– Так, ребята. А пошли-ка ко мне в гости? Кирь, с Ратником поиграть хочешь? Или на планшете, в тех же «птичек»? У меня батарея полная, хоть до вечера играй!
Уговаривать не пришлось. Брат с сестрой шустро перебежали в мою квартиру, которую тут же наполнили звуки злых птичек, рушащихся зданий и лопающихся хрюш. Безумная игра!
Хотя от детского смеха в доме явно посветлело. Безнадега забилась в дальний угол, ушли звенящая пустота и безысходность. Да и Ратнику вон нравится. Сидит рядом с малышней, пялится в экран, время от времени резко выбрасывает лапу в попытке поймать нарисованную дичь.
На минуту отзываю Кирилла, осторожно расспрашиваю. Толку мизер – парня просто рубит. Вот он клюет носом и засыпает прямо посреди предложения, так и не успев развернуть прихваченную из вазочки конфету.
Понимаю – последние дни он провел в диком стрессе, с непомерным грузом на душе и ночными беседами с мертвыми родителями. Признав во мне старшего, он с облегчением передал ответственность и мгновенно юркнул в глубокий беспробудный сон. А вот мне теперь что делать?!
Отношу мелкого на диван, кошусь на комично отчитывающую кота девчушку. Экран у планшета сенсорный, а у кота – лапки. На кнопки давит – только в путь!
Разум, наконец, переваривает картинку. Чужие дети на моем диване…
В полной прострации я сглатываю возникший в горле комок. Это что ж получается – теперь я за них в ответе? Они мне доверились? Полностью и безоговорочно?!
Да я же сам себе не доверяю! И дуркануть могу, и глупость спороть! Одна вон только «честная» драка с братьями Хаджиевыми чего стоит! «Один на один», блин… Твари… Ведь только чудом не замесили! Спасибо ангелу?хранителю за кусок кирпича, так удачно попавший под руку. А большего мне и не надо, дальше я уже сам…
Присаживаюсь рядом с Кариной, бездумно наблюдаю, как дерзкие птички вовсю изничтожают позеленевших от обиды хрюш. Девочка на мгновение отрывается от увлекательного занятия и поднимает на меня сверкающий восторгом взгляд.
– Дядя Саша, а можно попить? И кушать хочется! Только не конфеты! Мы с Кирей во?о-о-т такой мешок съели – все, что в шкафу было! Ох, мама ругаться будет…
Вздрагиваю, выныривая из транса. Осторожно глажу ребенка по спутанным волосам.
– Конечно, Каринка, а чего бы ты хотела?
Мелкая кокетливо улыбается во все свои двадцать два зуба:
– Сок! Много! И яблочко!
Хм…
– Хорошо. Тогда я в магазин за соком, а затем в сад, за молодильными яблоками!
Глаза девочки распахиваются до невозможных семи копеек. Карина всем телом подается вперед:
– К самому Царю-воителю пойдешь, да? Он ведь за яблочко Златогривого коня потребует! А тот у Кощея! А Кощею Синеглазка нужна, вот!
Я улыбаюсь:
– Найду, все найду… Добрый молодец я, или погулять вышел?
Карина вдруг разволновалась:
– Дядя Саша, ты только братьям не доверяй! Нападут с палками, все отберут – и коня, и яблочки, и Синеглазку!
Я недобро прищурился и почему-то подумал не о братьях младшего крестьянского сына Ивана, а о многочисленном семействе Хаджиевых.
– Не отберут, мелкая, не боись! Отбиралка еще не выросла. А если у кого и отросло что-то – то и укоротить недолго… Меч-кладенец только отыскать нужно… Ладно, ты пока что играйся, а я в сад! Не боишься одна?
– Не-е-т! – Девочка засмеялась и за шею притянула к себе возмущенно мявкнувшего кота. – Я с Ватником!
Киваю, строго указываю пальцем:
– Ратник – ты за старшего! Следи за порядком! Карина – я ненадолго. Если часа через два-три не вернусь, тогда… хм… нет, не важно! Я обязательно вернусь!
И добавил едва слышно:
– Потому что ты в меня веришь и ждешь…
Глава 3
Закрыв ребят на ключ, я прижался лбом к прохладной стали дверного полотна.
