– А как же иначе? Лишние проблемы и вопросы мне ни к чему! Кстати, Жора, я хочу, чтобы ты прочёл дневник этого человека. Крайне интересная вещь. Там вся информация о том веществе, которое выпил этот Забредягин. Я же после дежурства не спал, не до сна было, и прочёл всё, что было в папке. А сейчас спать хочу ужасно. Я б тебе в «своих словах» рассказал, да сил уже нет.
– Ну, что ж, тогда я завтра зайду и прочту этот дневник.
– Жорик, а знаешь, что? – Альберт многозначительно посмотрел на друга, – Я собираюсь завтра попробовать выпить это зелье. Я же сказал: я тебе доверяю! Сейчас я хочу как следует выспаться, а ты возьмешь папку с собою, и, надеюсь, за ночь ты её прочтешь.
Георгий посмотрел на Альберта, как на сумасшедшего.
– Ты просто устал, Альберт, – сказал он, – Тебе действительно нужно выспаться. Подобные мысли до добра не доведут.
– Не спеши с выводами. Сначала прочти, – он вновь вышел из кухни, и быстро вернулся, сжимая в руке небольшую коричневую папку, которую тут же сунул в руки Георгию. – Надеюсь, ты поймёшь, насколько это важно. И постарайся, чтобы этим не заинтересовалась твоя жена. О содержании этих документов никто не должен знать. Я никогда не рассказал бы тебе о Забредягине, если бы мне не пришло в голову отправиться вслед за ним. Знаешь, он ведь, похоже, не умер. Просто исчез… В общем, жду тебя завтра, в час дня. Я должен привести себя в порядок. Всё. Я очень хочу спать. Извини.
Георгий оделся, положил папку за пазуху, пожал Альберту руку и вышел из квартиры.
Оказавшись на свежем воздухе, он закурил сигарету и, выпустив струю дыма, подумал: «Бред какой-то… Ну что ж, прочтём, прочтём, а там видно будет».
Георгия до того заинтриговала эта история, что он совсем забыл о том, что дома его, наверное, ждет скандал, так как на часах было десять минут девятого, а его жена – Мария, конечно же, начала волноваться, думая, что ее муж опять сидит за столиком какого-нибудь кафе, совершенно забыв о своей семье. Тем более что свой «мобильник» Георгий отключил во время разговора с Альбертом и включать его сейчас он не собирался…
Однако когда он вернулся домой трезвым и необычайно серьёзным, жена, сразу же смягчившись, ограничилась всего лишь одним вопросом: «Где ты был?»
Георгий ответил, что нашёл работу и, дня через два принесёт немного денег. Мария успокоилась и спросила, указывая на папку, которую её муж, раздеваясь, положил на полку в коридоре:
– А это что?
– Это? Да вот, Альберт написал повесть в жанре «фэнтези» и попросил оценить.
Зная, что Мария любит читать лишь любовные романы, Георгий попал, что называется «в точку». Жена сразу же потеряла к папке всякий интерес.
Поужинав и выслушав, зевая, её рассказы о надоевшей работе, которые, надо признать, Георгия мало интересовали, он лёг на диван, включил лампу, и взял в руки, любезно предоставленные Альбертом, загадочные документы.
Георгий развязал тесёмки старой коричневой дерматиновой папки. Внутри её находились две рукописи, аккуратно скрепленные металлическими скобами. Первая рукопись оказалась дневником с пронумерованными страницами, вторая же содержала в себе какие-то чертежи и множество формул, описывающих различные химические реакции. Увы, по химии в школьные годы у Георгия была твёрдая «тройка», так что он решил сначала прочесть дневник. Информация, содержащаяся в рукописи, действительно оказалась уникальной…
Оказывается, что в 196…году, в засекреченной лаборатории, располагавшейся в степях Казахстана, начались работы по исследованию эффекта телепортации. Говоря простым языком, перед учеными была поставлена сложнейшая задача – найти способ мгновенного перемещения человека в пространстве на любое расстояние. Забредягин был тогда всего лишь младшим научным сотрудником, и по существу имел статус лаборанта. Однако через пятнадцать лет он уже становится руководителем этой лаборатории и всего проекта. Но, увы, долгие годы напряженной работы так и не принесли каких-либо положительных результатов…
Всё это было написано в предисловии к дневнику. Сам же дневник велся уже в городе N, где, вследствие трагических обстоятельств оказался Александр Григорьевич Забредягин.
