К ужину её позвали накрывать на стол, благо кухней и всем, что там происходило, занимались Старшая и её помощница, иначе Ниольи в первый же день рухнула бы без сил. Иддин не участвовал в совместных трапезах своей семьи, его вообще не было видно, хотя из разговоров эльфийка поняла, что он дома. Поздно вечером, когда она хотела отправиться спать, Старшая поймала её на полпути к комнате для прислуги, где теперь ей полагалось жить.
– Сядь на кухне. Ближе к полуночи, а то, может быть, и к рассвету, зазвенит колокольчик. Возьмёшь поднос, разложишь по тарелкам еду и отнесёшь магу.
– Магу? – Ниольи сделала задумчивое лицо, словно старалась припомнить, о ком может идти речь. – Тому самому, о котором ты говорила?..
Старшая кивнула с пугающе серьёзным лицом.
– Его зовут Иддин. Он тут хозяин, и хотя его мать понатащила сюда своих родственников, а сам он за десять кругов может и разу не почтить нас своим присутствием, он – хозяин. Иддин колдун, страшный колдун, поменьше болтай с ним. Бог весть, что за чары он вздумает на тебе проверить, если не вовремя подвернёшься под руку, – понизив голос, сказала она. – От него можно чего угодно ждать.
– Значит, ты отправляешь меня чуть ли не на верную гибель? – усмехнувшись, спросила Ниольи.
– Смеёшься, – укоризненно вздохнула Старшая. – Но всё-таки поберегись от его колдовства.
– Постараюсь. Спасибо, что предупредила.
Старшая ушла. Ниольи устроилась за столом поудобнее и собиралась поразмыслить над всем, что произошло сегодня, так как за работой у неё не было на это ни времени, ни сил, но её начало клонить в сон. Некоторое время она добросовестно пыталась с ним бороться, но скоро усталость одолела её, и девушка задремала, опустив голову на стол. Звон колокольчика она услышала только с третьего раза и тут же как ужаленная подскочила со стула и бросилась к подносу. Разложив по тарелкам еду, разлив суп и наполнив стакан остывшим чаем, Ниольи схватила поднос и чуть ли не бегом поспешила на второй этаж.
Подойдя к комнате Иддина, она застыла в нерешительности и волнении. Сейчас она увидит его, а он – её. Столько раз Ниольи представляла, как встретится с ним, и пыталась вообразить, что он скажет и как будет вести себя: станет ли объяснять, почему исчез, начнёт ли извиняться за то, что не смог исполнить своё обещание, или посмеётся над тем, что она поверила ему и ждала?..
Дверь распахнулась перед ней сама собой, прервав размышления.
– Я могу войти? – осторожно спросила девушка.
– Надо полагать, я не просто так открыл дверь, – донёсся недовольный голос Иддина.
Наконец, она слышала его в реальности, а не во сне или в воспоминаниях, и на душе Ниольи потеплело. А может, всё дело было в том, что в Илфрианде погода давно была по-летнему жаркой, а в комнате волшебника, несмотря на это, топился камин. Грань между ней и всем остальным домом была очень чёткой – стоило Ниольи сделать шаг за порог, как она погрузилась в тепло и золотистое мерцание свечей, её окружили и обняли неуловимая атмосфера волшебства и головокружительный аромат трав, которые, вероятно, варились в котле, висевшем над огнём камина.
Иддин сидел за столом, стоящим, как и было в видении, у окна. Ниольи видела лишь его спину и склонённую над книгами голову. Едва дыша, не чувствуя твёрдой опоры ногами, Ниольи подошла к нему и поставила поднос. Чай плеснул за край стакана, золотисто-коричневые капли размазались по выпуклым серебряным узорам.
– Осторожнее! – раздражённо воскликнул маг. – Откуда у тебя руки растут? Чуть не испортила мои записи!..
– Извини… – только и смогла пробормотать Ниольи. Ей казалось, она сейчас рухнет без сознания от волнения, от слабости, накатившей на неё, когда она переступила порог его комнаты, и от того, что сам он так рядом и так далеко от неё. – Приятного аппетита, вил[7 - Общепринятое обращение к магу-мужчине. В женском варианте: «вила».] Иддин…
Он даже не взглянул на неё и взмахом руки велел убираться отсюда. Ладонь, на мгновение открывшаяся взгляду эльфийки при этом жесте, была в шрамах и рубцах, искалеченная и обезображенная ими. Кожа на ней будто бы спеклась и сжалась, застыв в уродливых складках.
– Что с твоими руками? – спросила Ниольи, бережно перехватив его за запястье.