Нужно больше холода! Заморозить чувства, укрыть ледяным панцирем душу…
Вздрагиваю, судорожно обхватываю себя за плечи. Очнись, боец! Волю в кулак!
Думай, голова, думай! Отбрось личное, включи рациональное! Куда сейчас идти, какой план? Молодильные яблоки из стволовых клеток абортальных эмбрионов – вещь отнюдь не сказочная. Но слава богам – я не молодящаяся престарелая миллионерша. Мне эта жуть ни к чему.
А вот что тогда РЕАЛЬНО нужно?
А хрен его знает…
Как можно планировать, не владея оперативной обстановкой? Вилами по воде? По кофейной гуще и потрошкам жертвенной курицы? Это не наш метод! Думай, боец, думай!!!
Так… Из абсолютно однозначного – требуется информация, союзники, оружие, сок и яблоки! Те, которые настоящие! Зеленые и сочные!
Но в первую очередь – люди. Пока они еще есть…
На кого я могу рассчитывать? С кем я на одной волне, к кому можно повернуться спиной?
Вопрос не праздный. Как учит нас наука о выживании – в случае реального бардака и безвластия происходит полная инверсия социальной пирамиды. Бывшие изгои – шпана, криминал, садисты и прочая муть со дна – оказываются в идеальной для себя среде. А вот умения учиться на «отлично», писать продающиеся статьи, пилить гранты или открывать на сцене рот – не стоят абсолютно ничего.
Грядет время Силы. Аз воздам…
Подсознание уже успело обработать картинки и события сегодняшнего дня. В голове крутится только один вопрос – а где, мать их, все взрослые?! Пока что я видел только детей – причем в ситуациях странных, невозможных, а то и вовсе – невероятных.
Невероятных, в случае если рядом есть кто-то в возрасте «двадцать плюс». И вполне объяснимых, если хоть на мгновение предположить фантастическое…
Вот если взрослых действительно нет? Нет армии, правительства, спасателей… Нет пенсионеров, бизнесменов, бомжей и безработных…
Эвакуация? Эпидемия? Эксперимент? Массовая эвтаназия? Э-э-э… Хм, а почему все стремные слова начинаются на эту самую букву «Э»?
На секунду напрягшись, я выдал еще несколько возможных версий. Резервация? Геноцид? Мобилизация? Понятия не менее страшные, но магия буквы-трезубца пропала. На душе стало на один фотон светлей.
Ладно, отбросим гипотезы, примем пока сам факт. Взрослые, э-э-э… временно недоступны. Короче – офлайн, «connection lost».
От сделанного вывода к горлу подкатил вязкий комок. Мама? Батя? Они тоже… недоступны?!
Зажмурившись и до боли сжав кулаки – я гоню от себя лишние мысли. Волевым усилием переключаюсь на насущное.
Кстати, а ведь похоже на то, что из всех, кого я увидел сегодня, – я самый старший. Мне ведь почти семнадцать… Второгодник, что поделать. Не из-за тупости, а по состоянию здоровья.
Хм… Что-то мне жутковато…
Ладно, толку сейчас гадать? Выйду на улицу – там все и увижу. Война план покажет.
Теперь по поводу потенциальных союзников. Из всех тех парней, кого я более или менее знаю, – толковых и относительно надежных ребят не особо много. На дистанции в два рукопожатия – человек двадцать. Край – тридцать. Из них только треть проживает в нашем доме – и в основном это дети офицеров.
Вообще-то военных семей в нашей новенькой «панельке» обитает на порядок больше. Но многие из «лейтенантов-капитанов-майоров» – бездетные либо разведенные, а кто-то и вовсе растит мудаков, по своему образу и подобию.
Дополнительно минусуем из подростковой стаи совсем уж мелких. Ниже тележного колеса, ага…
Туда же – за скобки уравнения – выносим девчонок, с которыми теперь вообще ничего не понятно. Неясно лично мне – в силу возраста, и непонятно в целом – в силу сложившейся ситуации. Кто они? Стратегический ресурс или капризная обуза? Величайшая ценность, которую надо оберегать, или равный партнер, которому пришла пора отложить в сторону модные гаджеты, взять в руки лопату и учиться копать окопы?
