– Мне открыл Попов, зам. начальника охраны. Он видит всех по камерам, когда нет Сергея…, и открывает.
– А почему он мне не открыл?
– А ты ему не нравишься.
– Как? – смущенно переспросила она.
– Так… совсем … не нравишься. Он был против, чтоб тебя Виктору показывали…
«Gut zu wissen[9 - Будем знать.], – мелькнуло у неё в голове… – у Виктора ещё и зам охраны имеется …, и я уже ему не нравлюсь…»
Перед Каменным мостом корабль плотно сел на мель…
Те, у кого были машины покруче или с мигалками, бодро выходили на разделительную и гнали вперёд, не снижая скорость.
–– Нам туда к которому часу надо успеть? – на всякий случай поинтересовалась она.
– К 9:30.
Она взглянула на часы, было 9:22; возможно, не успеем.
Честно говоря, она ждала, что Том Круз как его сотоварищи, водители больших боссов, начнёт выруливать на разделительную…Но корабль стойко стоял в пробке.
– Странно, что мы не делаем, как они, и она кивнула на пронесшийся мимо Мерседес.
– Мы так не делаем, потому что Виктор и люди Виктора никуда не спешат и уже давно никуда не опаздывают! – отрезал Том Круз.
«Виктор… начинает мне нравиться», подумала Она.
Помолчав, водитель продолжил:
– Если честно, мы раньше всегда так делали, но потом перед нами на Рублевке схлопнулись две тачки в хлам, я еле успел уйти на встречку, после этого Виктор и ввёл это правило для всех.
«То есть не всё так однозначно: пока в хлам не разбились, могли и по разделительной, и по встречке, ладно, хоть на ошибках он учится», подытожила она про себя.
Опоздав на добрых 17 минут, корабль пришвартовался у дома, в котором располагался «Vaнилъ».
Водитель нагнулся и из-под сидения достал конверт, протянул ей.
– Жду тебя за поворотом напротив Храма.
Вылезать из машины пришлось самой.
Оставшись на крыльце в одиночестве и с пониманием, что в руках у неё пакет с деньгами, она размышляла, стоит ли ей зайти в ресторан или остаться ждать на крыльце.
– Опоздали! – раздалось командное за спиной, – она повернулась и увидела невысокого, толстого, до отвращения неприятного человека: он подтягивал висящие под брюхом штаны и что-то наспех дожёвывал во рту. Освободив одну руку, он потянул её к конверту, но тонкие наманикюренные пальчики крепко сжимали его, а вопросительный взгляд подсказал ему, что так не пойдёт.
– Ладно… передайте Виктору…, спасибо, – он покопался в кармане, достал оттуда трудовую книжку и протянул ей.
Не без удивления она обменяла трудовую на конверт и повернувшись, пошла вниз, туда где ожидал её корабль. За пару метров до корабля она увидела, как Том Круз вылезает с переднего сидения и идёт открывать перед ней дверь.
Обратно в офис они ехали, не проронив ни слова. В этот раз дверь открылась сразу.
Секретарша приветливо улыбалась ей из-за ресепшен, но она была не одна.
За её спиной, на кресле, на ЕЁ кресле, развалившись и закинув одну ногу на другую, согнув её в колене, оголив несвежие носки и волосатую ногу, сидела неопрятная и далеко не молодая дама, в руках у неё был переведённый договор.
Она поняла, что её рабочее место занято, но всё-таки решила снять пальто и переобуться.
В этот момент двери кабинета Виктора со свистом одна за другой отворились, и он показался с вопросом.
– Ну Элизабет? Как перевод? Что скажешь? Берём?
«Это ещё что? – подумалось ей, – что значит – берём? Меня ещё не взяли? Это, что тест такой?»
Элизабет была абсолютно недовольна, и даже не могла хорошо скрыть этого. Помолчав, она всё-же произнесла:
– Victor, по всему видно, что это не профессиональный переводчик… но должна признать: для первого раза – неплохо, я поправлю, что найду, сама, в остальном – ОК.
«То есть всё-таки пока не нашла, – усмехнулась Она про себя, – ну ищи, ищи».
– Apropo, Victor[10 - Кстати, Виктор..], хочу порадовать тебя: маклер нашел тебе прекрасною квартиру, когда ты планируешь в следующий раз прилететь?
– Во вторник.
