Параллельно с работой по сокращению расходов предпринимались шаги по увеличению доходной части бюджета. Сформировали правило о порядке внутриуниверситетских расчетов при оказании дополнительных образовательных услуг, ведении научных и других внебюджетных работ. Правило ввели простое: подразделение, оказывающее дополнительные услуги, получает в свое распоряжение 85% заработанных средств, а 15% остается в распоряжении университета. Точно так же – в распоряжении руководителей хозрасчетных (исследовательских) проектов оставалось 85% полученных средств. Для реализации правила пришлось преодолеть сопротивление бухгалтерии введению субсчетов (аналитического учета). Технически деньги с таких субсчетов уходили за моей подписью, но только в случае наличия подписи соответствующего руководителя. Договорились о том, что отдельное предприятие, обеспечивающее подготовку абитуриентов для поступления в университет, часть заработанных средств перечисляет в университет.
С администрацией города договорились о передаче на баланс университета бывшего городка военно-строительного отряда Минсредмаша, расположенного на границе с университетом. Большая часть помещений городка была свободна, мы стали сдавать их в аренду. Законодательство в то время позволяло учебным заведениям оставлять у себя средства от аренды государственного или муниципального имущества.
Сокращение расходов и рост доходов позволили университету в короткие сроки сначала сбалансировать бюджет, затем начать выплаты накопившихся задолженностей. А через 4—5 месяцев мы уже думали о том, чтобы приступить к восстановлению разграбленных и не эксплуатируемых зданий городка университета.
Разговор о возможности начать восстанавливать городок училища вызвал энтузиазм у двух полковников. Решили начать с небольшого здания медсанчасти – сделать там общежитие для старшекурсников и аспирантов. Сами сделали проект и смету, да и работы по ремонту в основном выполнили своими силами. Этот опыт показал нам всем, что можем… Но тиражировать его на другие объекты городка было сложно ввиду того, что другие объекты были значительно больше и требовали значительно больших средств.
Разговор о выделении средств из областного бюджета для восстановления городка университета начался издалека. Во время визита губернатора Б. В. Громова в университет мы предложили присвоить университету статус «Губернаторский». Все-таки тогда это был первый университет, созданный правительством Московской области. До этого у области было три педагогических института. Губернатор видел, что дела у нас идут по восходящей, и согласился. Помощники, правда, потом рассказывали, что по пути из Дубны он спрашивал, зачем нам статус Губернаторского университета.
И с таким же вопросом мы столкнулись при попытке обсудить поручение губернатора о присвоении статуса в областном правительстве. В основном, вспоминали об Императорском Московским техническом училище (ныне – МГТУ им. Н. Э. Баумана), где, по нашему мнению, статус «Императорское» означал особенную опеку над высшим учебным заведением со стороны императора. Вместе с положением о статусе Губернаторского университета мы подготовили проект программы развития университета, предусматривающей прежде всего восстановление в полном объеме университетского городка. За следующие пять лет были восстановлены третий и четвертый учебные корпуса, спорткомплекс с двумя спортзалами и тренажерным залом, построена автономная котельная, обустроены общежития на улице Правды, зал для проведения студенческих вечеров, три сквера, автостоянки.
Самыми сложными с технической точки зрения из всех объектов были автономная котельная и общежитие на улице Правды.
Сначала о котельной.
В университете, конечно, было теплоснабжение. Но зимой и в аудиториях, и даже в кабинете ректора было холодно. Теплоснабжение обеспечивал Отдел главного энергетика ОИЯИ, и специалисты отдела утверждали, что в университете холодно, поскольку система теплоснабжения внутри университета не настроена должным образом. Наши же энергетики отвечали: обеспечьте нормальную температуру воды на входе в университет. Наверное, правы были университетские. Но теплее от этого не становилось.
Вторая причина, из-за которой решили строить свою котельную, заключалась в явно избыточном диаметре труб теплотрассы от Восточной котельной до университета, что приводило к большим потерям при транспортировке тепла. Программа развития Губернаторского университета позволила профинансировать строительство котельной. Нужно было найти газ. Дело по тем временам непростое.
Попросил о помощи зам. министра экономики области В. А. Фильченкова, с которым нам не раз до этого доводилось вместе работать. С письмом от зам. министра направился в Межрегионгаз. Ответственный за согласование сотрудник, прочитав письмо, посмотрел на меня как-то подозрительно и предложил пойти покурить. В курилке объяснил, что такие письма из областного Минэкономики видит часто, но всегда после того, как лимиты на выделение газа уже всеми согласованы. А тут – письмо еще до начала согласования. Я что-то рассказал про университет. Не помогло и, как я понял, не могло помочь.
