Макс замолчал. Устало вздыхая, он посмотрел в окно, где порывистый ветер трепал и без того унывающие пожелтевшие ветки. Он пытался придумать новые аргументы, но его внутренний голос нарочито молчал, оставляя крупицу надежды на правоту лучшего друга, всё ещё борясь с очевидным.
Кирилл долго стоял перед окном, скрестив руки на груди, немного подёргивая коленом. Радостный настрой быстро улетучился. Карие глаза с обыкновенной расслабленностью всматривались в шелестящие на ветру деревья.
А может, и вправду, единственный вариант уберечь – это дать ту правду, которая ему так нужна? – думал Макс – И будь что будет… ведь этот парень как никто заслуживает знать правду…
– Я общался с помощником следователя. Он мой знакомый из интерната. Этот парень может найти то, что тебе нужно.
Кир наконец оторвал глаза от стекла.
– И?
– Мы встретимся с ним сегодня в пять.
– Отлично. Как раз успею позаниматься курсами. –Кирилл быстро преодолел расстояние между ними.
– Я… вообще-то хотел сам с ним встретиться.
– Начинается…
– Тебе нельзя волноваться.
– Я что похож на беременную бабу? Чтобы ты знал, я уже волнуюсь. Потому что хочу понять, что случилось с моей семьёй. Я не рассыплюсь из-за этого и не разобьюсь. Прекращай меня нянчить!
– Даже не думал этого делать, но ты обещал, что будешь слушать меня.
– Тебе сложно мне верить. Я всё понимаю. – начал Кирилл. – Но я каждый день делаю то, что говорит Илья. Соблюдаю режим. Поэтому поверь, пожалуйста, когда я говорю, что со мной всё в порядке. Думаешь, я должен был пройти мимо в клубе? – спросил Кир, посмотрев другу в глаза, не с каким-нибудь укором, а так, будто ему просто необходимо его мнение.
– Нет… – спокойно ответил Макс.
Кир с облегчённым видом снова уставился в окно.
– Но ты же не из-за самого поступка разозлился, правда? Колено блондина замерло на несколько секунд, а потом задёргалось более нервно.
– И откуда свалилась эта девчонка… – протянул Макс. – Кстати, куда вы ходили вчера?
– Никуда. Я отвёз её домой.
– По-моему, она хотела тебя отблагодарить.
Макс показал широкую улыбку.
– Она сказала «спасибо».
– Ты хоть пригласил её куда-нибудь?
– Зачем?
– Слушай, если бы на меня так девчонки вешались, я бы каждый день пользовался моментом. А ты его упускаешь.
– Нет. Не с ней.
– Это ещё почему?
– Потому.
– Почему, потому? – заулыбался Макс.
– Она хорошая девушка.
Макс засмеялся.
– Ты то откуда знаешь?
– Знаю и всё. Я больше не хочу о ней говорить.
– А что, она настолько тебя волнует? – спросил Макс, но друг, не ответив, вышел из Кухни.
Глава 7
«Алекс»
Яркое солнце пробивалось сквозь щели в синих шторах и светило прямо в лицо Алекса, поэтому пришлось с трудом открыть глаза. В горле пересохло. Тело болело так, что пошевелиться казалось тяжёлым испытанием, а голова раскалывалась, будто по ней всю ночь били молотком. Лёжа на животе, он подумал, что было бы неплохо сейчас снова уснуть и забыть о боли. Перекатился на спину, зажмуриваясь под солнечными лучами. Глубоко вздохнул и посмотрел в потолок своей большой комнаты. Пахло алкоголем и по?том, и Алекс сморщил нос осознав, что это благовоние исходит от него. Снова закрыв глаза, вспомнил вспышки прошедших событий. Всё перепуталось в мутной памяти, которая провела тропинку по всем его приключениям. Друзья, наркотики, клуб, громкая музыка. Это был привычный день Александра Гордо?ва. В памяти мелькнул образ девушки с каштановыми волосами и её громкий крик. Алекс тут же забыл о боли и поднял тело с кровати, отчего закружилась голова. Пытаясь вспомнить больше, чем мелкие обрывки из женского туалета, спустил ноги с кровати.
– Отец отмажет. Если не ради меня, то ради своей репутации.
