– Вообще-то я не давала тебе свой адрес, и уж точно не приглашала тебя в гости.
Я услышала, как на кухне что-то упало. Зайдя, обнаружила Арона за готовкой. Не отрываясь от чистки картофеля, он решил мне ответить:
– Пока такие как твой бывший молодой человек ждут твоего звонка, когда ты все взвалишь на свои плечи, такие как я предпочитают действовать.
– Ты хоть знаешь, как готовить?
– Знаю ли я как готовить? Да ты еще в парке должна была понять, что перед тобой прирожденный шеф-повар, – повисла неловкая пауза, я не знала, что ему ответить. Он же был занят натиранием картофеля. – Мне нравится твоя квартира.
– Главное не перепутай это чувство с приглашением стать моим постоянным гостем.
Что-то в его внешности завораживало, его отстраненность была тем самым магнитом. Несмотря на его общительность за последние пару дней, я ничего о нем не узнала. Это меня пугает. Его волнистые волосы смягчали его образ, они придавали некий хаос, его идеально подобранной одежде. На нем была майка и рваные джинсы, на руке был браслет с шипами, а в ухе висела сережка.
– Хватит пялиться на меня, – довольно сказал он.
– Просто слежу за тобой.
– Если ты подозреваешь, что я убийца, зачем ты впустила меня в дом?
– Ты сам нагло в него ворвался!
– Но перед этим ты открыла мне дверь, – он повернулся ко мне лицом, а мои глаза скользнули по его рельефным рукам. – Что это если не приглашение?
– Мне кажется, что ты неверно считываешь поведение людей.
– А мне кажется, писательница, что тебе нужно меньше думать.
Я подошла к нему.
– Что ты собираешься делать с этой горой картофеля?
– Приготовить и съесть, у тебя есть другие варианты? – он открыл холодильник и недовольно продолжил: – У тебя там почти нет еды.
– Потому что я много работаю и покупаю ее в кафе.
– Готовка – это отличный способ снять напряжение.
– Готовка не снимает напряжение, а только увеличивает.
– Мне нужна мука, у тебя она есть?
Я протянула ему пакет муки.
– Мы сделаем картофельные шарики.
– Это называется драники.
– Нет, это картофельные шарики.
Причин для продолжения спора у меня не нашлось.
– Расскажи о себе, я тебя не знаю, но ты уже у меня на кухне.
– Тебе необязательно обо мне много знать, я же на кухне, а не в кровати, – он подмигнул мне.
– Туда тебе точно не попасть.
– Ты сейчас бросаешь мне вызов, писательница? Поверь, я могу попасть куда захочу.
Его глаза опять потемнели. Он подхватил меня за талию, я опять почувствовала покалывание, там, где были его руки. Это не похоже на прикосновение любимого человека, которое хочется запечатлеть, остановить время и насладиться. Мою кожу буквально покалывало иголками, а потом это, по привычке, превратилось в тепло. Пока я анализировала произошедшее, его губы были в паре миллиметров от моей шеи.
– Ты хочешь сопротивляться влечению или отдашься этому чувству?
Я скинула его руки со своей талии, спрыгивая на пол.
– Послушай, понимаю, что ты симпатичный молодой человек, и, вероятно, привык к женскому вниманию, но ты мне не интересен.
– Ты покраснела.
– Потому что твои картофельные шарики горят!
– Горят? – он резко посмотрел на сковороду. – Писательница, что ты наделала?!
– Это ты утверждал, что ты супер-повар.
Он принялся спасать то, что осталось от его картофельных шариков.
Спустя пару минут мы сидели за барной стойкой, поедая его творение.
– Как скоро ты признаешь, что у меня хороший вкус в еде? По моим расчетам ты должна была сказать это еще в парке.
– Признаюсь, это вкусно, – сказала я, кивая на тарелку с едой.
Он закинул руку на спинку стула, а сам откинулся на стену.
– Сколько тебе лет, писательница?
– Мне 26.
– Мне 28, – опережая мой вопрос, ответил Арон.
– Чем ты занимаешься?
– Ммм, не могу рассказать тебе все, но у меня компания. Да, компания. Я работаю с людьми.
