Али "Сохранить нельзя разбить"

– Так она у тебя маленькая. Четыре годика всего, а играть не с кем. Вот и пристает к тебе. Ты смотри не обижай ее, а то от меня получишь. – Дима в шутку пригрозил кулаком, но в его глазах все равно было дружеское предупреждение.

Младшую сестренку лучшего друга Дима обожал. Она казалась ему настоящей куколкой. Большие голубые глаза, светлые, почти белоснежные волосы, которые аккуратным крупными кудрями струились по хрупки плечикам. Всегда красивые и разные платья. Родители баловали своих детей и практически ни в чем им не отказывали. Настя была умилительной. И Дима за большие глубокие глаза очень часто называл ее Олененком. В эти моменты она хмурилась, скрещивала на груди ручки, надувала губы и обижалась. Потом бежала к брату и жаловалась на его же друга. Говорила, что он дурак и совсем ей не нравится. Егор лишь аккуратно трепал ее по светлой макушке и отвечал, что Димка называет ее так любя.

Но несмотря на то, что Настя постоянно обзывалась на Диму, каждый раз, когда он уходил из их дома, прибегала в прихожую и с какой-то детской надеждой и наивностью спрашивала, придет ли он еще. Дима всегда возвращался. Настя это знала, но все равно продолжала спрашивать. А когда она слышала от брата, что к ним в гости собирается его друг, то сразу бежала к маме и просила сделать ей высокие хвостики с пышными бантиками.

Все соседи, которые знали Настеньку, в шутку говорили, что у нее не один брат, а целых два. Когда родители просили погулять с сестрой, мальчики могли делать это поочередно. Егор доверял другу как самому себе. А Димка никогда не отказывал. Ему всегда хотелось иметь младшую сестренку, поэтому к Насте он относился со всей нежностью.

– А я красивая? – как-то спросила Настя, держа Диму за руку и весело подпрыгивая. Погода была солнечная, и она в который раз напросилась на прогулку вместе с мальчиками. Егор зашел в магазин, чтобы купить сладостей, и Дима с сестрой ждали его на улице перед входом.

– Конечно, красивая. Как олененок, – хитро улыбнулся он и взглянул на Настю сверху вниз.

– Я не олененок! – она смешно топнула ножкой и уже хотела вырвать свою ручку из Диминой, чтобы, как обычно, скрестить их на груди, но он не позволил. Рядом была дорога, мало ли что.

– У тебя просто глазки очень большие. Вот ты и напоминаешь мне олененка, такая же милая и смешная.

– Она, скорее, мышь! – крикнул мальчишка, который вместе со своей компанией переходил дорогу и направлялся в их сторону.

Веселое настроение у Димы тут же испарилось, и он подхватил девочку на руки и повернулся в сторону витрины в надежде на то, что Егор уже на кассе и скоро выйдет. С ребенком на руках драться было бы затруднительно. А встречи с этим ребятами чаще всего заканчивались именно так. Витя с его бандой были на два года старше и славились не самой приятной репутацией. Сборище настоящих отморозков из неблагополучных семей, для которых помучить уличную собаку или избить того, кто, по их мнению, этого заслуживает, ничего не стоит.

– Я не мышь! – возмутилась Настя и дернулась на руках у Димы.

– Тише, тише, Насть. – Он легонько погладил ее по спине, она обиженно отвернулась от компании противных мальчишек и обняла Диму за шею. – Что вам надо? Мне сейчас не до ваших разборок.

– А мы не разбираться, Димон, пришли. Мы так, поболтать. Опять с сеструхой мажорика носишься? Не надоело тебе?

У родителей Егора и Насти был свой бизнес, и жили они довольно обеспеченно. Семья Димы тоже не бедствовала. Отец занимал должность ректора в университете, а мама была преподавателем зарубежной литературы.

– Тебе какая разница, с кем я ношусь? Шли бы ребят, а? – Дима все еще надеялся на то, что они мирно разойдутся. Но, как оказалось, не судьба. Витя со своей компашкой вечно приставали к мальчикам, считая, что им слишком хорошо живется и сынков богатеньких родителей нужно учить жизни. Несколько раз их встречи заканчивались драками. И сегодня было не исключение. Парень по левую сторону от Вити похрустел костяшками пальцев и с ухмылкой взглянул на Диму.

– Какой некультурный шкет. А мы ведь просто поговорить подошли. Узнать, как дела, и все такое. Но, кажется, хороших слов ты не понимаешь. – Витя уже занес зажатый кулак, и Дима, крепче обняв Настю, полностью закрыл ее собой и отвернулся. В этот момент из магазина выбежал разъяренный Егор.

