– Вперёд, народ Эстлеи!
Все поняли этот возглас, как того хотел автор, и ринулись к башне. Ксана и не заметила, что балкон находится от земли головы на две выше человеческого роста. Это позволило фанатичным эстлейцам в какие-то полторы минуты окружить башню и легко забраться на балкон. В общем, очень скоро балкон был сломан и героиня в прямом смысле слова пошла по рукам! Её сгребли в охапку и в толпе передали по рукам. В итоге толпа закончилась, последние «держатели» не догадались поставить Кеану на землю, а передали «следующим», которых на самом-то деле не было! Шлёпнулась она здорово… Больше всего в этой истории умиляет то, что народ провёл для неё такой аттракцион от искренней любви! Потом все бока болели: любовь даёт о себе знать…
Во дворце вокруг Ксаны бегали, словно около монаршей особы. Сам Оймякон отошёл на второй план. Это всё, конечно, здорово, но сделанные из всего произошедшего выводы совсем не утешали. Попав в резиденцию короля и мало-мальски приведя себя в порядок, Ксана, возлежа на красивом канапе, потребовала подробных объяснений от короля. В общих чертах она понимала основную задачу. Но хотелось конкретности…
– Так, вашество, я пойду сейчас, возьму эту самую Трость, сбегаю в Сад, открою его и прочту Молитву – и всё?
– В целом да, – ответил Оймякон и замялся. – А вот подробнее… В общем, никто точно не знает, где сейчас находится Рубиновая трость.
– Вот «обрадовал»! – ответила Ксана.
А король улыбнулся так, что стало ясно: он решил, что на самом деле её обрадовал.
– Только с её помощью можно открыть врата Весеннего сада.
– Это я поняла. Только Сад-то как называется? Весенний или Восточный?
– И так, и так. Всего этих Садов четыре: Южный, или Летний; Северный, или Зимний; Западный, или Осенний; и Восточный, он же Весенний. Всех их создал этот… мой дед. Он был великим белым магом! У деда было двое детей – мальчик и девочка. И у них родилось по двое – и все мальчики. Нас четыре брата, мы – нынешние властители Белого королевства. Белое оно называется в честь магии дедушки. А Эстлея – это восточная часть Королевства.
«Вот почему на рукаве у Оймякона красовалась буква Е: East – Восток!»
– Каждому из братьев досталась часть Королевства, – продолжил Оймякон. – Изначально все Сады были закрыты и мы, братья, с помощью Рубиновой, Изумрудной, Алмазной и Сапфировой тростей должны были открыть Сады – символы жизни Королевства. Три Сада открылись, и Трости хранятся у моих братьев. Но мне Трость не поддалась, не захотела открыть Сад из моих рук. Как рассказал дед, мне единственному не передалась толика магических способностей. И он оставил пророчество, что Сад откроет…
– Знаю, знаю. И это оказалась я.
– Да.
– Обделили тебя, бедненького, волшебства не дали, а я теперь отдуваться должна! – съязвила Ксана.
– Главная задача – найти Трость. Только в твоих руках она не исчезнет, только ты сможешь принести её сюда. А дальше ты знаешь.
– Хотя бы приблизительно, где мне её искать? – с надеждой спросила Александра.
– Я же сказал, что точно неизвестно. Но это не значит, что неизвестно вообще! Сначала ты должна отправиться к старцу Смайтуму.
– Смай… кому?
– Смайтуму. Он живёт на горе Смирной. Он может тебе подсказать, что делать дальше.
Ксана промолчала. Что за ерунда, извините за мой французский! Ох, не нравится мне вся эта история с тростями, братьями, садами. Самое противное, что решающее слово-то за нашей героиней!
– Смайтум – мудрый человек, – продолжил король, – мудрый и гордый. И если сочтёт тебя приличным человеком, он расскажет тебе всё, что знает.
– А раньше узнать было нельзя? Ведь я вам нужна только как переносчик этой вашей Трости – я правильно понимаю? Могли бы и сами к Смай… Смайтуму сходить, расспросить его подробненько, записать всё аккуратненько и мне доложить!
– Он отказывается разговаривать с кем-либо, кроме тебя.
– Так-таки кроме меня?
– Ну, кроме того, кто предназначен для…
– Ладно, хорош объяснять, всё, я поняла. И вашу выгоду поняла. А мне, мне от всей этой заморочки какая польза? Я тут, понимаешь, на них вкалывать должна, а меня, между прочим, дома ждут!
– Все морги обзвонили… – добавил король.