– Super, я на следующей неделе тоже буду! Тогда увидимся, и я жду Приложение 21 и 22, суммы – ОК?
Элизабет прекрасно говорила по-русски, как многие экспаты-мошенники. После года в австрийской тюрьме она имела призрачные перспективы на родине, но тут, в Москве, для неё был просто рай. Она сидела за одним столом с мэром, и не только с ним одним, а глупенькие дочери нуворишей мечтали, чтобы она и её русский муж-альфонс вели их под звуки венского вальса по Манежу на встречу принцам. Бальные платья на них смотрелись так же, как консервные банки на туземцах. Пройдёт ещё немало лет, прежде чем эта забава в Московских и Питерских гостиных, а потом и в Казани, сойдёт на нет, и бал переедет в Казахстан, где радостно найдет новых клиентов.
Расцеловав Виктора в обе щеки, Элизабет удалилась. Витёк вытер щёки с нескрываемым отвращением и закрылся в кабинете.
Наконец-то путь к её рабочему столу был свободен. Только сейчас она заметила, что на том месте за монитором, где вчера был спрятан несъеденный шарик, лежит целая коробка конфет Mozart.
– Ты не знаешь, откуда это? – обратилась она к Секретарше.
– Сергей принёс, сказал тебе, – ответила та.
«Значит, он всё видел, и про конфеты, и про чашку… забавно,» подумалось ей.
Тут телефон, стоящий на её столе, подал сигнал: на дисплее светилось «Виктор».
– Да? – осторожно ответила она.
– Зайди, – рявкнул он.
Она встала из-за стола, взяла полученную с утра трудовую и двинулась к кабинету.
Чашка всё не выходила у неё из головы. Она с трудом впервые открыла тяжёлые двери и сразу оказалась на прекрасном мягком ковре, это её успокоило.
Виктор пригласил подойти к столу и сесть на один из стульев, сам сел напротив. До этого такую сцену она видела только на сайте Кремля и по телевизору в новостях про президента. Когда он сидит и хмурит брови на собеседника, а тот что-то жалобно мямлит в ответ, не надеясь ни на что хорошее. Стулья были чертовски тяжелыми, и длинный ворс ковра не делал задачу отодвинуть их от стола и сесть, легче. Но благодаря тому, что она была очень худой, ей удалось буквально стечь на сидение стула между подлокотником и столом. Витёк выглядел недовольным…, увидев трудовую, нахмурился сильнее.
– У тебя есть Шенген? – спросил он.
– Да.
– Во вторник полетишь со мной: утром туда, вечером обратно, дела там есть, попереводишь меня, и мне попереводишь, – в некотором раздумье добавил он.
Она кивнула.
Он смотрел на неё изучающее, потом добавил:
– Всё, что будет там – останется там, это понятно? Здесь никому ни слова. Поняла?
– Да.
Он протянул ей визитку.
– Назначишь мне приём, на утро, потом ещё многое успеть надо будет.
Она взяла визитку: Prof. Dr. Gaiger, Privatklinik D?bling[11 - Профессор, доктор Гайгер, частная клиника, Дёблинг]
– Ну всё, иди, если что нужно к поездке…, Сергей подскажет… и это – он кивнул на трудовую, – ему отдай.
– Хорошо.
Он встал со своего стула и подошел к ней: было понятно, что он готов освободить её из плена стола и тяжелого стула. Это было по-мужски. Она не без удовольствия приняла его помощь, и раз всё так хорошо прошло, решив, что второго шанса может не быть, сказала:
– Я разбила чашку из серванта.
Виктор смотрел на неё оценивающе, он был неприлично близко.
– Разрешаю разбить ещё одну, – произнёс он, не меняя строгого выражения лица.
Она улыбнулась и пошла к выходу, сочтя его великодушным. Тогда она ещё не догадывалась, что больше всего Витёк верил в знаки, а разбить чашку – это к удаче, и удача была ему очень нужна: Prof. Dr. Gaiger был известный онколог.
До вторника оставалась два рабочих и два выходных дня.
За рабочие дни она узнала, что в общем-то работа в приёмной не пыльная. Люди, которые приходили в эти дни, были спокойные, вежливые и даже счастливые. Одни приходили сюда с деньгами, другие – за деньгами. Витёк был спокоен и собран, общались они немного: в основном с утра, на дежурные темы, и к вечеру, когда он собирался домой.
