Айрин Кей "На краю Бостона"

На краю Бостона
Айрин Кей

Софи Блэйк живет в доме покойной бабушки, преподает живопись и мечтает о собственной выставке. Адам Паркер – успешный иллюзионист, педант, сердцеед и несносный сосед Софи. Их вражда порождает неосмысленные поступки, которые ведут к одному – любви.

Айрин Кей

На краю Бостона

Конец

Стою в свете софитов на сцене концертного зала на десять тысяч человек. Держу прозрачную хрустальную шкатулку с двумя кольтами внутри. Легкий ветер от больших производственных вентиляторов треплет волосы. Руки мерцают тысячами разноцветных блесток, покрывающих кожу. Чувствую себя Эдвардом Калленом в лучах солнца. Гул толпы постепенно стихает. Воздух в легких кончается. Еще чуть–чуть, и я упаду в обморок. Слышу удары сердца в ушах. Господи, помоги!

Ловлю возбужденные взгляды зрителей. Кто–то охает, кто–то перешептывается. Женщины томно вздыхают, когда я делаю шаг навстречу тому, кто буквально месяц назад изменил меня, ворвавшись в мою жизнь.

Он открывает шкатулку и достает пистолет, кивает и делает несколько шагов назад. На столике берет две настоящие пули и говорит:

– Мне нужен доброволец из зала со стальными яйцами.

Среди зрителей проносится смешок.

–Кто–то?, кто разбирается в оружии и знает толк в патронах.

Молодой мужчина в четвертом ряду поднимает руку, встает и направляется к сцене.

Мое сердце тревожно стучит, набирая обороты. Еще немного, и выпрыгнет наружу. Ком волнения застревает в горле, желудок скручивает в тугой узел от страха.

– Как вас зовут? – раздается в микрофон голос того, кто уговорил меня на это безумие.

– Уайт, – отвечает доброволец. Темнокожий высокий мужчина. – Офицер Билл Уайт, сэр.

– Какое подходящее имя для темнокожего полицейского[1 - Игра слов, с английского слово White – белый].

Зал взрывается смехом и аплодисментами.

– Верно, сэр.

– Вы, должно быть, можете одной рукой разобрать и собрать оружие, офицер Уайт?

Доброволец кивает и улыбается широкой белоснежной улыбкой, подтверждая свою фамилию.

Я все еще ощущаю, как страх усиливается. И зачем я согласилась на это? По спине катится капелька пота, ладони влажные, в горле пересохло.

– Пули настоящие? – спрашивает тот, чье имя заставляет мое сердце останавливаться каждый раз, когда его слышу.

– Да, сэр.

– А пистолет?

Полицейский разбирает и собирает кольт, внимательно осматривает его и поворачивается к зрителям.

– Это самый настоящий кольт, – подтверждает он.

Понимаю, что пора, и достаю второй пистолет. Доброволец осматривает и протягивает обратно.

– А теперь, офицер Уайт, подпишите пули.

Я не решаюсь посмотреть в зрительный зал. Знаю точно, она сидит там. Если наши взгляды встретятся, я сбегу. Поэтому стараюсь контролировать мысли и обуздать дикое желание посмотреть на нее.

Полицейский подписывает пули и вставляет одну в пистолет того, кто уговорил меня подняться на сцену и выполнить самый опасный трюк с ассистенткой, а другую – в пистолет, который принадлежит мне.

– Сейчас вы увидите невероятное захватывающее шоу, где моя очаровательная ассистентка сыграет главную роль. – Он ждет, когда зал замолчит и погрузится в тишину.

Подает знак, и я ставлю шкатулку на стол ассистента, вынимаю кольт и направляюсь на противоположную сторону, где размещен шлем для трюка. Надеваю на голову, поворачиваюсь лицом к нему и замираю. Коленки подгибаются. Стой, только не падай, терпи.

Тот, кто купил мое сердце, повторяет действия и просит полицейского встать на безопасное место, отмеченное крестом на сцене, и принять командование. Пока он дает инструкции, решаюсь мельком взглянуть на людей. Женщины прикрывают рты руками, те, кто моложе, воодушевленно ожидают шоу. Те, кто постарше, держатся за сердце и машут платками, будто это поможет им избежать сердечного приступа. Мужчины сдержанно ожидают, демонстрируя напускное спокойствие.

Мне нечем дышать. Стараюсь отвлечь себя и представляю, что полицейский стоит абсолютно голый на сцене. Поворачиваюсь к залу, и они тоже все без одежды. Нет, это не помогает, а лишь усиливает комичность ситуации, в которую попала.

– Занять позиции, – слышу голос офицера.

Выпрямляю спину, поднимаю голову. Но в последний момент невидимая сила заставляет посмотреть на первые ряды. Вот она. Светлые, почти золотистые волосы, уложенные волнами, как у Барби. Шифоновая блузка цвета фуксии, помада в тон, томный взгляд и шикарная улыбка.

И зачем я согласилась?

– Поднять оружие, – команда полицейского прорывает тишину.

Сердце стучит в висках. Меня оглушило. Волнение накатывает гигантским цунами, сметая остальные чувства с пути.

Стою на сцене ради того, чтобы помочь мужчине, в которого влюблена, – впечатлить девушку его мечты. Мы оба здесь по любви. Только у нас она разная.

– Приготовиться, – говорит полицейский.

Я перевожу взгляд из зала на него. Сквозь маленькую мушку смотрю на идеальное мужественное лицо, голубые глаза, щетину, ярко выраженные скулы и квадратный подбородок. Замечаю дуло пистолета.