Обстоятельства же были таковы. В 199… году, в вышеупомянутой лаборатории, находившейся под землёй, на двадцатиметровой глубине, происходит взрыв небольшого атомного реактора, питавшего электроэнергией весь бункер. Тридцать три человека погибло тогда от взрыва, ещё двадцать четыре сотрудника скончались впоследствии от лучевой болезни. Александру Григорьевичу, если можно так сказать, повезло. Его при взрыве засыпало обломками бетонной перегородки, но уже через полчаса его, из-под завала, извлекли чудом оставшиеся в живых подчиненные. Им с большим трудом удалось выбраться на поверхность земли…
Забредягин получил серьёзную черепно-мозговую травму, а также перелом позвоночника. Как не старались врачи, он на всю жизнь остался инвалидом. Его ноги были окончательно парализованы. В довершении всего он потерял память. Врачи говорили тогда: «Вероятность того, что память вернётся, составляет не более десяти процентов». После продолжительного лечения, которое не привело к каким бы, то ни было, значительным улучшениям состояния Александра Григорьевича, на этого человека, что называется «махнули рукой», предоставив ему пожизненное пенсионное содержание и квартиру в Москве, которую Забредягин вскоре продал и перебрался к своему двоюродному брату, проживавшему в городе N. Как и Александр Григорьевич, брат его тоже был одинок и не отличался хорошим здоровьем, потому, узнав о трагедии, немедленно предложил Александру Григорьевичу переехать в город N. «Вдвоём жить веселее, приезжай…", – писал ему брат. У них обоих не осталось больше близких родственников.
Недолго продолжалась их совместная жизнь в городе N. Брат умер всего через четыре года после того, как Александр Григорьевич переехал к нему. Для пожилого человека, да ещё и инвалида эта потеря явилась серьёзным ударом. Теперь он остался совсем один…
Но смерть брата подействовала на Александра Григорьевича удивительным образом. Проходит всего лишь несколько дней после похорон брата и к нему возвращается память.
Из дневника: «29 марта 199…года. Радости моей нет предела! Проснувшись утром, я внезапно почувствовал, что вспомнил всё. Причём все события моей жизни проносились перед мысленным взором так отчетливо, что мне казалось, будто всё это происходит со мной в настоящий момент, как говорят сейчас, в режиме реального времени».
В дальнейшем он пишет, что готов продолжить исследования эффекта телепортации, так как наконец-то видит решение проблемы, над которой «бился» более тридцати лет.
Все опыты Забредягин решает ставить на себе»… Будь, что будет! Всё равно, моя жизнь калеки – это не жизнь, а мучение. Если я и умру, по мне вряд ли кто-нибудь здесь будет плакать»!
Достать необходимые химреактивы оказалось не так уж сложно. Химический комбинат города N, неработающий, наполовину разграбленный, почти не охранялся. Местные алкоголики по просьбе Александра Григорьевича, «притащили» оттуда все необходимые компоненты для составления «Градиента-Z», как «окрестил» своё творение Забредягин.
Он начинает усиленно работать и, наконец, как ему кажется, добивается долгожданного результата. Первые три попытки перемещения были, мягко говоря, неудачными. Приняв «Градиент-Z» в третий раз, Александр Григорьевич едва не погиб, получив тяжёлое отравление. Несколько дней, испытывая страшные боли во всём теле, он пролежал на полу, в собственном доме. За помощью Забредягин не обращался, несмотря на то, что телефон находился под рукой. Он опасался, что отравление примут за попытку самоубийства и «упрячут» его в какой-нибудь «Дом инвалидов». Но Забредягин выжил. Он произвел корректировку расчётов, внёс некоторые изменения в последовательность химических реакций, и, собрался, было опробовать препарат в четвёртый раз, но… Бродячая собака поскреблась в этот день в дверь его дома…
«15 января 200…года. Я подумал, а почему бы и нет? Извлек из холодильника кусок свежего мяса, мелко нарезал его и положил в тарелку. После этого я обильно полил мясо „Градиентом-Z“ и поставил тарелку перед собакой… Собака, съев мясо, исчезла! Теперь дело за мной»!
