– Ну нет, Анечка, обойдёшься. Так быстро от меня не отделаешься. Мы с тобой всю жизнь вдвоем. Родились вместе и умрем, если понадобится, тоже вместе.
– Но умереть мы должны только после того, как Максим покинет остров. Иначе… – на глазах Анны выступили слезы.
– Не будет никакого иначе. Я тебе обещаю. – Маришка вытерла Ане слезы и отправилась в подвал, чтобы достать дневники родителей и сестры.
Глава 4
Максим дрожал. Но не ветер, гуляющий на маяке с выбитыми стеклами был тому причина. Последние несколько часов он не понимал, что происходит и действовал так, как говорили ему мама и тетя. Но когда он остался в одиночестве, сопоставил сказанные мамой слова и ее необычное прощание, то ему стало не по себе. Все это не сулило ничего хорошего. Как и тетя Марина, которая заглянула на маяк, чтобы передать рюкзак со сменной одеждой, какой-то бутылочкой не-пойми чего и ватными дисками, которые должно были пригодиться Лике. Она крепко сжала Максима на прощание и, попросив быть сильным, скрылась в ночи. А он остался наедине с догорающим закатом и своими страхами, которые с каждой минутой становились все крепче.
А потом он увидел ее. Свою любимую девушку в красивом белоснежном платье. Она так походила на того ангела, в которого он влюбился еще в шестом классе. И только когда она подошла ближе, Макс понял для чего была нужна сменная одежда с ватными дисками и почему перед ним извинилась тетя. Отругав себя за то, что не уточнил подробности плана и позволил изуродовать девушку, Максим вышел ей навстречу.
Макс не знал, как принято разговор с девушкой, которую ты не видела три года. Девушкой, которая последние два года оплакивала твою смерть. И потому он просто подошел к замершей у маяка Лике и заключил ее в объятия, а после сделал то, о чем мечтал три года. Прильнул к любимым губам, вспоминая, какую сладость они способны дарить. Лика тут же отозвалась, растянув поцелуй, который последние два года казался ей невозможным.
– Это правда ты? – почти шепотом спросила Лика, уткнувшись парню в грудь и вдыхая такой знакомый запах апельсина и кедра.
– Это правда я. – почти шепотом ответил Максим, уткнувшись в волосы девушке и вдыхая такой знакомый запах пионов.
– Правда ты. – признала Лика, оглядев любимого человека.
Лике показалось, что Максим совсем не изменился. Все те же лохматые темные волосы, все теже красивые голубые глаза, тот же родной цитрусово-древесный запах. Даже футболка старая, та, что она дарила ему когда-то на День Всех Влюбленных. Лика осознала, что вот он, Максим, такой настоящий и живой. Живой. Из глаз девушки брызнули слезы.
Два года Лика не могла плакать. После новости о гибели Максима она превратилась в ледышку, у которой не осталось никаких чувств и эмоций. Только боль, которую постоянно подпитывало семейство Смоловых. Бесконечная и окутывающая как черный кокон, через который не пробивался свет. Лишь отчасти боль могли утихомирить тренировки, потому Лика фактически жила на льду. Единственным, что у нее осталось. Единственным, что ей никогда и не было нужно.
– Он сказал мне, что ты мертв. – всхлипывая, рассказала Лика. – Сказал, что ты утонул, когда на рыбалку пошел.
– Я, на рыбалку? – переспросил Максим, не выпуская девушку из объятий. – После смерти папы я рыбалку возненавидел.
– Он был убедителен. Даже фотографию могилы твоей показал.
– Насчет убедительности соглашусь. Проверил на себе. Если бы не он, я бы прилетел к тебе еще два года назад.
Лика выбрала из объятия парня и задала вопрос, на который боялась услышать ответ, потому что знала, как Смоловы расправляются с теми, кто стоит у них на пути:
– Что он сделал?
– Давай зайдем внутрь, там одежда для тебя есть и какая-то штуку минцеляпная, чтобы тебя в порядок привести. – уходил от ответа Макс.
– Мицелярная. – поправила Лика, проходя внутрь маяка следом за парнем. – Мицелярная вода.
– Наверное. – согласился Максим и порывшись в рюкзаке вытащил бутылочку и ватные диски, которые передал девушке: – Вот! Марина дала, сказала, что тебе пригодится.
– Спасибо! – поблагодарила Лика и начала оттирать лицо. К ее огромному облегчению и радости, синева смывалась.
– Тут еще одежда есть. Брюки спортивные, футболка, худи и носки с кроссовками. – Макс продемонстрировал еще и одежду.