Я смотрю смерти в глаза.

В последнюю секунду вновь ловлю его взгляд, и он одними губами произносит «спасибо».

– Пли!

Сердце подпрыгивает в груди. Я закрываю глаза. Нажимаю на спусковой крючок.

Выстрел.

Начало. Глава 1. Софи.

Меня будит мерзкий скрежет. Словно гигантскую консервную банку тащат по асфальту. Я подскакиваю и несусь к окну. Какой мудак в субботу рано утром решил испортить мне сон? Кажется, догадываюсь.

Выглянув в окно, вижу перед домом на моем газоне гигантскую старую рухлядь, похожую на экскаватор. Что за…? Поднимаю раму и высовываюсь.

– Эй! – пытаюсь перекричать рыцаря на коне, но он сидит в кабине и явно не слышит. Замечаю чертова соседа – клянусь, он сам дьявол воплоти, стоящего на крыльце безупречного дома. – Эй, ты! Что здесь происходит? – обращаюсь я к соседу, но он в ответ лишь улыбается и машет рукой.

Стучу кулаком по подоконнику и несусь вниз. Босиком выбегаю на лужайку, машу руками мужику в кабине, чтобы перестал копать, но он непонимающе смотрит на меня и показывает, что мол, в наушниках ничего не слышит.

Направляюсь прямиком к дьяволу.

Он стоит в облегающей торс и подчеркивающей его глаза футболке небесного цвета. Свободные брюки, начищенные ботинки, аккуратно уложенные волосы и ровно подстриженная короткая борода, я бы назвала это плотной щетиной, – ну точно сам дьявол от «Hugo Boss»[2 - Бренд одежды, парфюмерии и прочего.] вышел из–под земли.

– Какого черта ты творишь? Восемь утра, больной придурок! – Верещу, будто мне ногу отдавили.

– О, чокнутая соседка. – Он опускает глаза и оглядывает меня. Понимаю, что на мне старый топ на бретельках и растянутые серые штаны, доставшиеся от сестры. Смотрю вниз. Соски стоят колом от прохладного воздуха. Или не от него.

– Время видел? Убери сраную рухлядь с моей территории.

Он протягивает руку вперед, будто отодвигая меня назад, и держит дистанцию.

– Что ты делаешь? – делаю шаг, но он отступает к двери.

– Не хочу подцепить бактерии от тебя, ты явно только встала, соответственно не чистила зубы. И ты так орешь, что твои слюни разлетаются в разные стороны. Не дай бог…

Ах вот как? Он, значит, у нас чистюля. Я корчу лицо, показывая ему, что вот–вот собираюсь плюнуть. Сосед пятится назад и прячется в доме, прикрываясь дверью. Сквозь щелку кричит, перебивая гул экскаватора:

– Ты – сумасшедшая! Убирайся с моего крыльца! – Замечаю на его лице довольную ухмылку.

Топаю ногой, будто больше ничего не могу сделать, и направляюсь к мужику в экскаваторе. Машу, чтобы он заглушил мотор. Когда, наконец, эта громадина глохнет, выдыхаю.

– В чем дело, мисс? – Усатый мужчина вываливается из кабины. Его живот торчит из–под грязной майки и клетчатой рубашки. На лице торжествует похоть. Он тоже пялится на соски? Инстинктивно прикрываю руками грудь.

– Уберите с моего газона вашу рухлядь, иначе вызову полицию. Без моего согласия не имеете право загонять технику сюда. Посмотрите, испортили мои цветы и… – Зажимаю рот руками, когда замечаю, что он выкопал все мои тюльпаны. – Да вы…

Слезы предательски текут, не могу остановиться. Реву, как девчонка. Утираю щеки и не знаю, что делать.

– Простите, мисс. Но мистер Паркер сказал, что это его территория, и он хочет избавиться от цветов.

– Убирайтесь, – шиплю я и ухожу домой с полным поражением.

Глава 2. Адам.

Маленькая мисс Психованная Сучка изводит меня каждый день.

Окна наших спален выходят друг на друга. И каждый вечер она целенаправленно включает подсветку на своей кровати и ходит в нижнем белье, дразня мой член.

Даже если вы сочтете меня грубым, я говорю правду.

Я ложусь рано, чтобы восполнить организм необходимой энергией. Жаворонок, как назвал бы меня мой психолог. Встаю засветло, с первыми птицами. Принимаю душ, бегаю, возвращаюсь, снова принимаю душ, завтракаю тем, что приготовила накануне Беатрис, мой повар – одна из них, и уже в семь тридцать выезжаю на работу. Репетиции утомляют. Отбирают силы. Поэтому следовать инструкциям очень важно. Нельзя прерывать сложившийся ритм. Я должен быть сконцентрирован на работе. Любая ошибка стоит мне денег, славы и репутации.

Но мисс Недотрога через лужайку от дома сводит меня с ума. Она не спит до поздней ночи. Хотя это не должно меня волновать, но она мешает спать мне.

Каждый вечер соседка включает на всю катушку неизвестные мне современные треки так громко, что кровать вибрирует.

Я отдаю предпочтение музыке восьмидесятых годов, когда лирика в песнях превалировала, а текст имел смысл. Но она же врубает что–то дерьмовое. Басы разрушают перепонки. И как она может находиться в помещении, где так гремит музыка?

Несколько раз натравливал на нее копов, жалуясь на излишний шум. Она отделывалась штрафами, но изводила еще больше. Тогда я решил, что пора ее проучить.