– Могу я на допросе мужа присутствовать?
– Если хочешь…
– Хочу. Спасибо, – он мне улыбнулся.
– Тогда я зайду за тобой, как соберусь…
– Договорились, – всё с той же улыбкой согласился он.
Я зашла в кабинет и села за стол. Стала читать показания свидетелей, и оформлять всё по делу. Часа два ушло на бумажную волокиту.
Когда закончила, откинулась на спинку кресла, поразмыслить. На текущий момент у меня имелся только муж в крови, но скоро будут: судмедэкспертиза, отпечатки, результаты проб с зеркала… Я перебирала в мыслях всё, что у меня было, когда мой живот заурчал и завибрировал, требуя еды. Неплохо бы пообедать… Да, времени нет. Можно по дороге на допрос чего-нибудь перехватить. Я встала и пошла за Максом. Заглянула к нему в кабинет.
– Я еду допрашивать мужа убитой, ты хотел со мной. Едешь?
– Да, – он встал из-за стола и пошёл ко мне. Я дождалась его, и мы вместе пошли по коридору.
– Ты на своей или со мной? – спросила я.
– С тобой, – Макс снова пропустил меня вперёд, открыв дверь, и я вышла на лестницу. Он последовал за мной.
– Ты обедал? Я хотела заскочить чего-нибудь взять с собой перекусить, – предложила я по пути к машине.
– Нет. Я руками и ногами – за, – он резво заскочил в мою машину, и устроился на переднем сиденье.
Мы заехали в ближайшую кафешку, взяли с собой на вынос. Пока Макс ел, а я вела, пускала слюни от запахов.
– Что ты там взял? – поинтересовалась я, быстро взглянув на него, потому что запахи еды манили.
– Хочешь? – игриво спросил он. Есть хотелось очень, но чтобы он меня кормил, определённо – нет.
– Просто спросила… – солгала я. Но мой желудок меня выдал, уркнув. Макс многозначительно ухмыльнулся. А потом, набрав в рот еды, специально стал издавать звуки наслаждения:
– Ммм…
– Перестань.
– Что? Я ничего, – с невинным видом, и набитым ртом, продолжил он своё бессовестное дело.
– Машину мне не уделай едой, – нравоучительно пробурчала я.
– Согласилась бы попробовать, не была бы такой злой… – я бы и мамонта сейчас съела… Мы остановились на светофоре.
– Ладно. Дай сюда, – я выхватила у него лоток.
– Эй! – запротестовал Макс, но, скорее, наигранно, нежели всерьёз.
– Возьми мою… – сказала я, уже набивая рот его едой. – Ммм, боже, что это? – сначала удивившись, а потом наслаждаясь вкусом, поинтересовалась я. Не особо внятно, впрочем. Но он, кажется, понял.
– Вкусно? – я ощутила его довольный взгляд на себе. Загорелся зелёный. Я поставила контейнер на колени, и мы поехали.
– Очень, – дожёвывая, ответила я. Я почти услышала, как он заулыбался ещё шире, и боковым зрением, увидела его удовлетворённый кивок. И я точно знала, что в глазах у него блестят искорки радости. Мне даже не по себе стало.
– Тушёный кролик в сметанном соусе с бурым рисом, – наконец ответил он на мой вопрос.
– Это очень вкусно, – я была сосредоточена на дороге, поэтому ответ прозвучал предельно серьёзно.
– Я рад, что тебе понравилось, – я мельком взглянула на него. Он улыбался довольный, словно, одержал какую-то победу на пути к моему сердцу. Как же я не люблю эти неловкие моменты…
– В качестве компенсации, за съеденное мной, разрешаю тебе попробовать мою еду, – решила я сменить тему и уйти от этой неловкости. Он ещё с минуту смотрел на меня, прежде чем открыть мой контейнер с едой.
– Эээ, нет. Отдай мою еду назад. Не люблю брокколи, – он даже скривился, а я засмеялась.
– Там ещё рыба…
– Верни мою еду! – почти серьёзно потребовал он.
– Брокколи – это полезно, – сказала я, снова смеясь.
– Верни. Или я арестую тебя за кражу моей еды!
– Не будьте так суровы, старший сержант! – с лёгким упрёком, продолжила я подтрунивать над ним.