Этими мыслями Алекс пытался себя успокоить, но страх всё равно разрывал на части. Ведь теперь придётся с ним поговорить…
Он с трудом встал с постели, и пытаясь дойти до шкафа с зеркалом, в который раз убедился – это помещение слишком большое для одного человека. Кровать с шелковыми простынями занимала только третью часть всего пространства. Алекс доковылял до зеркала, держась за мебель, и увидев своё отражение, чертыхнулся. Нос и бровь были разбиты, глаза ярко-красного цвета, а левый и вовсе опух, и заплыл.
– Да уж! Папа будет не в восторге. Хотя что может его заставить ещё больше ненавидеть меня? Так и спущусь, чтобы он окончательно понял, кого произвёл на свет.
Принял душ и переодевшись, спустился по лестнице с резными перилами. Домработница накрывала ужин, а отец сидел за столом, уткнувшись в ноутбук и попивал минеральную воду. Мужчина будто не замечал присутствия сына, пока Алекс не подошёл к столу и с грохотом не отодвинул стул. Тогда губернатор поднял глаза, и посмотрев на Алекса, спокойно отпил очередной глоток воды.
– И почему я не удивлён? – сказал мужчина, небрежно указав рукой на физиономию парня, а затем снова уставился в экран компьютера.
– И почему я не удивлён, что тебе плевать? – ответил Алекс, и плюхнулся за стол.
Сейчас парень хотел только одного – что бы отец подавился своими надеждами на достойного наследника.
Домработница поставила перед Алексом приборы и ушла в гостиную.
– Только с тобой могло такое случится. Я не удивлюсь даже когда тебя убьют в подворотне. Конечно, если наркотики не сделают этого раньше. – абсолютно спокойным тоном говорил губернатор, не отрывая глаз от экрана.
Внутри у Алекса всё кипело. Хотелось запустить в губернатора самую большую тарелку, чтобы она разбилась о его голову. Алекс нервным движением положил себе горячую отбивную и пару помидоров.
– Ты бы, наверное, ни капли не расстроился, папа.
– Меня расстраивает только то, что мой сын – слабак. – произнёс Дмитрий с неприкрытой злостью. – Было бы легче думать, что ты приёмный.
– Ну, конечно… кровь великого губернатора не может превратиться в отброса… – повысил голос Алекс. – Посмотри на меня. Это и есть твой сын. И вырастил его именно ты! Может пора увидеть в этом и свою вину?
Алекс тяжело дышал. Его одолела усталость, а отец сидел с таким же ровным лицом, как и в начале разговора.
– То, что ты безнадёжный наркоман – следствие слабости. А я всегда учил тебя быть сильным.
– Как? Избивая меня и маму?
– Но разве я виноват, что ты родился не способным чему-то научиться? – продолжал Дмитрий, делая вид, что не услышал парня.
Алекс, в который раз понял – об убеждения отца биться бесполезно. Внутри бушевала ярость оттого, что он вырос в богатой, успешной, но такой прогнившей семье. Всем родственникам и друзьям было всё равно, что творится под этой крышей. Его жизнь медленно тянулась тут, как рогатка, которая должна когда-нибудь выстрелить. Плохой аппетит совсем пропал, даже тошнота начала подступать, когда он снова посмотрел на Дмитрия.
– Я найду того, кто это сделал. И хочу, чтобы ты сам выбил из него всю дурь. Может быть тогда я увижу, что ты ещё не безнадёжен.
– Тебе не кажется, что поздновато для жизненных уроков? – ответил Алекс. – Я не буду делать это только для того, чтобы тебя порадовать.
– Ты просто трус. Как всегда, боишься что-то предпринять, даже, чтобы защитить себя. Знаешь, когда ты родился, ты был настолько слабым, что не мог есть. Ты просто не имел желания научиться. В тебе не было даже капли инстинкта выживания. Я уже тогда подозревал, что из тебя не выйдет ничего полезного. Поверь, сынок, я не думал, что окажусь прав.
– Дмитрий отодвинулся на стуле и начал вытирать руки о салфетку.
– Что ж… И правда, слишком поздно пытаться тебя исправить. Ты – хозяин своей жизни. Отказался от работы со мной, значит закончишь как твои дружки.
Дмитрий собрался уходить, что взбесило Алекса, ведь он ненавидел, когда отец вот так заканчивал речь, бросив гнилую фразу, как кость собаке. Он больше не хотел рассказывать, что с ним случилось.