Но разговор был не бесполезным. Я получил внятный ответ: «Выделение лимита возможно только если об этом будет ходатайствовать любой из членов правления РАО «Газпром». Прозвучало грозно, но мне напомнило «только не бросай меня в терновый куст» из сказок дядюшки Римуса. Я понимал, что О. Л. Кузнецову договориться в «Газпроме» будет несложно. И не ошибся. Уже на следующей неделе два члена правления РАО «Газпром» дали необходимые поручения. Далее самое трудное было найти людей, которые умеют делать автономные котельные. Дело в том, что тех, кто пишет о своих компетенциях в этой области значительно больше чем имеющих реальный опыт. В Твери нашли А. Е. Шелепова. Удачно. С вводом котельной в университете стало тепло. И затраты на теплоснабжение сократились более чем вдвое. И еще мы избавились от необходимости ежегодно восстанавливать теплоизоляцию на этих непомерно толстых трубах.
***
Теперь об общежитии на улице Правды.
В университет поступало много иногородних ребят, и мест в общежитиях сильно не хватало. Нам помогали с этим все, кто мог – расположенные в городе профтехучилища, филиал НИИ ядерной физики МГУ, Дубненский машиностроительный завод. Но этого всё равно было недостаточно. А на улице Правды стоял 5-этажный 4-подъездный жилой дом без жителей. Я уже рассказывал, что фундамент этого дома просел, и в 1992 году мэрия переселила жителей в специально построенную панельную девятиэтажку. С тех пор дом не использовался. Надо было его снести, но денег у города на это не было. Мы решили попробовать дом восстановить.
Договорились с администрацией города о том, что восстанавливаем весь дом, половину университет использует как общежитие, а вторую половину – администрация как маневренный жилой фонд. В 1992 году до отселения проживающих проводили обследование фундаментов, выясняя причину просадок. Тогда пришли к выводу, что подвергшаяся просадке часть фундамента стоит на торфе. Расчеты, правда, показывали, что что-то в выводах не так – при таких обстоятельствах должно было последовать обрушение.
Взявшись восстанавливать дом, мы вернулись к материалам обследования 1992 года. Фундамент дома состоял из десятков раздельных опорных элементов, так называемых башмаков, размером примерно 2х2 метра каждый. Вывод про торф под башмаками был получен путем выемки грунта из шурфов на границах башмаков. Состав грунта непосредственно под башмаками не исследовался. Для консультаций пригласили самого опытного тогда в Дубне инженера-строителя Анатолия Константиновича Чернышова. Решили сверлить отверстия в башмаках, чтобы понять реальную картину. Нашли специализированную организацию в Москве. Под башмаками оказался щебень, а под щебнем – глина. Картина прояснилась.
Когда делали геологические исследования при проектировании дома, не обнаружили торфяную линзу. Это нередко случается – грунты в Дубне существенно неоднородные, и могло быть так, что ни одна из скважин в линзу не попала. Могло быть и так, что геологи выполнили не все проектные скважины, посчитав грунты однородными. При устройстве фундамента строители линзу обнаружили. При этом на торф башмак, конечно, ставить не стали, торф в местах установки башмаков заместили щебнем. Проектная ошибка в результате была замещена ошибкой строителей: при попадании воды под башмаки слой глины под щебнем раскисал, и щебень тонул, вдавливаясь в глину. Иначе говоря, глина заполняла пустоты в слое щебня. А вода под фундамент попадала за счет протечки проходившего через фундамент транзитного водовода.
Нашли способ устранения ошибки: два отверстия с разных сторон башмака, в одно из которых под высоким давлением нагнетается раствор до выхода раствора из второго отверстия. Вместо слоя щебня при этом под башмаками образовывался массив бетона.
Начав с решения задачи сбалансировать бюджет и тем самым просто сохранить возможность функционирования университета, мы перешли к решению задачи восстановления университетского городка и решили эту задачу. Параллельно решались и другие задачи – расширение списка направлений подготовки, создание сети филиалов университета в Московской области, введение заочной формы обучения и другие.
***
Какие выводы?
Первое и самое главное: командная работа значительно эффективнее работы по инструкциям. На первом этапе команда была консолидирована планами выхода из кризиса путем сокращения расходов и увеличения объема доходов. Очень важно, чтобы участники команды хорошо понимали задуманное, понимали цели того, что нужно сделать. На втором этапе каждый год удавалось вводить в эксплуатацию какой-то важный для университета объект – команда ощущала свои достижения, что очень помогало работе.
Второй вывод: сам всего не сделаешь, нужно привлечь более сильных. В нашем случае удалось получить поддержку губернатора.
Третий вывод, финансовый: нужно заниматься оптимизацией каждого элемента, вносящего вклад в формирование бюджета. Но так, чтобы это не создавало препятствий для основной деятельности.
