Рассвет разгорался красной полосой на небе. Друзья сладко спали, в переплетении рук и ног в закрытом спальнике на полу. Лиза разогрела на походной горелке себе кружку с водой, сыпанула кофе и вышла на улицу. Холодно. На срубе дома образовалась изморозь, и хрупкие зеленые травинки у крыльца были как хрустальные стрелки. Такая звенящая тишина кругом. Сладко потянулась, вздохнула и решила, что жить хорошо. Лизавета рассветы обычно встречала, если спать не ложилась, а тут как будто батарейку вставили новую. После сна-бодрствования в Лушином теле, она проснулась отдохнувшая. – Даже не болит нигде после вчерашнего. Пойду полезным делом займусь, пока все спят. Может, и найду чего во всемирной помойке.
Начала она с сайта собственного медучреждения. Помимо выкачивания денег из молодящихся дамочек там были и другие направления. Владелец и бессменный генеральный директор Пал Михалыч личностью слыл разносторонней, и центр реабилитации спортивных травм нашелся там, где Лиза и помнила. Может, стоит тут покопаться? Смс улетела. Будем ждать ответ и придумывать, как эту дикую историю адаптировать под реальность, чтоб самой в дурку не укатить.
Загремело ведро за изгородью, кто-то чертыхнулся, и через дыру в заборе показалась козья морда. Дед Василий – легок на помине – заходил на участок спиной вперед, на локте ведро висит, в руке веревка.
– Доброе утро! – Лизино хорошее настроение не мог испортить сегодня даже ядерный гриб, а тут какая-то коза и пыхтящий дед.
Акимыч явно не рассчитывал, что его будут встречать так рано. Прыжок деда из валенок вышел таким уморительным, что Лиза даже кофе выплюнула. Пока матерящийся партизан хватался за сердце, пошла встречать гостей.
– Ну, и кого ты к нам привел? Ты ж моя хорошая, ты моя девочка. – Милка вынула голову из дыры и гордым дирижаблем вплыла на участок. Коза была красивая, серая с черной полосой на спине. Рога, загнутые назад, вызывали оторопь, но сердце Лизино растаяло, как только пузатое копытное шагнуло и со вздохом прижалось теплым боком к бедру.
– Дома, ты дома, исчадье адово, – бормотал дед, – всю закуту рогами своими сломала. Ей рожать на днях, а эта стерлядь прыгает как на батуте. Тьфу ты. Спелись.
– За тебя баба Мила просила, я тебя не брошу, хорошая девочка. – Приговаривала Лиза, почесывая голову, спину и за ухом своего рогатого наследства.
– У Маланьи там за березой сарай стоит, и сено с прошлого года осталось, а зерна я тебе еще принесу. – Акимыч был настроен на Лизкин отпор и, может, даже на полный отказ от козы, а тут нежные объятия у калитки. – Жалко ее дуру: ты как в прошлый раз приехала – она ж есть перестала. Стояла и орала. Думал, рожать собралась. Сильно она бабку твою, видать, любила. – Хлюпнул носом и опять насупился. – Пойду я, некогда мне тут с вами рассиживаться.
– Дед Василь, не уходи. Не завтракал наверно еще, может, чайку попьем? Милку поможешь вот обустроить. Очень твоя помощь мне нужна. Я ж не в обиде на тебя, что так рано привел, понятно, что не от вредности ты такое придумал. Давай уже на мировую пойдем и будем совет держать, как нам этой беременной барышне комфортное проживание обеспечить.
Коза задумчиво объедала почки на смородине и уходить никуда не собиралась. Закинули веревку на калитку и пошли в дом.
– Мы тихонько только. Ребята еще спят. Сейчас воды вскипячу, и булочки вчерашние остались где-то. Может, в сени ее поселить, пока березу не уберем?
– А зачем ты эту горелку-то палишь? Чайника нет? У Маланьи электричество не отключали, поди, и газовый баллон целый был. Прости господи, свиристелки городские. Вы на кухню-то заходили?