– Все работают с людьми, Арон.
Он пожал плечами.
– Потому что на Земле полно людей.
За спиной раздалось оповещение, мне пришло сообщение на почту, я подошла к кровати, и разблокировала экран. Это было сообщение от Елисея:
Он: я отправил твои вещи по почте.
– Что-то случилось?
– Тот мужчина возле спортзала…
– Твой бывший молодой человек, я понял, – кивнул он, давая понять, что нет необходимости объяснять очевидное.
– Сообщение от него.
– Прости, я невольно увидел фото, когда ты открыла ноутбук, там была статуэтка. Она интересно выглядит.
Вот черт, это была статуэтка демона. Вторая фигурка, которую мы обнаружили.
– В моем детективе я использую эту фигурку, мне было важно рассмотреть ее как можно детальнее, – в реальности я бросила на нее быстрый взгляд, позже нужно будет изучить ее.
– Какую роль она играет в твоем детективе? – он подошел ко мне со спины, его дыхание обжигало шею.
– Пока не решила, – выпалила я, поворачиваясь к нему лицом.
Мы были очень близко друг к другу, его губы были приоткрыты, от его близости опять появились иголки. Что происходит?
Его рука медленно соскользнула с моей талии к шее, его пальцы накручивали мои волосы.
– Тебе идет, когда ты даешь волю природе.
– О чем ты?
– О твоих волосах, писательница.
Он притянул меня к зеркалу.
– Ты даже не осознаешь, что кроется в тебе, – прошептал он мне на ухо. – Ты как ореховая паста, вкусно, но могут быть последствия.
Он резко прервался и отстранился от меня, я втянула воздух полной грудью. Он уже лежал на моей кровати, смотрел в окно.
– Готов услышать итоги твоей недели.
– Но ведь неделя – это семь дней, а семь дней еще не прошли.
– Нет, неделя это с понедельника по воскресенье, и сейчас 23:56. Сегодня воскресенье.
– Но в сделке не было такого условия. У меня было всего три дня, чтобы заметить десять причин!
– У тебя было целых три дня, чтобы начать их подмечать, и целых четыре, чтобы вспомнить.
– Ты не получишь желаемого, я сейчас перечислю тебе все.
Он закинул руки за голову и с ухмылкой посмотрел на меня, я села на край кровати, поджав ноги к себе.
– Считай, – пародируя его интонацию, ответила я. – Поке у Майка – это маленькая радость, как и его напитки.
– Все это один пункт, который мы назовем «Еда Майка».
– Хорошо, это был первый повод. Мне понравилось. Я заметила некий шарм в своих волосах, теперь реже выпрямляю их, это тоже маленькая радость.
– Два.
– Красная помада и каблуки дали мне чувство уверенности.
– Три.
– Я умею считать и без тебя, – он улыбнулся, а я продолжила: – Я была в бассейне под открытым небом в горах, там почувствовала расслабление. Дальше, а дальше идет природа! Это уже пять. Что еще?
– Еще столько же, – он был уверен в своей победе.
– В Мальборске вокруг дорог высажены сосны, это отдельная любовь, – когда я рассказывала ему обо всех наслаждениях, чувствовала, как поднимается мое настроение, как появляется энергия. – Мой вид из окна – это маленькая, рутинная радость. Это было семь. Еще три. Не улыбайся, я их назову, – я задумалась, в голове появился образ Афия. – Прокатилась на скейтборде.
– Одна? – серьезно спросил он.
– Нет, с незнакомцем, – смутилась я.
– Восемь.
– Я… Мне… Мне понравилось есть под дождем! Спасибо за причину, Арон. И последнее, работа. Она тоже приносит мне удовольствие.
– Это не маленькая причина для радости, наслаждение тут большое. Не считается.
– Ну хорошо. Я посмотрела сериал, мне понравилось, – он загнул последний палец, я победно улыбнулась.
– Теперь все начинается заново.
– Зачем тебе это?
– Зачем мне что, писательница?
– Зачем искать наслаждения?
– Понимаешь, писательница, унылый человек более уязвим, ты же не хочешь быть в заведомо проигрышной позиции?
– Не понимаю тебя, чувствуется двойное дно.
