Winter Majesty "The Bridge"

– «Тут был Джейкоб».

Очень мило, что парнишка решил подметить то, что шатается по девичьим туалетам, разумеется, если это не писала девушка под прикрытием.

– «На хуй, Стейси».

Вероятно, Стейси очень красивая или плохая подруга.

– «Не упади в дырку».

Как точно подмечено, жаль, что Мэттвел ни разу не видела предупреждения раньше, тогда бы она больше внимания уделяла туалетным историям, ища провалившегося человека.

– «Отмените контрольные».

Звучит как мольба отчаянного, Мэд даже улыбнулась, абсолютно соглашаясь с высказыванием.

Последующие гении мысли не почтили прочтением.

– Мэделин?

По голосу, названная, не смогла определить кто именно открыл входную дверь, нарушая целостность защищённого места. Однако, Мэттвел ставила на то, что непрошенной гостьей является Хизер Митчелл, любящая баловаться с сигаретами, тем самым сажая тональность любых своих слов.

Мэделин подняла голову кверху, прикрывая веками радужки. – Скоро буду, мне уже лучше.

– Уверена?

Мэд, по наитию, нашла безучастную ноту в вопросе. Спеллман послала Хизер удостовериться не случилось ли чего ужасного, не желая оставлять класс без присмотра. Мэттвел стала приятна этакая маленькая забота. Конечно, это базисная обязанность учителей, но всё равно. С другой стороны, причина могла крыться в банальном нежелание обрести проблемы… Мэд надеялась на искренние намерения, без серого подоплёка: «Так надо».

– Да.

Дверь захлопнулась, вновь оставляя Мэттвел в осязаемой пустоте, нарушаемой тихим бегом капающей воды из-под крана. Девушка поёжилась, внезапно продрогнув от холода и отголоска одиночества. Интересно, как там Оливия? Мысль собрать вещи и покинуть стены школы защекотала сознание Мэделин. Что, если действительно так поступить? Никто из руководства не одобрит идею, даже, невзирая на то, что правила в здешнем учебном заведение мягче, нежели в иных городах и штатах в целом, но… Глубоко вздохнув, Мэд столкнула навязчивую идею в пропасть забвения. Ей нужен хороший проходной бал, и она будет стараться заполучить его во что бы то не стало.

Ноги затекли от долгого положения в закрытой, от всего мира, позе. Выпрямив одну ногу, боль стрельнула в колено, аналогичная история произошла и со второй конечностью.

Неуверенными шагами, пошатываясь, Мэд дошла до раковины, набрала в ладони отрезвляющей, холодной воды и окатила ею лицо. Благо тушь водостойкая, иначе бы Мэттвел пересмотрела желание освежиться. После того, как Мэделин однажды попала под дождь, а косметический продукт полностью оказался на щеках, девушка приняла решение не покупать такую неустойчивую красоту.

Наконец, достигнув коридора, Мэттвел облегчённо вздохнула, примечая лёгкость на плечах, будто со спины сорвали гигантский рюкзак с гирями. Неспешным шагом девушка побрела обратно к знаниям, с интересом разглядывая шкафчики других учеников и стенды с различными объявлениями.

Невзирая на позднюю осень, на одной из досок висел манящий флаер из голубых и синих цветов, гласящих о грядущем зимнем бале. В минувший праздник Мэттвел лечилась под фильмы с Гарри Поттером различными антибиотиками, запивая те горячим какао. В тот период Мэд похудела на несколько килограмм, став похожей на стеклянную фею, после чего очень сетовала, ведь по истечению следующего месяца вес вернулся обратно.

На Новый год себе Мэттвел накупила новых постеров с супергероями, по большей части фигурировал Тони Старк, и несколько эксклюзивных фигурок с Драко Малфоем и Гарри, закончив дело огромной горой сластей. Быть может, из-за вкусностей возвратился вес и виновна в этом лишь сама Мэд…

Мэделин представила, как будет ходить по магазинам и выбирать великолепное платье, в котором бы резво веселилась, предаваясь лёгкости в изумительный вечер, приправленный мнимой искрой волшебства.

Готовиться к мероприятию всегда волнительно и приятно, разумеется, если это не какой-нибудь экзамен, похороны или нечто наподобие. Несколько лет назад Мэд испытывала томящее ожидание, колыхающее сердце, помогая родной тёте собираться в день её свадьбы. Мэттвел до сих пор влюблена в то лаконичное шёлковое платье в пол со спиной из гипюра и глубоким вырезом на груди. Даже отец одобрил одеяние сестры, лишь подметив, что оно достаточно откровенно, однако кидает всем вызов.