– Какая кухня? Печка
есть да кровать за ней. Вот и все мое владение. Мне бы еще в туалет и ванную дверь здесь найти, дед Василь. – Хмыкнула Лизка.
– Чего в доме нет, того нет. А вот кухонька имеется, Дом-то смотрела снаружи? – Дед подхватил шутку и жестом фокусника отодвинул гобелен на стене. За ней была дверь со стеклом, а там маленькая, но светлая кухня с газовой плитой, шкафчиками и отключенным, открытым холодильником.
Лизавету как обухом топора приложило. Не было такого в ее воспоминаниях. Половик этот они с Ленкой вчера даже не трогали. Паутину смахнули и решили – пусть висит.
– Все чудесатее и чудесатее. Вот тебе и дверь в Нарнию.
Из кухни была дверка во двор за домом. Туда, где вчера они через березовые завалы даже не лезли. Там росли старые яблони, был и огородик с грядками, а самое главное – стоял совершенно целый сарай. Вершина упавшего исполина буквально в метре от него топорщилась сломанными ветками.
– Вот и ладненько. Пойдем, Милку устроим на проживание. Потом уже и почаевничаем. – К деду возвращались хорошее настроение и командный дух.
Как тащили за рога и веревку упирающуюся козу на крыльцо и дальше через кухню, Лизавета предпочла бы не вспоминать. Милка, сначала спокойная и благостная, взялась орать дурниной, как только перешагнула порог. Для Ленки с Мишкой такой будильник оказался уже чересчур, и они вскочили, забыв, что застегнуты в сдвоенный спальник. Утро наполнилось криками, матом, грохотом от упавших обратно на пол друзей. С пулеметным стрекотом хохотал дед Василий и коза добавляла протяжное «ме-е-е».
– Ну, ты, мать, даешь! Такого цирка я от тебя в семь утра не ожидала, – ворчала Ленка, многодетная мать троих пацанов – мои оглоеды тоже способны устроить Армагеддон с утра пораньше, но вот такое! Козу домой привести, чтоб друзья не дрыхли до обеда.
– Я, вообще, подумал, что меня какой-то монстр сожрал ночью. Темно, тесно кто-то хватает за руки, за майку, за волосы. Снаружи орут не по-человечески. Чуть коней не двинул, пока прочухался. Ну, вы тут даете стране угля! – Немного нервно восхищался Михаил, которого потом отпаивали кофе на кухне.
Козу устроили со всем комфортом. Положили охапки сена для будущего гнезда, воды дали и оставили в сарае. Разгромленную кухню привели в порядок. Нашлись и чайник, и чашки, и прочая посуда. Баллон газа стоял в коробе возле стены кухни. Мишка смог его подключить, а пустой обещался сегодня съездить заправить.
Жизнь налаживалась. Друзья не стали долго задерживаться – дорога обратно была неблизкая, а дома уже плакала оставленная с тремя сорванцами бабушка.
– Приезжайте все вместе. Не бросайте меня совсем одну. – Махала им на прощанье Лизавета.
– Не бойся, не бросим! Тут весело. – Кричали ребята
Глава седьмая. Сон. Где Лизавета про ведьму узнала
Лиза осталась одна. Эти несколько безумных дней перевернули ее жизнь с ног на голову и обратно несколько раз. Где ее поздние завтраки и пицца на ужин в одиночестве под сериал?
Самыми главными проблемами тогда были дедлайн по сдаче статьи и выбор провайдера. Что с ней стало? Жила как во сне. А сейчас у нее есть баба Мила, которая умерла, но не умерла. Ворон Иннокентий, где ж ты летаешь, друг любезный? Коза, опять же. У Лизы даже кота в детстве не было, а тут рогатое парнокопытное. Надо ей ветеринара на роды найти или хотя бы почитать, как там это у коз происходит. Девочка Луша, вот кого надо обязательно попытаться вылечить. Цели, задачи, идеи разворачивались в голове в какую-то многоступенчатую конструкцию. Тосковать было некогда. Тут бы день простоять и ночь продержаться бы.
