Розали Л. "Имани значит вера"

– Гхм. Наслышан о Вашем достойнейшем наследнике.

– Да, Азам уже вовсю помогает мне в делах. Причем здесь он? – при упоминании сына Язир аж засиял от гордости.

– А еще обсуждают, будто он собирается жениться…

– Ему пора. Я религиозный человек и не приветствую общение с сомнительными девушками.

– Вот как? Значит, Вы действительно в поисках партии?

– Именно. И, знаете, это та еще задача – не из легких. Я спрашивал у знакомых арабов. Дочерей много, но все пустышки, а моему сыну нужна не просто чистая и красивая, но еще и умная жена, – наблюдая за реакцией Фараджа, араб решил сам предложить то, что у него на уме, – хотите предложить свою? А что у вас с приданным?

И он попал в точку. Глава семейства Мобо сразу обрадовался такому повороту.

– О, Имани достойнейшая девушка. Как раз закончила учебу, между прочим, с отличием. Она без проблем ориентируется во всех вопросах, поддерживает беседы, поведение безукоризненно. Кроме дома, у нас еще есть другая недвижимость под сдачу, ни в чем не нуждаемся, – он восхвалял дочь, будто товар на базаре, – я лишь хочу для нее лучшего. Таких, как Ваш сын, здесь еще поискать надо, а за кого попало ни за что не отдам.

Язир задумчиво провел рукой по подбородку и, наконец, сказал то, ради чего его и позвали:

– Что ж. Смелое предложение. Мне нравится традиционное воспитание в Вашем духе. Приходите сегодня на ужин в 8 вечера. Я сообщу жене.

Фарадж достал подготовленный ежедневник с ручкой и записал адрес.

– Обязательно будем.

Мужчины пожали друг другу руки, и Хэссанали ушел в сопровождении охранника. Отец Имани сделал звонок, расплатился и поспешил домой, довольный успешным исходом.

***

Пока мама и сестра Камо пошли в магазин, у друзей появилось немного времени осуществить задуманное. Когда именинница ушла, парень достал сделанный своими руками туалетный столик, чтобы Имани расставила на нем свою часть подарка и соорудила красивую упаковку с бантом. Спустя полчаса сюрприз был готов.

– Рудо будет в восторге. Камо, у тебя золотые руки.

Девушка восхитилась мастерством друга. Столик выглядел так, словно был фабричным. Получилось безупречно.

– Надеюсь, ведь я старался. Спасибо, что тоже внесла вклад.

Камо рассматривал симпатичные баночки с незнакомыми ему названиями, но не сомневался: Имани точно знает, что нужно двенадцатилетней девочке.

– Мне только на радость.

– Останешься на ужин? Вчера готовили медовый торт.

Камо знал, что Имани его обожает.

– Очень хочу, но не могу, – сказала девушка с сожалением, – сегодня мама попросила вернуться пораньше. Обсудим поступление в университет.

– Ты все-таки решила…, – произнес парень, не сумев скрыть печаль.

– Я очень этого хочу, – ответила Имани, поймав его взгляд, в котором она хотела найти поддержку.

– Значит, так и будет. Держу кулачки.

Камо улыбнулся, пытаясь скрыть свои эмоции, но его темные, почти черные глаза не умели лгать.

– У меня плохое предчувствие, – призналась девушка, отвернувшись от друга.

– Брось. Как будешь думать, так и получится. Лучше составь список, что взять с собой.

Камо стало легче говорить, когда подруга оказалась к нему спиной, но только до тех пор, пока она не отошла дальше, к окну. В ярких лучах солнца силуэт девушки обрамился тенью, подчеркнувшей все плавные изгибы, и мужской взгляд непременно прошелся по ним снизу вверх. Тонкие щиколотки, затем выше колен просвет между стройных бедер, видневшийся из-под тонкой ткани, крепкие высокие ягодицы и такая узкая на их фоне талия, к которой буйными волнами спускались длинные кудри… Камо любовался бы этим видом целую вечность, но Имани заставила его вернуться в реальность, развернувшись со словами:

– Сегодня я заходила к профессору… Сэмюэль спрашивал о тебе.