Эта была последняя запись в его дневнике.
Глава 2
Георгий полистал тетрадь с чертежами и формулами, и, упрекнув себя за поверхностное знание химии, положил обе рукописи обратно в папку. Было уже четыре часа утра. «Не похоже все это на розыгрыш», – подумал Георгий и выключил лампу…
Проснулся он в семь часов утра. Он был бы рад поспать подольше, но запах яичницы, которую жарила на кухне Мария, заставил его подняться. Георгий посмотрел на папку, которая валялась на полу, рядом с диваном. «Значит, это был не сон», – подумал он и пошёл в ванную. Умывшись, Георгий позавтракал и, чмокнув в щеку, уходящую на работу жену, закрыл за нею входную дверь и вернулся в комнату. После «плотного завтрака» ему захотелось прилечь. Бессонная ночь сделала своё дело, и Георгий не заметил, как сладкая дрёма окутала его…
Проснулся он лишь в полдень, и, бросив взгляд на часы, облегчённо вздохнул: «Нет, не проспал»!
Георгию не терпелось поскорее встретиться с Альбертом, потому, не мешкая, он оделся, закрыл квартиру на ключ и вышел на улицу, захватив с собою папку.
Было морозно и солнечно. Иней на голых ветвях берез в соседнем парке искрился так, что казалось, будто бы за ночь невидимые полчища мастеров заменили все деревья в этом парке на хрустальные изваяния. «В такую погоду – да в лес! Костерок развести, шашлычок зажарить»… – вздохнул Георгий и зашагал к дому Альберта.
Тот открыл дверь сразу, после первого звонка.
– Здравствуй, Альберт! Выспался? – Георгий протянул ему руку. Альберт пожал её:
– Выспался. Ну, что, прочёл?
– Прочёл, – ответил Георгий, снимая куртку. – Забавно!
Они прошли в комнату. Альберт предложил Георгию сесть и принёс из кухни пепельницу. Друзья закурили.
– Ты что, Альберт, и, правда, хочешь выпить этот «Градиент-Z»? Или я вчера ослышался?
– Да, я твёрдо решил, Жорик. Сам посуди, в нашем городке скучища необыкновенная, хоть волком вой! Раз в месяц зооцирк с измученными животными «прикатит» – разве это развлечение?! А тут, пожалуйста, бесплатный аттракцион!
– Только как бы этот аттракцион не закончился летальным исходом, – серьёзно заметил Георгий.
– Ну, всякое может случиться, конечно. Я затем и пригласил тебя, чтобы ты меня подстраховал. Если мне вдруг станет плохо, если я отравлюсь, вместо того, чтобы переместиться куда-то – ты вызовешь «скорую». Я из бутылки отлил часть состава в свою армейскую фляжку. Она будет у меня в руках, когда я исчезну. Забредягин-то ведь исчез вместе с одеждой и креслом! Значит, если я буду держать в руках фляжку, она переместится вместе со мной, куда бы я ни попал, а, сделав второй глоток, я могу вернуться обратно и окажусь здесь, в своей квартире. Я, Жора, неплохо разбираюсь в физике и химии, а согласно расчётам Забредягина выходит, что, выпив повторно эту «гремучую» смесь, можно вернуться обратно.
– А для меня эта вторая тетрадь с расчётами, знаешь ли, «тёмный лес», – промолвил Георгий, – Меня тревожит одно обстоятельство: если имеется возможность возврата, то почему же тогда Забредягин не взял жидкость с собой?
– Да очень просто, Жора! Что ему делать-то здесь? Он же тут никому не нужен, он же калека… Ему терять нечего было, и незачем возвращаться сюда.
– Ага… А в другом месте, на нашей старушке-Земле его значит, ждут с распростёртыми объятиями? – с усмешкой возразил Георгий.
– Необразованный ты человек, однако! – Альберт, вздохнув, покачал головой, – Да не обижайся ты, – добавил он, заметив, что Георгий нахмурился. – Видишь ли, Забредягин выдвинул гипотезу, согласно которой при телепортации происходит омоложение организма, а также восстановление его утраченных функций! – Альберт победно посмотрел на Георгия.
