось только согласиться.
Кофе и сандвичи были доставлены, Софья принялась за еду, а я тем временем рассказал, что никаких заговоров и договоров не существовало, что всё произошедшее позавчера – чистая случайность, одно из пересечений орбит малых планет, которые происходят время от времени, поскольку система человеческих связей слишком сложна и многообразна, а возможности избежать случайностей в столь ограниченном пространстве движения планет очень малы. Я коротко описал ей свои и редакторские планы ведения колонки в журнале и дал намётки, какой будет её предполагаемая роль. Я не забыл отметить, что редактор настоятельно рекомендовал именно её, Софью Шведову, – в этом месте я удивился сам себе: какого черта так ублажаю эту девицу, если совсем не жажду работать с нею в паре. Не испытываю большого желания. Тем более, что она разделяет мои чувства.
– Значит, я должна буду брать интервью и полемизировать с вами по поводу фантастики и всего такого… Жертвование всем ради страсти… – задумчиво протянула она, поправляя падающую на глаза, зачем-то косо подстриженную челку.
– Что? Не понял? Какое жертвование? Если вы не желаете работать со мной, не стану настаивать, – сообщил я.
– Не очень желаю, если честно. А вы, Илья Николаевич, случайно, в жанрах вампиризма или спиритизма не практикуетесь?
– Нет, – отрезал я. – Вы поклонница этих жанров?
– Нет. Но жаль, было бы забавно. Вы писатель, Илья Ильин, – констатировала она. – Я, к сожалению, не читала ни одной вашей книги.
– Разумеется. Вы же не читаете фантастику.
– Так сложилось, – сказала она, состроив мне глазки. – Но могла бы рискнуть, а вдруг увлекусь. Вы продаетесь в бумаге? Есть что-то онлайн?
– Продаюсь. Но не стоит утруждать себя.
– Ну почему же? Раз траектории наших планет, как вы столь красочно описали, уже пересеклись в силу некой случайности, мне было бы любопытно узнать, о чём и как вы пишете. С какой книги вы бы посоветовали начать?
Любезность и заинтересованность в одной упаковке, да ещё эти глаза напротив из-под косой челки.
– Можете прочитать… попытаться… «Потерянные среди звезд», книга не очень большая, всего 10 авторских.
– Гм… судебная ошибка, как есть… – пробормотала Софья.
– При чём здесь судебная ошибка? – удивился я.
– Так, ни при чём, – она улыбнулась впервые за всю беседу. – Просто один из тридцати шести сюжетов. Неважно. Что характерно, мы всё время говорим о вас, Илья Ильин, а почему бы не поговорить обо мне? Я ведь не только невежественный оппонент, у меня есть неплохие статьи, и я тоже немного пишу… своё, даже имеются полноценные книги… одна.
– Опубликованная?
– Да.
– Что за книга? – дипломатично спросил я, ожидая ожидаемого, и не ошибся.
– Роман о любви, знаете ли. Всякие сюси-пуси, поцелуйчики при луне и всё такое.
– Отчего же вы так пренебрежительно отзываетесь о своем романе? – очень вежливо поинтересовался я.
– Это вы отзываетесь…
– Я? И слова не успел сказать! – возмутился я.
– Но всё было написано на вашем лице, – заявила она.
– Неужели?
– Да, к сожалению.
– Но на вашем лице тоже не читалось особого восторга, когда я говорил о своих книгах. А любовные романы читают женщины.
Я был исключительно вежлив, но она взорвалась, как астероид, врезавшийся в препятствие.
– Разумеется, женщины! Вы, видимо, считаете, что в фантастическом мире люди могут прожить без любви? А дети откуда берутся на ваших планетах? Их выращивают в пробирках? В инкубаторах? В этих… как их там…?
– Ну отчего же. Хорошая фантастика всегда отражает человеческие отношения и проблемы. Возьмите классику, тех же Стругацких, Лема… – начал я, с излишним жаром.
– А простая земная история о двоих, полюбивших друг друга, слишком примитивна, банальна? Невежественна?
– Что же вы прицепились к этому слову? Давайте забудем о нем.
– Не будьте так снисходительны! Все правильно – вы не относитесь к моей целевой аудитории, как и я к вашей. Я понимаю идею, неважно, кому она принадлежит, вам или шефу – столкнуть эти самые планеты, чтобы получить некий взрыв. Но чтобы столкновение было полноценным… – Софья вдруг замолчала и закашлялась.
– Что с вами? Может, воды? – озаботился я.
– Нет, ничего, все норм, поперхнулась немного… Так вот, о чём я…
– О полноценном столкновении, – подсказал я.
– Ах, да. Чтобы гм… планеты столкнулись на равных… – она на миг замолчала, лицо ее раскраснелось, словно внутри, под кожей загорелся теплый алый свет. – Полагаю, на равных?
– Хорошо, на равных, – согласился я.
– Попытайтесь прочитать и моё творение. Можно не всё, но хотя бы половину, – она триумфально взглянула на меня, выпрямившись и выпятив грудь.
– Хорошо, прочитаю, – брякнул я. – Могу даже весь… роман.
И в следующую секунду подумал: вот попался!
– Прочитаете? Неужели? – заулыбалась она.
– Да! – разозлился я. – Прочитаю до конца недели. Где его можно найти? Онлайн?
– Я вам принесу книгу. А вы поделитесь своей? У вас же есть экземпляр? Уверена, что есть.
– О'кей, – ответил я. – Завтра же!
– С автографом! Отлично! До завтра, Илья Ильин! И.… я не желаю интимной обстановки, если что.