Завтра понедельник, можно будет звонить на работу – трясти ортопедов и неврологов на предмет того, есть ли способы лечения детского паралича без лекарств. А еще заехать с документами на наследство в банк. Все завтра.
Сегодня осталось только победить печь с ее системой заслонок и не угореть насмерть. Освоиться наконец-то на кухне и принести попить рогатой. Дед Василь рассказал, что и когда давать Милке из еды, а еще предупредил, чтоб не суетилась понапрасну – коза всяк умнее, сообразит, когда ей рожать и чего делать. Главное, чтоб послед не съела. Что это такое, Лизавета не знала, но, но интернет никто не отменял: будем смотреть и думать, как жить дальше.
Ночь Лиза решила провести все-таки на кровати, а не на полу в комнате. Оказалось, неожиданно уютно в этом закутке с узким окном и задней стеной печки.
Кровать перестелила, вещи свои разложила. Перо волшебное над кроватью пристроила. Ноут был заряжен и готов рассказать все про коз, козьих детей и козоводов оптом и в розницу. Но сначала напишем в поиске «травмы спины» и посмотрим, чего делать нельзя. Было смутное ощущение, они с бабой Милой что-то делают не так в светлой горнице с пуховыми подушками.
В сон провалилась как в воду. Там уже в нетерпении ходила Маланья по комнате. – Ну, с возвращением, гулена! Я уже извелась вся: как там Милка моя? А ты все спишь да спишь, засоня. Лизонька, ну, не томи – как устроилась-то?
– Доброй ночи, баба Мила, или доброе утро. – Луша в это утро была в новой вышитой рубашке. Уголки подушки топорщились накрахмаленными уголками, а в доме пахло пирогами.
– Ты зубы мне не заговаривай. Забрала Милку мою?
– Забрала, конечно. Все хорошо. Дома ждет потомства, устроенная со всеми удобствами.
Лизавета в красках рассказала, как крался, а потом сигал из валенок дед Василий, как ребят выпутывали из застегнутого спальника, как саму рогатую в сарае расположили и чем кормили.
– Вот прям из валенок и выпрыгнул? – Хохотала бабка. – Ох, уморила меня, вот анекдот ходячий, что за девка.
Успокоившись и напоив Лушу очередным отваром, начали размышлять, что спрашивать у врачей и как такие умения применять можно.
– Про жесткую лавку я уже, и сама поняла. Про иглоукалывания ты брось даже думать – наврежу, да и не умею я железом людей тыкать. А вот про лечебную свою гимнастику, давай, поподробнее выспроси, может, и сработает чего. Хотя как ее делать, ежели руки-ноги не дергаются? Думай, Лизаветка, думай. У тебя интернет
есть, а у меня один самовар да трава в поле. Силантий скоро придёт. Сиди тихо, Лушеньке не мешай – пусть папку-то вспоминает. Она не помнит от тебя ничего, как заспанная, когда ты в ней находишься. Надо и Лукерье в себя приходить. Ты уж давай девоньке продыху-то, не дави, корова, на ребенка.
Не удержалась Лизанька только разочек один. Сидел Силуян Миронов сын в горнице в свежей рубахе, борода чесанная, пояс широкий кожаный с бляхами. Чисто женихаться пришел. Даром, что вдовец.
Маланья тоже курочкой квохчет, то подушку Лушину поправит, то пирожков Силе Мироновичу с собой предложит взять. Чай готовить-то некому, а мужику одному в пустой избе голодным сидеть негоже. В общем, очень захотелось Лизе романтизму добавить и в конструктивное русло его вывести, а то так и будут топтаться на месте – традиции.
– Тятя Мила хорошая. – Прошептала Лизавета Лушиным голоском и глазками хлопнула два раза.
– Дык. Я это. Хорошая, ага. И мне она тоже люба. Да что я, ты, главное, встань, Христом-богом прошу.
Глянь, а кузнец еще и краснеть умеет. Видно, в подготовленную почву семечки сажаем. Вот и будем потихоньку в уши капать. А с Лушей уже Маланье дела налаживать. Нам теперь одна забота – как девчушку поднять. В город пока ехать не судьба, но будем трясти по телефону и Елену Всезнающую припряжём. Она дама пробивная, подкинет контактов.