– Вон оно как… – протянул тот и продолжил:
– А доказательства этой гипотезы где? Где они? Где гарантии того, что ты в две секунды не превратишься в труп?! Может срок годности этой жидкости каких-нибудь двадцать четыре часа?! – Георгий посмотрел на Альберта с нескрываемой злостью. «Как разумный человек может подвергать себя такой опасности?!»
– Жора, брось! – улыбнулся Альберт и, глядя в глаза собеседнику, сказал:
– Волков бояться – в лес не ходить! Осточертело мне здесь всё! Дом и работа! Работа и дом! С ума можно сойти! А хочется… Ты знаешь, Жора, куда мне хочется попасть…? В Италию! Солнечную Италию с её виноградниками, пляжами и Пизанской башней! Чем чёрт не шутит?! Может, выпив этот «Градиент-Z» я попаду в то место, о котором мечтал всю жизнь! Если это так, Жора? Так что же, сидеть здесь, в этой вечной глуши, так и не использовав шанс, который может быть больше никогда и не выпадет?!
Глаза Альберта засветились каким-то недобрым блеском. Георгий впервые видел, чтобы тот говорил с таким «запалом», с таким отчаянием. В этот момент Георгий понял, что Альберт для себя всё уже окончательно решил, и переубедить его не удастся.
– Что ж, – сказал он, – поступай, как знаешь. Я тебя подстрахую, авантюрист хренов.
Минут пять они просто сидели и молча курили. Затем Альберт сказал:
– Раз мы всё обсудили, приступим, пожалуй.
Он прошёл в коридор и стал одеваться. Надел дублёнку, тяжёлые зимние ботинки и старую меховую шапку. После этого снял с вешалки большую сумку, которую можно было перекинуть через плечо, что он и сделал.
– Кто знает, что меня ждёт. Может, в Антарктиду попаду, не дай бог! – он печально улыбнулся. Было видно, что, несмотря на напускную браваду, он всё-таки волновался. Ещё бы!
– Да, Жорик, в случае чего – бутылка с остатками жидкости на кухне, в настенном шкафу. И ещё. Если я не вернусь через час, ты иди домой и забудь об этой истории. Исчез я и исчез! – он наплевательски махнул рукой. – Замок «английский» и дверь ты захлопнешь без ключа, просто потяни её на себя как следует. Но всё-таки я надеюсь вернуться… Ну, счастливо оставаться! Не поминай лихом, Жора! – с этими словами Альберт откупорил тёмно-зелёную фляжку и сделал большой глоток.
…секунда и Альберт исчез, словно растворился в воздухе. Георгию показалось, что всё это произошло из-за того, что он моргнул. Глупо, конечно, но чувство было именно такое, что не моргни он, и Альберт по-прежнему стоял бы напротив, как ни в чем, ни бывало, морщась от выпитого зелья.
Георгий вернулся на кухню и закурил сигарету. Часы, висевшие на стене, показывали 13.10. «Как мало прошло времени, – подумал Георгий, – А кажется, что я торчу в этой квартире, по меньшей мере, около часа.
13.15. Он затушил сигарету, взял со стола пустой бокал и наполнил его холодной водой из-под крана. Залпом выпил. Вода показалась ему ледяной, такой ледяной, что перехватило дыхание.
13.17. Георгий поймал себя на том, что неотрывно следит за секундной стрелкой. По его мнению, она двигалась крайне медленно, подолгу застревая на каждом делении.
13.30. Он волновался всё сильнее и сильнее, понимая, что сделать ничего нельзя, что он не в силах изменить сложившуюся ситуацию.
14.00. Солнце издевательски светило в окно кухни. В квартире было тихо, и в этой тишине звук монотонно тикающих часов для Георгия превратился в звук механизма, готовящейся вот-вот взорваться, бомбы.
14.30. Всё! Надо было что-то делать. Но что?! Георгий запаниковал. Ему казалось, что стоит выйти из квартиры, как какой-нибудь не в меру любопытный сосед спросит его: «А где же Альберт? Ну-ка, признавайся, что ты сделал со своим другом»?!