– Подожди-ка… – девушка повнимательнее пригляделась к содержимому рюкзака. – Это же мои вещи! Откуда они у тебя?
– Марина забрала из отеля. – не стал врать Максим.
– Зачем? – выгнула бровь Лика. – Она что, знала, что Наташка меня этой фигней синей обольет?
– Так вот что они придумали, чтобы тебя с вечеринки вытащить. – узнал наконец Максим эту часть плана.
– В смысле вытащить? Кто они? Зачем придумали? – в голове Лики вопросы рождались с огромной скоростью.
– Поверь, вопросов у меня не меньше твоего. – признался Максим и бросил взгляд на часы, стрелки которых подсвечивались в темноте. – Но времени у нас в обрез, потому я решил довериться маме. Тем более она мне обещала, что все ответы мы найдем в ее дневнике.
– А просто рассказать она не может? Без дневников. Я бы вот послушала, зачем меня уродовать. Пойдем-ка к вам, спрошу у мамы Ани лично. Или пусть к нам приходит, лично посмотрит, как меня Наташка уделала. – бухтела Лиля, снимая изуродованное платье, стоимость которого ей еще предстояло отработать, и переодеваясь в свою спортивную форму.
– Она не придет. – грустно заметил Максим.
– Прости, Макс, я палку перегнула. Мама Аня не должна бежать на маяк, чтобы передо мной извиниться. И с большим удовольствием я бы поболтала с ней под кофе и кусок ее коронного лимонного тортика. Просто все это мерзко, еще и платье дорогущее было, а на следующее неделе у меня важная фотосессия, потому я и разозлилась. – девушка указала на лицо, с которого синева оттерлась лишь от части.
– Мама больше никогда и ни к кому не придет.
– Она…
– Жива. Но больше не может ходить. «Подарок» от Смолова-младшего за то, что я отказался уступить ему место менеджера в команде «Акул», на которое он так рассчитывал. И отличный такой способ привязать меня к острову навсегда, как и маму.
Лика думала, что дыра в ее груди не могла стать еще больше, но она стала. И выросла она в очередной раз из-за семейки Смоловых.
– Это я виновата. – обреченно произнесла девушка и Макс вдруг увидел в ней себя – сломленного человека, винящего себя во всех бедах.
– В этом не виноваты ни ты, ни я, ни тем более моя мама. – Макс не знал, кого он хотел в этом себя больше убедить, Лику или себя. – В этом виноваты ублюдки Смоловы, которые решили, что весь мир их песочница, а мы просто игрушки. Но я больше не позволю им над тобой издеваться. Издеваться над нами. Мы с тобой уедем.
– Уедем? Куда, Максим? Куда ты с тобой уедем, на Луну? Так мы не космонавты, остров не Байконур. – напомнила парню Лика. – Мне от него никогда не уехать. НИ-КОГ-ДА!
– Уехать и еще как! В гроте спрятан катер с нашими вещами. На нем мы доберемся до Северодвинска, оттуда на машине в аэропорт Архангельска, а потом на самолете на свободу. Но выдвигаться нужно сейчас, потому что к десяти мы должны быть на материке, встречаться с мужчиной, который повезет нас в аэропорт. Потом мы еще на один самолет пересядем и нас привезут в безопасное место. Как я понимаю, в другой стране. Там мы с тобой сможем начать новую жизнь. Вдвоем.
– Вдвоем? – горько усмехнулась Лиля.
– Да. Вдвоем! Как мы всегда и хотели. Я же знаю, что ты ненавидишь хоккей, ты рисовать всегда хотела. И ты будешь рисовать, а я буду барменом. Я неплохо научился коктейли смешивать. А потом свой бар открою, опыт управления кафе у меня есть. Обещаю, мы не пропадем. Я все для тебя сделаю, Лика. Клянусь.
Макс с воодушевлением рассказывал мамин план, понимая, что он их единственный способ освободиться от семейки Смоловых. А вот лицо Лики с каждым его словом становилось все мрачнее. Ей очень хотелось позволить себе обрадоваться, ведь сбывала ее мечта – Максим придумал план, чтобы спасти ее из клетки. И ей оставалось только сесть в катер и отплыть с острова. Всего ничего и вот она свобода. Вот только Максим опоздал. Ее давно посадили на цепь, оторвать которую было невозможно.
– К десяти часам я должна быть на сцене на центральной площади и выглядеть идеально. И у меня осталось всего сорок минут на то, чтобы добраться до своей косметички в отеле, наложить тонну тонального и переодеться. Мне сегодня предложение делать будут.