Иддин поднял на неё взгляд. Девушка замерла в ожидании его реакции, какой угодно – удивления, испуга, радости, гнева, но то, что она увидела в его глазах, не поддавалось никакому объяснению… Во взгляде мага читалась попытка вспомнить, где он мог видеть эту девушку прежде, острое и яростное желание понять, почему ему кажутся болезненно знакомыми эти черты лица, зеленые глаза, полное любви и заботы прикосновение…
– Мы где-то встречались? – спросил он, нахмурившись.
– Н-не думаю что…
В голове Ниольи всё перепуталось. Как он может не помнить её? Как такое могло случиться? Неужели Ниотэн всё-таки был прав, и его клятвы и слова ничего не значили?..
Почти не осознавая того, что делает, эльфийка с нежностью провела пальцами по искалеченной ладони Иддина, и лишь мгновеньем позже поняла, что если он и правда её забыл, то поступок её не только наглый, но и вконец безрассудный. Расспрашивать у без того раздражённого, «незнакомого» мага про его руки – что можно было выдумать глупее? Но, раз уж вернуть слова назад Ниольи не могла, она решила не отступать.
Иддин, несколько позволяли это сделать стянувшие кожу жёсткие рубцы, развернул ладонь, давая возможность получше рассмотреть её. Вначале он собирался отправить наглую служанку куда подальше вместе с её неуместными расспросами, но теперь ему стало интересно понаблюдать, как она поведёт себя. И он наблюдал, с беспристрастным любопытством учёного, проводящего эксперимент на подопытном зверьке в стеклянной банке.
– Я могу помочь тебе, – решилась произнести Ниольи.
– Нет, – Иддин покачал головой и высвободил свою руку из тонких пальцев девушки. – Это оставил мне на память дракон, и ты, поверь, не исцелишь его отметины.
– Нет, не поверю. Позволь хотя бы попробовать…
– Что тебе за дело до меня? – спросил маг, снова раздражаясь. – Разве не боишься превратиться в лягушку? – он усмехнулся, и в глазах его сверкнули искры огня.
– Не боюсь, – спокойно ответила Ниольи. Он долго глядел на неё, и мало кто мог бы выдержать этот взгляд. Девушка не отвела глаз.
– Бесстрашная… – маг улыбнулся. – Бесстрашная и милосердная. Как зовут тебя?
– Н-н… Эльдэхин. Меня зовут Эльдэхин, – повторила она, точно пыталась убедить себя саму в том, что это её имя.
– Если ты так хочешь непременно мне помочь, то я не стану отказываться. Только не понимаю, зачем тебе это.
– Я обучалась в храме Ли?ны[8 - Лина – одна из восьми богов Запределья, создательница альдов. Сострадательная и добрая, учившая прощению и примирению, покровительствующая целительству Лина во всём мире считалась воплощением добра и света. Её жрецы до сих пор живут согласно идеалам своей богини и занимаются врачеванием.] и считаю, что… – начала Ниольи.
– Ясно-ясно, – торопливо перебил её Иддин. – И как же ты собираешься избавить меня от этих шрамов?
– Когда у тебя будет время, чтобы я могла заняться лечением? – спросила она, будто в упор не слышала его вопроса.
– Завтра вечером, в три четверти оборота[9 - Время в Запределье определяется по положению Илира в небе, поэтому обозначается как часть пройденного им пути или оборота. Часы или минуты, упоминаемые в тексте, используются исключительно для удобства читателя, в Запределье такой меры времени нет.], – Ниольи кивнула, показав, что её это вполне устраивает. – Приходи. Я буду ждать тебя.
Когда она ушла, Иддин долго сидел в задумчивости. Пытался читать, но слова проходили мимо его сознания, занятые перебиранием воспоминаний и попыткой найти Эльдэхин среди них. Выпив чай, маг зачерпнул стаканом зелье из котла и придирчиво рассмотрел голубовато-сиреневую мутную жидкость. Редкое лекарство, которое он готовил в надежде избавиться, наконец, от мешающих нормальной жизни шрамов, было слегка переваренным. Разговор с прислугой отвлёк его, и он забыл вовремя снять котёл с огня.
– Непростительно… – пробормотал Иддин, выплеснув бесполезное зелье обратно.
* * *
Утром Старшая не тревожила Ниольи, так как ей предстояло очередное полуночное дежурство. Проснувшись, девушка тихонько выбралась из дома и отправилась в город, искать всё необходимое для операции. Во-первых, следовало где-то раздобыть очень острый нож или бритву, во-вторых, найти нужные травы, и что из этого труднее отыскать в незнакомом городе, она не представляла.