– Ну да, точно!
– Ксана, ведь то, что ты должна совершить, – настоящий подвиг. Для народа тот день, когда откроются врата Сада, станет праздником. Труверы и менестрели будут воспевать твой подвиг в течение долгих лет! – с упоением перечислял Оймякон.
– Ага, и на моей могилке выгравируют золотыми буквами: «Здесь пал герой».
– Если ты пожелаешь…
– Не нужны мне эти ваши труверы с их песнями! Я тут, с вами… а дома… – Из глаз Ксаны собралась выкатиться слеза, но ей не разрешили. Голос не поддался запретам и откровенно задрожал: – Я домой… пора мне…
Она встала и направилась к выходу.
– Ксана! Может, ты хочешь денежной награды? Да хоть всю… половину королевской казны! А хочешь, титул тебе какой-нибудь присужу? – его величество догнал Кеану. – Да остановись же ты! Хочешь баронессой стать? Не хочешь? А маркизой? А графиней?
– Да не хочу я! Я домой хочу! Лучше помоги мне домой отправиться!
– Стой, Ксана! Остановись наконец!
Она остановилась. Король продолжил:
– Не в моих силах тебя вернуть домой.
– Т-то есть как?
– Нея тебя сюда пригласил, и не я могу отсюда выгнать.
– Но ты же король! – с надеждой сказала она.
– Но я не волшебник! Я не должен тебе это говорить, однако придётся. Тебя отправили сюда с конкретной целью, которую ты теперь прекрасно знаешь. И пока ты её не выполнишь, ты останешься здесь. Так что время твоего пребывания в Эстлее зависит от тебя одной.
– Значит, в любом случае, не достав пресловутую Трость, я не попаду домой?.. – обречённо вздохнула Александра.
Король молчал. Она – тоже. Тишина была такой тягостной, будто в воздухе размазали дёготь, но говорить было нечего. И тут бесцеремонно в зал для бесед (именно здесь разговор и проходил) ворвался слуга.
– Ой… извините, ваше несравненное величество, но тут какой-то пастух просит аудиенции с Героически Прекрасной Ксаной.
«Вот мне и прозвище прилепили. Нет, я не против, конечно, но его же как-то оправдать надо… Придётся…»
– Пусть войдёт, – скомандовала Ксана, не смотря на короля.
– Но он… это… с лошадью.
– Пусть оставит лошадь – проследите, чтобы с ней ничего не случилось, – и войдёт, – приказал Оймякон.
Когда слуга удалился, король посмотрел на Кеану вопросительно.
– Кому это ты разрешаешь аудиенцию?
– Пастуху, он же ясно сказал.
– Ни за что не поверю, что ты разрешишь аудиенцию первому попавшемуся пастуху!
– Не верьте, – парировала Ксана.
– Ты, Героически Прекрасная Ксана, согласилась на аудиенцию с каким-то пастухом? Ума не приложу…
– Ещё раз меня так назовёте – обижусь.
– Неужели тебе не нравится? А мне кажется, я хорошо придумал, – удивился Оймякон.
– Так это ещё и вы придумали?!
– Да… И приказ уже в силу вошёл…
– Ну какая же я прекрасная? Какая же я героиня? Зачем выдумывать то, чего нет?
В дверь постучали. Оймякон позволил войти. В зал вошёл… Биль!
* * *
Они шли в сторону горы Смирной. А что? Больше ничего не оставалось делать. До этого времени Ксана сидела на жеребце, а Биль их вёл. Позднее Александра ещё не раз вспомнит добрым словом свои, как она их называла, «лошадиные курсы». Она гордилась собой и была рада, что догадалась попросить у Оймякона брюки. Дал он ей не свои брюки, конечно, но то, что было сейчас на ней надето, подошло по размеру и фасону и напоминало бриджи. Ещё ей дали плащ на случай холодов. Жалела Ксана только о том, что не попросила сменной одежды…
Вы меня извините, дорогие читатели, за столь резкий скачок. Просто дословно то, что произошло за пропущенный отрезок времени, пересказывать бессмысленно, ибо всё это уложится буквально в два абзаца краткого содержания.
В общем, Биль, как и все добропорядочные граждане, прибежал к королевской резиденции и участвовал в учинённых там «массовых беспорядках». Он был ужасно горд тем, что именно он указал Ксане дорогу к башне Оймякона. И, вспомнив разговор, честолюбивый мальчишка в поисках славы и подвигов раздобыл где-то прекрасного жеребца и отправился во дворец – проситься к ней в помощники для совершения подвигов. Запинаясь и раскланиваясь, бледненький от волнения Биль изложил все свои планы и желания.