– Предложение?! Лик, ты вообще слышишь, что я говорю? Я тебе свободу предлагаю! Ту самую, о которой мы так мечтали. Свободу от Смоловых. А ты про предложение говоришь. Предложение тебе я должен был делать. И сделал бы еще два года назад, если бы не чертов Дэн. – парень вытащил из кармана спортивных брюк маленькую голубую коробочку. – Я его давно купил, хотел тебе предложение сделать сразу по прилету в Сочи. И хотел, чтобы все было романтично и красиво, чтобы сюрприз приятный. Но…
Максим встал на одно колено и протянул Лике коробочку с вопросом:
– Лика, ты станешь моей женой?
По щекам Лики снова потекли слезы, ведь сбывалась ее главная мечта, но она даже не позволила себе прикоснуться к коробке и узнать, какое же колечко выбрал для нее ее любимый парень.
Она лишь развернулась и пошла к выходу из маяка, со словами:
– Мне нельзя опаздывать.
Максим подскочил и бросился за девушкой.
– Умоляю, не уходи. – Макс схватил Лику за руку, не выпуская из маяка. – Хорошо, не хочешь быть моей женой, не надо. Не так это и важно. Я люблю тебя и готов ждать сколько угодно. А если ты не захочешь, то и без штампа в паспорте проживем. Но прошу, не уходи. Ты не обязана выполнять их требования. Больше не обязана. Все. Контракт окончен. И хоккей больше не нужен, чтобы отсюда вырваться. Мама все устроила. Нам просто нужно дойти до грота и сесть на катер. Все. Главное, телефоны здесь оставить, чтобы по ним нас не отследили.
– Максим, я очень тебе благодарна, честно. А маме Ане с тетей Маришей еще больше. Но я не могу ему отказать. – Лика осторожно освободила руку. – И не могу опаздывать. Потому я сейчас пойду в отель, и мы сделаем вид, что ничего этого не было. Я натяну коронную фальшивую улыбку и скажу: «Да», а ты прямо сейчас сядешь в катер и уедешь с этого проклятого острова. Найдешь самую лучшую девушку, которой подаришь эту коробочку. Вы поженитесь, заведете детей и будете счастливы. А мне срочно надо в отель, переодеться и накраситься. И времени у меня до десяти все меньше, потому, пожалуйста, не заставляй меня опаздывать. Это слишком дорого мне обойдется.
Девушка выскользнула из маяка, который был таким же разрушенным, как и надежды Лики на счастливое будущее. Она бросила взгляд на телефон, который не собиралась оставлять на маяке, и поняла, что у нее осталось всего полчаса до фейерверка, а значит, стоило перейти на бег. Иначе вовремя ей не успеть.
– Лика! Лика! Прошу, не убегай. Нам нужно как можно скорее покинуть остров. Лика! Это важно, правда! Мама сказала, нам с тобой угрожает опасность. Лика! Да остановись же ты! Дай мне все объяснить! Нам нужно уехать, как можно скорее! Мы в опасности, Лика! Лика! Да остановись ты, черт побери! – кричал Максим, который пытался догнать бегущую по берегу девушку.
Но она старательно делала вид, что не слышит все то, что пытался донести ее любимый парень.
– Нет твоих вещей в отеле! – крикнул Максим, который уже выбился из сил.
Лика остановилась и прокричала:
– О чем ты?
Воспользовавшись заминкой, Максим поднажал и наконец нагнал девушку.
– Марина… Она… Все твои вещи… забрала… – слова давались Максу с трудом. Он, в отличии от Лики, каждое утро по километру не бегал.
– Где мои вещи, Максим? – Лика нависла над парнем, который стоял, сложившись напополам и пытался восстановить дыхание.
– В катере… В гроте. Там все… И твои, и мои… И дневники моей мамы… которые объяснят нам… как именно Олег Смолов… убил твоих родителей… моего отца и свою жену. – пошел ва-банк Максим, очень надеясь на то, что в дневниках найдется обещанная мамой правда.
– В смысле, убил?! Ты что несешь, Максим?
– Убил. Все четверо умерли в одно время и в одном месте… У мамы доказательства есть! Они в катере.
– Какие доказательства?! Все же знают, что мои родители погибли, когда пытались подорвать ядерный заряд оставшейся в недрах острова подводной лодки. Забыл? Они же предатели Вебер, которые остров хотели разнести, а я их дочка. Твой папа отправился на рыбалку, и попал в шторм, потому тело к берегу прибило. А мама Дениса умерла от того, что у нее тромб неожиданно оборвался.