Ниольи отдавала себе отчёт в том, что понятия не имеет, как действовать дальше. Все планы были разрушены – когда она отправлялась сюда, ей и в голову не могло прийти, что Иддин действительно её забыл. А потому она даже и не думала, что будет делать, если так случится. Теперь ей оставалось подстраиваться под ситуацию мгновенно, на ходу принимать решения, а заодно и пытаться соответствовать уже придуманной роли.
Ближе к обеду, найдя, наконец, среди пёстрых лавочек и палаток торговцев всё, что было нужно, девушка вернулась в дом Иддина. Старшая чуть не разорвала её.
– Ты где была?! Где ты была, унеси тебя море?!
– Меня хозяин отправил, я выполняла его поручение! – выкрикнула Ниольи, и Старшая замолчала, поражённо глядя на неё. – Он освободил меня сегодня от дел по дому, чтобы я нашла для него то, что он просил. Ему нужна моя помощь, и я…
– Помощь! – воскликнула Старшая. – О, поверь мне, Великим магам не нужна помощь! А вот… испытывать на ком-то своё колдовство – надо!..
– Не беспокойся за меня, – Ниольи улыбнулась. – Я уверена, ничего страшного Иддин со мной не сделает.
– Ты совсем не боишься его? Как его не боятся?! Да ведь он же!..
– …он не причинит мне вреда, – спокойно продолжила Ниольи. – Он маг, но это не делает его монстром и злодеем.
Старшая с сомнением посмотрела на неё.
– Решать тебе, – женщина пожала плечами. – Ты не обязана участвовать в его колдовских делах, но и запретить тебе это я не имею права. Хоть тебя и взяли для другой работы, воля Иддина в этом доме – закон, и у меня никогда не хватило бы духа пойти против неё. А вот ты отказать ему можешь. Ведь если он своими чарами тебя угробит…
– Мне нужно ещё кое-что сделать по просьбе Иддина, – Ниольи пропустила её слова мимо ушей. – Но потом я сразу же займусь работой, обещаю.
Старшая неодобрительно покачала головой, но поняла, что пытаться вразумить Ниольи бесполезно. Девушка сразу же занялась подготовкой к предстоящей операции: запарила растения, обработала кипятком купленный сегодня нож и нарезала ткани для повязок. Илир тем временем приближался к третьей четверти своего дневного пути. Когда с приготовлениями было покончено, Ниольи так же, как в прошлый раз составила на поднос еду, сложила на него нужные ей предметы и пошла в комнату мага.
– Я могу войти? – спросила она, постучав.
Ответом ей была тишина. Эльфийка прислушалась – ни шелеста бумаги, ни скрипа половиц, ни даже шороха одежды от движения. Тогда она толкнула дверь, и та легко отворилась. Иддин лежал на нерасстеленной кровати. Грудь его мерно вздымалась, лицо имело здоровый цвет, а значит, скорее всего, он был в порядке и просто спал.
Поставив поднос на стол, девушка осторожно потрясла мага за плечо.
– Иддин! – позвала она, но тот не проснулся. Заметив, что в руке он сжимает тёмно-зелёный камень, Ниольи осторожно разжала пальцы Иддина и вытряхнула его из ладони. Маг глубоко вздохнул и открыл глаза.
– Замечательная штука, не правда ли? – улыбнулся он, садясь на постели, точно только и ждал её прихода, чтобы это сказать. – Возьми, – маг кивнул на подозрительный булыжник у неё под ногами.
– Нет, спасибо, – опасливо покосившись на него, ответила Ниольи.
– Не бойся. Видишь, я живой? Всё будет в порядке.
Девушка подняла лежащий на полу камень и сразу почувствовала, как навалилась на неё усталость. Глаза моментально начали слипаться, пошатнувшись, она чуть было не рухнула на пол, но Иддин подхватил её, обняв одной рукой, а второй вырвал из пальцев эльфийки таинственный сонный камень. Как только тот был отброшен в дальний угол комнаты, к Ниольи сразу вернулись силы и бодрость.
– Я принёс его из Сонной Чащи, – не без гордости сообщил Иддин. – Три месяца назад был там, собирал образцы. Пытаюсь разобраться, что за колдовство происходит в этом месте. По-моему, вещь весьма любопытная, – Иддин поднял свою магическую находку и убрал в небольшую деревянную коробочку на столе. – Правда, если бы ты меня не разбудила, я спал бы, пока не умер от истощения.
– То есть, ты всё рассчитал?
– Разумеется.
– А если бы я не пришла?
– Что ж, – маг пожал плечами. – Невелика потеря.
Ниольи так и не поняла, о ком из них двоих он сказал последнюю фразу.
– Не знаю, как бы тут расположиться… – эльфийка огляделась по сторонам.
– Говори, как надо, я сделаю.