Больше всех временных отрезков девушка не терпит осень потому как она, окрашенная алыми и золотыми оттенками, сгорает заживо, пожирая краски лета. Зима же манит атмосферой сказки, будоражащей роем бабочке, сотканных из снежинок. До бесконечности можно слушать как скрипит снег под подошвой ботинок, как снежинки кладут себя на щёки, либо застревают в ресницах посредством танца.

Повернув голову Мэделин столкнулась с бесконечной мглой в виде лица, представленного одним сплошным глазом, сверлящим прямиком в душу.

Мэд стиснула зубы, сжала кулаки, готовясь к неясной битве. Она твёрдо решила прекратить бояться. Шаг за шагом расстояние сокращалось. Мэттвел учуяла слабый запах сырости, похожий на тот, что водится под мостом. Мистер протянул руку, жест чудился вполне дружелюбным, не сулящим никакой вражды, будто он предлагал принять некий дар.

Шаг за шагом.

– «Ты – плод моего воображения», – твердила Мэд. – «Тебя нет».

– «Тогда почему боишься меня?»

Движение Мэттвел застопорилось, она открыла рот, с уст сорвался возглас удивления и разочарования. Дрожь внезапно захлестнула высоким прибоем и Мэд не смогла превратиться в сёрфера, чтобы оседлать волну. Слеза незаметно скатилась с правого глаза, напоминая бриллиант, сияющий на солнце.

Шкафчики, пол, потолок, двери, всё окружение превращалось в размытое пятно, из коего формировалась окраина леса и мост. Тот самый проклятый мост. Мэделин оглядывалась по сторонам как дёрганная белка, не веря в происходящее.

– «Прими меня». – настаивал неизвестный мужчина.

Лучшая защита – нападение. Мэттвел приподняла руку вверх, но резко вернула на место. Покачала головой, закусила щёку. Если бы она сказала, что не боится, то титул лгуньи смело бы расположился на голове короной из шипов, царственно смотря сверху вниз.

Девушка криво улыбнулась, жалея о затее, а затем вытянула руку вперёд, кисть ловко сформировала жест из одного среднего пальца, советующего идти на очень неприличное слово. Реакции не последовало, Мэд ступила назад, глядя исподлобья, ожидая атаки.

Как ей вообще способен навредить призрак? Этот вопрос быстро растворился, стоило лишь осознать, что Мэттвел всё ещё находится во власти галлюцинации.

Но ей повезло.

Школьный звонок дали не по времени, Мэд моргнула, а вместо моста по-прежнему грустили шкафчики учеников, расставленные по-над стенкой.

Мужчина исчез, не оставив и следа.

Мэттвел нахмурилась, мышцы оставались скованными, точно их только начали размораживать после долгой спячки в леднике. – Да какого блять…

Мерзкий скрип от соприкосновения кроссовок с полом резал слух. Из-за угла выскочила целая свора парней. Шесть человек.

Каждый смеялся, обмениваясь фразами по типу: – «Быстрее!», «Круто!».

Двое парней были из музыкальной группы Лиама Фолла, но присмотревшись, Мэд поняла, что их трое. Сам Лиам затесался среди юношей, весело прыгая к верху, опираясь на плечо одного из приятелей.

Свора напоминала шторм, Мэттвел повезло стоять поодаль, иначе бы снесли с ног и не заметили бы. Мэделин не удивилась бы, наверное, даже не стала бы бранить виновников падения, лишь закатив глаза и распластавшись по плитке.

Пересекаясь взглядом с изумрудными радужками Фолла, Мэд видела в них лес, туманный, наполненный сильнейшей энергией, способный поддерживать защиту веками.

Лиам подмигнул, улыбаясь всеми зубами и поднёс палец ко рту, невербально говоря: – «Ты нас не видела, Лиса».

Мэделин отвела глаза в стену, делая вид, словно рассматривая стеллаж с наградами школы. Вспомнилось милое прозвище, прямо голосом парня. Почему только оно так пришлось по душе? Не особо важно.

Группа негодников скрылась за углом, а звонок прекратился. Из кабинетов стали выходить любопытные единицы, радуясь сокращению мучений.

Мэделин криво повела уголком губ, издалека услышав, как завуч лепетал нечто о неслыханной наглости и о том, что никто не сокращал уроки.