– А ты сама-то веришь в эту историю с подводной лодкой. А может видела их? Я лично не одной не видел, хотя мы вроде как секретный остров, на котором секретные подводные лодки изобретали. Сама подумай. Лодок мы никогда не видели. На завод нас тоже никогда не водили, типа он аварийный. А сами забором его высоким обнесли за каким-то хреном. И я тебе расскажу за каким. Все потому, что завод не заброшен и не разрушен. Я его лично видел и не похож он на завод подводных лодок. И он, Лика, заморожен, а не разрушен. А это не одно и тоже. И Антошку, который со мной на завод лазил, а потом по городу растрепал, что был там, вдруг машина сбила. Интересное, такое, совпадение. Я потому никому до тебя и не говорил, что был там. И вот тебе еще одна странность. В Северодвинске, до которого он нас рукой подать, уже есть завод с подводными лодками. И та часть города, где он расположен, тоже закрытая была и попасть туда можно было только по пропускам. Глупо как-то в паре километров от Северодвинска такой же завод лепить. Странно, не находишь?!
– Лодки, вообще, все перебазировали после распада союза. И у нас тут полно народу, которые на заводе работали. Они говорят, что подводные лодки у нас тут новые изобретали. И я склонна им верить.
– Ну да, люди, которых спецслужбы отбирали для жизни на закрытом секретном острове и которые знают, что им грозит смерть за раскрытие тайны о том, что же на самом происходило тогда в городе – это, конечно, самые надежные рассказчики. И их словам, конечно же, можно верить. Как и Олегу Смолову, у которого родители твои предателями вдруг стали, хотя стали бы они столько лет трущобы превращать в красивый город, если бы хотели его уничтожить. Не сходится это с желанием взорвать заряд в подводной лодке. Особенно несуществующей. А вот найти то, что им не полагалось, они могли, как и мой папа и жена Смолова. Ты, знала, что мой папа мой в тот же день погиб, что и твои родители. А жена Смолова якобы на следующий день. Слишком много совпадений, не находишь? Особенно, если учесть, что наши с тобой родители и родители Смолова друзьями были. Но это ты и сама выяснила еще в школе, не так ли, Лика?
– Да… Нашла в библиотеку книжку, которую нравилось читать моей маме. А в нее были вложены куча фотографий родителей со Смоловыми и твоими родителями.
– Вот и я о том. Моей маме врать резона нет. Особенно после того, что с ней Смолов-младший сделал. Раз она сказала, что никаких лодок тут не было, значит так и есть. Раз сказала, что нам с тобой угрожает опасность и нам надо уезжать с острова, мы уедет. И раз она сказала мне увести себя силой, если ты не согласишься, то я увезу тебя силой.
Лика хоть и была девушкой натренированной, но Макс был сильнее, и на его стороне оказался эффект неожиданности. Он поднес к лицу девушки тряпицу, обильно пропитанную хлорофором, который принесла тетя Марина, и Лика тут же обмякла в его руках. Максу было невероятно гадко от того, что он так поступил с любимой, воплотив в реальность план Б. Но он оправдывал себя тем, что спасает девушку, которую Смоловы держали в страхе, а на войне все средства хороши.
Максим подхватил девушку на руки и потащил к гроту, до которого было уже рукой подать, потому что до десяти оставалось всего двадцать минут и нужно было поднажать, чтобы успеть вовремя добраться до материка, а потом и до аэропорта.
Аккуратно уложив девушку на сиденье и проверив, что все вещи на месте, особенно рюкзак с деньгами и документами, Максим осторожно вывел катер из секретного грота, в котором они любили с Ликой прятаться в детстве. Как только они отплыли от берега, Максим выжал максимум и направился в той точке, что светила на навигаторе. Даже природа ему благоволила, потому что ветер был попутным.
Максим почти подплыл до берега и уже видел впереди маяк и машущего ему рукой мужчину. А потом за его спиной начался фейерверк, извещающий о том, что Смоловы пришли в бешенство, не обнаружив на празднике Лику. Парень мысленно послал Смоловых куда подальше и порадовался тому, что смог увести девушку у них прямо из-под носа.
Но когда Максим пришвартовался к берегу, то его радость испарилась, ведь он увидел перекошенное лицо мужчины, который его встречал. Максим не стал удивляться тому, что мужчина, которого он в детстве звал дед Женя, хотя ему было всего сорок, ни на каплю ни постарел, хотя прошло пятнадцать лет. Он лишь понял, что происходящее за спиной было куда удивительнее нестареющего дедушки.