– Руку свою убрал, пока я тебе ее не сломал! – выпалил он и тут же очутился перед Димой и Настей.

– Это, скорее, я ее тебе сломаю. Совсем осмелел, щенок? Слышите, пацаны, он мне руку собрался ломать. – По улице разнесся их смех, который больше походил на ржание коней. Пока они приходили в себя после шикарной шутки их главаря, Егор тихо обратился к Диме.

– Уходите отсюда, – шепнул он.

– А ты? Они же драться пришли, ты один не справишься. – Видимо, услышав слова, Настя сильнее прижалась к Диме. Егор это заметил.

– Унеси ее отсюда. Потом вернешься, давай быстрее. – Егор серьезно взглянул на друга и мотнул головой в сторону дома.

– Эй, вы что там шушукайтесь, как подружки?

– Да так, обсуждали планы на завтра, – ответил Егор.

Дима с Настей на руках стал медленно отходить назад.

– А ты куда собрался? – рявкнул один из компании.

– Он сестру домой отнесет. Она маленькая, боится. Не трогайте его.

Витя бросил подозрительный взгляд на Диму, закатил глаза и кивнул, чтобы тот проваливал, пока они не передумали. Все-таки что-то человеческое в нем осталось. Возможно, очень глубоко.

Егор еще раз взглянул на прижавшуюся к другу сестру и повернулся к толпе, морально готовясь, что сейчас будет ой как непросто.

Дима так и не опустил Настю, потому что с ней на руках добраться до дома и вернуться обратно можно было гораздо быстрее, чем если бы она бежала рядом.

– Дима, а почему Егор с нами не пошел? – говорила она в нос, начиная плакать.

– Он скоро придет, не переживай. Я тебя сейчас маме отнесу.

– А ты? Ты не уйдешь?

– Я побегу к Егору. Ты только не плачь, все хорошо будет.

Дима почти бегом поднялся на пятый этаж и стал звонить в квартиру. Светлана Николаевна открыла дверь, и в ее глазах тут же промелькнул ужас. Испуганная дочка была на руках у Димы, а сына вообще не было.

– Что случилось? Где Егор? – спрашивала она, забирая девочку.

– Он… Он… – Дима с Егором давно договорились, что если ввязывались в какие-то переделки, то разбирались со всем сами. Помогая друг другу, но не вмешивая в это родителей. – Егор еще в магазине, я пойду к нему. Просто Настя закапризничала, и я…

Единственное, что Дима делал из рук вон плохо, это врал. Бегающие в этот момент глаза его всегда выдавали.

– Дима, что случилось? – из-за угла вышел Виктор Петрович. Наверное, сегодня решил пораньше вернуться с работы. – Во что вляпались?

Надо отдать папе Егора должное. Он сразу просчитывал, если что-то было не так. То ли интуиция, то ли просто умел хорошо анализировать. Дима взглянул на него и решил, что в этот раз можно отойти от их с Егором правила, потому что ситуация была по-настоящему серьезная.

– Быстрее, там Егор дерется, – произнес Дима и тут же рванул вниз по лестницам, стараясь скорее добежать до нужного места. Виктор Петрович был быстрее, поэтому он лишь спросил, где именно находится Егор, и обогнал Диму. Если дело шло к драке с этой компанией, то она никогда не проходила на открытой улице. Они предусмотрительно отступали в проулки, где редко можно было встреть прохожих.

Дима опоздал примерно на минуту и застал, как папа Егора держит за шиворот Витьку и что-то кричит. Казалось, еще чуть-чуть, и он его ударит. Но через несколько секунд Виктор Петрович его отпустил, оттолкнув от себя, а потом развернулся к сыну, который все это время лежал на бетоне, скрючившись и сильно зажмурив глаза. Димка подбежал к нему и увидел, что на лице сильные кровоподтеки. Футболка была разорвана, а сам Егор пытается что-то сказать. Получалось очень тихо, и его папе пришлось максимально приблизить лицо, чтобы хоть что-то расслышать.

– Сынок, что? Что болит? – его голос дрожал, и Дима понял, что никогда раньше не видел большого, сильного и вечно рассказывающего шутки Виктора Петровича таким испуганным.

– Рука, – прохрипел Егор. – Рука, кажется, сломана, – сказал он и отключился.

Виктор Петрович аккуратно взял сына на руки и понес к машине, которая стояла в соседнем дворе. Ждать скорою было слишком долго, и отец решил сам отвезти его в больницу.

– Дима, иди домой. Родители будут волноваться, – тихо сказал папа Егора шагающему рядом мальчику. – Только… – неуверенно начал он. – Ты можешь пока забрать Настю к вам домой? Я с тетей Светой поеду в больницу.