Впрочем, называть девчонок обузой – слишком наивно и самонадеянно. Взрослеют они раньше, а манипулировать противоположным полом учатся с детского сада. Пока мы играем в танчики, они – играют нами. Пока мы фантазируем о сексе, они решаются на аборт. Женщины – они вне возраста. Мое запоздалое спасибо бате за нудные нравоучения.
В школе у меня также все не очень просто. Она у нас не особо благополучная – чернухи хватает. Нет, наркоту не продают, и старшеклассницы телом не торгуют. Но вот всего остального с избытком. Все ж не элитный лицей, а район дешевого новостроя, социального жилья и зоны массового самозахвата бетонометров.
Однако с дюжину парней собрать по параллельным классам возможно. Одна беда – лето сейчас. Москва опустела на четверть и даже пробки на дорогах стали не такими плотными. До сентября. Или – уже навсегда…
Еще с десяток ребят я бы отметил в спортклубе. Да там один Алик Степанян пятерых стоит! Это если на татами. А в дикой рукопашке – без арматурины в руках к нему лучше не приближаться. Звереет наш армянин, натурально ему крышу сносит. Отсюда и отсутствие спортивных достижений. Но для меня важнее другое – правильный он парень. Просто – правильный. И других слов не надо.
Так. Подъезд у меня в доме крайний, и вообще – квартира стратегическая – верхняя угловая, окна на две стороны выходят. Идеальная позиция хоть для снайпера, хоть для наблюдателя. При этом, правда, особо привлекательная для воров и вражеских гранатометчиков.
От первых батя поклеил на стекла бронепленку класса защиты А3 – устанут долбиться. А от вторых дома все равно не отсидеться…
На два этажа ниже – квартира Ильи, сына начштаба заставы, капитана Фридмана.
Илья – типичный курчавый интеллигент, с полноценной аналитической машиной в голове. Тот самый случай, когда «прокачал своего персонажа в интеллект».
Поначалу его с удовольствием гнобили одноклассники, самоутверждаясь за счет слабейшего. А потом увяли, поймав цепочку неприятностей и лишившись времени на сомнительные развлечения. Нет, Илья не стучал и не пакостил. Просто как-то само собой получалось, что его обидчики регулярно влипали в неприятности, раз за разом вытаскивая худшую карту из всех возможных раскладов.
Вряд ли кроме меня кто-то еще догадывался о его роли в потрясающих двор и школу событиях. Под моим подозрительным взглядом Илья лишь смущенно улыбался и разводил руками:
– Стратегическое планирование, ничего личного.
Умен, зараза…
Нащупав правильную персону для первого визита – удовлетворенно киваю. С Ильей у меня отношения хорошие. Взаимное уважение, сцементированное обстоятельствами первого знакомства. Ну не смог я как-то пройти мимо, когда тощего малолетку щемила пара ржущих быдло-гопарей. Поймал я взгляд затравленных, но не ждущих помощи глаз, и вскипела во мне родовая Правда. Не додавила ее, видать, чернуха современного мира…
В тот раз мы отмахались. Причем вдвоем.
Курчавый недоросль не сбежал, а крутился под ногами, порхая, как бабочка с оборванными крыльями, и жаля, как пчела-пацифист. Не особо больно, но очень неприятно, обидно и абсолютно безжалостно. Казалось, что ему все равно, куда и как бить. Подставился – получи в пах. Пригнулся – вцепится в волосы. Обернешься – атакует лицо. Причем не кулаком в переносицу, а как получится. Схватить за ноздрю, порвать щеку, ткнуть в глаз…
Безумие? Если и оно – то контролируемое, холодное. Как он сам потом сказал – лучше уж пару раз получить люлей и заработать репутацию безбашенного, чем служить ежедневной грушей для битья. Я тогда лишь пожал плечами – у каждого свой путь.
Парень он неунывающий, в любых проблемах всегда видит возможности. Как и всякому пацану – «Путь Силы» ему нравился больше, чем «Дорога Безумца». Помощи он не просил, дальше пробивался уже сам. Получая тумаки и сплевывая кровавую слюну, он взял-таки ситуацию под контроль и «уважать себя заставил». Его перестали задирать «по приколу», а били уже за конкретные дела. Не дал денег «правильным пацанам», не отозвался на обидное «погоняло».
