Анна Константиновна Шкатова "Пангея 2069"

НАПИТКИ

1. Компот. 20 мир.б. (яблочный, ананасовый, вишневый)

2. Чай. 12 мир.б.

3. Вино. 200 мир.б.

ДЕСЕРТЫ

1. Мороженное. 20 мир.б.

2. Яблоко в карамели (голубое, розовое, стандартное) 13 мир.б.

Ирина сообщила, что сейчас все ваши заказы за счёт проекта, поэтому обед бесплатный.

Мы заказали себе полноценный обед. Я заказала грибной суп, картофель фри, овощи на гриле и компот, но Ирина настояла, чтобы мы не стеснялись и взяли еще и вино; никто из нас не стал сопротивляться этой идее и поспешно оформили пять фужеров вина на наш столик.

Мне досталось место около окна с чарующим видом на никак не заходящее солнце.

Совсем скоро принесли обед. Интересно как они его готовят?… Официант заранее извинился, что в связи с изменениями, вкус некоторых блюд может отличаться.

Мы все дружно подняли наши бокалы и произнесли тост, – за Пангею! – Чокнулись и приступили к самой трапезе.

Все было очень вкусно, похоже не повезло только одной из моих спутниц, заказавшей вареную кукурузу, от которой она откусила только один кусочек, скорчила лицо словно это был молодой лимон и выплюнула в салфетку.

Смотрю в окно и замечаю, что фонарь начал немного барахлить и выключился на несколько секунд, затем снова включился. В это время к лавочкам подошли два человека – одна женщина азиатской наружности, одетая в красный латексный костюм, и плохо освещенная фигура, кажется, это мужчина в сером холщовом костюме, лицо которого тщательно защищала тень от шляпы. Они сели на разные лавки, открыли газеты. Свет опять начал барахлить и отключился.

После включения – людей уже не было. Все остальные в столовой, кажется, не смотрели в окно и этого не заметили.

– Ира…, – говорю я ей на ушко, – а нормально, что у вас люди с улиц исчезают?

– Глупость какая, – чуть не рассмеявшись, сказала она. – Что за нонсенс?

– Вовсе нет! – Начала настаивать я, – Двое людей читали газету и в один миг пропали!

Она резко побледнела, довольно сильно схватила мое запястье и потянула вниз.

– Ты где это увидела? – тихим, но четким голосом спросила она.

– В окне, – от резкой боли в запястье я сама побледнела.

Наша группа отложила свою трапезу и с недоумением застыла, смотря на нас.

– Что-то случилось? – спросила одна из женщин.

– Нет – нет все в порядке, мы сейчас придем, – произнесла Ира и загадочно улыбнулась.

Продолжая держать мое запястье, она выдернула меня из-за стола, и мы направились к выходу.

Я молча показываю пальцем на место, где произошло исчезновение, Ира, наконец, отпустила мою руку, бросилась к лавкам и начала вокруг них все тщательно осматривать.

В это время я покорно стою на лестнице в столовую и периодично ловлю взгляды наших спутников, которые все уже были около окна и вопросительно смотрели то на меня, то на Иру.

В итоге Ира ничего не нашла, немного остыла и подошла ко мне.

– Ты понимаешь, что ты сейчас сказала – очень серьезно?! Люди не могут просто так исчезать с улиц, это противоречит законам проекта…

– Я не знала, вот и спросила. – Она меня явно пугала, очень уверенная в себе женщина в один миг переменилась полностью.

– Как они выглядели?

– Женщина в обтягивающем красном костюме, похожа на китаянку и мужчина. Его лица я не видела. Они читали газеты на разных лавках и потом исчезли.

– Так, и как же они «исчезли» – Она, показала руками кавычки.

– Начал барахлить фонарь и выключился, а когда включился их уже не было!

– Может им стало неудобно читать при отключенном фонаре, тем более, увы, сейчас это частая проблема, – она развела руками, как-бы показывая жест «элементарно».

– Но это произошло, – и на половине предложения я уже и сама стала сомневаться в своей правоте, Ирина уверенность меня накрыла, поэтому я сказала последнюю часть фразы, опустив глаза и практически через зубы – Возможно ты права.

Мы вернулись в столовую и доели обед.