Максим обернулся и увидел, как в том месте, где был их остров, поднималось пламя. А сильный ветер, который дул ему прямо в лицо, донес запах гари и предсмертные крики жителей острова.
Глава 5
Максим смотрел как впереди пылает остров, на котором прошла вся его жизнь, и не мог даже пошевелиться. Ему казалось, что это какая-то странная иллюзия и стоит проморгаться как она тут же исчезнет. Но, сколько бы парень не моргал, картинка не менялась. Остров Акул все также полыхал, а огонь пожирал все то, что Максим так сильно любил.
– Шевелись, Максик. – дед Женя с удивительной прыткостью для восьмидесятилетнего старика, на которого совсем не был похож, подлетел к катеру и схватил сумки с вещами. – Быстрее переноси ее в машину. Нам нужно как можно быстрее добраться до самолета.
Но Максим все также стоял как истукан.
– Максик, внучок, я понимаю, мой моложавый вид тебя шокирует, но давай свой секрет я тебе по дороге раскрою. И еще парочку. А сейчас важно увезти тебя подальше от острова.
Понимая, что мальчишку срочно нужно выводить из оцепенения, мужчина хлопнул Максима по плечу, чтобы тот наконец ожил и заговорил.
– Увозите Лику. – Макс вручил любимую девушку мужчине. – А я поплыву обратно, заберу маму и тетю.
– Никаких обратно! Немедленно в машину. Проклятье до берега точно дотянет. Нам нужно как можно скорее ехать, чтобы выйти из его радиуса. – тон деда Жени не подразумевал возражений.
– Не поеду я никуда! – упирался парень. – Там остров горит, а мама ходить не может. Маришка ее до пристани на себе не дотянет. Еще и на катера нет, чтобы уплыть.
– Ходить твоя мама может, не волнуйся. – отмахнулся мужчина и понес Лику в сторону машины, вынуждая Максима следовать за собой. – И плавать умеет отлично. И катером хорошо управляет. И запасной у вас есть, спрятан рядом с вашим домом. Еще она отлично стреляет, а если понадобиться, вертолетом управлять сможет и операцию на мозге проведет. К тому же она дала мне четкие указания ни в коему случае не пускать тебя на остров, особенно, если будет код черный. А сейчас именно он.
– Код черный? Что это такое? – пытался выяснить Максим.
– В машину садись, быстро! А то на себе узнаешь, что такое код серый! Я с тобой церемониться не буду. Хлороформа у меня нет, зато есть кулак, который тебя быстро вырубит. Но советую дойти до машины ножками. Иначе оставлю девочку на берегу и уеду.
Обман деда Жени подействовал, потому Максим поспешил к неприметному джипу. Мужчина бережно уложил Лику на заднее сидение, а Максим в этот момент сел на переднее пассажирское и вытащил ключи из зажигания.
– Мне все эти загадки за сегодня осточертели! Мы никуда не поедем, пока ты не объяснишь мне, что такое код черный и почему моя мама может ходить, хотя второй год не встает с кровати! – выдвинул ультиматум Максим, как только дед Женя сел в машину.
– Ну… было бы странно, если бы женщина с таким набором травм и переломов вдруг стала ходить, как ни в чем не бывало. Мы и так якобы вернули ей работу верхней части тела, хотя с такими травмами она не должна была выжить. Ходить она должна была начать через годик-другой, после серии чудодейственных массажей от целителя деда Жени. – спокойно ответил мужчина. – А код черный – это смерть, скажем так, Хранителя. Твоя мать, как старшая сейчас в вашем роду, – хранительница. Если она и Мариша погибнут – метка и проклятье перейдут к тебе. И тогда ничего не закончится. Сейчас повторяется то, что уже происходило. Только хуже, потому мне нужно увезти тебя как можно скорее. Она еще держится, но сил у нее все меньше, а следующей в ряду уже нет. Следующий ты. И ты до сих пор в зоне поражения, так что отдавай ключи, Максим. Иначе все зря.
– Что зря?
– Тетя твоя умерла зря. И мама твоя сейчас умирает тоже зря.
Тело Максима прожил разряд боли.
– Все жители города мертвы, Максим. – добил парня дед Женя. – Я чувствую. Пожар лишь способ скрыть сотворенный ритуал и гору трупов. А твоя мама держится из последних сил только потому, что чувствует, ты слишком близко. Если она сдастся, то проклятье перейдет на тебя, а не умрет вместе с ней. А мы столько всего сделали, что она могла стать последней проклятой.
