Сергей Магомет "Торжество Русской Литературы. Очерки, эссе"

Сегодня мы переживаем очередной бум документального жанра, а «нон-фикшн» – наиболее перспективный и популярный жанр. Олигархи и партийные бонзы нанимают писателей – писать за них биографии, философские воззрения, мемуары, – за немалые деньги, хотя, казалось бы, литераторы должны почитать за честь трудиться на этом поприще – это ли не лучшая возможность для мистификаций и продвижения жанра?

Похоже, художественная литература как таковая и правда приказала долго жить. Со времен Пушкина мы застряли в стадии поисков слова. Перепробовали все – и ненормативную лексику, и национально-политический экстрим, и жесткое порно, – но, может быть, теперь, как никогда близки к тому, чтобы, наконец, начать писать с чувством абсолютной внутренней свободы.

Последние из прочитанных произведений собратьев по перу все больше утверждают меня в этой мысли. Новая проза представляются мне именно фактом жизни, нежели плодом воображения. Сергей Казначеев, один любимейших моих писателей ровесников, пишет в своих «Горных Вершинах», что новая проза только-только нарождается, что ему довелось прочесть немало последних сочинений и лишь два-три человека понимают или смутно догадываются, о чем речь. Иногда мне кажется, что и я вполне могу причислить себя к этим «двум-трем»! Требуется принципиально новый подход, причем не столько к технике письма, сколько к жизни. Казначеев, к тому же, еще и суровый литературный критик, – как истинный исследователь экспериментирует на самом себе, собственноручно иссекает из себя атавизм беллетристики – без наркоза, естественно.

Главное испытание, подстерегающее русского писателя на этом пути, как мне кажется, – это испытание творческим одиночеством. Литература сузилась до невообразимости. Культурный вакуум, отсутствие плодотворной, творческой атмосферы. Я пытаюсь жить в едином мире, ищу литературное пространство, пытаюсь опереться на собратьев по перу. Я чувствую себя уверенней, если удается перебросить мостик на соседний остров.

Чтение и перечитывание современников дает ощущение адекватности. Я счастлив, что у меня есть такая возможность и есть такие книги. Моему сердцу дорога наша спокойная и мудрая «московская школа». Мне жаль тех пишущих, которые ощущают себя одинокими гениями, с которым не может сравниться никто из современников. Сверхкритическое отношение к чужим текстам, вплоть до полного неприятия-непонимания. В лучшем случае, обходятся классиками. Предпочитают секретничать с мумиями. Им комфортнее с мертвецами. Как они понимают классиков – это другой вопрос. Знают, что ни Толстой, ни Тютчев не поднимутся из могилы, не заедут в физиономию.

В затворе, пожалуй, можно сочинять молитвы, но создавать прозу вне живой литературной среды – навряд ли. Все познается в сравнении. Это особенно важно для культуры, которая никогда не синтезировалась из пустоты одиночками-дилетантами, но является громадной пирамидой, созданной многими поколениями творцов, их опытом, традициями, образами. Любая сильная книга насыщена, перенасыщена литературными ассоциациями.

К сожалению, удельный вес литературы сегодняшнего дня в круге моего чтения очень невелик. Это и понятно: список книг, самых важных, самых необходимых, ждущих своей очереди, – огромен, на несколько жизней вперед. Сколько реально можно прочесть книг – за неделю, за месяц? Я читаю (да и пишу) довольно медленно. Как правило, несколько книг одновременно.

Припоминаю одну историю, как какой-то автор попросил маститого коллегу ознакомиться с его произведением. Тот не выдержал, ядовито прошипел: «А понимаете ли вы, батенька, что мне придется выкроить для этого массу времени? Столько-то часов не-доспать, столько-то бифштексов не-доесть, столько-то женщин не-долюбить, не-дописать энное количество глав собственной повести? Стоит ваша писанина того, чтобы я пошел ради нее на такие жертвы??» И неважно, что в тот момент мэтр страдал бессонницей, полным отсутствием аппетита, женщины его не любили и, вдобавок, он находился в жесточайшем творческом кризисе. Суть ясна. Вот где загадка настоящей литературы! Через все преграды она приходит к нам, мы с радостью жертвуем ради нее всем – и женщинами, и собственным творчеством. Подобные произведения для меня – не просто увлекательное чтение, не книги, которые отложил и забыл. Сами того не подозревая, авторы становятся моими каждодневными собеседниками. Иногда весьма косвенным, не прямым образом вдохновляют, наталкивают на самые неожиданные мысли, лучшие открытия внутреннего бытия. Без них я – уже не я.