И четвертый, парадоксальный: в период кризиса заниматься оптимизацией легче, чем в тучные годы. Это потому, что преобразования для выхода из кризиса гораздо лучше понимаются сотрудниками, нежели реорганизация в период, когда денег много…
Глава 4. Наукограды
Дубна была создана как наукоград, хотя самого слова в то время не было. Наверное, и не появилось бы это слово, если бы специально созданные в СССР для ведения исследований и разработок города в начале 90-х не оказались вне основных направлений государственной политики. Сообщество руководителей и активистов из городов науки и технологий начало формироваться в преддверии распада Советского Союза в 1991 году. Наиболее заметным организатором сообщества был Владимир Александрович Лапин, председатель Совета депутатов города Жуковского. В том же 1991 году известный ученый в области теории систем Спартак Петрович Никоноров и доцент физтеховской кафедры прикладных концептуальных методов Наталья Константиновна Никитина придумали и ввели в обращение термин «наукоград».
Проблем с наукоградами было много. Градообразующие предприятия остались без работы и без денег. Города управлялись с федерального уровня и не были «вписаны» в областные системы хозяйствования. И «вписывать» их – со сформированными сообществами ученых и инженеров, каждый из которых привык иметь свое мнение – было тяжеловато. В то время председатель Мособлсовета Андрей Александрович Поляков с трибуны областной администрации предложил передать такие города опять на федеральный уровень. Может быть, в этом и был смысл, да только заниматься наукоградами не федеральном уровне уже было некому – отраслевых министерств больше не существовало.
В конце 1995 года Госдума приступила к рассмотрению проекта закона о наукоградах. Собственно, законопроектов было два, один из которых внесен председателем думского комитета по местному самоуправлению Анатолием Яковлевичем Сливой, а второй – Советом Федерации. Рассмотрение в Госдуме заняло больше трех лет, после чего принятый Госдумой и Советом Федерации закон был отклонен – президент Б. Н. Ельцин наложил вето.
17 марта 1999 года при повторном рассмотрении законопроекта в Госдуме представитель президента А. А. Котенков заявил о вредности закона о наукоградах. На том же заседании все присутствовавшие 300 депутатов единогласно поддержали преодоление вето. Закон был принят. Президентское вето, видимо, было связано в том числе с аппаратными вопросами: 7 ноября 1997 года был издан Указ Президента РФ «О мерах по развитию наукоградов как городов науки и технологий», которым поручалось правительству России определить порядок отнесения муниципального образования к наукоградам, а также формы государственной поддержки наукоградов. Возможно, администрация президента считала, что государственная поддержка наукоградов и в дальнейшем должна регулироваться президентом и правительством без вмешательства законодательных органов.
6 мая 2000 года в России появился первый наукоград – Указом президента этот статус получил Обнинск, были утверждены приоритетные направления деятельности в сфере науки и технологий и программа развития города как наукограда на пять лет. Тем же указом федеральному правительству по истечении пятилетнего срока поручалось разработать федеральную программу развития Обнинска как наукограда. Последнее поручение, однако, не было выполнено и позже отменено Указом президента.
В ходе обсуждения в Госдуме закона о наукоградах Дубна и Обнинск чаще всего назывались в качестве примеров городов, которым должен быть присвоен статус наукограда.
Перед принятием законопроекта в первом чтении думский комитет по науке и образованию провел выездное заседание в Дубне. В общем, это можно было рассматривать как намеки на то, что и Дубне пора готовить документы.
Первым делом вместе с В. Э. Прохом поехали посоветоваться к начальнику отдела науки в аппарате правительства А. С. Кулагину. Результат разговора можно было предсказать по содержанию таблички на стене кабинета Андрея Сергеевича: «Если знаешь – не говори, если говоришь – не пиши, если написал – не подписывай, если подписал – не удивляйся».
Разговор и вправду вышел какой-то вязкий. Суть: не нужно тратить время, статус наукограда Дубна всё равно не получит, так как Объединенный институт ядерных исследований – международная организация. И еще много чего в том же духе. Услышав наши возражения и решение все-таки готовить документы, Андрей Сергеевич заметил, что наша работа по присвоению Дубне статуса наукограда будет проходить под девизом «не догоним – так согреемся». На том и расстались…
Полную поддержку предложение о подготовке заявки Дубны на получение статуса наукограда получило у губернатора Б. В. Громова. Без этой поддержки ничего сделать было нельзя – область по закону должна была принять функции государственного заказчика, а также обеспечить финансирование мероприятий по развитию наукограда в равных долях с федеральным бюджетом.
С нашей стороны первым делом требовалось сформировать команду проекта. Кроме главы города В. Э. Проха и меня, в состав команды вошли В. Н. Бобров (в то время зам. главы администрации города по экономике) и директор дубненского филиала Автобанка Е. Б. Рябов. У нас было несколько предложений по разработке программы развития Дубны как наукограда, в том числе от компании «Мега Синтез», которую возглавляла соавтор термина «наукоград» Н. К. Никитина. Решили разрабатывать программу своими силами. Не только и не столько потому, что в городском бюджете не было денег на такую разработку, но, в основном, чтобы не растерять при разработке «дух Дубны».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70846294&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