Потом Маланья с Лизаветой на пару пробовали с Лушенькой позаниматься. Потихоньку одна ручки-ножки разминала, а вторая изнутри пыталась понять, что чувствует девочка. Казалось, что начитают оживать пальчики на руках. Может, придумалось от большого желания, а, может, и смогут они ребенка вылечить.
– Все, надо отдых маленькой. А ты иди уже – козу стереги, да про наш уговор не забудь. Документы на дом в банке забери. Я, чай, не дремучая какая. Ячейку сняла в Фоминске. Ключ за печкой найдешь. Там бумаги и книга моя с рецептами. Прочитаешь, буду у тебя потом экзамены принимать. Пока, свет мой, Лизавета, от тебя ни проку, ни толку. Застряла в девке как муха в говне. Чего бы стоило ко мне живой приезжать да учиться. А сейчас близок локоток, да не укусишь. Просыпайся уже, нечего бока отлеживать. Книгу чтоб наизусть знала. Спрошу потом.
– Ба, да ты точно ведьма, а сама-то отнекивалась. Я после того лета думала, ты меня не ждешь, вот и не ездила. – Протянула Елизавета, проваливаясь в сонную дрему.
Глава восьмая. Явь. Где начинается понедельник
Утро начинается не с кофе, а с козы. Лизавета первым делом побежала смотреть на свое рогатое сокровище. Осторожно погладила опустившиеся бока. Почесала за ушком. Сена добавила и булочку вчерашнюю от себя.
– Ты, пожалуйста, не рожай пока. Я не готова еще. Вот найдет нам тетя Лена хорошего ветеринара, тогда и будем думать. Ну, пожалуйста. – Упрашивала она свою лохматую подругу.
Коза доверчиво тыкалась теплой мордой в руки, лезла по карманам в поисках крошек, смотрела прямоугольными, как у осьминога, зрачками и вздыхала тяжело. – Глупая ты женщина, Лизавета, не о том думаешь.
Лиза оставила ей воды теплой в ведре, комбикорма и пошла своими делами утренними заниматься. На столе уже моргал красным телефон – пять пропущенных и сообщения. Вот это улов!
– Алло, алло! Пал Михалыч, родненький. Простите, что переполошила. Помощь ваша нужна. Я бы не обратилась, но ситуация безвыходная. Мне очень нужно с нашими неврологами пообщаться. Хочу статью написать про девочку, что лежит без движения. Да, прям очень нужно. Вы же помните, что я в журналы хотела пойти писать, а тут такой шанс. Другого не будет. – Вралось легко и с огоньком. Нужна была прямая рекомендация от главного, чтобы задавать дурацкие вопросы докторам и не быть посланной ими по матери.
– Маме привет? Конечно, передам. Она вас вспоминала недавно. Регулярно созваниваемся. На прошлой неделе разговаривали, и на днях обещала позвонить. – Все-таки было у них что-то с матерью, промелькнуло у Лизы. Не просто так он про маман спрашивает.
– Пал Михалыч. Я, простите, хотела предупредить, что уехала из Москвы ненадолго. Может, на лето, а там как получится. Все задачи буду выполнять, просто интернет здесь не очень. Сроки сдачи могут немного сдвигаться. Да, бабушка двоюродная наследство оставила, домик. Надо все оформить и посмотреть, чего как. Нет, не нужна помощь. Мне бы со статьей сейчас разобраться, пообщаться с неврологами или другими какими специалистами. Ага, спасибо. Так и скажу, что от вас лично.
Первое дело сделала! Ай да, Лизка, ай да молодец! Всегда мямлила по телефону, а здесь отбарабанила как по писаному. Теперь выпить кофе, и не засиживаться. С утра надо до банка успеть и конторы государственные по кругу обежать. Ленка – светлая голова – накидала список: к кому и куда идти, чего говорить и какие документы показывать.
Елена Премудрая писала сообщения в чат. Прямо со своего рабочего места, кресла начальника отдела рекламного агентства. Вот неугомонная! Лизавета решила, что ей проще позвонить, чем в переписку влезать – это надолго.