14.35. «Придётся отправиться вслед за ним! – подумал Георгий. – Ведь нельзя же бросать друга в беде! Но почему же в беде? Может Альберт действительно лежит сейчас где-нибудь на пляже, загорает и «в ус не дует»! А я тут бестолково переживаю и выдумываю всевозможные беды, которые могут с ним произойти. Нет, нужно увидеть и узнать «куда, где, что и зачем»!
Георгий решительно оделся, подошёл к шкафу, на который Альберт указал перед уходом, открыл дверцу и достал оттуда бутылку. Она была заполнена на треть своего объёма. Затем он взял со стола папку Забредягина и сунул её за брючный ремень. Открутив маленькую белую крышку, Георгий приложил горлышко бутылки к губам и, зажмурившись, сделал два коротких глотка…
Глава 3
Удивительно, но никакого дискомфорта он не почувствовал. Не было ни ощущения падения в пустоту, ни ощущения полёта. Ничего похожего. Открыв глаза, Георгий увидел, что стоит по колено в снегу, на склоне высокого холма. Внизу, похоже, находилась замёрзшая река. За рекой, насколько хватало глаз, расстилался величавым изумрудным океаном хвойный лес. Георгий сразу обратил внимание на высоту деревьев. «На глаз – не меньше пятидесяти метров! – подумал он. – Вот так исполины!» Оглянувшись назад, он понял, что стоит отнюдь не на холме, а на некоем подобии горы, или вернее, сопки. Справ и слева, вдоль берега реки протянулась неровная гряда таких же сопок. Яркий солнечный свет наполнял этот пейзаж некой сказочной нереальностью. Ветра не было совсем, и установившуюся тишину лишь изредка нарушал крик какой-то лесной птицы. Зачарованный этой дикой красотой, Георгий стоял на месте, наверное, минуты две. Из оцепенения его вывело ощущение холода. Мороз прилично «прихватывал» уши и нос.
– Вот так Италия! – сказал он вслух и усмехнулся.
Георгий натянул шапку поглубже на уши, засунул бутылку с «Градиентом-Z» в рукав куртки и решил для начала осмотреться. Вокруг него не было ни единого следа, указывающего на присутствие живого существа.
«Влезу на сопку, и, если не увижу Альберта сверху, позову его», – решил Георгий. Поднявшись наверх, он ещё раз огляделся. Гряда сопок, как огромный барьер, исчезала за горизонтом. За этой грядой, как и за рекой, всё видимое пространство заполняли деревья-великаны. Их форма немало удивила Георгия. Они были похожи на обычные сосны, только с приплюснутой макушкой, как будто охотники за новогодними ёлками взяли да и срезали у каждого дерева его верхушку. С того места, где стоял Георгий, открывался замечательный обзор всей местности. Долго всматривался он в её детали, пытаясь уловить хоть какое-то движение. Увы, тщетно.
– Ого-го-го! Альберт! Ау! Где ты?! Альберт!!! – закричал Георгий.
Тишина. Орал он, наверное, около получаса. Затем, догадавшись, что друга поблизости нет, замолчал.
«Что же это за место? Сибирь?» Георгий никогда не был в Сибири, но был уверен в одном: таких деревьев, которые предстали перед его взором здесь, вообще на Земле не существует. Георгий не был трусом, но интуиция подсказывала ему, что нужно возвращаться домой. Да и что оставалось делать? Злосчастная жидкость, похоже, забросила Альберта в какое-то другое место. Логично рассудив, что раз Альберта тут нет, то и делать здесь нечего, Георгий начал спускаться вниз, по склону, возвращаясь туда, откуда начал поиски друга. Он почти уже добрался до места своего появления, оставалось сделать ещё шагов пять, когда непонятный шум заставил его остановиться. Он посмотрел вверх и застыл от ужаса. С неба, с невероятной быстротой, на него пикировала огромная птица. Георгий, не оглядываясь, побежал. Ни одной щели, ни одного камня, за которыми можно было бы укрыться, он не заметил. Громадная тень упала на него, заслонив солнце. Георгий бросился лицом в снег, обхватив голову руками. Едва он успел это сделать, как получил ужасной силы удар в затылок и потерял сознание…
«Неужели жив?» – подумал он, очнувшись. Голова нестерпимо болела. Георгий чувствовал, как по спине маленькими тёплыми каплями, течёт кровь, плечи его что-то сжимало, словно тисками. Он с трудом открыл глаза и увидел далеко под собой медленно проплывающую тайгу. Да, именно тайгу, иначе этот бескрайний зелёный ковёр нельзя было назвать. Георгий чувствовал над собой тяжёлые взмахи больших крыльев. Он понял, что птица, схватив его когтями за плечи, куда-то летит. «В роли добычи я ещё ни разу не был», – вдруг пришло ему в голову. Георгия сильно тошнило, и он снова закрыл глаза. Похоже, что череп его был цел, потому что он мог видеть, слышать и думать.