После этого инцидента все были напряжены, но на удивление никто не стал интересоваться подробностями. Единственное, что прозвучало, так это , (– что произошло?) И простой ответ, (– все в порядке, просто произошло недоразумение). Мне показалось странным, если это недоразумение, как она говорит, которое в природе Пангеи невозможно, почему она так остро отреагировала? Возможно, она из тех людей, которым просто нельзя пить…

Последний этаж по плану был Университет. («Хорошая» идея, после того как выпил идти на лекции…) Он тоже был хорошо просматриваем из вагончика. Весь этаж был полностью отведен под здание и двери вагончика открылись сразу в главный холл. Окна были высотой около пяти метров и некоторые из них были выполнены в цветной мозаичной технике, изображая собой портреты создателей проекта (как нам пояснила Ира).

Проходим вглубь здания по красной дорожке, играет легкая классическая музыка на фоне. Подходим к белой широкой лестнице и останавливаемся возле нее.

– Итак, дорогие друзья (торжественно стала подводить Ира), мы приближаемся к одному из самых важных этапов на пути к вашему будущему, как полноправных участников проекта… И именно это выбор вашей специальности или распределение на ту должность, которую вы освоили до проекта. На втором этаже вас встретят ваши будущие кураторы, которые в дальнейшем будут на протяжении всего вашего пребывания в Пангее. А я прощаюсь с вами! Желаю вам удачи и успехов, до новых встреч!

Начались громкие аплодисменты от всей нашей группы. Мы переглянусь и почти вровень пошли на второй этаж.

Там нас ждал полукруглый коридор со множеством аудиторий, над каждой из которой висел звонок и голографировал электронный циферблат, который показывал время 13:40. Сам этаж напоминал дворянскую усадьбу с дорогими резными дверьми, коврами и маслеными портретами преподавателей.

– Добрый день! (я немного вздрогнула от неожиданности) из-за другого крыла нам навстречу шла высокая, худая, пожилая женщина в белом костюме. Она улыбалась и, казалось, источала свечение. Если бы меня попросили представить персонажа, который олицетворяет собой добро и справедливость, я бы представила ее.

– Меня зовут Анна Бортич, я ректор университета, прошу за мной.

Мы шли по красной дорожке, огибая этаж, остановились возле полностью прозрачной стеклянной двери,( уже видно что это, что-то вроде оранжереи.)

Входим и оказываемся в зимнем саду с декоративными деревьями и тропинками из крупного камня. В самой его середине стоит небольшая сцена с лавками перед ней.

Мы рассаживаемся, заполняем анкету, которую нам раздала ректор, попутно слушая краткую вводную лекцию о правилах посещения занятий, а также о правилах выхода и пребывания в отпуске вне проекта.

Знакомимся с нашими кураторами, полной француженкой Хлоей Прежан и довольно молодым рыжим русским мужчиной Андреем Владимировичем Прусекиным.

Всего предлагалось на выбор несколько специальностей:

Программное обеспечение.

Аграрная индустрия, биоинженерия.

Инженерно – строительная.

Художественная.

Сфера услуг.

Вне проекта я уже подавала документы по художественной специальности, но бабушка настояла на более, как ей казалось, престижной профессии и два года я проучилась там, где мне совсем не нравилось. Но теперь-то уж я точно решила, что творческое ремесло от меня не уйдет и уверенно обвожу в жирный кружочек нужный мне факультет.

Нас обязали явиться сюда в 9:00 для оглашения результатов по нашей деятельности на благо проекта, (последнее подчеркивалось). После был маленький банкет.

Когда мы вышли в главный холл, время на часах было 15:56

Наша мини группа собралась прогуляться по парковой зоне и предложили мне присоединиться, но мне надо было идти.

Вагон, в котором я ехала назад был больше и был оснащен стоячими местами, также он очень красив: причудливые растения, изображавшие головы крокодилов в прозрачных кубах, коричневые строгие сиденья, минеральная вода в стеклянных бутылочках и, конечно, большой экран со временем.

Когда я прибыла на свой этаж – был уже пятый час – мне повезло, что он был первым жилым этажом после индустриальных.

Выхожу из вагончика, со мной выходят еще несколько человек, они торопливо меня обгоняют и вскоре я остаюсь одна в коридоре, опять смотрю в окно на завораживающий вид, я не сразу заметила, что солнце находится на том же уровне, что и утром. Снова, пока есть немного времени, пытаюсь открыть несколько окон – безрезультатно. (они как приварены).

Возвращаюсь к своей двери, на этот раз я ее запомнила, она не только отличалась от других, что была обтянута «утепленкой», но и на ней еще был индивидуальный порядковый номер «7».

Захожу, все тихо. Только бы не встретить Иру, после сегодняшнего инцидента не очень хотелось с ней пересекаться в ближайшее время.

Иду на кухню. Там уже сидит Максим, читает газету и делает из нее заметки в блокнот, я очень обрадовалась, что с ним все хорошо и облегченно выдохнула.