– Не шутите с голодным мужчиной, старший сержант, – серьёзно, но с лёгкой улыбкой, закончил он наш спор, и поменял свой контейнер на мой.
Мы продолжили путь молча, Макс ел, я вела. Закончила я обед уже у изолятора временного содержания. И мы с Максом пошли на допрос.
Ожидание долго не затянулось, минут через десять к нам привели подозреваемого, в сопровождении защитника. Защитник, привыкший к допросам, уверенно прошёл и сел на стул. А задержанный растерялся и застыл, не дойдя.
– Присаживайтесь, – указала я мужу погибшей на стул. Одновременно я оценивала его поведение и состояние, внимательно наблюдая за ним. Он подошёл и сел, всё ещё неуверенно, но, скорее, из-за новизны ситуации для него – он озирался по сторонам, а затем перевёл взгляд на нас с Максом. Какого-то страха или скрытности я в нём не увидела. Больше был похож на убитого горем, чем на виновного. Подавлен, глаза красные. Посмотрим… Я открыла документы приёма в изолятор временного содержания. В акте осмотра никаких порезов на подозреваемом отмечено не было.
– Меня зовут Ангелина Миронова, – начала я. – Я – следователь. Это – Максим Пономарёв, мой помощник, – Макс еле слышно запыхтел от возмущения. Я внутренне посмеялась. – Вы – Виктор Пелевин, так? – в ответ, подозреваемый лишь кивнул. – Вы – муж убитой?
– Марины. Да, – он ответил с некоторой хрипотцой в голосе.
– Расскажите, что случилось? – задержанный перевёл взгляд на защитника, тот ему одобрительно кивнул.
– Я пришёл домой после ночной смены, – начал он, глядя на свои руки, сложенные одна на другую на столе. – Дверь оказалась открытой. В коридоре было разбито зеркало. А потом я увидел Марину всю в крови… – его голос стал срываться, и он замолчал. Я выждала паузу.
– Дальше?
– Я подошёл к ней… Пытался остановить кровь, пытался ей помочь. Позвонил в скорую…
– Она была ещё жива?
– Да. Когда я подошёл к ней, она лежала с закрытыми глазами. Я позвал её и… Когда я дотронулся до её плеча, она открыла глаза и посмотрела на меня… – он замолчал, так и не договорив, словно, слова застряли у него в горле. И он всё смотрел на свои руки. По нему было видно, что эти воспоминания причиняют ему боль. Но мне нужно было знать все детали.
– Она посмотрела на вас, и? – он посмотрел на меня. В его глазах была мольба – не заставлять его вспоминать и произносить это вслух. Я терпеливо ждала.
– Её взгляд… Мгновение, её глаза были полны ужаса. Мне, наверное, никогда этого не забыть… А потом… Потом её взгляд стал отрешённым… – он замолчал, опустив взгляд снова на свои руки, и совсем сник, даже плечи опустились.
– Она успела что-то сказать? – он посмотрел на меня таким усталым взглядом.
– Пыталась. Она показала на дверь. И пыталась что-то сказать, но вместо слов хрипела. А потом… Просто затихла, – он снова замолчал и склонил голову. Потом я поняла, что он плачет. Он стал вытирать слёзы, быстрыми, неловкими движениями. Такие движения я видела когда-то у папы. Возникший внезапно образ, отвлёк меня, поэтому у задержанного было время, чтобы успокоиться.
– Почему вы ушли? – хрипло спросила я. Макс перевёл на меня слегка озадаченный взгляд, я проигнорировала это. Ответ задержанного вернул нас в русло допроса:
– Я решил, что она хотела сказать мне, что убийца ещё рядом и ушёл недавно. Я побежал в надежде найти его… И убить, – последнее он произнёс тише. У защитника, от этих слов, на лице отобразилось лёгкое неодобрение, но он ничего не сказал.
– Встретили кого-то, когда шли домой? – это был стандартный вопрос, но он определял дальнейшую линию допроса. Поэтому ответ на него был важен для меня. Подозреваемый задумался. И молчал несколько минут.
– Я не знаю. То есть… О таком никогда не задумываешься, этого не ждёшь. Я просто шёл домой, как обычно… Мне кажется, я никого не видел, – я внимательно посмотрела на него. Он выдержал мой взгляд, выглядел уверенным и, кажется, не пытался что-то скрыть.