– А? Что хотел? – поинтересовался парень, неловко сместив в сторону взгляд.

– Чтобы ты подумал насчет поступления. Считает, что у тебя потенциал.

Раньше Имани часто заводила этот разговор, пока однажды Камо не сорвался и не осадил её. От неожиданности девушка расплакалась, и другу пришлось извиняться, объясняя, как ему больно каждый раз, когда они пускаются в рассуждения о жизни, которую одному из них никогда не видать. С тех пор эта тема была оставлена.

– Имани, ты же знаешь… У меня нет такой возможности.

– Но…

Камо перебил девушку, сократил между ними расстояние и, окутав ее ладони своими, спокойно разъяснил:

– Отцу недолго осталось, это факт. Ты же слышала эти стоны за дверью. Рудо еще маленькая, чтобы выйти замуж, а может, она и не захочет. Я заставлять точно не буду. А мать? Я не позволю ей убивать себя ради того, чтобы купить лепешку.

Он нежно сжал руки Имани, выражая этим жестом всю его любовь и поддержку.

– А за тебя я искренне счастлив. Проживи это за нас обоих.

Посмотрев на их скрепленные ладони, Имани вдруг задала вопрос:

– Камо, а что будет с нами?

– С нами?

Парень опешил, осознав, что не может ей ответить.

– Мы будем переписываться или созваниваться? А видеться получится только на каникулах…

– Ты об этом… Конечно. Имани, я…

Хлопнула дверь. В коридоре послышались женские голоса и шуршание пакетов. Камо отпустил девушку, бросив на нее какой-то смурной взгляд, и побежал помогать с сумками. Имани поспешила следом.

– Я с тобой! Поздравим, и пойду.

***

А дома в прихожей уже лежали ключи Фараджа. Он разулся, убрал туфли в обувницу, положил сумку, как обычно, на комод и огорчился своему отражению в зеркале.

«Еще хуже… Я должен все успеть!», – подумал он, сурово нахмурившись.

На кухне активнее зашумела посуда, телевизор сделался тише, а из-под открытой крышки что-то аппетитно зашкварчало.

– Фарадж, ты? Обед готов!

Мужчина помыл руки, расстегнул верхние пуговицы рубашки и заправил рукава, после чего вошел в кухню и был побежден ароматом. Домашняя обстановка – источник его покоя. Оглядев накрытый стол, он сразу приметил свое любимое блюдо и потер руки.

– Мммм, давно у нас не было батата с рыбой.

Жена положила ему добротную порцию, но сама к еде не притронулась. Конечно, она постаралась не просто так. Предварительно задобрить отменной едой всегда было частью стратегии. Абени по привычке изображала радость при виде мужа, а на душе лежал камень. Зная его слишком хорошо, женщина представляла, что предстоит выслушать. Но её чуйка подсказывала что-то еще. Абени заметила следы тягостных дум на лице супруга. Когда он довольно откинулся на спинку стула, она вздохнула, чтобы начать подготовленную речь, как вдруг услышала:

– Сегодня вечером идем в гости.

Из его уст это прозвучало инородно. Фарадж всегда был противником подобных визитов, а тут вдруг сам захотел.

– Вот те раз. И к кому?

– К очень уважаемой семье. Вы с дочками должны выглядеть соответствующе. Кстати, где они?

Мужчина обтер губы салфеткой и отставил тарелку, как бы намекая, что пора убирать, но Абени еще не обсудила самое важное.

– Имани помогает Камо, а Айна на танцах.

Услышав имя парня, Фарадж свел брови в кучу даже сильнее обычного.

– Что-то Имани зачастила к своему приятелю. Уже не дети – это становится неприличным.

Его жена недоумевала, что сегодня на него нашло. Раньше он проще относился к подобным вещам.

– Они же с детства дружат. Что ж теперь, запрещать?

– Может, и придется. Ее новое положение накладывает определенные обязанности.

Теперь и Абени нахмурилась. Высказывания мужа вызывали все больше вопросов.

– Что еще за положение?

– Сегодня вечером ты познакомишься с будущим зятем.