Она встала, вытащила кошелёк, положила купюры на стол и направилась к выходу. Очень красивыми ногами. Я нащупал её чулок в кармане пиджака.
Не планировал показываться в редакции на следующий день, намереваясь начать писать вступительную статью к колонке и поработать над деталями полета и посадки Симириуса на планету, охваченную опасным вирусом. Но договор дороже денег, не мог же не явиться, когда назначена встреча с собутыльницей, возможной сотрудницей, да еще и собратом, то есть, гм… сосестрой по перу. Пришлось побриться, найти чистую рубашку, перерыть книжные полки в поисках экземпляра «Потерянных среди звезд» и ехать в редакцию, по пути, разумеется, простояв полчаса в пробке.
Софьи на месте не оказалось, и никто толком не мог объяснить, где она. Область поиска простиралась от «где-то здесь» и «куда-то вышла» до «уехала брать интервью у N или M». Очередной урок – никогда не полагайся на женщину, обязательно выкинет какой-нибудь финт. Я устроился за столом, представленным местной братией, как «рабочее место Шведовой и Славкина»(с Юрой мы когда-то топтали пороги единой Альма Матер, хоть и не были приятелями), в опустевшем по случаю какого-то локального события редакционном офисе и уже было приступил к написанию автографа, как двери отворились, и ясен-перец-свет Софья Санна явилась во всей красе короткой юбки и кофточки, или как там она называется, отнюдь не маскирующих её славные формы. Запыхалась. Прошла к столу, улыбнулась и положила передо мной книгу, что держала в руках – мать твою, я же обещал прочитать это! Половину этого… Идиот, что ещё сказать. С яркой, как карамель, обложки смотрела волоокая зеленоглазая рыжая красотка с пышным бюстом. Пылающий алым курсив сomic sans вещал: «Потерянные в любви». Вполне объяснимо, что я тотчас потерял дар речи и способность управлять лицом. Мог догадываться, что всё запущено, но не настолько же. Софья расплылась в триумфальной улыбке.
– Прошу пардону, чуть опоздала, это последний экземпляр, всё нарасхват, – пропела она.
– Потерянные…? Это и есть ваша книга? – простонал я.
– Да, именно… – сказала она, истекая сарказмом.
– Нет слов, – комментарий мой был краток, но слов действительно не нашлось, во всяком случае, нормативных.
Я вдруг сообразил, что сижу на их совместном с Юркой стуле, а она стоит, и поднялся, уступая даме место.
– Что вы, что вы, Илья Николаич, сидите, сидите, я заскочила на минуточку, дела, знаете ли. Да не пугайтесь вы так, всё не так уж плохо, как вам показалось.
Куда уж хуже, мысленно простонал я. И это не ирония судьбы, а банальность вершителей судеб. Впрочем, кто заставит меня читать это?
– Вот, возьмите в обмен, – сказал я, расписался на титульном листе и протянул ей своих «Потерянных».
– Теперь вы, хоть немного, понимаете меня? – спросила она.
Я кивнул, усмехнувшись, и поинтересовался:
– Вы решили что-нибудь по поводу совместной деятельности?
– Пока нет, думаю, – ответила она.
– Ну что ж, думайте.
– Вам подписать книгу?
– Э-э-э.… да, пожалуйста.
– А я уже подписала! – гордо заявила она. – Желаю приятного чтения! Мой телефон вам сообщит здесь любой, но проще взять у Бонни – Жанны, секретарши. Если что.
Она взяла моих «Потерянных», развернулась и, стуча каблуками, удалилась. А я остался в компании рыжей грудастой красотки, потерянной в любви. Проклятье!
Обернул книгу листом А4 из лежащей на столе пачки и отправился прочь из редакции, на вольный воздух, если так можно назвать забитую колесами улицу. Скорей бы пятница и истинно вольный ветер! Покатил домой, благо, что пробки к этому времени немного рассосались.
Снимая пиджак, в очередной раз вспомнил, что в кармане так и лежит Софьин чулок. Как долго буду таскать его с собой? Достав, скрутил его в комок, сунул на книжную полку, в пустое пространство между чёрно-красным четвертым томом из отцовского восьмитомника Шекспира и зачитанными до дыр «Хрониками Амбера» Желязны и вспомнил, что оставил книгу Шведовой в машине, на сиденье. Обменялись «Потерянными», подумать только! Что ж, пусть её «Потерянная» пока полежит там, подальше. Совпадения, уже претендующие на то, чтобы именоваться чередой, могли навести на мысли о мистике, хотя для «потерянных» у меня имелось иное, вполне тривиальное объяснение.
Вещая вчера Софье про планеты и траектории, стараясь быть остроумным и оригинальным, соответствовать имиджу, я, на самом деле, пытался избежать глупых банальностей, в поисках выхода из нелепой ситуации объясняясь языком, который, как я понадеялся, будет понятен достаточно неглупой и вероятно начитанной женщине. И что в результате? Так пока и не понял что.
Стоило сделать хоть что-то за день, и я, включив ноутбук, нащёлкал тройку вордовских страниц, время от времени застревая взглядом на свесившейся с полки кружевной полосе чулка, или как там она у них называется. Отчего-то пришёл к выводу, что идея с невежественным собеседником, то есть собеседницей, в исполнении Софьи свет Санны, была бы вовсе не плоха, если бы не тот фуршет с последствиями.
Вечером последняя опустевшая пачка сигарет вытащила меня из дома. Купил блок в супермаркете и забрал «Потерянных в любви» из своей Мазды. Попытался читать, в постели перед сном. Заснул на второй странице, так и не врубившись, в чём суть да дело.