Оймякон тут же поймал момент: радостно приказав собрать им вещи в путь, вручил карту Белого королевства и отправил Кеану с пастушком навстречу подвигам. По правде говоря, я уверена, что его величество не особо устроила кандидатура Биля в провожатые Ксаны. Но надо отдать ему должное: он сразу сообразил, что это шанс, и, недолго думая, обделал это дельце. Понимал ведь, что коли Ксана отправляется в путь, уже не сможет отказаться! Взялся за гуж…
Вернёмся к нашему экипажу. Правда, Кеану, Биля и коня экипажем назвать трудно… Ну да ладно. Ксана слезла с коня и пошла пешком. Последнее напутствие короля Билю: «Познакомь Кеану с нашими достопримечательностями!» – прозвучало как-то с хитринкой. Она очень быстро узнала почему. Биль начал знакомить.
– А вы не боитесь идти к горе?
– А чего бояться? – отвечала Ксана, скорее, для успокоения не только Биля. – Насколько я поняла из сбивчивых объяснений его величества, там есть какая-то лесенка, так что скалолазанием заниматься не придётся.
– Ну а жителей долины не боитесь?
– Долины? – она взглянула на карту. – Долины Бурной? Что за названия! Смирная, Бурная… Да, к горе идти через долину. А что там за жители?
– О! – Биль многозначительно поднял брови. – Вы сами всё увидите…
– Ладно, – кивнула Ксана, с трудом переборов любопытство, – не хочешь – не говори. А почему у горы и долины такие названия?
– Из-за ритма жизни и населения. На горе живёт очень мало людей и всё население мирное.
– Смирное!
– Да, смирное. А вот долина… там и жителей побольше будет, и нравы их пожёстче.
– А что за люди живут в долине, такие вот бурные? – всё-таки спросила она.
– Люди… если бы это были люди! – загадочно произнёс пастушок.
Больше он, по всей видимости, к сказанному добавлять ничего не собирался. Ладно, переживём. До долины не так уж далеко осталось, согласно карте.
И верно, скоро они дошли до долины Бурной. Нет, вывески никакой, разумеется, не было. Просто закончилась песчаная дорожка, по которой они шли. А сразу за ней и начиналась та самая долина. Биль остановился как вкопанный. Было видно, что ему очень страшно.
– Вы знаете, кикиморы не очень любят чужаков на их территории… – боязливо произнёс он.
– И что, из-за каких-то там кикимор ты предлагаешь повернуть обратно? – Ксана старалась быть как можно спокойнее. – Наверное, они не знают, что мы не просто чужаки! – Она старалась сделать голос наиболее торжественным. – Ведь к ним в долину пришли Героически Прекрасная Ксана и её верный… верный…
– Слуга Биль со скакуном…
– Митькой! – завершила она и сделала шаг в долину.
Как быстро в этой стране присваиваются должности, прозвища, звания, имена… Вот и Биль сам себя назначил слугой. Раз – и скакуна Митькой обозвали. А днём Ксана имела возможность в одну минутку стать графиней или ещё кем-то. Чудеса, да и только, посчитала она тогда. Тогда она просто ещё не знала, что такое настоящие чудеса.
Ксана сделала ещё один шаг. Всё, теперь она уже вышла за черту дорожки, она в долине, а Биль и Митька – ещё нет. Повернувшись к ним вполоборота, она мотнула головой: мол, идите сюда. Пастушок подвёл коня к самому краю песчаной дорожки. Осторожно шагнув вперёд и поняв, что ничего не произошло, Биль снова сделал шаг и поравнялся с госпожой. Вздохнув, он вывел коня на территорию долины. Мелкий песок, словно нити восточного ковра, шуршал и приглашал отведать приключений.
Долина Бурная открыла перед героями свои просторы…
Глава 2, или Кикиморы во всей своей красе
Глава парадоксов. А ну-ка, девушки!
Долина Бурная
В общем, дальше они шли всё время прямо. Никто не тревожил, никаких кикимор не было. Да и вообще долина больше необитаемую землю напоминала. Тоже мне, Бурная!
Шли они по полю, сами протаптывали себе дорогу. И тут Ксана увидела хорошо притоптанную траву, но эта тропинка сворачивала влево.
– Свернём? – спросила она Биля.
– Как скажете.
– Ну, у тебя есть какое-нибудь мнение на этот счёт?
– Как вы скажете, так и будет.