– Знаешь, папа! Я даже не знаю, что хуже – быть твоей собачонкой или сдохнуть!
Парень встал, громко опрокинув стул, и ушёл прочь из дома.
Солнце начинало прятаться за горизонт, что радовало Алекса. Его раздражал яркий свет, ведь в темноте было что-то похожее на его порочную жизнь. Как всегда, он направлялся в единственное пристанище для таких забытых отбросов, как он.
В маленькой квартире Стаса собиралось много людей и всем им было плевать кто чей сын, кто богат, а кто беден. Там не нужно было задумываться над серьезностью разговора и тем более о правильности слов. Можно было смеяться весь день и вести себя как грязное животное, и никто не станет учить правилам жизни. Там было важно лишь количество таблеток и алкоголя.
Квартира Стаса находилась в старом полуразрушенном доме неблагополучного района, где жили люди, чья жизнь медленно катилась в пропасть. Зато там редко появлялась полиция или кто-то из «нормальных» людей, что обходили это место стороной.
Алекс поднялся в квартиру, постучав четыре раза с перерывом после двух, как придумал Стас. Парень иногда выдумывал такую ерунду, над которой Алекс только смеялся, ведь полицейские не станут стучать, а просто снесут дверь ко всем чертям.
– Здорова! – открыв дверь, Стас протянул руку, и парни поздоровались, хлопнув ладонями. – Презент есть?
Алекс молча достал из кармана пакетик с таблетками, который оставил про запас прошлой ночью и отдал приятелю.
– Спасибо, брат! Ты лучший. Проходи…
Алекс прошёл в единственную почти свободную комнату, где на маленьком диване сидела целующаяся парочка. Он плюхнулся рядом, надеясь, что те уйдут, но никто из них не отреагировал. Алекс устало откинул голову на спинку дивана, и уже хотел выпихнуть парочку из комнаты, когда вошёл Стас.
– Ну что, мой побитый жизнью друг… Понеслась?
Стас протянул Алексу пару таблеток и потёр руки, после чего прогнал пару влюбленных наркоманов прочь. То, что осталось в пакете он кинул на унылое подобие столика с поломанными ножками – хозяин не особо волновался по поводу целостности мебели в своей квартире, так же, как и об украденных вещах, которые пропадали после каждой такой вечеринки.
– Кто это тебя так, отец? – спросил Стас, указав на разбитое лицо гостя.
– Не-е. Он давно меня не трогает. Нарвался в клубе.
Алекс зажал в руке пару таблеток, вспоминая свои приключения, и рассуждая, что он сделает в следующий раз, когда ему будет на всё наплевать. Убьёт кого-то? Или может его убьют, как и сказал отец?
– Стас! Скажи, ты мог бы ударить девушку?
Приятель задумчиво посмотрел на парня.
– Не знаю, братан. Смотря, в чем она провинилась… Я предпочитаю делать с девушками кое-что получше.
Стас рассмеялся, и Алекс улыбнулся в ответ.
– Хотя, если она страшная, как ведьма… тогда и не жалко.
Теперь они засмеялись громче.
– А если она незнакомая красотка, и тебе кажется, что она тебя хочет? К удивлению Алекса, друг помрачнел.
– Слушай, я конечно, конченный, но пока ещё не настолько. Почему ты это спрашиваешь?
– Да так… просто интересно, что ты об этом думаешь. Я, кстати, с тобой согласен. – отвечал он Стасу, который уже закрыл глаза и вряд ли что-то слышал. Алекс уселся поудобнее. Ему хотелось поскорее избавиться от своих мыслей и уснуть, почувствовать, как постепенно тело становится лёгким, а голова превращается в огромную планету, и приходит долгожданное облегчение.
Открыв глаза, Алекс закашлялся от плотного дыма. Трое курящих парней без маек, сидели за столом и громко спорили. Алекс понял, что лежит на полу, а под ним только старый матрас и куча тряпок. В углу напротив – на таком же матрасе – лежала полураздетая девица, по пояс накрытая одеялом. Алекс закрыл глаза и вздохнул, отчего снова закашлял.
– Твою ж мать! Вы нахрена так накурили?!
Медленно неуклюже поднялся на ноги и побрёл к яркому дневному свету, что слепил глаза.