Ей также удалось пообщаться с Секретаршей: та оказалась девушкой простой, но очень смышлёной и интересующейся, изучающей немецкий язык.
Она часами расспрашивала её о Вене, каждый раз обращаясь к Википедии, чтобы подтвердить свои знания или добавить новых. Им было легко и интересно друг с другом.
Иногда в приёмную по делам заходил Сергей и на обратном пути из кабинета задерживался с ними поболтать и выпить хозяйский кофе. Всегда в своём неизменно сером костюме, в лацкане которого был значок какой-то академии. Ей нравились его добрые голубые глаза и светлые волосы, его голос и его конфеты Mozart, и если бы он был смелее, всё могло бы сложиться совсем по-другому…
В понедельник вечером – когда Виктор по всем расчётам уже должен был уехать домой, ибо на 5:30 был согласован вылет самолёта в Вену, но почему-то сидел как мышь в своём кабинете, – рядом с изумрудной лампой задребезжал телефон, звонок был с мобильного.
– Да, – с удивлением ответила она.
– Добрый вечер, – произнёс приятный голос, – это Наталия, жена Виктора. Он уже выехал?
– Нет, он у себя.
– Один?
– Да.
– Хорошо, передайте ему, я жду его дома.
– Конечно.
– Всего доброго.
– Всего добр… – она не успела договорить, как дверь в приёмную отварилась и в облаке дорогих духов, одетая во все в чёрное, в неё вошла красивая женщина. В руках она держала новый Vertu Farrari в ярко-алом чехле.
– Так он на месте? – утвердительно спросила она и, не дождавшись ответа, сразу дернув одну дверь за другой, скрылась в кабинете.
Она очень смутилась, это было похоже на мистику: сначала ты говоришь с человеком, который якобы дома, а через секунду он пред тобой, но при этом это не он, точнее не она.
Открыв на рабочем столе папку «Документы», которую ей переслала Секретарша, найдя закладку «Паспорта загран.» – Victor, Natalia, Daughter[12 - Виктор, Наталия, дочь], кликнула на Natalia, и ещё раз изучила фото и паспортные данные, которые от нечего делать смотрела с утра. На фото была грузная женщина с мешками под глазами и усталым выражением лица, которая только при очень пристальном рассмотрении отдаленно напоминала даму, ругающуюся сейчас с Виктором в кабинете. Крики доносились даже через две двери. Наталье было 43.
Кто-то скажет, что это не возраст для женщины, тем более для женщины с большими деньгами. Она думала также. Но фотография в паспорте опровергала это напрочь. От греха подальше она закрыла скан паспорта на экране, и вышла из папки «Документы».
Вскоре крики затихли, и Виктор, пропустив жену вперёд, вышел в приёмную. Дверь отворилась, охранники ждали у входа. Не попрощавшись, чета удалилась.
Спустившись в 3:40 на крыльцо подъезда с небольшой дорожной сумкой, она стала ждать обещанный Сергеем трансфер в аэропорт, кутаясь в кашемировую шаль и светло-голубое пальто, отчаянно пытаясь проснуться на морозе. Через пару мгновений двор озарили яркие фары мерседеса небесного цвета.
Подойдя к машине, Она отметила, что они должно быть удивительно хорошо смотрятся вместе в этом искрящемся лунном свете. Водитель не вышел открыть ей дверь, пришлось самой. Переложив сумку в левую руку, правой она потянула за дверцу и в тот же миг с удивлением и немного со страхом, что могла открыть чужое авто, сделала шаг назад. В машине, развалившись, сидел огромного роста, толстый и совершенно неприятный мужчина.
– Да ты садись, чё стоишь, опоздаем в аэропорт, – приказным тоном сказал он.
Смущённая, она села в машину, и чтобы оградить себя он него, поставила сумку между ними на белоснежное сидение.
– Меня зовут Александр Владимирович, я отвечаю за безопасность Виктора …мы тебя, конечно, проверили, хорошо проверили, но я решил ещё и лично с тобой пообщаться.
«Это и есть Попов. Какой неприятный. – Она тут же окончательно проснулась и собралась. –Ехать, если быстро, то мин 40-45, надо держаться.»
– Что ж, из такой семьи только на переводчицу и выучилась? – начал он допрос.
– Только.
– А чё муж-то тебя бросил-то? – хреново готовишь, ха-ха…
Она замолчала, и предпочла смотреть в окно.