– Конечно, я тогда побежал к вам. – Виктор Петрович лишь кивнул в знак благодарности и ускорился.

Минут через пять Дима уже был в квартире Егора и наблюдал, как Светлана Николаевна собирает вещи Насти, чтобы отправить ее сегодня на ночевку к Смирновым. Девочка отлично знала тетю Женю и дядю Степу, поэтому не боялась оставаться у них.

– Мамочка, а где братик? С ним все хорошо?

– Все хорошо, Настенька. Просто ему нужно побыть у доктора. Он скоро вернется домой.

Дима заметил, что у Светланы Николаевны заметно подрагивают руки. Она была такой бледной, что казалось, будто кровь к лицу совсем не приливает. Димка и сам ужасно переживал за друга и корил себя за то, что не успел вовремя. За то, что он сейчас в больнице и непонятно, как долго ему нужно будет там оставаться. Но момент, чтобы раскисать, был совсем неподходящий, нужно приглядывать за Настей, которая все это время крепко держала Диму за теплую ладонь и, кажется, боялась отпустить. А вдруг он тоже куда-то пропадет?

– Все самое необходимое я собрала. Пойдемте, я отведу вас, вдруг эти… еще там.

Светлана Николаевна хотела назвать их тем словом, которое крутилось у нее в голове, но вовремя вспомнила, что находится рядом с детьми, и не стала это делать. Уже у Димы дома она кратко рассказала его маме, своей подруге, что случилось, поцеловала дочку в щечку и убежала. Что в этот момент происходило с Егором, Димка не знал.

Глава 4

Глаза Егора совсем не хотели открываться, а руки были такие тяжелые, словно их залило. Голова болела, и мысли все никак не собирались в кучу.

– Где я? – все-таки произнес Егор болезненным, непохожим на него голосом.

– Сынок, ты как, родной? Сильно болит? Ты меня так напугал! Подожди, я позову врача. – Судя по голосу, эта была перепуганная мама, которая все это время держала его за здоровую руку.

Через несколько минут в палату вместе с ней зашел врач лет пятидесяти со смешной лысиной, и доброй улыбкой. Егору, глядя на него, почему-то тоже захотелось улыбнуться. А может, он просто был рад, что жив.

– Ну как себя чувствуете молодой человек?

– Нормально.

– Голова болит? Кружится? Тошнит?

– Голова болит немного, но несильно. И рука чуть-чуть.

– Вы, Егор Викторович, можно сказать, в рубашке родились. Внутренние органы не повреждены, небольшое сотрясение и перелом руки. Пару дней у нас полежите, а потом посмотрим на ваше состояние. Мамочка, вы долго не задерживайтесь, сыну нужно отдыхать. Да и вы устали, всю ночь рядом просидели.

– Конечно, спасибо вам большое. – Светлана Николаевна присела на стул рядом с кроватью, взяла Егора за ладошку и тихо заплакала. Слезы подкатывали к горлу все время, пока ее мальчику делали операцию на руке и пока он не приходил в себя. Когда же сын наконец подал голос, мама дала себе волю, и ее отпустило. Она никогда не любила показывать перед детьми свои переживания и тем более слезы, да и плакала очень редко. Но страх за Егора был такой сильный, что Светлана не выдержала и просто всхлипывала, боясь отпустить его руку.

– Мамочка, не плачь, пожалуйста. Все хорошо, и мне уже совсем не больно. – Егор гладил маму по голове, которую она опустила рядом с ним, он словно старался забрать весь ее страх.

– Ты так меня напугал, сынок. Чтобы больше никаких драк. А если почувствуешь, что тебе или Диме грозит опасность, сразу звонишь отцу. У меня и папы сегодня седых волос прибавилось. – Мама старалась быть строгой, но дрожь в ее голосе превращала слова из наставлений в просьбы. – Просто я очень сильно испугалась за тебя, малыш.

– Мам, я тебе обещаю, что если ко мне, к сестре или к друзьям никто не будет приставать, то и драться я тоже не буду.

Светлана Николаевна погладила Егора по светлым волосам, которые немного выгорели на солнце, и лишь тепло улыбнулась. Она знала, что, когда дело касалось близких, стоять и смотреть Егор никогда не будет.

– Кстати, а где Настька? А то сеструха тоже испугалась.

– Настя у Димы дома. Осталась сегодня на ночь. Папа все это время тоже был с нами, поэтому оставить ее было не с кем. Через пару часиков обещал освободиться.

– Мне кажется, Настя любит Диму больше, чем меня, – проворчал Егор.

– Ты, что, сынок. Ты же ее родной брат. А Дима – очень хороший друг. Просто она еще маленькая и легко привязывается к людям.