– Ваша одежда была вся в крови, – а вот это был не вопрос, потому что ответ меня не интересовал. Мне нужна была его реакция. И в момент, когда он осознал, что это обвинение, он разозлился.
– Как я сказал, – выговорил он чётко, каждое слово, глядя мне в глаза. – Я пытался помочь Марине. А… Когда… Когда она умерла. Я обезумел. Я помню, что тряс её. И… Наверное, я прижимал её к себе… Так её кровь оказалась на моей одежде, – я, тем временем, сопоставляла в уме его рассказ с уликами на месте преступления. Судя по следам крови на лестничной площадке, уходил он дезориентированным. Кровь была на стенах и слева и справа, и на полу.
– Почему не вернулись назад? – не ослабляла я давление.
– Я не нашёл его. И сел. Марине я уже не мог помочь. Да, и соображал я плохо. Так и просидел, пока меня не нашла ваша собака.
– Есть мысли, как злоумышленник мог попасть в квартиру?
– Не знаю.
– У вашей жены были конфликты, недоброжелатели?
– Нет. Она была очень доброй… – он снова поник, склонив голову.
– Как вы добирались с работы домой? На машине, общественным транспортом?
– На метро. Можете проверить, – теперь он уже не злился. Просто посмотрел на меня равнодушно.
Я попросила его написать всё, что он мне рассказал. Пока он это делал, я заполнила протокол допроса.
Вышли с допроса мы с Максом уже ближе к вечеру.
– Тебя до отделения подбросить? – обратилась я к нему.
– Расскажи мне в чём твой секрет? – ошарашил он меня встречным вопросом.
– Какой секрет? – не поняла я.
– Ну, ещё до того, как ты перешла к нам в отдел, я слышал, что ты добиваешься отличных результатов и у тебя высокая раскрываемость.
– Так ты со мной на допрос поехал, чтобы посмотреть как я работаю?
– Что-то вроде того… – уклончиво…
– И посмотрев, решил, что слухи преувеличены?
– Я учился с тобой. И не только… Я знаю какая ты. Просто хотел увидеть тебя в деле.
– Я просто стараюсь делать свою работу хорошо, – серьёзно сказала я. Он посмотрел на меня внимательно, кажется, решая получил он ответ на свой вопрос или нет.
– Ты в тренажёрку? – в итоге спросил он.
– Да.
– Тогда меня до отдела подбрось. Тебе же по пути? Ты в нашу?
– Да.
Я высадила его у отдела и поехала на тренировку.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Я – Ангелина Миронова. Мне 26 лет. Я следователь по уголовным делам. Три года назад я закончила Университет МВД, и стала ещё на ступень ближе к осуществлению своей цели.
Ангелина Миронова
Да, следователем я решила стать не просто так. За этим решением стоит событие, о котором я не люблю вспоминать. Но именно оно определило мою жизнь.
Воспоминания стали всплывать в памяти. Я увеличила темп и нагрузку. Спорт всегда помогал мне с этим справляться. Прибавила звук в наушниках на полную. И песня, как нельзя кстати – Metallica – Until lt Sleeps.
Музыка – это вторая моя отдушина. И друг и психиатр в одном. Сложно сосчитать сколько раз она вытаскивала меня и придавала сил бороться дальше. Жаль только, что я не обнаружила эту удивительную силу раньше. С другой стороны, возможно, тогда я не обрела бы свою цель… Перед глазами встал Олег. Призраки прошлого… Нельзя позволить воспоминаниям захватить себя. Это приводит к печальным последствиям. Я перешла на силовые упражнения. И сосредоточилась на тренировке. Помогло.
Верный призрак, что тренировка была тяжёлой, и речь не о физнагрузке, когда мышцы говорят: «Ангелина, перебор!».
Я вышла из зала, и пошла к машине, когда услышала голос за спиной:
– Эй, красавица! Познакомимся? – он догнал меня на парковке. В этот момент я оценила уличное «освещение» у тренажёрки. Как-то не обращала внимание раньше. Не то, чтобы мне страшно, но возникающие неожиданно из темноты люди, пробуждают оборонительные рефлексы. Да, ещё какие люди! Парень был настоящий качок, но из тех, кто считает спортивную форму превыше всего. Это было сразу заметно по его лицу. Он шёл параллельно со мной, задрав высоко подбородок, и был абсолютно уверен, что его подкат выгорит.
– Нет.