Максим поднял глаза и улыбнулся.

– Как прошел твой первый день?

– У меня все отлично… но тебя искала Лена, я думала, что-то случилось.

– Я ей говорил, что у меня есть дела перед учебой, – он отложил свои записи и подложил ладонь под щеку, – Она последнее время сама не своя.

– Так она тебя нашла?

– Да нашла, давай не будем об этом. Ты готова к моей экскурсии?

– Готова! Только за этим и спешила.

– У тебя уже появились какие-либо вопросы?

– Да. Почему окна в коридоре не открываются?

– Ох, скоро узнаешь.

Что есть жизнь без маленьких радостей, даже если они по сути тебе совсем не нужны, но зато являются частью обыденного ритуала!

Курение – не самая лучшая привычка, но создатели ее оставили, как повод отвлечься и сплотить население с единственной и очень важной разницей – теперь курение не может стать причиной ряда сложнейших заболеваний.

Мы с Максимом поехали на верхние жилые этажи, в самом минималистичном вагоне. Проехав два этажа наверх, вышли и очутились в коридоре, который выглядел почти как наш, только без дверей. По краям у каждого подоконника по 2-3 человека стоят, курят и разговаривают. Порадовало, что на этом этаже окна можно открывать, но у всех они лишь немного приоткрыты. Этот этаж специально предоставляют под курилку, стал пояснять Максим. Есть еще один, но там другая система вентиляции и поэтому он нас не интересует.

Табачный запах, как ни странно, чувствовался довольно слабо. Вскоре мы нашли свободное окно.

Смотрю на море, лучи играют с легкими волнами, еле заметный ветерок колышет листики березки, и сразу так уютно.

– Ну что, готова?

– Да!

Максим открывает окно, и я не верю своим глазам, некогда прекрасная картина стала большой пародией на саму себя: нет уже ни моря, ни тропинки, ни березки, а лишь плохо проработанная графика с набором текстур, похожих на плоский рисунок.

Кажется, от удивления я даже открыла рот, – это почему так? —спросила я, пытаясь не смотреть в одну точку, точнее на зеленый квадратик, который раньше был листочком.

– Сейчас уже как две недели реконструкция улицы и кое-каких жилых отсеков, вот нас пока и поселили вместе.

– А почему тогда у нас стеклоблоки в комнатах, а не окна хоть и такие?

Максим встал рядом со мной и тоже стал смотреть в текстуры.

– Дело в том, что за блоками ничего не видно, и там тоже такой – же вид, но зато они могут показывать время суток, а эти окна нет. – Он посмотрел на меня со странной надеждой, а потом опять перевел взгляд на улицу.

– Я сам не знаю почему так резко начались реконструкции, но когда мы с Леной прибыли, на протяжении четырех лет было все отлично…

– И можно было ходить к морю?

– Да, куда угодно! У нас были стильные футуристические квартиры. Мы ходили в институт через парк, но потом эти реконструкции и вот… Я…

– А почему везде одна и та же высота здания?

Он подошел к окну, закрыл его, а сам сел на подоконник.

– Никто в начале не принял модернизации всерьез, и буквально неделю назад окна выходили на разные стороны и могли открываться везде, вот некоторые и лазили через первый этаж, несмотря на запрет и постоянно дергающиеся пейзажи. Но, как сказать… пейзажи не все так упрощены, как сейчас, тогда местами сохранилась детализация, по ней-то все и ходили; но вот те места, которые упрощены, оказались опасны. Случился несчастный случай с одним из студентов. Он зашел в то место, которое было почти полностью удалено и больше о нем ничего не было слышно. После этого ужесточили условия пребывания в проекте, за малейшее отступление от правил-отстранение. Большинство стран согласились с политикой Пангеи по этому вопросу, а некоторые из них, увы, вышли из проекта.

– Может ли быть, что тот парень просто вышел из Пангеи, но не сообщил об этом?

– Это не так просто! Нельзя просто так выйти, ты что не изучала правила, перед тем как попала сюда? Кто вернулся с выходных говорят, что он впал в кому, будучи подсоединённым к серверам проекта и после этого инцидента создателям пришлось закрыть и первые этажи тоже.

– Какой кошмар! Ты был с ним знаком?

– Он был с факультета биоинженерии, но мы с ним и еще с несколькими студентами из других стран делали общую курсовую. После того случая страны-содружества, из которых были эти ребята, были вынуждены покинуть проект и…

– И ты начал делать другую курсовую, вместе с Леной?