– Да, привет. Живая я. Нормально, и с козой тоже все нормально. Ты ветеринара обещала. Как отказываются? По кошечкам и собачкам только? Искать зоотехника? А … нашла уже рядом? Давай телефон. Да, я сама наберу, да не стесняюсь я, честно. Все целую. Потом позвоню.
– Какой все-таки понедельник – хороший день! – Сообщила Лизавета вороньему перышку, что прикрепила на кухонной занавеске. Она теперь с ним старалась не расставаться, как с талисманом на удачу.
– Кар! – раздалось из окна.
– Кеша! Иннокентий, дорогой! Вернулся! – Лиза выбежала на крыльцо, но там никого не было. Постояла, покрутила головой. Покричала. Только трясогузки по дороге бегают, хвостами дергают.
– Я тебя все равно дождусь. Так и знай. – Она высыпала очередную горсть орехов на березовый пень, затем отправилась к Акимычу, оставила у него ключ, попросила присмотреть его за козой, а затем вызвала такси.
Пока собиралась, пока документы раскладывала, все мысли только о вороне были. Может, он улетел отсюда? Тридцать лет для ворона – предельный срок, а Кеша уже был взрослым, когда она с ним познакомилась. Живет, наверное, с Маланьей, а здесь бывает только налетами. Вот никак и не пересечемся.
– А я дура его еще и спугнула в первый раз… – Вспомнила расстроенная Лиза.
Гуднуло такси за калиткой. В районном центре было шумно, многолюдно, и Лизавету опять чуть было не накрыло растерянностью. Если б не Ленкин список с ЦУ – провозилась бы до обеда. Заявления она подала, остальное решила сделать через личный кабинет. Остался банк, и бегом в дом. Рабочий чат уже жужжал от задач, а Лизавете еще врачей помучить до конца рабочего дня надо.
В банке в этот час на удивление было тихо. Лизавета Петровна в драных джинсах и весьма поношенных кедах резко контрастировала с чистыми и выглаженными сотрудниками.
– По-моему, даже козой попахиваю слегка, – думала вкладчица, – сейчас как полицию вызовут, и привет всем планам.
Ключ от ячейки, документы на наследство. Очередное заявление и подписи. Строгий мужчина открыл вторым ключом ячейку и вышел. В небольшой коробочке были все документы на дом, участок, серебряные часы на цепочке и пухлая, сшитая тетрадь в дерматиновой обложке. Среди ее страниц торчали вырезки из журналов с рецептами и советами огородников. Совсем на ведьмовскую книгу не похоже. Где кожаный переплет, уголки из заговоренного металла, ну хоть что-нибудь мистическое? Несерьезная какая-то.
– Я вообще-то готовить не люблю. – Заявила новоявленная владелица рецептов ста видов засолки огурцов.
У бабы Милы с пенсии скопилась кругленькая сумма, и Лиза перевела эти деньги на свой счет.
– Вот и деньги на ремонт и обустройство. Септик первым делом закажу, сделаю водопровод. Потом водогрей для душа надо будет купить, еще окна заменить и обогреватели везде расставить. Крышу посмотреть надо бы, забор подлатать. И, конечно, интернет стационарный провести – мечтала вмиг разбогатевшая помещица.
Лизавета решила немного шикануть. Накупила вкусностей, электрический обогреватель, чтоб печку не топить каждый день, и чайник тоже прихватила. На этом ее фантазия иссякла. Из машины возле дома выбиралась в два захода. Дед Василий курил на крыльце, наблюдал за раскорячившейся Лизой.
– Всё деньги тратишь, а печь с утра не топлена. Пустомеля. Так бы и простудила избу. Козу закрыть забыла – хорошо, что она не вышла куда. А ты все по магазинам своим сигаешь. Небось, у бабки в погребе и картоха, и огурцы с прошлого года, а ты опять пельменей картонных набрала.
– Будете? – Лизавета уже поняла, что ворчит Акимыч для порядка, а ждать взялся с умыслом, а не просто так.