Заваленный книгами и бумагами стол Иддина, придвинутый одним краем к стене, Ниольи попросила перенести на середину комнаты, чтобы они могли сидеть с двух его сторон лицом друг к другу. Волшебник с лёгкостью исполнил её пожелание, магией подняв массивный деревянный стол в воздух и опустив на подходящее место, и тут же наколдовал из ниоткуда ещё один стул для себя. Девушка попыталась скрыть восхищение его силами, но судя по самодовольному лицу Иддина, у неё не получилось.
Расчистив себе достаточно места среди всяческого барахла, Ниольи собиралась приступить к операции, но, увидев в её руках нож, волшебник расхохотался.
– Что? Что ты смеёшься? – спросила Ниольи, недоумевая.
– И вот этим ты будешь лечить шрамы от драконьего огня? – уточнил он, просмеявшись. Девушка не разделяла его веселья и бросила на Иддина сердитый взгляд.
– Как мне ещё вырезать их из твоей руки?
Маг поднялся со стула и, порывшись в одном из шкафов, извлёк откуда-то из своего колдовского хлама скальпель.
– Возьми, этим сподручнее будет, – сказал он, с улыбкой глядя на её гневное и обиженное лицо.
– И зачем, интересно, тебе эта штука? – Ниольи осмотрела идеально заточенный скальпель и протёрла его тряпочкой, смоченной в спирте.
– Резать моих молодых и очаровательных жертв, зачем же ещё? – улыбка Иддина сделалась шире. – Ты ведь уже, пожалуй, наслышана о тех ужасах, которые я тут творю? Я боялся, ты не решишься снова прийти сюда…
– Вчера была ночь, и всё-таки я пришла, – со спокойной уверенностью в голосе ответила Ниольи и подняла на него глаза. – Я не боюсь тебя.
– Бесстрашная, – повторил он вчерашние слова.
«И прекрасная», – добавил маг про себя, невольно любуясь девушкой.
Ниольи не знала, что ответить на этот комплимент, и молча занялась работой. Аккуратно и осторожно она стала вырезать из ладони Иддина рубцовую ткань. Маг равнодушно наблюдал за этим, и Ниольи чувствовала, что он наложил на себя заглушающие боль чары.
– Что же нужно было сделать, чтобы после огня дракона остались такие шрамы? – спросила эльфийка, не отрываясь от операции. – Я имею в виду, обычно от тех, кто не угодил дракону, не остаётся совсем ничего, но я ещё никогда не слышала, чтобы кто-то, пусть и со шрамами, выживал в их пламени.
– Конечно, не слышала. Я первый.
– Как тебе удалось? – Ниольи с изумлением и восхищением взглянула на мага. В глазах Иддина мелькнуло удовольствие от того, что она с таким восторгом расспрашивает о его подвигах. Но внешне маг остался непоколебимо равнодушен и с лёгкой пренебрежительной отстранённостью рассказал о встрече с драконом.
– Ты всё-таки стал Великим магом? – переспросила Ниольи, чуть не забыв, для чего пришла сюда.
– Всё-таки? – удивился Иддин.
– Я… думала… – она не знала, как оправдаться, – все маги хотят стать… Великими магами. Разве нет?
– Понятия не имею, я у них не узнавал, и мне безразлично.
Дальше разговор зашёл о Сонной Чаще, и Иддин поведал ей историю, которую девушка знала не хуже его – историю о том, что случилось две весны назад. Только ни слова в ней не было о Ниольи. По рассказу мага выходило, что он сам поборол колдовство Чащи и сам, без чьей-либо помощи, смог выбраться из неё. После он с месяц прожил в Фиене, приходя в себя и восстанавливая силы, но и рассказывая о родном городе эльфийки, он не упомянул её саму. В его воспоминаниях она была тщательно стёрта, вырезана, вырвана.
Девушка слушала его и не поднимала взгляда, боясь, что слишком многое Иддин может увидеть в её глазах. Тем временем работа её подходила к концу.
– Снимай своё колдовство, – сказала Ниольи. Маг улыбнулся.
– Чувствуешь мои чары?
– Да, и они помешают тому, что я хочу сделать.
– Другим чарам, – подтвердил Иддин. – Так ты… ведьма?
– Нет, я совсем не умею… – попыталась возразить Ниольи.
– Ты не знаешь всего, что умеешь. То, что ты собираешься сделать, тоже колдовство.
Девушка не захотела спорить. Она наложила на растерзанные скальпелем ладони размоченный в лечебном растворе широкий тёмно-зелёный лист. Иддин сморщился, зашипел от боли и отвернул голову. Ниольи тоже нахмурилась, ей совсем не хотелось причинять любимому страдания. Как можно плотнее примяв этот лист, она положила в углубления ран маленькие комочки из трав и крепко-крепко обвязала руки бинтами.