«Хоть бы эта тварь выронила меня, что ли!» Но Георгий чувствовал, что птица тащит его не для того, чтобы затем отпустить «с миром». «Наверняка сожрет!» Он подумал вначале, что если начнёт «брыкаться», то, может быть и удастся выскользнуть из её когтей, но, затем, отбросил эту мысль. Перспектива получить ещё один удар клювом по голове его отнюдь не радовала. Георгий решил: «Будь, что будет! Может и выкручусь». Через некоторое время птица стала быстро снижаться, и Георгий увидел прямо под собой стремительно приближавшееся гнездо, которое находилось на верхушке дерева, заметно возвышавшегося над остальными. Птица выпустила свою добычу из когтей прямо над гнездом, и, Георгий, пролетев около метра, шлёпнулся на жёсткие, корявые ветви, из которых, собственно, и была сплетена эта уродливая конструкция. Сама птица уселась на край гнезда и, издав громкий пронзительный крик, сложила крылья. Только сейчас Георгию удалось, как следует, рассмотреть её. На поверку птица оказалась самым обыкновенным орлом, но… орлом величиной с большого быка! Поистине, это было настоящее чудовище из кошмарного сна. Светло рыжее оперение птицы зловеще поблёскивало под лучами солнца. Клюв орла был размером с подъёмный крюк башенного крана, а когти, загнутые дугой, имели длину человеческой руки. Георгий не понял, как при нападении этого чудища ему удалось остаться в живых. Гнездо соответствовало размерам орла-исполина. По величине оно напоминало небольшой бассейн, какие часто устраивают при саунах. Но вот в гнезде… О, боже! Прямо на Георгия надвигались, неуклюже переваливаясь на коротких лапах, три орлёнка. Каждый из этих «малышей» вытянув шею, вполне мог дотянуться клювом до горла человека! У Георгия сработал инстинкт самосохранения. Позабыв о боли, он вскочил на ноги и попытался выдернуть один из сучьев, из которых было построено гнездо. И тут ему повезло! Георгий заметил среди переплетённых ветвей металлический блеск. Он просунул руку между ними и тотчас же ощутил холод стали. С остервенением загнанного зверя он, изо всех сил пытался вытащить неизвестный предмет. Глубоко внутри, в каждом человеке, заложена уверенность в том, что в подобной ситуации лишь металл и поможет. В этот момент один из птенцов клюнул его в ногу, отщипнув от лодыжки кусок драгоценной плоти и вырвав при этом клок ткани из брюк. Закричав от боли, Георгий с нечеловеческим усилием наконец-то выдернул желанный предмет. Им оказалась наполовину заржавевшая… сабля! Может, она и затупилась за время пребывания в логове хищника, но, как выяснилось, совсем немного.
Георгий снёс её ударом голову плюющемуся птенцу. Птица, до этого сидевшая на краю гнезда (видимо, она была уверена в том, что её детишки расправятся с добычей без посторонней помощи), взмахнув крыльями, прыгнула на Георгия, собираясь отомстить за своё убиенное чадо. Несмотря на то, что до этих самых пор Георгий подобного оружия в руках никогда не держал, и, обращение с саблей было ему в новинку, он проявил чудеса человеческой ловкости. Георгий увернулся от удара клювом, прыгнул вправо, оказавшись сбоку от птицы, и вонзил остриё клинка прямо в ее чёрный, злобно сверкающий глаз. Он быстро выдернул саблю, так как птица, забившись в агонии, беспорядочно заметалась по гнезду, грозя раздавить Георгия. Он влез на самый край гнезда и подождал, пока птица не испустит дух. Прошло несколько минут, и она затихла. Двое, оставшихся в живых, птенцов, прижимались к птице, истошно крича и не обращая на Георгия никакого внимания. Он осторожно подкрался к ним сзади и отрубил обеим головы. Жалости Георгий не чувствовал, ведь они только что собирались его растерзать!