Но… Илья это Илья. И горе тем, кто этого не понимает.
Опосредованное влияние на ситуацию – вот он, правильный термин.
Резко обострились отношения у двух конкурирующих компашек двора. На два года заехал в спецшколу Вовка Лютый – беспризорный плод алкогольной любви местных синяков. Укатил на малолетку Атлет – жестко выбивавший мятые рубли со всех, до кого только мог дотянуться. Агрессивным силам подросткового мира резко стало не до мелкого очкарика.
Вот такой вот он – Илья. Идеальный аналитик и штабист. Лучше его в ситуации никто не разберется, а значит – «нам туда дорога»!
Но перед тем, как спуститься к соседу, мне обязательно нужно снова заглянуть в квартиру Кирилла и Карины. Страшновато, брезгливо, но надо! Слишком много вопросов, и слишком мало ответов! На полке отложенных дел уже полноценный завал! Да и со своими страхами нужно бороться. Пока они еще маленькие, пока корней не пустили. Иначе вырастет в душе могучий лес кошмаров – напалмом не выкорчевать…
Подхожу к соседской двери, проворачиваю в замке позаимствованный ключ. Нажимаю на ручку, осторожно распахиваю противно скрипнувшую дверь.
В квартире темно, мрачно и никакого трупного запаха. Может, нафантазировала детвора? У меня вон тоже лет до пяти «жил» под кроватью ужасный монстр. И я готов был биться смертным боем с теми, кто мне не верил. Хотя, если честно, он и сейчас там живет. Только – тссс!
Решительно выдыхаю, обхватываю покрепче биту, медленно захожу в прихожую. Вокруг – следы непродолжительной робинзонады. Хаос игрушек, рисунки на обоях, спящие под одеялом поники, наказанный в углу заяц.
Страшно… Страшно хочется кого-то убить… Того, кто за все это ответственен.
Вновь приходится успокаиваться. Собственные реакции напрягают. Организм сходит с ума – в ответ на любой раздражитель следует мгновенный выброс адреналина. Бей-беги! Как неглубоко, оказывается, в нас прячется первобытный зверь…
Ладно, прорвемся!
Вытираю о футболку вспотевшие ладони, сворачиваю по коридору направо – по направлению к кухне. Ступаю осторожно – обходя спящие игрушки и нарисованные на паркете «классики».
В тесном пространстве малометражной кухоньки я сразу понимаю – ребята не фантазировали. На крохотном угловом диванчике сидела мертвая бабушка. Заметно усохшая, со странно посеревшей кожей – но вполне узнаваемая. Голова откинута назад, рот распахнут, в полумраке поблескивает керамика вставных зубов.
Чур меня чур! Жуткое зрелище…
Я покойников страсть как не люблю. Потусторонние они какие-то. Рядом с ними в голову сразу лезет всякая чертовщина. Привидения, монстры, зомби и прочая мракобесия.
Силы воли хватает только на то, чтобы трусливо не пятиться. Неторопливо поворачиваюсь, выхожу гордо и свободно, как человек, а не тварь дрожащая.
Пытаюсь выйти…
За спиной что-то негромко падает, и я, испуганным зайцем, подпрыгиваю на месте. Разворачиваюсь практически в прыжке, с яростным оскалом вскидывая биту. Ничего рационального, сплошные рефлексы.
Слава богам – бабушка не шевелится. Сидит себе в прежней позе, пялится остекленевшими глазами в потолок. Скрюченных рук ко мне не тянет, комиссарского тела не алчет.
Лишь на полу валялся выпавший из усохшего рта зубной протез-лягушка. Именно его грохот и напугал меня до ранней седины.
Невольно перевожу глаза на распахнутый рот мертвеца и тут же замираю, до самых пят промороженный истинным ужасом. Сквозь серые старческие десны пробиваются тонкие иглы растущих зубов. Острых, голубовато-бледных, утилитарно-хищных клыков!
Не помню, как я выскочил в подъезд. В себя пришел только после того, как в руках хрустнул ключ от замка соседской квартиры, который я вновь и вновь пытался провернуть. Закрыться, запереться, отгородиться!
Эпический свет, что это было?! Я точно видел ЭТО? Мелкие акульи зубы в два неровных ряда?