Увы, современная художественная литература, презрительно именуемая в издательствах «художкой», почти не издается. Отчаянное падение художественного уровня современного книгоизданий – общее место. Что на прилавках? Как в «Незнайке на Луне» – книги «для худеньких», которые с удовольствием читают толстенькие, книги «для толстеньких», которые читают худенькие, книги «для глупеньких», которые с любопытством листают умненькие, и так далее. Не знаю, как кому, но мне выносимо, да просто унизительно выискивать нечто достойное среди бездарной, безответственной журнально-газетной мороки. Взглянешь на иное издание и за версту видишь, что не любит издатель ни своего дела, ни того, что публикует. Рассчитывать отыскать что-то любопытное в Интернете? Впрочем, до сих пор сколько-нибудь талантливые литераторы, даже те, что помногу лет не издаются, отчаянно жмутся, не желают вывешивать свои произведения на сайтах, опасаясь воровства, пиратства, прочих ущемлений авторских прав. К слову сказать, в финансовом отношении в англоязычном Интернете эта проблема давно отрегулирована. Бесплатно можно «скачать» лишь весьма ограниченное количество приличных текстов. Рыться в Интернете наобум? Мягко говоря, неэффективно. Так что поиск хорошей книги – из проблемы технической превратился в мистическую. Как говорится, хороших книг нынче почти не достать. А плохие я бы не стал читать даже на необитаемом острове. Слава Богу, я не рецензент и не критик. Меня всегда удивляло, зачем люди тратят время, чтобы рассуждать о том, что они не любят. Вроде того, как в одной литературной дискуссии, после серьезного и профессионального критического разбора, книгу Дэна Брауна критик обозвал «громадной кучей свежего слоновьего помета». А ведь он, бедный, поди, не один день просидел над этой «кучей». А может, у него, бедного, просто нет любимых произведений, о которых он хотел бы поговорить, или он какой-то особенный любитель слонов?..

С другой стороны, и критиков можно понять. Проблема известная: узок круг избранных. Начнешь ругать – наживешь врага, станешь хвалить – ложь, как проказа, рано или поздно разрушит отношения, отравит жизнь. Вежливые улыбки, неспособные скрыть презрения, проклятия сквозь зубы, подобно тому, как вынужденный просить милостыню может ненавидеть подающего. Я человек увлекающийся. Я готов выдавать желаемое за действительное. Разве и меня прощали за конфузы, не поощряли, не лелеяли? Но я также знаю – как запутываются отношения, когда говоришь людям, что они хорошие писатели, а они, может быть, всего лишь хорошие люди с крупицей литературного дара… А сколько тут замешано ревности! Один главный редактор прятал письма читателей, которые приходили не ему, а его сотруднику. Другой выжил сотрудника-поэта, которому отдалась его машинистка, очарованная стихами поэта. Третий выгнал коллегу за то, что на встрече на читателями последние повалили за автографами к коллеге, а не к нему. Господи, как глупо! А это ведь самые невинные, почти анекдотические случаи. Что ж, лучше уж отшутиться… Стоит ли вообще критиковать пишущего собрата, даже из самых лучших побуждений? Чего доброго он впадет в депрессию, бросит писать, и мы навсегда лишимся прекрасных произведений. Мне в этом смысле повезло. Особых врагов, кажется, не нажил, у меня есть несколько писателей, с которыми я давно приятельствую и, кажется, могу говорить обо всем (или почти обо всем).