– Ну, не откажусь, коли стопочку поднесешь с уважением. Знатный самогон твоя бабка варила, никогда не отказывала нуждающемуся. – Со значением щелкнул пальцем по горлу и посмотрел на хозяйку уже в упор. – Давай уже, горемыка, свой пакет. Коробку вот сама неси.
Где это самый погреб Лизка, конечно, не помнила, но влекомый жаждой дед Вась быстренько в комнате половину половицы поднял и вниз сунулся. – Лизаветка, посвети-ка! Чегой у вас тут?
Под полом обнаружился погреб, забитый полками с пыльными банками. При свете телефонного фонарика обнаружились ящики с картошкой и какими-то корнеплодами, пересыпанные опилками. Большая кадушка с подозрительным запахом, сундук, закрытый на амбарный замок. Края погреба терялись во тьме.
– Похоже, сам погреб на пол дома тянется, – подумалось еще Лизавете, – потом надо будет залезть, посмотреть.
Самогон нашел Акимыч, так с бутылкой в обнимку и вылез. Пыльный и довольный, как археолог из разоренной гробницы.
Обедали по-простому. Других разносолов кроме пельменей и банки огурцов Лиза на стол не поставила. Акимыч накидывался самогончиком, а дама постоянно на часы поглядывала. Надо было садиться за работу – начинать искать специалистов. Выпроводила деда-алкоголика, забежала к Милке, чтобы спросить, как дела и морковкой поделиться. Вспомнила про телефон зоотехника.
– Да что же это такое, я так, вообще, ничего успевать не буду! – стучала по клавиатуре взъерошенная Елизавета. – Рабочий чат, задачи в планере – все это сдвигаем на вечер. Звоним зоотехнику и все оставшееся время дергаем за халаты московских докторов.
– Алло. Иван Федорович, здравствуйте. Мне порекомендовали к вам обратиться по поводу козы. Нет, ничем не болеет. Рожать ей скоро. Ее бы посмотреть. Да, я заплачу, конечно. Приедете? Да когда удобно будет – я все время дома. Записывайте. Деревня Маурино, третий дом, который с развалившимся забором. Не помню я улицы. Сейчас посмотрю. Подождите.
Рванула за сумкой с документами. Стыдобища. Адрес так и не запомнила. Как будто она одна живет в чистом поле. Приезжайте на деревню к дедушке – тут вас Лизавета и встретит. Разобрались, договорились на завтра. Еще минус одна задача. Осталось самое сложное. Нужен настрой. Пошла и опять засунула перо в пучок.
– Представь себя крутой журналисткой. Ты пишешь статью в журнал. Отбираешь материал. Обещай хоть упоминание, хоть соавторство. – Накручивала себя. – Все. Вдохнула, выдохнула, поехали!
Первый звонок в спортивную травму не принес никакого улова. Спрашивали диагноз, подробности, рентген и вообще такие задачи со звездочкой не особо интересовали специалистов. Это могли быть как перелом, так и смещение в шейном и поясничном отделах позвоночника. Как вам без исследований советовать чего-то? В больницу везите, там разберутся.
О том, что вопрос чисто теоретический и никакого ребенка на самом деле нет, а просто это задание для статьи, особо не помогало. Отправили в неврологию, чтоб отстала уже со своими рекомендациями с самого верха.
В неврологическом отделении тоже было глухо. Нужно МРТ или хотя бы рентген. Если вы статью придумываете, то давайте тогда анализы придумайте, а мы в ответ вам лечение придумывать будем. Ни тпру ни ну.
– Только не отчаивайся. Надо по-другому думать. Я и не надеялась, что будет легко. – Уговаривала Лиза себя после очередного пустого разговора. Чувствовала себя просто дурой. Хотелось выкинуть телефон. Взять ноут и вызвать такси. Отправить к чертовой бабушке эту козу, бабку, дом этот старый, где даже пописать негде, и Лушу с папашей туда же. Перо дурацкое из головы выкинуть.
– У меня ничего не получается! – Закричала Елизавета.