И её осенило. В школе проверяли или переустанавливали камеры, слухи Мэд особо не запомнила, но суть кроется в том, что видеонаблюдение отключено. Учитывая близкое расположения комнаты с остальными подобными инновациями, Мэттвел легко сопоставила факты.

Парни ворвались в кабинет и включили звонок, остаётся надеяться, что, кроме неё, никто сорванцов не видел, иначе им несдобровать. При удачном раскладе, достанется исключительно ответственному за ту злосчастную комнату. И то, понятие удачного явно не будет подходить упомянутому человеку.

Тихо посмеявшись себе под нос, Мэд побрела в кабинет математики. С лица не слезала глупая улыбка, поэтому Мэттвел пригнула голову, примечая весёлое отражение.

Морок фантомов рассеялся, словно с рассветом, блаженно прекратив докучать.

Мэттвел редко видела, чтобы глаза Лиама так светились, подобное больше замечалось за Кайлом, старший брат чем-то напоминает Оливию. Кайл сродни середине весны, ключ от жизни, бьющий в души других людей, словно доказывая, что он способен на всё.

Мэделин остановилась, сердце пропустило удар. Как она могла забыть? Сегодня с Кайлом намечена встреча, милосердные печенюшки! Щёки залились алой краской от стыда.

Рыжая зачесала чёлку назад пальцами, стараясь ровно вдохнуть.

Что ж, по крайней мере желание веры в лучшее всё ещё не покинуло Мэдди.

***

Закат клал мазки золота на крыши, обводил витрины алым маркером, подчёркивал лужи сплетением цветов, предварительно смешивая их в палитре.

Мэд шла, дыша полной грудью, запах озона насыщал лёгкие немыслимым, приподнятым настроением, будто преобразовавшись в живительный газ, искореняющий всё плохое.

Беспроводные наушники плотно сидели в ушах играя десятую песню по списку: Sweater Weather от The Neighborhood, а солнцезащитные очки отражали яркий свет, бьющий прямиком от заходящего солнца, повисшего на небосводе точно апельсин.

Мэттвел остановилась и улыбнулась жизнерадостной звезде, сощурившись даже сквозь аксессуар с тёмными стёклами. Вокруг догорающего солнца сиял тёплый жёлтый, следом уступающей обрамлению из оранжевого, который медленно превращался в насыщенный малиновый и растворялся в мрачном ультрамариновом.

Пока окружающие заведения не включали свет, довольствуясь всеобъемлющей вспышке тлеющего времени суток, но уже скоро район, расположенный в минутах сорока от дома Мэд, преобразится, как дама, решившая надеть на себя все украшения разом, лишь бы казаться красивее, но соблюдая тонкую грань, чтобы не перебивать истинное великолепие.

В лужах и многочисленных стёклах девушка много раз удостоверилась в том, несколько хорошо выглядит, набираясь уверенности перед предстоящей встречей. Просто посиделка в кафе, совсем как с Оливией. И что, что Кайл нравится? Лив тоже изумительна.

Высокие строения, равномерно распределяющиеся от центра до окраин, постепенно уменьшались. Потому сложилось так, что в этом кусочке Стенноура высотки совсем поникли, уступая максимум трёхэтажным домам. Данный район считается «тихим», за всю историю городка тут ни раз не происходило никаких преступлений, кроме малейших краж, но куда без этого? Идеального места на Земле попросту не существует.

Добравшись до нужного места, а точнее кафе под названием «Candy &Mint», Мэд заглянула внутрь сквозь большие окна, отображающие внутреннее составляющее.

Кайл уже ожидал на месте, хотя до назначенного времени ещё пятнадцать минут. Мэделин улыбнулась тому как распорядилась судьба. Надо же, Фолл также не любит опаздывать?

Дверь отворилась с тихим позвякиванием подвески, висящей практически над головой. Конкретно в этом кафе Мэттвел ни разу не была, но слышала, что тут продают отменный штрудель и мятный коктейль.

Плитка под ногами составлена в шахматном порядке из розовых и чёрных квадратиков, пахло жареным и какой-то терпкой экзотической пряностью.

Посетителей не так много, в общем счёте человек десять, не считая Фолла и Мэд.

Скатерти на столах приятного персикового оттенка, а приставленные диваны обиты белым дерматином.

Встав с нагретого места, Кайл подошёл ближе к Мэттвел и приобнял на пару секунд. – Ну привет.

Мэделин заправила пряди чёлки за уши, отвечая взаимностью.

