– Ой, у вас кусочек упал! Ракета сломана!
– Ничего подобного. Это первая ступень отделилась. Жуй давай.
Обрадованный сын проглотил яичницу и потребовал новый этап космической гонки. Пришлось в ускоренном режиме провести еще двенадцать успешных запусков. Одна вилка из-за этого получилась особо тяжелого класса.
– Не хочу! Это уже не «Восток-1», – покачал головой мальчик. – Это «Ангара-А5».
– Будешь вредничать – прилетит «Энергия», – строго сказал Сергей, в глубине души радуясь тому, каким смышленым растет сын.
Мальчишка, осознав угрозу, прилежно проглотил порцию.
– Все, я наелся! А завтрак будет?
– Я уйду рано, включу Веру Михайловну перед уходом. Каша остынет, но на работе мне некогда запускать ее удаленно.
– Некогда? Значит, вы и Бублика не кормили! – испугался сын.
– Какого еще Бублика?
– Вот этого! – мальчик сполз с табурета, подошел к отцу и вынул у него из кармана пиджака старенькую игрушку-тамагочи, которые были популярны лет пятьдесят назад.
На экране прыгал черно-белый пиксельный пес, но брови его грустно опускались вниз: шкала счастья свидетельствовала о том, что о питомце давно не вспоминали. Вместе с тамагочи из кармана выпала записка, нацарапанная с ошибками корявым детским почерком: «Иму нужна зобота».
– Живой! – радостно воскликнул мальчик, тут же запикав кнопками, чтобы покормить, помыть и приласкать виртуального пса.
– Ты что, подложил мне свою игрушку в карман? Когда успел? – Сергей строго посмотрел на сына.
– Я… Я просто… – губы предательски затряслись, а большие аквамариновые глаза налились слезами.
– Ни в коем случае так не делай! Понял? Ничего не клади без разрешения!
– Я просто… – все еще собирался с духом мальчишка, – просто думал, что он вас порадует, и вы его полюбите! Бублик ведь такой хороший!
Сердце словно укололи тонкой инсулиновой иглой. Сын Сергея был еще сл