– Ладно, Димону потом скажу спасибо, что он Настьку защитил.

Они еще минут двадцать о чем-то говорили, пока Егора не начало сильно клонить в сон. Погружаясь в дрему, он чувствовал теплую мамину ладонь, которая перебирала волосы, и улыбался. Как бы сильно ни болели рука и голова, ему сейчас было хорошо. Хорошо и спокойно.

***

Дима же очень долго не мог сомкнуть глаз. Настя спала у него в комнате, а он на одну ночь перебрался в зал. Страх за друга не давал ему спокойно уснуть, и он просто лежал, открывая и закрывая глаза, глядя в потолок, который был слегка голубоватым от холодного лунного света. Через два часа, после того как все разошлись по своим комнатам, Дима услышал, как кто-то медленно и почти бесшумно подходит к дивану. Он повернул голову и увидел Настю, которая держала в руках коричневого мишку и сонно потирала глаза.

– Ты чего не спишь? – шепотом спросил он, чтобы не разбудить родителей.

– Я пить захотела.

Дима лишь вздохнул и поднялся с дивана. Он налил Насте стакан и наблюдал, как она взяла его и направилась к месту его ночлега. Кухня и гостиная в квартире были смежные. Девочка медленно пила воду, смакуя каждый глоток, и, кажется, никуда не спешила. Видимо, совсем не хотела идти обратно спать. Дима аккуратно присел рядом и взял в руки мишку, которого она положила рядом с подушкой.

– Его зовут Обнимашка, – серьезно сказала она.

– Почему Обнимашка? – несмотря на то что еще пять минут назад Дима не знал, куда себя деть от страха, сейчас ему стало смешно и как-то спокойно. Настя всегда оказывала на него такое действие, хоть сама этого и не понимала.

– Потому что он любит обниматься. Он даже спит со мной, потому что боится. На, спасибо, – она протянула Диме стакан.

– Пойдем, отведу тебя в кровать.

– А братик скоро вернется? – тише обычного спросила Настя и заглянула в Димины глаза, будто он точно знал ответ.

– Я уверен, что скоро, – он присел рядом и погладил девочку по взлохмаченным после сна волосам.

Настя на секунду замерла, а потом крепко-крепко обняла Диму. Она часто обижалась на него за «Олененка», капризничала и жаловалась Егору, но всегда знала, что Диме она может доверять как собственному брату. Он ее никогда не обидит и не даст никому другому это сделать. Дима был всегда рядом, и Настя, становясь старше, привязывалась к нему все больше и больше. И Дима тоже привязывался к ней.

– А можно я с тобой посплю? – спросила девочка, все еще не отпуская его. – Нам с Обнимашкой немного страшно.

– Можно. Перебирайся на ту сторону.

Диван был большой, двухместный, и Настя улеглась ближе к стенке. Дима укрыл ее одеялом и тоже устроился поудобнее.

– Если тебе страшно, можешь взять Обнимашку, – нарушила тишину комнаты Настя и неловко протянула мишку Диме. Видимо, отдавать она его несильно хотела, но почему-то все равно предложила. Дима по-доброму усмехнулся, глядя на то, как еще совсем маленькая девочка пытается показаться храброй и очень взрослой.

– А давай мы положим Обнимашку посередине, и он будет защищать нас обоих?

Она задумалась, но тут же улыбнулась. Кажется, идея ей понравилась.

– Хорошо. – Настя устроила Обнимашку на диване и, довольная, легла спать. Девочка искренне верила, что рядом с этим плюшевым мишкой и Димой ей ничего не угрожает.

Через полчаса по комнате разлилось приятное детское сопение. Они заснули, прижав игрушку головами с двух сторон. Им казалось, что этой ночью даже подушки были не такими мягкими, как Обнимашка.

Глава 5

Уже прошла неделя после того, как Егора выписали, и он с огромным удовольствием проводил время дома, пока его одноклассники, включая Диму, мучились в школе. Правой сломанной рукой все равно мало что можно написать, да и Светлана Николаевна так за него переживала, что просто боялась пока отпускать в школу.

Настя, которая обычно большую часть своего времени, когда находилась вне садика, проводила за играми, теперь от брата практически не отходила. Она могла часами сидеть рядом с Егором и прихорашивать кукол, пока он смотрел фильмы или мультики. Играть в видеоигры ему сейчас было совсем неудобно. Дима почти каждый день после школы заходил к другу хотя бы на час. Уроки и секция по баскетболу во второй половине дня не давали задержаться настолько, насколько он бы он хотел. На удивление, после того случая Настя даже не обижалась на привычное «Олененок». А Дима, заметив эту перемену в ее поведении, стал называть так сестренку друга немного чаще.