Возвращаясь к прогрессивной форме литературы – «нон-фикшн». Другая недавно прочитанная вещь – «Гибель Героев», опубликованная в летней «ЛитУчебе», из того же ряда. Ее автор Михаил Попов, чьим мастерством я восхищался задолго до знакомства с ним. Роман о бражке молодых товарищей поэтов-прозаиков конца 80-х или начала 90-х, захлебывающихся от тщеславия и самомнения, но еще не знающих, что их звездный час никогда не наступит. Сначала гибнут боги, а затем и герои. Когда в ход идут реальные имена и фамилии, даже самые пошлые и растиражированные, а вымышленные звучат так, словно и они взяты из жизни – это ли не признак «нон-фикшн»? Еще Хэм, которого обычно помнят лишь за теорию «айсберга», да еще за презрение к эпитетам и любовь к глаголам, замечал, что кровь повествования – имена, фамилии, географические названия. В них особая магия настоящей литературы. «Гибель Героев» написана предельно простым языком. Авторская речь – существительные, глаголы, минимум эпитетов, неологизмов. Но, скажем, в отличие от того же дорогому каждому русскому литератору хрестоматийного Хемингуэя, лапидарность стиля вовсе не нарочитая, не мозолит глаза. Содержание, и только оно, определяет и форму и стиль. Кстати, если уж речь зашла о Хемингуэе. Он, конечно, меньше всего похож на беллетриста. Главное его достижение, как раз в том, что ему удалось изобрести и утвердить супер-документального героя – самого себя… Стиль – вещь хорошая, но пустому человеку, владеющему пером, как правило, удается обнажить лишь собственный срам.

Перечитывая любимые книги, я понимаю, что конечно же дело не в стиле, а в понимании писателем сути вещей и движений человеческой души. Какие мысли возникают в связи с его текстом. Способен ли писатель сообщить новую, обжигающую правду, освежить развернуть восприятие мира. Если Господь хочет наказать, то лишает разума. А если хочет просветить, посылает встречу с хорошей книгой. Помню, как поразили меня рассуждения Михаила Попова о философском смысле времени – Прошлого и Будущего в романе «Пора ехать в Сараево». Прошлое – фатально непостижимое, с каждым днем все глубже проваливается в непроглядную черноту небытия, тогда как Будущее, не такое уж и непостижимое, – когда-нибудь да наступит. Как раз то, что я бы назвал мышлением в духе «нон-фикшн». Теперь даже странно, что когда-то я чувствовал это иначе.

Еще один писатель, которым я не перестаю восхищаться, Александр Водолагин, профессиональный философ, автор повестей, новелл, эссе. Образы, которыми он оперирует, всегда ясные и мощные. Государство, устроенное по вавилоно-халдейскому типу, питающееся собственным населением. Суровая притча о просвещенном человеке, томящемся в «Платоновой пещере» посредственности. Недавно у него вышла небольшая книга «Ворох», роман-мифологема – о физическом и метафизическом противостоянии пространства и антипространства – свободной человеческой воли и государственного концерна-мясорубки, вроде всесильного Газпрома, с его невидимыми пружинами и шестернями, жестокой подковерной борьбой. И снова – факт литературы бледнеет перед фактом жизни. Уникальное свойство прозы Александра Водолагина в том, что она является воплощенной философской системой – в поворотах сюжета, эпизодах, полутонах, характерах персонажей, самой атмосфере. Подобно знаку мандалы, в символической форме которой может быть заключена целая вселенная и которая объясняет идею не менее, а может быть, даже более эффективно, чем академический, философский трактат. Более того, самим фактом своего существования меняет не только наше мировосприятие, но и сам мир.

И, наконец, – о бесценном, ни с чем не сравнимым труде духовного писателя о. Дамаскина (Орловского), монаха и современного подвижника. В недавно завершенном семитомном издании собраны и с величайшим тактом и мастерством поданы подробнейшие биографические материалы-жизнеописания русских новомучеников и исповедников ХХ столетия. О текстах такого рода не поворачивается язык сказать, что они «интересны» или «любопытны». Но, помимо бесценного духовного содержания, они именно интересны как высочайший образец документальной прозы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70781464&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.