Парень указал на диван жестом, мол присаживайся.

Ощущения неловкости не было, импровизированная встреча отличное средство развлечься, выдвинув заботы на задний двор и узнать чуть больше человека, который нравится.

– Думаю, тебе стоит дать мне свой номер. – виновато ухмыльнулся Фолл, заглядывая в чайные радужки.

И вправду, так вышло, что после диалога на выставке дуэт говорил в школе лишь один раз и никто не додумался до того, что помимо даты и времени нужны ещё контакты. Хотя бы на случай форс-мажора.

– Точно… – Мэд закусила губу, расстёгивая молнию маленькой сумочки, в кою с трудом вмещался телефон и пару мелочей.

Цифры были продиктованы и подписаны обеими сторонами, даже созвонились на всякий случай, убедившись в достоверности собственной памяти.

Мэделин отвела глаза к картине улицы. Возникла неловкая пауза.

Кайл тарабанил пальцами по столу.

Постепенно начинало смеркаться.

– Оливия сказала, что ты любишь кофе. – промолвил парень. – Тут варят, но мне кажется, что оно дерьмовое, либо я не гурман.

Мэделин пропустила тихий смешок. – Я могу рискнуть?

– Только, если не откажешься от мятного коктейля и фирменного штруделя.

Очевидно, место Фолл знал достаточно, чтобы обходиться даже без меню. Кайл поприветствовал взглядом, спешащую к ним, официантку.

***

Условие Кайла действительно оказалось вкусным, уплетая вкусность Мэделин с удовольствием рассказывала о планах на жизнь, затрагивала обсуждение книг, вышедших недавно. Фолл тоже оказался любителем читать и смотреть фильмы под покровом ночи, припоминая как в детстве делал домик из стульев и одеял, в котором смотрел мультики с телефона, воссоздавая катастрофически маленькое пространство кинотеатра. Лиам же всегда активировал вредный режим и не присоединялся к маленькому счастью.

Кайл так ярко принялся описывать другие ситуации, что жестикулировал руками сродни дирижёру, а Мэделин, сдерживая смех, пришлось просить быть чуть тише, опасаясь, что пару выгонят из кафе, невзирая на статус парня в олицетворение постоянного посетителя.

– Ты оказался прав, Фолл, – помотав головой в разные стороны, начала Мэд, с грустью глядя в чашку. – Кофе действительно дерьмовое.

Парень пригладил волосы. – Да я могу работать дегустатором, не находишь?

Уголки губ Мэттвел взмыли вверх. – Успехов в работе.

Когда стрелка часов отбила девять, Кайл предложил подвезти Мэделин до дома, на что последняя согласилась.

Вечер выдался вполне успешным и о потраченном времени Мэд не жалела.

Выйдя из кафе, девушка осознала, насколько изменилась температура. Мэттвел выпустила изо рта облако пара. Воздух будто стал материальным, а затем расслоился на маленькие, поочерёдно исчезающие, ленточки. Рукам стало зябко и кисти передали мурашки с кончиком пальцев до каждого отдела тела.

Мэделин понравилась свежесть грядущей ночи, так что вдыхая прохладный воздух, пронизанный атмосферой конца дня, рыжая остановилась, закрыв глаза.

Пока Кайл отошёл вперёд к машине, Мэд использовала драгоценные полминуты, окунувшись в наслаждение природой.

Ночь – удивительное второе измерение, появляющееся изо дня в день, но не открывающее дверь дозволенного больше, чем надо. Тёмное время суток – секрет, покрытый дымкой запрета.

На обратном пути пара непрестанно обменивалась шутками и поддерживала прекрасную атмосферу проведённых часов.

За окном периодически мелькали флаги страны, поскольку люди часто вешают их, гордясь тем, что родились в Америке. Мэделин одолело грустное воспоминание того, что в сентябре ей уже стукнуло восемнадцать и официально, в ряду законов своего штата, она стала считаться совершеннолетней. Разумеется, в день рождения, Мэд не оплело облако из блёсток, и она не взмыла на полметра ввысь, небеса не разверзлись, вулкан не выстрелил новым снарядом. Полноценно взрослой Мэттвел не могла себя назвать, да и кто может? На самом деле это больше формальность, кто полностью стоит на ногах в восемнадцать?

В Нью-Йорке, куда несколько раз ездила Мэд, данность больше походила на правду как минимум тем, что совершеннолетие стучится в дверь по наступлению двадцати одного года.