Лицо женщины вытянулось в гримасе неподдельного шока. Весь план полетел в тартарары. Абени окаменела, и в её голове возник образ несчастной дочери.

«Имани, ох, девочка моя… Она ведь верит в то, что мы ее отпустим…»

В семье Мобо никогда не спорили с мужчиной. И все, что он задумывал, всегда воплощалось в жизнь.

***

Девушка оттягивала свое появление дома. Маршрут длиною в тридцать минут обернулся часом. Волнение накатывало с нарастающей силой. Дойдя до двери, она четко ощутила детскую трусость, когда напортачил и возвращаешься за наказанием. Прежде чем зайти, она остановилась и прикрыла глаза, пытаясь нормализовать пульс. Но оказавшись в темноте, Имани, словно через стетоскоп, услышала биение собственного сердца, отчего ей стало еще беспокойнее. Девушка мысленно пыталась вразумить себя: «Так. Хватит. Что за детский сад?! Была не была.»

Выдохнув, Имани собралась с духом и переступила порог.

Подозрительная тишина. В голове пронеслись одновременно надежда и опасение: «Неужто поговорили?»

Инстинктивно стараясь быть тише, она сняла обувь и бесшумно проследовала в сторону комнат. Боковым зрением она уловила фигуру на кухне… это была сестра.

– Айна?

Девочка обернулась и, домывая посуду, обратилась к старшей:

– О, привет. Где ты все ходишь? Мама просила передать, чтоб мы были готовы к семи часам. Поедем в гости к каким-то папиным знакомым, – закрыв кран и отряхнув руки, она с восхищением воскликнула, – у них пентхаус в высотке, представляешь?!

– Первый раз слышу. Что за знакомые?

– Мама ничего не сказала. Какая разница? У них из окон весь город видно! – Айна улыбалась во весь рот. Её, в точности как у Имани, глаза-блюдца цвета спелого фундука искрились с неподдельной детской радостью.

– А больше ничего не говорила?

– Чтобы к семи были готовы. Ты не слушаешь что ли?

Заметив замороченное выражение лица старшей сестры, младшая перестала улыбаться и больше не хотела с ней говорить.

– Все вопросы не ко мне. Лично я иду собираться.

Айна вприпрыжку поскакала наверх, а Имани так и стояла столбом в дверном проёме, недовольно скрестив руки. Девушку совершенно не радовал этот неожиданный выход в люди, ведь сейчас для нее был важен только один вопрос. Как решится её судьба?

Имани твердо решила, что как только все вернутся домой после этого дурацкого визита, она сама признается во всём отцу и будет умолять его всеми способами поддержать её единственное желание. Поставив точку в собственных рассуждениях, девушка поднялась в свою комнату, чтобы переодеться в подходящий вечерний наряд.

К ее удивлению, на кровати уже лежал подобранный для нее вариант. Лучшее из всех, что только были в этом доме, изумрудное шелковое платье, выгодно подчеркивающее все её плюсы. Однако вместо радости в её душе пустило корни сомнение. Во-первых, странным было то, что мама позаботилась о внешнем виде Имани, потому что обычно она в это не лезла, а во-вторых, девушке раньше никогда не разрешали надевать подобное. Впрочем, Имани давно хотела в нем покрасоваться, поэтому решила оставить подозрения и принять это, как подарок.

Облачившись в элегантную ткань, её кожа покрылась мурашками от приятного холодка, источаемого натуральным шелком. Девушка достала шкатулку с драгоценностями, затем собрала кудри в пышный пучок и дополнила свой образ гарнитуром с малахитом почти в цвет наряда. Обычно она не красилась, но сейчас почему-то захотела. Слегка подкрасив и без того смольные пышные ресницы и намазав пухлые мягкие губы оттеночным блеском, она внимательнее посмотрелась в зеркало. Оттуда выглядывала какая-то другая, гораздо более взрослая девушка, чем та, что была с утра, но дело было не в косметике – всему виной был взгляд, в котором читалась совсем не девичья тревога.

Едва Имани закончила наряжаться, настало время выходить. И вот, семейство Мобо уже садилось в машину.