Георгий сел на дно гнезда. Его одежда была порвана в клочья, шапка видимо слетела с головы еще во время полёта, но всё это в настоящий момент мало заботило Георгия. Каждая косточка его тела болела, рана на ноге сильно кровоточила, плечи от захвата огромных когтей ныли так, будто в них забили по большому гвоздю, к тому же по всему телу каждую секунду пробегала волна мелкой противной дрожи.
Подул колючий холодный ветер. Только сейчас Георгий понял, что запросто может замёрзнуть в этом гнезде. Каким-то чудом он не потерял шарф, тот застрял за пазухой, под курткой. Георгий обмотал его вокруг головы, наподобие восточной чалмы. Голова сразу же согрелась. Это немного взбодрило Георгия, но тут же его посетила мысль, от которой подкосились ноги, а на лбу выступил холодный пот.
«Градиент-Z»! Где же бутылка?» Папка Забредягина валялась у него под ногами. Бутылки же нигде не было…
Георгий похлопал себя со всех сторон по куртке, залез за пазуху, несмотря на то, что уже догадывался, что все эти действия до безумия бессмысленны. Затем он обшарил гнездо, перевернул туши мертвых орлят, думая: «Может бутылка под ними?» Труп большого орла ему, конечно же, перевернуть не удалось. В бешенстве Георгий начал рубить тушу на куски. «Может быть, в пылу схватки я не заметил, как бутылка оказалась под птицей?»
Солнце уже клонилось к закату, когда Георгию удалось отодвинуть последнюю часть туши с помощью толстой палки, которую он вырубил из гнезда. Ничего… Пусто… Георгий закричал:
– И зачем я ввязался в это дело?! Лучше бы эта тварь убила меня! Теперь мне придётся навсегда остаться здесь!
Боль в ноге вернула его к действительности. Осмотрев рану, нанесённую птенцом, он кое-как перевязал её носовым платком. Рана оказалась не очень серьёзной. На затылке вздулась огромная кровоточащая шишка. Ладони, покрытые многочисленными царапинами и ссадинами, посинели от холода. В карманах Георгий обнаружил тёплые перчатки и надел их.
Теперь нужно было подумать о том, как выбраться из гнезда. Он подошёл к его краю и посмотрел вниз. До ближайшей ветви, которая могла бы выдержать вес его тела, было метра два. «Без верёвки не обойтись», – с огорчением подумал Георгий. Он ещё раз осмотрел гнездо. Среди обломков костей и прочего мусора Георгий заметил тёмный округлый предмет. Подняв его, он понял, что это не что иное, как стальной шлем. Самый настоящий шлем, как у богатырей на картине Васнецова. Георгия порадовало то, что размеры шлема были, самыми что ни на есть, обыкновенными. «Что ж, по крайней мере, люди здесь отнюдь не великаны». Ни надписей, ни узоров на шлеме не было. Георгий отбросил его в сторону, потому как увидел кое-что поинтереснее. Кожаная сумка с длинным ремнём валялась тут же. Георгий поднял её и заглянул внутрь. Увы, она была пуста. Он попробовал её на прочность. Кожа оказалась толстой и очень прочной, видимо сумка попала сюда совсем недавно. Не обнаружив более никаких предметов, он взял саблю и срезал у сумки ремень. Однако длина ремня оказалась недостаточной для того, чтобы дотянуться до ближайшей ветви. Тогда Георгий разрезал сумку на полосы и, связав их крепко между собой, привязал к отрезанному ранее ремню. Теперь длина оказалась подходящей. Георгий выбрал в переплетениях гнезда сук покрепче, привязал к нему один конец ремня, а другой конец сбросил вниз. Уже собираясь спускаться, он вдруг подумал: «Что же я буду делать дальше? Надо ведь чем-то питаться». Он обернулся и посмотрел на мёртвых птиц. «А это разве не еда? Если мясо съедобно, при таком морозе его запаса хватит надолго!»
Недолго думая, он подтащил мёртвых птенцов к краю гнезда и сбросил их вниз, одного за другим. Судя по тому, как долго они падали, высота от гнезда до земли была приличной. Поверхности земли сверху не было видно, но, судя по звуку падения, все три тушки благополучно достигли цели, не застряв по пути в ветвях. Георгий подумал, что не мешало бы скинуть с дерева и то, что осталось от большой птицы, но решил этого не делать. Надо было как можно скорее, до темноты, спуститься вниз и развести костёр, чтобы не замёрзнуть окончательно.
Предусмотрительно закрепив за спиною саблю (для этого пришлось продырявить куртку в двух местах), он перелез через край гнезда и по ремню спустился до первой ветви. Перебравшись по ней к стволу дерева, Георгий начал спуск. По существу, это дерево было самой обыкновенной сосной. Но каких размеров! Ствол наверху имел окружность в два обхвата, и оставалось лишь догадываться, какого диаметра он был у основания. Соседние деревья были немного пониже того, по которому спускался Георгий. Но все они, до единого, были увенчаны плоскими наростами в форме блина, поросшего тонкими колючими ветками.
«Нечего сказать, это идеальное место для постройки такого большого гнезда… Неудивительно, что птица выбрала дерево повыше. Если какая-нибудь живность влезет на соседнее дерево, то сразу будет замечена, а по этому стволу снизу добраться до гнезда почти невозможно», – думал Георгий, спускаясь всё ниже и ниже. Спуск не был очень тяжёлым, так как ветви росли близко друг от друга, а ствол имел множество мелких сучьев, за которые довольно удобно было цепляться. Единственное, чего опасался Георгий, так это того, что в ветвях и дуплах дерева могла поселиться ещё какая-нибудь тварь, желающая им полакомиться. Но его опасения оказались напрасными. На гигантской сосне, кроме него и каких-то мелких невзрачных птичек, стайку которых он спугнул, больше никого не было. Тем не менее, спуск по времени занял около часа. Уже стемнело, когда Георгий наконец-то добрался до земли. Прислонившись к массивному стволу, он несколько минут стоял, отдыхая. Но пока не наступила ночь, надо было подумать о костре. На его счастье, вокруг было много валежника. Георгий принялся собирать его и, наломав большую кучу сухих ветвей, вытоптал в снегу место для костра. Вот когда он порадовался, что не бросил курить! В кармане у него лежала полная коробка спичек (в зажигалке Георгия накануне закончился газ), которую он захватил, ещё выходя из дома утром. Нашарив там же клочок бумаги с каким-то номером телефона, Георгий сунул его в кучу валежника и поджёг. Огонь разгорелся на удивление быстро и, глядя на него, Георгий успокаивался, говоря себе:
– Ничего, ничего! Есть огонь, есть и жизнь!
Он закурил и протянул к костру руки. Пальцы омывала волна тепла, и от этого Георгий испытывал истинное наслаждение. Он наломал пушистых сосновых веток и улёгся на них перед костром. Есть ему не хотелось. Пережитые события начисто уничтожили чувство голода. Георгию очень хотелось спать.
Вдруг, где-то рядом неожиданно громко хрустнула ветка. Сон моментально улетучился. Георгий схватил саблю, лежавшую под рукой, встал и прислушался. Тишина. Напряжено всматриваясь в ту сторону, откуда послышался треск, он стоял, не двигаясь несколько секунд, сжимая рукоять сабли до боли в руке.
Треск вновь прорезал тишину. Превозмогая страх, Георгий шагнул вперёд, пытаясь разглядеть что-нибудь в кромешной тьме. На мгновение ему показалось, что там, в чаще, что-то блеснуло… Сильный удар в плечо заставил Георгия отшатнуться назад, да так, что он едва не упал в костёр. Взглянув на свою руку, он удивился и одновременно разозлился: «Да когда же это кончится-то?!» Короткая стрела с оперением из ярко-красных перьев торчала у него из плеча. Костёр вдруг стал увеличиваться, пухнуть, прямо на глазах. Георгию показалось, что горит уже весь лес. Ему стало невыносимо жарко. Он почувствовал сильное жжение в желудке, как будто только что выпил стакан чистого спирта. Потом в глазах его резко потемнело, и Георгий повалился навзничь, потеряв сознание.
Глава 4
